- Но ты любила меня хоть когда-нибудь? - жалобно спросил он.
- Да, - сквозь зубы протолкнула Елена ожидаемые мужем слова.
.И Ефим ухватился за это "да", как утопающий за соломинку. Он сбивчиво и торопливо обрушил на Лену свои доводы:
- Аленка, мы с тобой все наладим", вот увидишь.
Я тебе все прощу. Я сам виноват перед тобой: первый накренил семейную лодку. Поедем в Израиль.
Там тепло. Там море. Половина населения там говорит по-русски. Ты легко найдешь работу. С твоим дипломом и твоей чудной головкой бегать рекламным агентом просто преступно. Ты же инженер божьей милостью!
- Тебе-то откуда знать, какой я инженер? - прервала хвалебный гимн мужа Елена.
Ефим осекся и замолчал, но затем новая догадка осенила его:
- А может, ты снова с этим типом? - Ефим не желал называть соперника по имени и с подозрением посмотрел на жену, ожидая ответа.
- Я ни с этим, ни с тем. Успокойся, пожалуйста. На-ка расческу, пригладь свои вихры. Во все стороны разлетелись.
Елена вытащила из сумки расческу и заставила мужа причесаться. Он повернулся к почти сплошь зеркальной стене и провел расческой по волосам.
- Хорошо. Если ты сейчас одна, - Ефим возвратил расческу Лене, - то что тебя держит в России?
Только не говори о матери. Вопрос с ней можно решить. Не хочет ехать, пусть остается. Будем навещать, поможем деньгами.
- Деньгами? - Лена удивленно приподняла брови. - Что-то я не видела денежного потока, пока мы с дочерью кувыркались тут без тебя.
Ефим не то дернул головой, не то пожал плечами:
- Это было временное затруднение. Скоро Я получу работу на русскоязычной радиостанции.
- Очень рада за тебя, - отстраненным тоном проговорила Елена. - Но два года без твоей поддержки и меня кое-чему научили. По крайней мере, это достаточный срок, чтобы разобраться в себе. Разумеется, я должна о маме позаботиться, но главное не в ней.
Тут ты прав. Я сама - сама не желаю восстанавливать нашу давно развалившуюся семью.
- Но как же, Лена, давай обсудим…
- Обсудить можно только развод. Пока в нашей стране к адвокатам в таких случаях обращаться не принято. Или в вашей не так?
- В таком случае, - бросил последний козырь Ефим, - я забираю с собой Евгению.
Елена закусила губу. Она знала, что это не пустая угроза. Все время, что Женя готовила себя к жизни в другой стране, Елену не покидала тревога. Она тешила себя одной надеждой: девочка повзрослеет и откажется от своей затеи. Во всяком случае, к такому скорому расставанию с дочкой Елена была не готова. Но Ефим сумел обворожить дочь, как это порой удается отсутствующим в семье отцам. Она бредила его профессией журналиста. Сочувствовала его профессиональным неудачам. Читая его пространные письма, Женя обижалась на мать, что та оставила папу без поддержки. В отличие от Ефима Елена дочке на мужа не жаловалась. Поэтому сейчас у нее не было уверенности, что шестнадцатилетняя Женя не возьмет сторону отца.
- Фима, дай девочке закончить школу в России.
Не срывай ее сейчас, - молящим голосом произнесла Елена.
- Там тоже есть школы. Чем раньше дочь попадет в Израиль, тем она лучше приспособится к другой жизни, - с жесткой интонацией произнес Ефим. Мольба и растерянность Елены придали ему сил.
- Все, уважаемые, концерт окончен, пожалуйста, поторопитесь. Мы тоже хотим Новый год дома встретить. - Усталая немолодая капельдинерша в синей униформе выпроваживала припозднившихся зрителей.
И действительно, толпа в фойе и в вестибюле бесследно растаяла. Погасли яркие люстры. Только дежурные светильники освещали полутемное пустое пространство. Лена быстро встала и пошла к гардеробу. Ефим едва поспевал за ней. Гардеробщица уже бряцала ожерельем собранных на проволочку номерков. Она отдала последним зрителям их пальто.
