Профессор колледжа жалуется на "новое Средневековье… своего рода средневековый ландшафт, усеянный укрепленными городами, огороженными стеной с запирающимися воротами". В Средние века люди строили вокруг своих городов стены, чтобы защититься от бандитов и мародеров, и многие американцы делают такой же выбор.
Частные поселения - это мирный, но исчерпывающий ответ на провал большого правительства. Сегодня местные правительства, как и их федеральный аналог, сдирают с нас как никогда много налогов, однако взамен предлагают все менее качественные услуги. Не только полиция кажется неспособной справиться с растущей преступностью, но и школы становятся все хуже и хуже, мусор не убирается, рытвины на дорогах не заделываются, на каждом углу мы сталкиваемся с попрошайками. Частные поселения могут обеспечить своим жителям физическую безопасность, исключая присутствие на территории тех, кто не является жителями или гостями. Однако в основе желания жить в частном поселении лежит более общая причина. Местные правительства не в состоянии удовлетворить потребности и предпочтения всех своих жителей. Разные люди предъявляют разные требования к плотности населения, типу жилья, присутствию детей и так далее. Пра-вила, соответствующие предпочтениям одних людей, могут претить свободному духу других или противоречить Конституции.
Частные поселения в какой-то мере решают подобные проблемы в области общественных благ. В крупных поселениях такого рода частными являются дома, улицы, канализация, парки. После покупки дома или квартиры в кондоминиуме жители ежемесячно платят за обеспечение безопасности, техническое обслуживание и управление. Многие из этих поселений огорожены и охраняются. Во многих из них действуют правила, которые кому-то могут не нравиться, а кого-то и сильно раздражают; если б эти правила ввело государство, они были бы неконституционными, как, например, предписания относительно цвета домов, высоты кустарника, уличных парковок, даже владения оружием. Люди выбирают подобные поселения отчасти потому, что находят такие правила - включая весьма строгие - приемлемыми для себя.
В одном из номеров журнала Public Finance Quarterly за 1989 год экономисты Дональд Бодро и Рандал Холкомб предлагают теоретическое объяснение растущей популярности частных поселений, которые они называют контрактными правительствами. Когда конституционные правила разрабатываются одним субъектом - застройщиком, который затем предлагает покупателям собственность и правила в едином пакете, это сокращает издержки на принятие решений при разработке подходящих правил и позволяет людям выбирать поселения на основе типа правил, предлагаемых застройщиками. Желание заработать деньги - сильный стимул для застройщика разрабатывать хорошие правила.
Бодро и Холкомб пишут: "Поскольку процесс создания контрактного правительства скрыт под покровом некоего подобия вуали (неведения) и все члены сообщества единогласно соглашаются перейти под юрисдикцию контрактных правительств, то учреждение их представляется лучшим воплощением концепции общественного договора среди существующих".
Фред Фолдвери отмечает, что большинство "общественных благ" сконцентрировано в конкретном месте и поэтому может предоставляться только людям, арендующим или покупающим доступ к нему. Это позволяет предпринимателям справляться с проблемой "безбилетников", пытающихся воспользоваться общественными благами, не платя за них. Предприниматели стараются сделать предлагаемое ими место привлекательным для клиентов, предоставляя наилучшую комбинацию характеристик, набор которых меняется от одного места к другому.
Фолдвери указывает, что частные поселения, торговые центры, технопарки, парки аттракционов и отели представляют собой частные места, созданные предпринимателями, которые несравнимо больше, чем правительство, стимулированы обнаруживать и удовлетворять потребительский спрос. Множество частных предпринимателей, конкурирующих друг с другом за возможность предоставлять конкретные услуги, создадут гораздо более широкое разнообразие альтернатив, чем правительства.
Многоликость частных поселений - включая кондоминиумы и многоквартирные дома - фактически безгранична.
