В то же время именно в связи с особенностями развивающегося материального производства в общественной жизни неуклонно возрастают удельный вес и значение социального управления и отсюда - тех разновидностей регулирования, которые воплощаются в целенаправленной деятельности людей, их коллективов, общественных образований. А подобного рода целенаправленная деятельность, точнее, необходимость обеспечения, оснащения ее нужным инструментарием, придания ей качества стабильности и т. д., и вызывает к жизни особые регулятивные механизмы, которые, выражаясь, прежде всего в социальных нормах, относятся к такому исходному элементу общества, как культура.
В-четвертых, по мере развития социальной жизни происходят изменения качества регулирования, усложнение и совершенствование регулятивных механизмов - процесс, который является как бы ответом социального регулирования на потребности экономического базиса, всего общественного развития, на нужды социального прогресса, в том числе на необходимость выражения и обеспечения социальной свободы. Изменение качества социального регулирования, в свою очередь, выражается в ряде направлений, сторон и характеристик его развития и функционирования. О них и пойдет речь дальше.
2. Нормативное социальное регулирование.
Регулирование (в социальной жизни) в принципе может быть двух основных видов: индивидуальным и нормативным.
Индивидуальное - упорядочение поведения людей при помощи разовых персональных регулирующих акций, решений данного вопроса, относящихся только к строго определенному случаю, к конкретным лицам.
Нормативное - упорядочение поведения людей при помощи общих правил, т. е. известных моделей, образцов, эталонов поведения, которые распространяются на все случаи данного рода и которым должны подчиняться все лица, попавшие в нормативно регламентированию ситуацию.
Одни и те же жизненные проблемы могут в принципе решаться и тем самым целенаправленно упорядочиваться (регулироваться) как в индивидуальном, так и в нормативном порядках. Допустим, нужно установить, кто из данных лиц должен привлекаться к общественным работам и каково содержание таких работ. Тут возможны два варианта: либо в каждом конкретном случае в индивидуальном порядке разово определяется, что такие-то и такие-то лица должны выполнить такие-то и такие-то работы, либо вводятся общие правила, нормативы, регламентирующие порядок и очередность привлечения лиц к работам, точное содержание их деятельности. Конечный результат и там и здесь в общем один: обеспечивается осуществление общественных работ, т. е. поведение людей упорядочивается, направляется, а порядок решения проблемы разный: индивидуальный или нормативный.
Индивидуальное - это простейшее социальное регулирование. Оно имеет известные достоинства (позволяет решить жизненные проблемы с учетом особенностей данной ситуации, персональных качеств лиц, характера (возникающих отношений). Но очевидны и его значительные недостатки: каждый раз проблему нужно решать заново, отсутствует единый общий порядок, а главное, существуют довольно широкие возможности для субъективистских решений.
Появление нормативного регулирования - это первый и один из наиболее значительных поворотных пунктов в становлении социального регулирования, знаменующий своего рода качественный скачок в его развитии. По словам Ф. Энгельса, уже на "весьма ранней ступени развития общества возникает потребность охватить общим правилом повторяющиеся изо дня вдень акты производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинился общим условиям производства и обмена".
При помощи общих правил оказывается возможный достигнуть единого, непрерывно действующего порядка в общественных отношениях. Обеспечивается подчинение поведения людей общим условиям, продиктованным требованиями экономики, всей социальной жизни. Резко сужаются возможности для господства случая и произвола. Тем самым максимальной полнотой достигается главная цель социального регулирования - упрочение способа производства, приобретение им, как подчеркивал К. Маркс, общественной устойчивости и независимости от простого случая или произвола.
Весьма существенно, что нормативное регулирование затрагивает область общественного сознания, связывается с ним с существующей системой ценностей. Ведь всякая норма в обществе - это масштаб, критерий оценки будущих форм поведения, суждение о ценностях, обращенное в будущее и объективированное в том или ином виде.