17
Заканчивался ремонт фирмы "Игрек" на Бармалеева. Светильники, вмонтированные в потолок, уже освещали мягким светом отделанные "под дуб" стены комнат и покрытые серым ковролином полы. Рабочим оставалось завершить оформление: они устанавливали металлические порожки кабинетов, привинчивали к стене зеркала, развешивали картины, самолично выбранные Игорем в художественном салоне. Вот-вот должны были завести новое оборудование для издательства: компьютеры "Макинтош", аппаратуру для цветоделения, современные сканеры и принтеры. Игорь заключил договор и с охранной фирмой. При входе, за широким деревянным барьером, установили телевизор наружного наблюдения.
Его съемочная камера была вмонтирована в светильник над железной дверью, выходящей во двор. Перед телевизором стояло крутящееся кресло для охранника, пока еще пустое.
Игорь присел на место стража, чтобы оценить обзор, отслеживаемый камерой. Экран был уже включен. Все та же тумба торчала посреди маленького заснеженного дворика. Пробежал ребенок с санками под мышкой. Прошла бедно одетая женщина с собачкой. Собачка на минуту остановилась у тумбы и важно задрала лапку. "Да, веселенькое зрелище предстоит охраннику", - посочувствовал будущему дозорному Игорь.
Неожиданно на экране возник явно пьяноватый мужичок в зеленом солдатском бушлате и потертой черной кожаной ушанке. Мужичок, озираясь, остановился у тумбы и расстегнул брюки. "Этого только не хватало, - с неудовольствием подумал Игорь. - Мало того, что собаки облюбовали это сооружение…" Он отвернулся от экрана, но что-то заставило его снова обратить внимание на мужика. Он узнал его, когда тот сдвинул на затылок падающую на глаза шапку.
"Чего ему здесь надо?", - настороженно подумал Игорь, вспомнив, что это жилец расселенной коммуналки с Подьяческой, который получил жилье где-то за городом. Кажется, Алексей называл его Коляном.
Справив нужду, Колян, сильно пошатываясь, направился к двери офиса, с трудом обходя еще не вывезенный строительный мусор: обломки кирпичей, остатки старой штукатурки и обрезанные доски, горой сваленные у стены дома. Неожиданно он наклонился и поднял с земли кусок битого кирпича. Игорь не успел отреагировать, когда Колян, с силой размахнувшись, запустил кирпич в уже вымытое, чистое окно офиса. Кирпич ловко пролетел между железными прутьями ограждающей окно решетки, пробил одно стекло, другое и со скрежетом прокатился по столу секретарши, стоявшему у окна. Игорь вскочил с кресла охранника и, распахнув железную дверь, бросился ловить хулигана. Но Колян и не думал убегать. Взяв в руку другой кирпич, он, покачиваясь, поднял его над головой.
- Всех убью, гады, - заплетающимся языком грозил он.
Однако невозмутимый вид Игоря отрезвил Николая.
- Все нормально, старик, положи камешек, давай поговорим спокойно, - сказал Игорь.
- Поговорим, гришь? Кинули человека, а теперь болтовней думаешь отмазаться? Вон какие хоромы на моей кровушке отгрохали. Знаю, на вас управы нету. Все у вас куплено, схвачено. - Николай опустил руку и швырнул кирпич себе под ноги. Затем неожиданно уселся на мусорную кучу и в голос зарыдал, вытирая хлюпающий нос рукавом великоватого ему бушлата. Бушлат был явно с чужого плеча.
Игорь, с брезгливостью поддерживая Николая под локоть, потянул его в офис.
- Пошли, давай разберемся.
