– Сказал, если будешь споротивляться, можно привязать. Перестраховалась, – бывшая соседка наслаждалась этой игрой, как будто не выполняла приказ, а претворяла в жизнь собственное желание.
– Отпусти. Я хозяйка дома, в конце концов, – прирыкнула Оливия и сделав еще одно неверное движение убедилась, если продолжать сопротивляться, будет только больнее.
Марисса заливисто рассмеялась.
– Так сказал Дерек, но Дерека здесь нет. А пока его нет мы, слуги, предпочитаем быть сами себе хозяевами. Хозяйка нам не нужна. – она медленно провела чуть заостренным царапающим кожу ноготком по щеке Лив, очертила шею и спустилась к груди. – Особенно, такая, как ты. – резкое движение и Марисса уже сидит верхом на её животе. – Та, кто не может выйти из клетки.
– Марисса, остановись. Прошу тебя.
– Не могу, приказ, – сверкнула своими серыми глазами, сжала руками её грудь и оттянула соски. Лив скрикнула от боли и дернулась. Запястья.
– Я приказываю тебе. Остановись! – Оливия и не думала, что умеет так кричать на кого-то, но загнанный в угол зверь часто открывает в себе невероятные способности. А человек тоже немного зверь.
– Мимо, хозяюшка. Приказ амона тебе не отменить, а он есть. Я не шучу. Посмотри на кристалл.
Приказ был. Лив ничего не могла противопоставить этой мучительнице, столь вероломно захватившей её в плен. Невольно перед глазами предстала сцена их последней ночи. Знала бы, выпорола так, что Марисса не то что стоять, с кровати подняться бы не смогла. Уже без всяких приказов.
– Развяжи меня, я не буду сопротивляться, – попытка избавиться хотя бы от пут. Но блондинка уже увлечена грубыми ласками её груди, каждое движение до боли. Сжимает, тянет, коготок на самом кончике соска вдавливает его внутрь. Нет удовольствия, только боль. Лив уже глотает соленые слезы, когда пытка прекращается. На смену боли приходят нежные губы, проворный язычок и это прекрасно. Сколько это длится? Оливия потерялась во времени и пространстве, поддаваясь блондинке, подчиняясь её умелому воздействию. Марисса будто почувствовала, что жертва расслабилась и сомкнула зубки. Резкий укус, как новый виток охватившего желания. Лив выгнулась дугой, то ли пытаясь скинуть с себя девушку, то ли попросить еще. Она сама не знала, чего хочет больше. Свободы или продолжения рабства.
– Леди, я… – на землю Оливию вернул голос того самого парнишки, что чуть не стал вчера её десертом. – Я платье принес. – несмело закончил он.
– О, Лейн, – Марисса прекратила все манипуляции, – ты как раз вовремя. Для тебя есть работа внизу. Это приказ.
– Нет! – это было выше её сил, выше понимания и любой возможности принятия. Лив билась под все еще прижимавшей её к постели блондинкой. – Нет! Не вздумай! Лейн, я запрещаю тебе!
– У тебя даже кристалла нет, горе-хозяюшка. – пренебрежения в голосе хватило бы на сотню таких, как она. – Лейн, приказ! Только язычком. Хозяин запретил любые погружения, придется покрутиться, как ты умеешь.
– Нет. Лучше избей! Поставь на колени. Все, что хочешь. Только не… – в этот момент горячий язычок проник внутрь. Проворный и быстрый, он сводил с ума уже возбужденное грубыми ласками тело. Но внутри все протестовало, отчаянно и безумно. Оливия пыталась высвободиться, рвалась, наплевав на боль. – Лейн прекрати! Умоляю тебя… – кажется, её рыдания и крики слышал весь дом, но никто не прислушался, никто не пришел на помощь. Вырваться. Прочь от этого. По рукам потекла кровь. Теплая и вязкая. Внизу орудовал беспощадный язык. Проще было сойти с ума, чем расслабиться и достигнуть пика, провалиться в беспамятство безумия, остаться наедине с собой в темноте собственного разума. Но даже такой малости этот мир не хотел ей дать. Окровавленная девушка металась, сбивая мокрые от пота и собственных соков простыни. Сил кричать не осталось, только тихо шептать. – Не надо, прошу…остановитесь… – снова она глотала слезы и, наконец, выгорев изнутри, умерев трижды и воскреснув вновь, выгнулась, издала последний на сегодня крик, укусила еще раз и так искусанные в кровь губы и, задрожав всем телом, сжала ногами лохматую голову вспотевшего от усердия Лейна.
