Общее число марранов и "людей смешанной крови" в Испании определяется примерно - от шестисот тысяч до полутора миллионов (из 8 или от силы 10 миллионов всего населения). Это была своеобразная группа населения - не евреи и не испанцы. Многие из марранов действительно слились с испанцами, но большинство старалось тайно придерживаться иудаизма. Они селились отдельно, старались поддерживать знакомства в основном среди "своих"… Известен даже особый марранский погром, когда в 1473 году чернь три дня бесновалась в Кордове, в квартале марранов. Тогда прошел слух, что во время крестного хода некая девица-марранка вылила из окна ночной горшок - прямо на статую Божьей Матери. Правда или нет - теперь уже не установить, но погром был, убили больше тысячи людей, в том числе и грудных младенцев, - основных, надо полагать, врагов Божьей Матери. Был ли смысл убивать столько людей из-за одной дуры (которую опять же не убивать, а выпороть бы, и только), - это тоже вопрос, который поздно задавать.
Судя по всему, марранов в Испании было больше, чем евреев, потому что число изгнанных в 1492 году называют порядка трехсот тысяч. Уже из единой Испании: брак Фердинанда Кастильского и Изабеллы Арагонской объединял два крупнейших королевства, создавал одну большую страну. В 1492 году христианнейшие венценосцы Фердинанд и Изабелла решили, что больше иноверцы не должны осквернять собой Испанию. Принять это решение очень помогала мрачно знаменитая личность: создатель испанской инквизиции, духовник королей, монах Томас Торквемада. Сохранилась легенда, что евреи предлагали Фердинанду и Изабелле такие деньги за право остаться, что король и королева заколебались. К несчастью, Томас Торквемада подслушивал и в решающий момент ворвался в комнату, устыдил: как могут они получать мзду от врагов Христа! Хотя верно ведь: изгнав евреев, Фердинанд и Изабелла присваивали их имущество. Зачем брать часть, если можно "ариизировать" все?
Перед тем, как уйти навсегда с родины, евреи три дня мучительно прощались с родными могилами, рыдали на своих кладбищах. Как всегда, как во время любого очередного изгнания, они не хотели уходить.
"И шли, обессиленные, пешком триста тысяч, в числе их был и я, весь народ - отроки и старцы, женщины и дети; в один день, из всех областей королевства… Куда погнал их ветер изгнания… и вот - беда, тьма и мрак… и постигли их многие бедствия: грабежи и несчастья, голод и мор… продавали их в рабство в разных странах, мужчин и женщин, а многие утонули в море… Канули, как свинец. На других обрушились огонь и вода, ибо корабли горели… И история их ужаснула все царства земли… и остались (в живых) лишь немногие из всего их множества" [35, с. 169].
Так описывал этот чудовищный "поход" дон Ицхак Абраванель, один из выдающихся руководителей испанского еврейства. Но, к счастью, Ицхак Абраванель все же преувеличил масштаб массовой гибели. Эти люди в своем большинстве все-таки не погибли, и мы очень хорошо знаем, где они оказались: Турция приняла порядка 100 000 изгнанников, еще столько же осело в Северной Африке.
Акт мрачной справедливости: эти евреи охотно шли в пираты, грабящие побережья Франции и Испании. Они оказались неплохими мореходами и воинами, да к тому же хорошо знали психологию и особенности поведения христиан. В беспощадную войну мусульман с христианами внесли они элемент и вовсе уж иррациональной ненависти и злобы. На острове Джерба еще в начале XIX века возвышалась пирамида из черепов христиан, пока ее не убрали в 1830 году по требованию французского консула.
В Италии евреев было уже несравненно меньше, чем в Испании: по разным оценкам, в XIV–XV веках - от 30 до 80 тысяч. К счастью, их никто и никуда не выгонял, и к ним даже добавились испанские изгнанники.
Число выгнанных из Англии называют разное, но все оценки колеблются между 12 и 16 тысячами человек. Это много с точки зрения организации такого шествия, - тем более, что шли ведь не молодые вооруженные мужчины и даже не бездетная молодежь, переселяясь на новые земли. Шел народ, и в это число - 12 или 16 тысяч человек - входили и грудные младенцы, и глубокие старики, и женщины на последних стадиях беременности, и кормящие матери. Но это очень мало в сравнении даже с итальянской колонией, не говоря уже об испанских евреях и о евреях мусульманского мира.
Из Франции выгнали чуть больше евреев - цифры колеблются от 80 до 100 тысяч человек. Впрочем, куда направились евреи из Франции, тоже известно - они ушли или в Италию, или в южные княжества - Лангедок и Бургундию, которые были вассальными княжествами Франции, но на которые указы об изгнании евреев не распространялись. Лишь очень немногие из французских евреев направили свои стопы в далекую, слишком холодную для них Германию.
КОЕ-ЧТО ВАЖНОЕ О ЕВРЕЯХ ГЕРМАНИИ
Что характерно, прибытие этих евреев в Германию вовсе не прошло бесследным, и уж что-то, а городские архивы в этой стране всегда содержались в порядке (что очень облегчает жизнь историкам). Нам очень хорошо известно, какие именно евреи, в каком числе прибывали в какие немецкие города, сколько их там было и куда они перемещались. Известно, что общину во Франкфурте-на-Майне основал равви Элиазар бен Натан, который пришел в этот город с семьей из Майнца в 1150 году, и такая же точность царит во всех остальных случаях.
Иногда евреев считали не по головам, а семьями: в летописях отмечалось, сколько семей прибыло в такой-то город или переехало из Майнца во Франкфурт или из Цвикау в Берлин. В этом нет ни малейшего пренебрежения к евреям - точно таким же образом очень часто оценивалась и численность христиан. И для летописцев, и для королевских чиновников были важны взрослые мужчины, главы семей - те, кто будет платить налоги, работать, нести ответственность за поддержание порядка. Женщины и дети их просто не интересовали, и летописцы их как бы не замечали.
Так вот: цифры совершенно ничтожные. Евреев в Германии было очень мало и до Крестовых походов, и черной смерти. Ведь Германия для евреев еще в большей степени, чем Британия, была лишь крайней северной периферией их местообитания: холодной и дикой страной, где они селились не от хорошей жизни. Еще раз подчеркну: чем дальше от побережья Средиземного моря, тем меньше евреев. Характерно, что большинство беглецов из Франции осело даже не в прирейнских областях, а в Эльзасе и Лотарингии, то есть на территории, спорной между Германией и Францией.
В этом малолюдстве огромную разрядку произвели погромы XI–XIII веков, а во время пандемии чумы евреи не только умирали, как и все остальные, но их еще и истребляли христиане. Конечно, изгоняемые из Франции и Англии как-то увеличили общее число немецких евреев, но на сколько? Самое большее, на 20–30 тысяч человек, и цифра эта взята с потолка. Очень приблизительная цифра.
Во Франкфурте, признанной столице немецких евреев, в 1241 году их было всего 1811. В 1499 году даже меньше - всего 1543. Подчеркну лишь, что эти цифры включают всех евреев, в том числе новорожденных младенцев. Впрочем, и в более поздние времена евреев во Франкфурте было немного. В 1709 году - всего 3019 человек при общей численности городского населения в 17–18 тысяч. В 1811 году - порядка 2–3 тысяч при общей численности горожан в 40 500 человек [135, с. 48].
Приходится признать, что в XIV–XV веках в Германии жило очень мало евреев.
В Новое время евреям разрешено вернуться в Англию и Нидерланды, и этот процесс тоже хорошо документирован.
В Нидерландах после освобождения из-под испанского владычества в 1593 году протестанты установили широкую веротерпимость. Фактически все началось с того, что марранам дали полную возможность вернуться к вере отцов, а чаще - даже к вере дедов и прадедов. Возникли общины… прошел год, второй… а никто не преследует! Слух об этом проник и в саму Испанию… Естественно, оттуда побежал за марраном марран, и вскоре "на улицах еврейского квартала в Амстердаме XVII века можно было встретить человека, бывшего католическим исповедником при испанском королевском дворе, а теперь ставшего еврейским ученым или купцом, или бывшего испанского министра или военачальника, ставшего главой еврейской общины и участником судоходной компании, посылающей свои корабли в Новый Свет" [19, с. 386].
Из Германии в Нидерланды тоже есть переселенцы - их несколько сотен человек; есть и выходцы из Польши и Руси. Но в основном еврейская община Нидерландов состоит из сефардов.
В Англии еще в 1649 году группа революционных офицеров приняла решение о широкой веротерпимости, "не исключая турок, и папистов, и евреев". 12 ноября 1655 года Оливер Кромвель ставит перед Национальной ассамблеей вопрос о допущении евреев в Англию, причем без всяких ограничений в правах. Кто бешено сопротивляется - так это английское купечество, но дело явно идет к положительному решению.
Как часто бывает, вмешалась совершенная случайность: между Англией и Испанией начались очередные военные действия. Британское правительство арестовало испанских купцов и их товары, а "испанцы" возьми и заяви, что они вовсе не католики, а насильно крещеные иудеи, и вовсе они не враги, а как раз самые что ни на есть друзья Англии… Между прочим, указ Эдуарда I об изгнании евреев и запрещении им жить в Англии так и не был отменен, и не отменен до сих пор. Но фактическое право жить в Британии евреи получают, когда правительство охотно предоставляет "испанским купцам" политическое убежище; и после войны в Англию течет неиссякающий ручеек марранов-сефардов. В Англии они переходят обратно в еврейство и вольно поселяются в стране. Их десятки тысяч. К ним добавляются и немецкие евреи, главным образом из Ганновера: несколько сотен человек.
Во Франции с 1648 года, после присоединения к ней Эльзаса по Вестфальскому миру по завершении Тридцатилетней войны, оказываются местные, германские евреи. Их порядка 20 или 30 тысяч человек, а очень скоро после этого правительство, опять же не отменяя средневекового указа, допускает въезд в страну итальянских и испанских евреев. К 1700 году их въезжает столько же, сколько было "трофейных" евреев из Эльзаса, полученных счастливой Францией в 1648 году. Есть серьезные причины полагать, что это потомки беглецов из Франции XIV века.
Мораль сей басни проста: евреев в средиземноморских странах много; в Германии евреев очень мало. Переселяясь в одну и ту же страну, германские евреи буквально тонут в массе сефардов.
Немецкие ученые, впрочем, нисколько не сомневаются в том, что именно с территории Германии шло еврейское заселение Польши. Но вот какая интересная деталь: все авторы, которых мне доводилось читать, очень уверенно сообщают: "В Польшу и Голландию евреи расселяются в XVI–XVIII веках" [135, с. 8]. Но переселение в Голландию документировано с немецкой скрупулезностью, указан чуть ли не каждый переселенец, а при необходимости можно поднять архивы и установить даже имена многих переселенцев. А вот переселение в Польшу не документировано никак. Нет никаких конкретных сведений - какие семьи, какие евреи и когда переехали в тот или иной польский город.
Может быть, дело тут в напряженных отношениях между Германией и Польшей? Но Германия как единое государство возникла только в XIX веке. До этого каждое княжество проводило собственную политику, и эта политика далеко не всегда была враждебной Королевству Польскому. Кроме того, многие города имели права самоуправления (знаменитое Магдебургское право), и эти города вели собственные архивы. Никогда бы ратуша таких городов не допустила, чтобы городские граждане или даже жители, не имевшие прав граждан, исчезли бы из города и их отъезд не был бы учтен. Да и не было никаких причин не отметить, что, скажем, "двадцать семей евреев в 1240 году переехали из Магдебурга в Краков". Тем не менее, таких документов нет, и приходится сделать вывод, что на протяжении нескольких веков действовал какой-то непостижимый "фактор X", который препятствовал учитывать эмиграцию евреев из всех княжеств и городов Германии в Польшу. Я не имею никакого представления, что это за таинственный "фактор X", который действовал несколько веков во всех германских городах и государствах, при всяком политическом строе и независимо от поворотов международной политики.
Характерна карта расселения евреев по Германии из Еврейского музея во Франкфурте. На ней с немецкой аккуратностью показано: кто, когда и откуда переезжал. Маленькие аккуратные стрелки показывают движение людей между маленькими красными точками - пунктами расселения. Но в сторону Польши ведет огромная красная стрела, и упирается она в огромное красное пятно во всю территорию Польши. Никакой конкретики. Ни одного определенного факта.
И приходится сделать вывод: или эмиграции евреев из Германии в Польшу не было вообще (что совершенно невероятно), или все же пресловутый "фактор X" существует.
И самое главное - численность евреев в самой коренной Польше, без Руси, уже к 1400 году составила, по крайней мере, 100 тысяч человек. К началу XVI века их сотни тысяч, то есть численность польско-литовско-русских евреев приближается к числу испанских сефардов и превышает численность итальянских евреев. Как могли крохотные германские общины вызвать к жизни это огромное сообщество? Численность польских евреев (переселенцев) значительно больше, чем в стране, из которой идет расселение! В полном соответствии с поговоркой про курочку, которая бычка родила.
В общем, глубоко прав Джон Дойл Клиер - слишком уж тут много легенд, мифов и вымыслов.
КТО ЖЕ ТАКИЕ АШКЕНАЗИ?
Вообще-то Ашкеназ - это Германия на иврите. Ашкенази - это немецкие евреи. Если считать таковыми всех евреев, когда-либо живших в Германии, то прав будет один из авторов "Лехаима": "История ашкенази… никак не меньше полутора тысячелетий" [136, с. 40].
Правда, В. Фоменко явно имеет в виду вовсе не всех немецких евреев, а евреев, говорящих на идиш, и это ставит его слова под очень большое сомнение. Ведь вполне определенно, что Элиазар бен Натан, пришедший во Франкфурт из Майнца, говорил не на идиш (тогда и немецкого-то языка еще не существовало), а объяснялся на латыни и на иврите.
Но в том-то и дело, что вполне авторитетная книга по истории евреев понимает слово "ашкенази" еще шире! В главе "Общинное самоуправление и духовное творчество ашкеназских евреев в X–XV веках" пишется буквально следующее: "Когда в 1211 г. Палестина вновь попала под власть мусульман, туда переселилось около 300 раввинов из Франции и Англии во главе с одним из виднейших тосафистов Шимшоном из Санса. Уже до того в Акко находилось много законоучителей, выходцев из Франции… Тяга ашкеназских евреев к Палестине никогда не прекращалась" [9, с. 333].
И далее: "Еще в период Крестовых походов ашкеназские евреи устремились на восток - а затем и в славянские страны" [9, с. 341].
То есть для авторов книги "ашкеназские евреи" - это вообще все европейские евреи. В смысле - евреи, жившие в христианской Европе, в том числе и Западной Европе. Евреи Франции - это однозначно ашкенази!
Так думают не только они одни. В учебнике, который я уже много раз цитировал, на стр. 156 помещена странная карта. В ней четко показано стрелками разной конфигурации: из Испании приезжают сефарды - в Северную Африку, Францию и Англию. В Африке они и остаются сефардами, а вот из Франции и Англии в Германию тянутся уже ашкенази… [16, с. 156].
То есть авторы учебника всерьез исходят из того, что сефарды, переселяясь в XI–XII веках в Англию, каким-то таинственным образом становятся ашкенази и в 1290 году покидают эту страну уже в новом качестве. Для любого историка или этнографа это как-то не очень достоверно.
Если использовать самый надежный признак народа - язык, то получается, что по крайней мере до XVII века существуют сефарды - тот еврейский народ, который сложился в Испании в VII–VIII веках. Они заселяют христианские страны Европы и довольно сильно меняются в них. Связь с Испанией и Португалией даже в XVII веке у евреев Нидерландов очень сильная, но в Нидерландах как раз сказывается очень важное обстоятельство… В эту страну с разных сторон въезжают евреи из Испании и других стран Средиземноморья, евреи из Германии и евреи "с востока". После погрома, учиненного на Украине, многие евреи устремляются на запад, в Голландию, и вот что из этого получается:
"Где только было возможно, сефарды сохраняли своеобразие своих обычаев и жизненного уклада. Они хранили преданность своим традициям испанских общин и гордились достоинствами своих прежних центров. В некоторых местах особые сефардские общины просуществовали в течение долгого времени наряду с местными общинами, находившимися в этих странах на протяжении многих столетий до изгнания евреев из Испании. Это привело к принципиальным изменениям в жизни еврейских общин. До сих пор община, как, например, вормсская, краковская или сарагосская, объединяла всех евреев данного города. После изгнания сосуществование нескольких общин в одном городе стало обычным явлением. Отдельная синагога, особые молитвенные обряды, общее происхождение членов той или иной общины имели большее значение, чем сожительство в данном месте. Это привело, с одной стороны, к обогащению еврейской культуры на Ближнем Востоке и, в Италии, а с другой - к некоторой напряженности между различными группами еврейского населения. Трения продолжались довольно долго: пока сефардская община достигала преобладания и объединяла вокруг себя все местное население, или пока сефарды не растворялись в местной общине, или пока все общество не примирялось с фактом сосуществования различных синагог, общин и обрядов в одном и том же городе.