Они прошли в помещение, куда злорадно, сквозь разбитое окно, пролезал январский мороз. Здесь уже находились Алексей и два рабочих, которые прибежали, услышав хлопок разбитого стекла. При виде Николая Алексей понял причину его появления и сейчас лихорадочно соображал, как выкрутиться из щекотливой ситуации. Он действительно вручил Николаю лишь адрес и прописку в несуществующем доме. На месте дома, Алексей видел это своими глазами, было лишь припорошенное первым снегом пепелище. Его не особенно волновала судьба этого горемыки. Сделка принесла Алексею кругленькую сумму, и он убедил себя, что город действительно нуждается в "санитарной" очистке. Пора избавить красивые улицы от позорящих облик города пьяниц и забулдыг. В области полным-полно пустующих домов, а зимой - дач горожан. К тому же Колян получил кое-какие бабки, так что мужик не пропадет.
Николай, увидев Алексея, бросился на него и вцепился в ворот его свитера.
- Это ты, сволочь, мне бумажку вместо дома подсунул? Сгоревший дом за натуральный провел?
Поняв, что произошло какое-то недоразумение, Игорь ждал объяснений от своего помощника. Алексей оторвал от себя руки Коляна и обстоятельно описал шефу, как покупал домишко в деревне, и даже на ходу сочинил, какие красивые резные крылечки и окошки были в том доме.
- А ты, братан, наверно, по пьяни сам и сжег свою хату, - убедительно высказал предположение Алексей, тыча пальцем в грудь буяна.
Чтобы замять случившееся, Николаю подкинули мелочишку отступного и предупредили, чтобы носа сюда не казал. Уже с завтрашнего дня на работу заступит охрана и так отметелят, что костей не соберешь.
Игорь поверил своему напарнику, а не этому забулдыге, который то ли сам сжег дом, то ли жители Деревни его подожгли, не желая принять чужака. Однако история произвела на Игоря тягостное впечатление. В последнее время ситуация на рынке недвижимости осложнилась. Какие-то неувязки сопровождали почти каждую сделку. То оказывалось, что хозяин квартиры состоит на учете в психдиспансере и не имеет права продавать ее, то жильцы скрывали, что в квартире прописан отсутствующий член семьи. Игорю приходилось слышать и о раздирающих душу историях, когда продавцы квартир исчезали бесследно или внезапно умирали. Сам Игорь, хотя ему и приходилось лавировать между статьями закона, на откровенный криминал не шел. Квартирные сделки приносили фирме определенные деньги, но правоохранительные органы уже стали наводить порядок в этой области. Надо было либо выводить эти сделки из "тени", либо завязывать с ними. Игорь уже сделал выбор в пользу издательской деятельности, распыляться дальше на побочные виды заработка не имело смысла. При хорошей организации издательский бизнес обещал принести приличный доход, хотя и здесь имелись подводные течения.
Игорь внимательно посмотрел на взмокшего от волнения Алексея, который продолжал нервно оправдываться. И чем подробнее и обстоятельнее он это делал, тем больше сомнений возникало у Игоря в правдивости его слов. Кстати, как раз накануне Нового года, после расселения квартиры на Подьяческой, тот приобрел новую модель "жигуля". Говорил, что накопил денег. С чего бы ему иметь накопления, если в "Игреке" он получал обычное, довольно скромное жалованье? Нет, если он, Игорь, дорожит устойчивостью своей издательской фирмы, с квартирными сделками пора кончать.
- Все. Точка, - прервал Игорь объяснения Алексея.
- Ты о чем? - не понял Алексей.
- Значит, так, Леша, - квартирными сделками наша фирма больше не занимается. Сейчас идет перерегистрация риелторских фирм, но я - пас.
- А как же "вторая серия" на Подьяческой? - напомнил Алексей.
- Это и будет наша заключительная партия, - после короткой паузы заявил Игорь. - Если хочешь работать в моем издательстве - никаких квартир.
Алексей поиграл желваками, но промолчал. Прерывать квартирную деятельность сейчас, когда у него уже есть свои агенты в народе, которые сообщают ему о стоящих внимания квартирах, где живут пьянчуги или одинокие старушки? Завязывать с этим бизнесом в такой момент было чертовски невыгодно. С другой стороны, издательство "Игрек" тоже на подъеме.