Цены и общий уровень комфорта варьируют очень широко. Правила некоторых поселений запрещают наличие детей, домашних животных, оружия, яркие цвета, сдачу внаем и все остальное, что может снизить комфортабельность жизни в данном месте. Растущее движение "совместного проживания"-это реакция на испытываемую многими потребность принадлежности к коллективу, для чего люди селятся вокруг коммунального центра, предназначенного для совместных трапез и развлечений. Некоторые люди создают системы совместного проживания, основанные на общности религиозных взглядов.
Частные поселения - очень важная часть гражданского общества. Они дают возможность большему числу людей находить соответствующие их желаниям типы жилья (или работы, мест покупок, развлечений) и отражают представление о свободном обществе не как о едином большом сообществе, а как о сообществе сообществ.
Закон и справедливость
Либертарианцы считают, что государство должно выполнять одну-единственную функцию - защищать наши права. Для этой цели государство нанимает полицию, чтобы защищать нас от агрессии со стороны наших соседей, и создает суды для урегулирования юридических разногласий. Однако, отвлекаясь на всякого рода дополнительные задачи, которые оно на себя взяло, государство не выполняет должным образом даже свои основные функции, и люди вынуждены искать альтернативы на рынке.
Поскольку суды уже с трудом успевают рассматривать поступающие дела и многие воспринимают судебный процесс как слишком долгий и неприятный, все больше людей решают возникающие споры через частных арбитров. Решения арбитров являются юридически обязательными, и при необходимости их исполнения можно добиться через государственные суды, хотя цель частного разрешения споров - избежать расходов и проволочек, связанных с обращением в суд. Следующей волной альтернативного разрешения споров, скорее всего, будет посредничество - ни к чему не обязывающий, менее формальный процесс, в котором нейтральная сторона помогает участникам спора урегулировать возникшие разногласия. Многие предпочитают именно посредничество, поскольку оно помогает избежать атмосферы вражды и затяжной неприязни к оппонентам, возникающей в обычных и арбитражных судах. Поскольку большая часть споров - это споры между людьми, которые будут продолжать взаимодействовать и дальше - члены семьи, соседи, предприятия с продолжающимися отношениями, - есть смысл попытаться решить проблемы без того, чтобы третья сторона навязывала решение.
Ежегодно в федеральные суды подается примерно 200 000 исков, в то время как частная некоммерческая Американская арбитражная ассоциация (ААА) разбирает примерно 60 000 арбитражных и посреднических дел. Коммерческая фирма JAMS/Endispute в 1995 году разбирала примерно 20 000 дел - в два раза больше, чем три года назад. AAA, JAMS/Endispute и другие арбитражные фирмы имеют широкие сети "нейтральных" - беспристрастных - третьих сторон для урегулирования споров клиентов. Все сотрудники JAMS/Endispute - юристы, зачастую судьи в отставке, тогда как ААА предлагает услуги профессионалов как в области права, так и в области бизнеса. Представители частного арбитража утверждают, что по сравнению с государственными судами решение споров альтернативным способом экономит время и деньги, позволяет спорящим сторонам управлять ходом арбитражного процесса, не портит отношения между его участниками, обеспечивает процедурную гибкость и конфиденциальность и закрывает прения, поскольку арбитражные и посреднические соглашения могут быть обжалованы только в чрезвычайных случаях. Во многих коммерческих контрактах предусматривается, что любой спор, возникающий в связи с контрактом, будет урегулироваться представителем конкретной фирмы по альтернативному разрешению споров. Арбитры принимают решения, основанные на условиях контракта и обычном праве, которое изначально было частным институтом и до сих пор является процессом прецедентного, "от дела к делу" законотворчества, а не законодательным указом.
Точно так же обеспокоенность преступностью побуждает многих американцев все больше полагаться на частных полицейских. В полиции штатов и местной полиции служат примерно 550 000 человек; частных полицейских примерно 1,5 млн. Многие из них работают в различных коммерческих компаниях, охраняя их собственность, грузы и т. д. Другие работают в охранных фирмах, таких, как Brink's, предоставляющих свои услуги банкам, предприятиям, жилым поселкам и организаторам различных мероприятий. Если бы правительство хорошо выполняло свои функции по предотвращению преступлений и наказанию преступников, то частных полицейских было бы меньше, однако частные охранники предоставляют и услуги, не свойственные государству, такие, как круглосуточная охрана фабрик, офисов, жилых поселков.
В некоторых районах предприятия и частные лица оплачивают дополнительные услуги полиции. Торговцы и жители района Вест-Адамс в Лос-Анджелесе, где проживают в основном корейцы, собрали примерно 400 000 долларов и купили здание для местного полицейского участка. Некоторые люди сетуют, что налогоплательщики не должны платить дополнительно, чтобы получать основные услуги, другие говорят, что не каждый район может позволить себе оплачивать услуги полиции. Но по крайней мере для таких крупных городов, как Лос-Анджелес, подобные частные инициативы позволяют гражданам не стремиться к повышению налогов в надежде, что их микрорайон станет безопаснее.
Страхование и фьючерсы
Люди часто думают, что страхование - это ценная услуга, которую должно предоставлять правительство. Многие из крупнейших федеральных программ предназначены для страхования американцев от экономических и других рисков: социальное страхование, программы "Медикэр" и "Медикэйд", страхование депозитов, страхование от наводнений и т. д. Главный довод в пользу страхования - рассредоточение рисков; потери, которые для одного человека имели бы катастрофические последствия, может принимать на себя большая группа людей. Заключая договор страхования, мы объединяем свои деньги, чтобы защититься от небольшой вероятности наступления катастрофы.
Считается, что преимущество государственного страхования перед конкурентным частным страхованием состоит в том, что риск можно рассредоточить между большим количеством людей. Однако, как указывает Джордж Прист из Йельской школы права, государственное страхование имеет массу неблагоприятных последствий. С одной стороны, создание более крупного, чем требуется, страхового фонда не несет никакой экономической пользы, с другой стороны, крупные монополии имеют очевидные недостатки. Устанавливаемые государством страховые премии зачастую не соответствуют риску, поэтому государственное страхование слишком дорого для не склонных к риску людей и слишком дешево для тех, кто занят рискованной деятельностью. К тому же государство усугубляет проблему морального риска, т. е. склонность людей, имеющих страховку, идти на более высокий риск. Страховые компании пытаются управлять "моральным риском" с помощью удержаний и объединения выплат, чтобы страхователь нес определенные потери сверх страхового покрытия, а также посредством исключения из покрытия определенных видов поведения (например, самоубийства или более рискованного поведения, чем то, для которого предназначен страховой пул). По экономическим и политическим соображениям государство обычно не использует такие инструменты, поэтому оно действительно способствует принятию на себя большего риска.
Прист приводит несколько конкретных примеров: федеральное страхование сбережений и ссуд повысило уровень риска инвестиций; ссудосберегательные компании получают прибыль на высокорискованных проектах, а убытки компенсируют налогоплательщики. Государственное страхование по безработице повышает как ее уровень, так и продолжительность; люди быстрее находили бы новые рабочие места, если 6 страхования по безработице не существовало или если б их личные ставки страховой премии зависели от того, сколько средств они использовали из общего фонда, как в случае с автострахованием. Прист пишет: "Разумеется, я не буду утверждать, что государственное страхование повышает частоту природных катастроф. С другой стороны, я нисколько не сомневаюсь, что государственное страхование ведет к росту убытков от природных катастроф". Например, тот факт, что страхование от наводнений предоставляется государством по цене ниже рыночной, приводит к более активному строительству в местах, где велик риск затопления, а также на островах Восточного побережья со слабой естественной защитой.
Желание человека снизить риск понятно, и рынки помогают достичь этой цели. Однако когда люди стремятся сократить риск посредством государственных программ страхования, то в конечном итоге ресурсы направляются на более рискованную деятельность, повышая тем самым уровень риска и уровень потерь, которые несет все общество.
И все же рынок позволяет людям выбрать такой уровень риска, чтобы чувствовать себя спокойно. Есть много видов страхования. Различные виды инвестиций - акции, облигации, взаимные фонды, депозитные сертификаты - позволяют каждому находить комфортное для себя соотношение между риском и доходностью. Фермеры могут снизить свои риски, продавая ожидаемый урожай по фиксированной цене до того, как он появится. Они защищают себя от падения цен, однако теряют возможность получить большую прибыль от повышения цен. Товарные биржи дают возможность страховать себя от изменения цен путем хеджирования. Мало кто полностью понимает принцип функционирования не только товарных и фьючерсных бирж, но и более простых фондовых; в романе Томаса Вулфа "Костер тщеславия" преуспевающий брокер Шерман Маккой считал себя хозяином вселенной, но не мог объяснить своей дочери смысл того, чем он занимался. Политики и известные писатели ругают "бумажных предпринимателей" или "менял", однако эти таинственные рынки не только направляют капитал в те проекты, где он будет лучше всего удовлетворять желания потребителей, но и помогают миллионам американцев управлять рисками. Новая возможность для фермеров - заключать договоры с предприятиями пищевой промышленности на выращивание конкретных сельхозкультур. В настоящее время по таким договорам выращивается более 90 процентов овощей, для других сельхозкультур этот процент меньше. Договоры дают фермерам меньше независимости, но при этом снижают риск, чего многие и добиваются.
Тем временем крупные товарные биржи, такие, как Chicago Board of Trade, Chicago Mercantile Exchange и New-York Mercantile Exchange (Nymex), изобретают для своих клиентов новые инвестиционные инструменты. Отреагировав на дерегулирование молочной отрасли, Chicago Mercantile Exchange с недавних пор предлагает молочные фьючерсы, позволяя фермерам фиксировать цены на молоко или делать ставки на изменения цен, поскольку ожидается, что дерегулирование, скорее всего, вызовет снижение цен при увеличении амплитуды колебаний. Nymex создала рынок фьючерсов на электроэнергию, который очень пригодится, когда произойдет дерегулирование электроэнергетики.
Chicago Board of Trade - один из игроков, ищущих новые способы защиты страховых компаний - и соответственно всех, кто покупает страховые полисы или инвестирует в страховые компании, - от угроз, связанных с мегакатастрофами. Согласно New York Times, "две самые разрушительные природные катастрофы в американской истории случились за несколько последних лет: ураган Эндрю в 1992 году, который стоил страховым компаниям в Южной Флориде 16 млрд долларов, и землетрясение 1994 года в Лос-Анджелесе, обошедшееся им в И млрд долларов. (Обратите внимание, что эти катастрофы стали "самыми разрушительными" потому, что сейчас американцы располагают большим богатством, чем когда бы то ни было прежде, поэтому и финансовые потери больше.) Страховые компании боятся катастрофы с ущербом в 50 млрд долларов, так как она может их обанкротить и оказаться слишком дорогой даже для перестраховочных фирм, продающих полисы для защиты страховых компаний от крупных потерь. Они ищут новые способы распределения риска, включая фьючерсы на катастрофы на Chicago Board of Trade, благодаря которым страховщики могут хеджировать крупные убытки. Инвесторы зарабатывают деньги, по сути, делая ставку на то, что таких катастроф не будет.
Перестраховочные компании предлагают также форсмажорные облигации ["act of God" bonds], по которым выплачивается высокий процент, но в случае катастрофы их выкуп прекращается. Фьючерсы на катастрофы и форс-мажорные облигации помогут сохранить страховое покрытие и приемлемые цены. Однако возникает вопрос: если рынок может адекватно справляться даже с перспективой многомиллиардных финансовых катастроф, зачем вообще государству нужно вмешиваться в экономическую систему?