Её освободили. Оковы упали на пол. Довольная собой Марисса, наконец, дала ей возможность нормально дышать и увела дрожашего от возбуждения Лейна прочь из клетки.
– Пошли, милый, я помогу тебе успокоиться.
Оливию же успокоить никто не мог. Она впервые с того момента как попала в этот жестокий, грязный мир рыдала. В голос, безудержно и дико, свернувшись комочком на сбитых простынях, не обращая внимания на стертые в кровь запястья. Ей было все равно. Жаль, что веревок больше нет, не на чем повеситься. Лив рыдала и не могла остановиться.
– Простите, – сколько времени прошло прежде чем Лейн вернулся в комнату ей было неизвестно. – Я принес бинты. Вам…вам нужно промыть раны и перевязать.
– Есть раны, которые нельзя перевязать. Я умру от них.
– Не умрете. – Лейн опустился на колени рядом с кроватью. – Вы не можете умереть, потому что вы особенная. Так говорит Дерек.
– Что? – Лив подняла заплаканное лицо от подушки. – С каких пор этот амон с тобой разговаривает обо мне?
– Я его племянник. Пытался учиться у него магии, но во мне она почти иссякла. Дерек говорит, это потому, что мои родители из этого мира. Я слишком далек от рода Евы. Дядя считает, что мой отец не должен был делать ребенка простой женщине, такой, как моя мать. А Дерек выбрал вас, потому что вы не такая, как остальные.
– Не неси ерунды, Лейн, и прекрати слушать дядю. Он гад каких поискать, – вскипела Лив. Как можно сказать такое мальчику, почти ребенку. Сколько этому парнишке? Пятнадцать? Шестнадцать? Да от силы семнадцать!
– Мой дядя – великий человек, – обиделся Лейн. – Страшный, но великий. – он положил бинты на покрывало и отошел, чтобы набрать воды в небольшой тазик. – Вытяните руки. Хоть магии во мне почти нет, я могу ослабить боль.
Лив села на кровати и протянула ему руки. Этот парнишка почему-то не вызывал у неё плохих чувств, только хорошие. Наверное, поэтому ей было так больно сегодня. Он был еще не такой порочный, не испачкавшийся в этой грязи.
– Опустите руки в воду.
Она послушно выполнила просьбу. Лейн зачерпнул воду ладонью и полил ей руки. Он повторял это снова и снова, пока боль не начала утихать, а раны чуть затягиваться.
– Я не могу вылечить полностью, поэтому придется перевязать. – парень аккуратно бинтовал ей запястья, сосредоточенно и немного забавно при этом хмурясь. Внезапно покраснел до кончиков волос и произнес. – Простите, я не хотел причинить вам боль. Простите за утро. Я был наказан и носил зеленый кристалл, а значит, вынужден был подчиняться всем подряд, даже Мариссе.
Кажется, она все-таки сходит с ума. Это извинение вызвало такой прилив нежности, что она не сдержалась, обняла Лейна и погладив по голове, поцеловала в спутанные волосы.
– Не ты причинил мне боль, Лейн. Не мучай себя. Ты был очень и очень хорош, правда. – она не знала, как еще его утешить.
– Так я могу повторить, – воодушевился парень. От неожиданности Оливия выпустила его из почти материнских объятий.
– Нет, Лейн. Больше никаких принуждений, пыток и чего-то подобного между нами. Хорошо? – сказала строго, почти как её первая учительница. Почему-то этот образ сейчас ярко всплыл в её голове и почти сразу исчез.
– Хорошо. – он снова засмущался, но тут же пришел в себя, о чем-то вспомнив. – Мне нужно бежать, леди Лив. Чуть не забыл, я к вам не только с бинтами пришел. Дерек полчаса назад прислал письмо! На ваше имя. – он достал из кармана увесистый конверт, сложенный вдвое и теперь слегка помятый. – Ну, я пошел? Через час принесу обед.
– Не приноси. Не хочу есть.