Алексей понимал, что может стать начальником отдела реализации, фактически он давно им стал. А книжная торговля тоже начинает приносить выгоду. Надо посоветоваться с Мусей. Она, как всегда, что-то дельное присоветует.
Игорь ждал его ответа. Наконец спросил прямо:
- Так что, ты со мной остаешься или в самостоятельное плавание решил пуститься?
- Дай мне подумать пару дней, Игореха. - Я тут пораскину мозгами, что к чему, и скажу тебе наверняка.
- Хорошо, Леша. Даю два дня. Больше ждать не могу. Если ты уходишь, мне на отдел реализации надо человека подыскать. Может, ты сам мне кого порекомендуешь?
* * *
Вечером того же дня в квартире Ерофеевых состоялся совет. Когда девочки, Анджела и Алиса, посмотрев по телевизору вечернюю сказку, с капризами, но все же удалились в свою комнату, Алексей приглушил звук "ящика" и попросил Мусю присесть поговорить.
Она, поняв, что разговор предстоит серьезный, выбежала на кухню, чтобы закончить неотложные дела.
"Все-таки отличная штука отдельная квартира", - подумал Алексей. И тут же прикинул, что, когда дочки подрастут, здесь будет тесновато. Сколько лет они мыкались в одной комнате: теща за шкафом, девочки на двухэтажной кроватке, а они с Мусей на диване, который, раскладываясь на ночь, почти лишал всех возможности передвигаться по комнате. Хорошо, что они благодаря теще-блокаднице успели получить квартиру перед началом перестройки. В новой квартире теща прожила всего полгода и скоропостижно скончалась от инсульта, видно, сказались тяготы прошлых лет. Да, такие вот дела, вздохнул Алексей. Он не признавался Мусе, что вообще-то рад этому обстоятельству. Между прочим, после тещиной смерти его отношения с женой явно улучшились.
Муся поставила на плиту кипятить бак с бельем и вернулась в гостиную. Ее русые, почти бесцветные волосы за стиркой чуть растрепались, но падающие на виски пряди молодили ее, придавая кокетливый вид. Алексей залюбовался женой и, шлепнув ее по мягкому животику, увлек на диван.
- Вот так, присядь, мамочка. Посоветоваться надо.
Мусю это ничуть не удивило. Такие "советы" проходили у них нередко. Она чуть отодвинулась от мужа и приготовилась со вниманием слушать его.
Чтобы лучше понять суть разговора, ей необходимо было смотреть ему в глаза.
- Видишь, какое дело, - начал Алексей. - У Игоря в фирме перемены назревают. От квартирных дел он отказывается, будет теперь только изданием книг заниматься.
- Так это хорошо, наверно, сейчас книжки - ходовой товар. Всюду прилавки раскинуты. Даже у нас на почте разные брошюрки продаются. И знаешь, их быстро раскупают. - Муся замолчала, ожидая, что муж сообщит ей и о каких-то сложностях. Не зря же он решил посоветоваться.
- Так вот, мне предлагают, - продолжал Алексей, - возглавить службу реализации, у меня под началом будут люди.
- Так что же беспокоиться, Алешенька, ты, конечно, справишься. - Муся с гордостью взглянула на мужа и похлопала его по колену. Алексей поймал руку жены.
- Я не о том беспокоюсь, - усмехнулся Алексей, поглаживая ее руку. - Я, признаться, подумывал, не открыть ли собственную фирму по купле-продаже квартир. Сейчас самое время вскочить на коня, дальше само понесет.
- Свою фирму? - Рука Муси выскользнула из ладони мужа. Муся встала с дивана и отошла к окну. - Знаешь, Лешенька, это страшновато, я бы тебе не советовала.
- Тебе что, мамочка, не надоело еще на твоей почте за гроши пахать? А ты примерь на себя - жена бизнесмена! Сниму тебя с работы, будешь дома барыней посиживать.