Разумеется, нужно видеть минусы, свойственные и нормативному регулированию. Само по себе оно не обеспечивает того, что достигается при индивидуальном, разовом решении жизненных проблем, - учета конкретной, индивидуальной ситуации, неповторимых особенностей данного случая. Этим и объясняется остро ощущающаяся в ходе общественно-исторического развития потребность дополнить нормативное регулирование, в том числе правовое, индивидуальным. Но все это не должно заслонять громадных социальных преимуществ нормативного регулирования, формирование которого имело переломное, этапное значение в развитии регулятивных механизмов, свойственных обществу как социальной системе.
3. Социальное регулирование в доклассовую эпоху.
На заре существования человечества сложилась на основе первобытной общественной собственности своеобразная социальная организация "первобытного коммунизма" - первобытнообщинный строй.
При его освещении в нашей литературе акцент нередко делается на том, что в условиях "первобытного коммунизма" права (как и государства) не было, существовали только обычаи. Верный и плодотворный с методологических и принципиально теоретических позиций, такой подход при рассмотрении социальной организации первобытнообщинного строя нуждается вместе с тем и в формулировании позитивных выводов, опирающихся на особенности общества как системы.
Суть этих выводов заключается в том, что в первобытных обществах, в условиях родоплеменной общественной организации, существовала примитивная и в то же время самобытная система социального регулирования, адекватная тогдашним общественным условиям. Эта система отличалась многими особенностями (о них дальше); более того, нынешние представления о социальном регулировании, о нормах, их обозначении применимы к ней в довольно малой степени. Для первобытных обществ она и не могла быть иной; отвечая потребностям и условиям экономической и других сторон социальной жизни "первобытного коммунизма", она выступала в качестве надежно работающей и эффективной регулирующей системы, в полной мере обеспечивающей объективно обусловленную организованность социальной жизни.
Важнейшие особенности этой системы связаны с тем, что социальное в условиях первобытнообщинного строя неотделимо еще от естественно необходимого, природного. Именно поэтому, говоря словами К. Маркса; при первобытнообщинном строе над людьми еще не "господствуют абстракции"; а регулятивные механизмы- обычаи - представляют собой, как писал Ф. Энгельс, "естественно выросшую структуру".
Характерно, что, выражаясь внешне в системе обычаев, нормы первобытнообщинного строя по своему содержанию воплощали естественную, природную необходимость, преломляющуюся в условиях социальной жизни того времени, и потому представляли собой нерасторжимое единство и требований биологического порядка, и требований производственных, и требований моральных, религиозных, обрядово-ритуальных.
В условиях лишь намечавшейся свободы в социальной жизни, суровой и жестокой борьбы людей за существование система социального регулирования первобытно-общинного строя отличалась соответствующей суровостью и жесткостью, а по нынешним меркам - порой и жестокостью, тем, что сковывала индивидуальную инициативу, самодеятельность членов рода, не открыла сколько-нибудь широких возможностей для их социальной свободы, активности. Она выступала в виде строгих, непререкаемых, безусловно, обязательных (столь же, безусловно, обязательных, как и сама природная необходимость) обычаев, в силу длительного применения ставших привычкой и вследствие этого не нуждавшихся для обеспечения своего действия в каком-либо специальном аппарате принуждения.
Именно такой естественно-природный характер обычаев первобытных обществ и исключает надобность в праве - в абстрактном институционном регуляторе, для функционирования которого требуется принуждение особого рода, принуждение, обеспечиваемое специальным аппаратом.
4. Предпосылки права в системе социального регулирования доклассовой эпохи.
Систему социального регулирования, свойственную "первобытному коммунизму" (во всяком случае, со стороны ряда ее черт), можно рассматривать в качестве предполагаемого социального явления.
В ней по мере развития материального производства, всей социальной жизни, в особенности в условиях начинавшегося разложения, краха родоплеменной организации, все более накапливались элементы, в том числе элементы регулятивной культуры, которые потом, когда сложились необходимые социальные факторы, пригодились при формировании права.
Главное, что здесь важно отметить, заключается в следующем. В системе социального регулирования доклассовой эпохи в результате закономерного развития материального производства, всех сторон социальной жизни получают известное отражение все более возрастающие начала свободы поведения участников общественных отношений. Если свойственное тогдашней эпохе господство природной необходимости обусловливало нерасторжимость, а точнее, неразличимость прав и обязанностей конкретных индивидуумов и их групп, то постепенное совершенствование материального производства, вызванное разделением труда, рост и развитие всего комплекса социальных институтов первобытнообщинного строя шаг за шагом приводят к тому, что начинают приобретать относительно самостоятельное значение определенные возможности (свобода) поведения тех или иных участников общественных отношений, характер которых лучше всего может быть выражен термином "право".
Что это за право? Юридическое явление? Нет. Ф. Энгельс, использовав указанную терминологию, специально обращает внимание на то, что подобное терминологическое обозначение сохранено в интересах краткости, "но оно неудачно, так как на этой ступени развития общества еще нельзя говорить о праве в юридическом смысле". И, тем не менее, показательно, что Ф. Энгельс при освещении ряда сторон первобытнообщинного строя все же использует этот термин - "право" ("отцовское право", "материнское право", "право избирать и смещать старейшин", "обычное право" и др.). Почему? Да потому, что слово "право" может обозначать и явление качественно иное, чем юридическое регулирование, т. е. иметь неюридическое значение, пониматься в непосредственно-социальном смысле. Право в данном ракурсе обозначает не социально-классовый нормативный регулятор, а феномен из другого круга явлений социальной жизни - социально оправданную свободу определенного поведения, его нормальность, свободу как результат прямого действия объективных социальных закономерностей, иных условий жизнедеятельности людей (1.5.1.).
В то же время формирующаяся в недрах первобытнообщинного строя подобного рода свобода поведения служит предпосылкой и предвестником особого, юридического регулирования - такого регулирования, которое складывается при расколе общества на классы и специфическим моментом которого является юридическая свобода поведения.
В последующем прогрессе системы социального регулирования, связанном с возникновением права, немалую роль сыграли и такие элементы регулятивной культуры, как строгость и непререкаемая обязательность обычаев. Не случайно, как свидетельствуют факты истории, везде и всюду на нашей планете одно из исходных начал формирования права - это санкционирование обычаев, которые, таким образом, выступали в качестве той готовой формы, при помощи которой определенные правила возводились в закон.
Возможно, система первобытных обычаев имела в рассматриваемом отношении, т. е. для последующего формирования права, и более глубокое значение. С этой точки зрения заслуживает тщательного изучения институт табу - строжайших запретов, имевших биологические, стихийно-природные, хозяйственные, моральные, религиозно-обрядовые основания и отличавшихся жесткой обязательной силой, непререкаемостью. Распространенные повсеместно, в сущности, во всех первобытных обществах, они, по мнению некоторых авторов, представляют собой "зародыш правовых норм". Более того, можно предположить, что табу явились предпосылкой формирования в последующем таких глубинных элементов структуры права, как общие юридические запреты (1.159).
Достойно внимания также то, что в доклассовом обществе стали складываться и специфические регулирующие механизмы, органически сочетающие нормативное и индивидуальное регулирование. В некоторых институтах, характеризующих родоплеменную общественную организацию, можно увидеть контуры "правосудной" деятельности, при которой регулирование осуществляется по схеме: норма (обычай) плюс индивидуальное веление (решения родовых собраний, старейшин, "судов"). В этих условиях постепенно формируются прецеденты - решения конкретных дел, приобретающие в повторяющихся ситуациях значение образцов, своего рода предвестников казуального права.
Конечно, все это лишь нормативно-регулятивные предпосылки права, постепенно накапливающийся "строительный материал" регулятивной культуры, который затем, при распаде первобытнообщинного строя, выполнил функцию одного из исходных элементов формирования правовых систем.
Но как бы то ни было, важно, что право при расколе общества на классы возникло не вдруг, не на чистом месте; его возникновение в какой-то мере было подготовлено развитием системы социального регулирования доклассовой эпохи.