– Нет, принесу! – уперся Лейн. – Дядя сказал, что вы должны хорошо есть, иначе сломаетесь…
Лив больше всего на свете не хотела сейчас объяснять парню, что уже сломалась. Всё. Сегодня – это был предел. Чаша этой грязи и похоти для неё переполнилась, затопив помещение до самого потолка и лишив жизни. Сейчас на месте Оливии Хорнби просто зомби, который каким-то чудом пытается улыбаться этому дурашливому парнишке, выпроваживая его из этой золотой клетки.
"Как тебе утренний десерт? Понравился?
Я распорядился, чтобы ты получала его каждый день, пока меня нет.
Да! Еще одна деталь. Совсем забыл отдать тебе кристалл. Без него ты будешь такой беспомощной… даже из клетки не выйдешь.
Не скучай без меня, малышка Лив. Учись хорошо."
Из конверта выпал желтый кристалл, который Оливия сама поспешила надеть на шею. Гнев вскипел в, казалось, совершенно опустошенном теле. Она накинула принесенный еще утром Лейном халат и рванулась к выходу их клетки. Все здесь разнесет. Камня на камне не оставит от этого поганого дома, этих отвратительных и грязных людишек, которые еще думают, признать ли её хозяйкой. Пытают по приказу этого садиста, вытягивают из неё все лучшее, что есть. Лив схватилась за замок и отпрянула, глядя на вновь выступившие ожоги. Громкий крик вырвался из груди. Странно, там что-то еще есть? Есть силы кричать?
– Ненавижу! – кричала Лив. – Ненавижу этот мир! – не обращая внимания на боль, она схватилась за боковину шкафа и изо всех сил толкнула. Он с грохотом упал на пол. Книги разлетелись по полу. – Ненавижу эту грязь! – тумбочка с грохотом перевернулась и отлетела к решеткам. – Ненавижу тебя, Дерек! – в хож пошли занавеси из белой ткани. Она рвала их неистово, выплескивая весь гнев, что скопился в душе за год. – Ненавижу тебя, похотливая тварь Марисса! И завтра, когда ты придешь, я буду готова…
Лив швырнула стул через всю клетку.
– Хотите хозяйку? Вы её получите. Вот только никаких книг читать я не стану… Долой хрестоматию, буду импровизировать на заданную тему. И не дай бог кому-то это не понравится.
Глава 7. Наказание
Оливия весь день отказывалась от еды, не позволяла никому из слуг навести порядок в клетке. Волком смотрела на всех, проходящих мимо. Они, в свою очередь, смотрели на неё, как на полоумную. Нет, не со страхом перед безумием, а со снисходением и ожиданием, что совсем скоро она уберется отсюда. Видимо, в какой-то аналог сумасшедшего дома. После полуночи Лив скинула постельное белье, все еще хронящее запах утренних пыток, на пол и улеглась спать на голый матрас. Глаз, разумеется, не сомкнула, ожидая утра…
Вырванные страницы книг шелестели под ногами Мариссы. Она подошла к кровати и, склонившись над Оливией, медленно вдохнула запах её кожи. Её бывшая соседка всегда потрясающе пахла, ей не нужен был экстракт из цветов, чтобы стачать приятный, возбуждающий аромат. Лив спит крепко, блондинка выяснила это вчера утром, поэтому, нежно лаская пальцами кожу её искалеченных запястий, можно было не бояться пробуждения. Склониться и коснуться лицом её темных волос, таких же, как у сильнейших амонов.
Марисса сильнее сжала веревку, что так хорошо зарекомендовала тебя вчера. Несколько секунд она раздумывала, как сегодня связать свою "хозяйку". Внезапно Оливия открыла глаза, с силой дернула склонившуюся над ней блондинку на кровать и придавила своим телом. Веревка медленно выскользнула из рук Мариссы.
– Ну, здравствуй, десерт! – оскалилась Лив, глядя на вчерашнюю обидчицу горящим от ненависти взглядом. – Возбуждение, Марисса. – команда была сказана тихо, на ухо. – Сильное возбуждение, Марисса. О, ты не можешь больше сдерживаться, ноги не слушаются тебя, тело горит от неудовлетворенной страсти.
Блондинка извивалсь под ней, как змея. Почти выла, не имея возможности коснуться себя. Пыталась вырваться из плена Лив. Испуганный взгляд был лучшей наградой, но Мариссе предстояло еще сыграть свою роль.
– Послушание, Марисса. Замри.
Лив втала с девушки и закрепила на шее желтый кристалл с мелкими незнакомыми рунами по бокам. Кристалл Хозяйки дома, что прислал вчера Дерек.
– Ну что, теперь мы с тобой немного поиграем. Поверь, тебе эта игра понравится так же, как мне вчерашняя. Подъем. Подойди и открой клетку.
На дрожащих ногах, сверкая ненавидящим взглядом в сторону Оливии, блондинка подошла и открыла дверь. Лив ликвала. Задумка удалась, первый пункт выполнен. Выйти из клетки.
– Сейчас я пойду по своим делам, а ты соберешь всех слуг в прихожей. Всех, кто был против меня, выстроишь вдоль правой стены. Остальных вдоль левой. Это приказ. Ты не можешь его нарушить. И ты никому не скажешь, что его отдала я.
– Да, хозяйка, – безжизненым голосом подтвердила Марисса и медленно побрела вдоль коридора. Лив же устремилась к спальне хозяина дома в надежде, что он не запирает её в свое отсутствие…была у нее одна интересная воспитательная идея.
– Все слуги построены, Хозяйка, – стоило Мариссе увидеть вошедшую в двери Лив, как она тут же отчиталась о выполнении задания. – Я могу быть спосбодна?
– Нет. Встань сюда, – Оливия указала на пестрый круглый ковер прямо по центру комнаты. Девушка выполнила приказ и замерла в самом его центре. – На колени. – блондинку передернуло, но она не смогла ослушаться. – Стой и не двигайся! Ровно стой, – грубая ткань ковра совершенно точно резала колени, из-за чего Марисса начала втихушку переминаться с ноги на ногу. Но не тут-то было. Лив бы и на горох ее поставила, но не нашлось в этом мире такого продукта.
У левой стены оказалось всего два человека: старая экономка и Лейн. У правой – все остальные. Расклад явно не в её пользу. Обозлись на неё вся эта рать, вчерашнее утро показалось бы раем на земле. К счастью, этого не случилось.
– Если кто-то еще не знает, я – хозяйка этого дома. – Оливия мягко коснулась пальцами поблескивающего на шее кристалла. Вторую руку она держала за спиной, там был небольшой сюрприз для непослушных. – Как я понимаю, вы все от этого не в восторге. И у вас есть одна проблема, мне плевать на ваше мнение. До тех пор, пока Марисса не объяснила мне суть дела, я хотела обойтись с вами по-хорошему, подружиться и работать в одной команде. Но вы, судя по всему, так не умеете. Поэтому я буду говорять на языке, который понимает каждый.
Лив медленно достала из-за спины плетку. Ту самую с железными наконечниками, что так напугала её в комнате Дерека. Возможно, некоторым такая трепка не повредит. Она подошла и протянула её Мариссе.
– Возьми её. – команда звучала ровно и холодно. – Иди и ударь того, кто хуже всего настроен по отношению ко мне.
Марисса дернулась и звучно хлестнула по спине саму себя. Громко вскрикнула от боли.
– Хорошая девочка, – Оливия погладила её по голове, как собаку. Не удержалась и спародировала Дерека, его тон, его повадку. Игра оказалась забавной. – А теперь того, кто задумал еще против меня гадости. Как следует отхлещи.
Блондинка встала и направилась к толпе.
– Всем стоять и не двигаться. Это приказ. Замереть, как статуи! – рыкнула Лив каким-то не своим голосом. Марисса тем временем начала выполнять приказ, стегая направо и налево. Кто-то пытался кричать, девушки плакали. Только Оливия знала, что все это ложь. Притворство. Если спустит сейчас, завтра ей перережут горло во сне. Не хотят по-хорошему, пусть боятся. – Хватит. Место, Марисса. На ковер.
Бледная кожа девушки блестела от пота, с таким усердием она выполняла приказ. Плетка была в крови и пачкала пол, оствляла следы на ковре.
– С этой минуты каждое мое слово в этом доме – закон. Приказы не обсуждаются, а испольняются сразу же. До возвращения верховного амона я здесь главная, уяснили? – все, стоящие у правой стены, согласно кивнули. – Молодцы. А теперь немного о наказаниях и новом правиле. Знаете, что люди из диких земель делают, когда их смущает бес желания? Марисса нам сейчас покажет.
Оливия подошла к девушке и шепотом произнесла.
– А теперь, я хочу получить свой десерт. Слушай приказ, Марисса. Каждый раз, почувствовав возбуждение, ты будешь пригодить сюда, вставать на колени и стегать себя плеткой до тех пор, пока оно не утихнет. Когда вернется Дерек, ты займешь свое место рядом с ним, будешь обслуживать его, когда и как он скажет. Но без моего разрешения не сможешь достигнуть пика, получить хоть каплю удоволетворения. Ты будешь гореть, Марисса, желать, умирать заживо, но не сможешь воскреснуть. Пока я не разрешу. – побледневшая еще больше девушка кивнула. Оливия, согнувшаяся в три погибели, чтобы произнести приказ, выпрямилась в весь рост. – Ах да, забыла. Маленькая деталь. Возбуждение.
Марисса задрожала. Плетка со звоном ударилась о её спину. Потом еще раз и еще.
– Досмотрите спектакль и возвращайтесь к делам. После обеда я проведу инспекцию дома и раздам задания. – она говорила громко, чтобы перекричать громкие то ли стоны, то ли рыдания Мариссы, что упорно полосовала свою спину. Они звучали как музыка, ласкали слух и даже немного возбуждали. Охотник поймал дичь. Хозяйка съела десерт.
Довольно улыбаясь, Лив обернулась и увидела побледневшее лицо Лейна. Тот, заметив её внимание, упал на колени. Бледный, испуганный и до безобразия милый.
– Лейн, что случилось? – Оливия присела на корточки и заставила парня поднять на неё взгляд.
– Не наказывайте меня. Я не люблю боль, – прошептал он. – Ненавижу боль. Но вчера, в клетке мы с Мариссой были вместе, а значит, мне тоже следует понести наказание.
– Я не стану тебя наказывать, я же не чудовище! – воскрикнула Лив, озадаченная его страхом. – Ты боишься меня?
– Да, – выдохнул Лейн, – очень.
Оливии словно дали отрезвляющую пощечину. Она поднялась, обернулась и с ужасом посмотрела на толпу, жестоко высеченную плетью. Люди в светлых одеждах с ярко выделяющимися бордовыми пятнами крови. Марисса почти без чувств продолжает себя истязать, скуля, как собака. Лив мелко затрясло. Нет, она не могла. Это не она…
– Хватит! Марисса, можешь остановиться. Все свободны! – дрожащим голосом произнесла Оливия и выбежала из холла. Дошла до клетки и закрыла за собой дверь. Прутья больше не обжигали руки.
Глава 8. Возвращение хозяина. Часть 1
Дни тянулись медленно. Оливия благодаря помощи Эльзы и Лейна дотаточно быстро освоилась в доме, потихоньку разобралась кто за что отвечает. Остальные слуги скрипели зубами, но приказы выполняли. Из них удалось наладить отношения с поваром Мартином и симпатичной кудрявой блондинкой Майли, она была любимой девкой Дерека до Мариссы. В начале девушка будто боялась Хозяйку, но Лив была нужна информация об амоне и его предпочтениях. Как заставить его захотеть? Точнее, как заставить поддаться ей?
Еще одним неоспоримым достоинством Майли были руки: мягкие и нежные, но пугающе сильные. Она узнала об этом одним темным дождливым вечером, когда та принесла ей чистую ночную рубашку. Да, такие нашлись в доме и Оливия с удовольствием начала ими пользоваться. Спать обнаженной ей никогда не нравилось, а сейчас это ассоциировалось с борделем и бесконечным унижением.
– Устали? – Майли посмотрела своими огромными, печальными голубыми глазами за Хозяйку, которая пыталась размять неприятно ноющую шею. Сегодня погода не располагала к прогулкам, но Лив настолько устала сидеть в четырех стенах, что провела в саду большую часть дня, не обращая внимания на холод и порывистый ветер.
– Шею, кажется, продуло. Завтра пройдет. – Оливия завязала пояс халата и благодарно посмотрела на Майли. – Спасибо. Можешь идти спать.