- Да разве я смогу без своего коллектива, без своих девочек жить! - Гордость советской женщины взбунтовалась в ней против предложения мужа.
- Ладно, - примирительно махнул рукой Алексей, - никто на твой коллектив не покушается. Нравится - работай. А о детях ты подумала? Ведь невесты растут. И образование надо дать, и о приданом позаботиться. На все средства нужны.
- А я и так уже забочусь. Приданое готово: постельным бельем вся антресоль забита.
Алексей громко рассмеялся:
- Сейчас за невестами квартиры да машины требуют, а ты о тряпках…
- Ну и тряпки не помешают. - Муся сцепила пальцы и обиженно замолчала.
- Ладно, Муся, не о них речь. Ну, присядь же, наконец, что ты мечешься. Понимаешь, если я свой шанс сейчас не использую, так и буду на чужого дядю всю жизнь горбатиться. А свое дело - ни от кого не зависишь, сам себе хозяин.
- Ну что ты говоришь, Алешенька, какая там независимость. Вот Ирина Николаевна, начальница наша, рассказывала…
Муся подробно пересказала одну из множества историй, которые Алексей не раз слышал и от других: о рэкете, о наездах, о расправах.
- Хватит, - прервал сбивчивый поток ее слов Алексей. - Я этих историй вдоволь наслышался.
Все с этим сталкиваются. И все договариваются с кем надо.
Муся замолчала. Задумалась и затем твердо сказала:
- Нет, Алеша, обижайся не обижайся, а ты хозяином быть не сможешь. Кинут тебя как миленького.
- Почему ты так думаешь? - От последних слов жены Алексей ощутил большее беспокойство, чем от рассказанных ею страшилок.
- Я тебе пояснить не могу, но нутром чую, не потянешь ты, Алеша. Вспомни, сколько ты мест поменял и отовсюду со скандалом уходил. Нигде долго не задерживался.
Чтобы смягчить невольную резкость, Муся обняла круглую, с детской челкой голову мужа и чмокнула его в темя.
- Плохо ли тебе у Игоря? Всегда при деньгах, а голова пусть у хозяина болит.
- Ладно, - успокоился Алексей, - может, Мусита, ты и права. Останусь у Игоря, а маклерством можно и без фирмы, в одиночку подрабатывать.
Алексей обнял крепенькое тело жены и слегка накренил его, укладывая на диван.
- Подожди, - сказала она, высвобождаясь из его объятий. Давай по-человечески кровать расстелим.
18
Однажды вечером Игорю позвонила Юля. Позвонила прямо домой. После увольнения ее из фирмы Игорь почти перестал встречаться с девушкой: раза два съездил с ней в загородный мотель - и точка. Эта связь все более тяготила его. Воровато озираясь, нет ли поблизости жены, Игорь приглушенно произнес:
- Да, девочка моя, слушаю.
- Папик, - защебетала в трубке Юля, - предлагаю потрясающую культурную программу. В ночном клубе дает гастроли классная группа!
Игорь скривился. К счастью для Юли, она не могла это видеть. Игорь мысленно вообразил себе картину ночного веселья. Толпа ярко размалеванных, потных женщин и возбужденных мужчин, беснующихся под оглушающую музыку в сизом тумане табачного дыма. Пожалуй, он уже пресытился такими развлечениями. Азарт игорного стола также не захватывал Игоря. Отдав дань этому модному среди состоятельных людей занятию, Игорь быстро охладел к нему.
И вообще, за последний год Игорь избегал посещения мест, которые прежде были ему интересны разве что своей новизной. Тем более ему не хотелось идти в ночной клуб теперь, когда затянувшаяся было рана его романтической связи с Леной вновь приоткрылась.
- Знаешь, котенок, - Игорь смягчил свой голос, - в клуб мне что-то не хочется, но встретиться, поговорить нам действительно пора.
Юля радостно и громко задышала в трубку. Неужели Игорь решился оставить свою старуху, подумала она, а вслух сказала: