* * *
- Хотите доработать до Сочи-2014?
- Было бы интересно.
- Для вас будет большим разочарованием, если НХЛ запретит своим игрокам участвовать в российской Олимпиаде?
- Нет, потому что они приедут.
- Да, наши, допустим, наплюют и приедут. Но соперников-то достойных не будет!
- Не уверен. Думаю, что все приедут. Даже если запретят. Есть у меня какая-то убежденность в этом.
- Для вас большим сюрпризом стало заявление Овечкина, Малкина и Ковальчука, что в Сочи они прилетят при любых обстоятельствах?
- Я просто почувствовал, что они - свободные люди. И при этом патриоты. Таким заявлением и такими людьми можно гордиться.
- Нет ли мыслей в будущем попробовать себя на каком-то ином поприще, помимо тренерского?
- На данный момент я наслаждаюсь своей работой. Но для тренера главное - эмоции. Если они пропадут, я тут же уйду. Не думаю, что у меня впереди еще 20 лет тренерской деятельности. Передо мной - пример Тарасова, который в один момент, который был понятен только ему, отошел в сторону и сказал: "Пора давать дорогу молодым". Видимо, и у меня наступит миг, когда я пойму и скажу то же самое.
- Какой-то возрастной порог себе ставите?
- Нет.
- Как считаете, от предстоящей Олимпиады сильно зависит ваша последующая жизнь?
- Не думал об этом. На сегодня просто наслаждаюсь этой профессией.
- На льду вам с вашим хрупким телосложением приходилось проявлять особую смекалку, чтобы уворачиваться от летящих туш…
- Не всегда. Я быстро усвоил урок, что иногда нужно бить первым. Тогда это становится сюрпризом. Такое бывало часто, и иначе в хоккее получиться не может. Потому что это джунгли.
- Но в любом случае интеллект вам приходилось на льду задействовать по полной программе, потому что антропометрически вы уступали почти всем. Это перенеслось и на тренерскую работу?
- Сложно сказать. Опыт игрока, конечно, мне помог. В большей степени по части эмоционального самоконтроля. Еще - стараться понять реакцию того, кто напротив тебя, прочитать ее наперед. Из-за того, что ты маленький, действительно приходилось особенно быстро принимать решения. В тренерской работе такая скорость принятия решений тоже необходима. Так что, наверное, вы правы.
- Согласны со стереотипом, что тренер должен убить в себе игрока?
- Да. Не во всем, конечно. Но ты не должен в другом видеть себя и говорить, что тот должен сделать так и только так. Потому что игрок может думать по-другому, и он тоже имеет право на свое видение.
Хорошо, я быстро это понял, еще работая с детьми. Когда ты подаешь какую-то реплику взрослому, ему она понятна. А ребенку нужно объяснять. И замечательно, что я сразу окунулся в детский хоккей. Мне это помогло.
* * *
- При насыщенной работе в клубе у вас есть время думать об Олимпиаде? Насколько уже предвкушаете ее, может быть, нервничаете?
- Этого нет. Не воспримите это как снобизм, но поставить олимпийские кольца и молиться на них я не собираюсь. Ясно, что Игры не за горами. Постепенно работаю над составом. Но без фанатизма. Не надо сжигать себя изнутри. Игрок может перегореть. Наверное, и тренер тоже. Важно правильно подойти к турниру эмоционально. Нельзя расходовать энергетику понапрасну.
- Это первая ваша Олимпиада как тренера. Вы уверены, что эмоции вас не захлестнут и вы сможете держать все под контролем?
- Не думаю, что Олимпиада в этом смысле радикально отличается от чемпионата мира. Разница в том, что это большой праздник спорта в целом. Ты общаешься с представителями других видов, чувствуешь себя с ними единой семьей. В Канаде все это могут классно организовать, в чем я убедился еще в Калгари-88. А то, что играют все сильнейшие, так это же здорово, интересно!
- Квебек по уровню был сопоставим с Ванкувером? Тем более что проводился тот чемпионат мира в год столетия хоккея.
- Это мы только потом сможем сопоставить. Но интерес к первенству тогда в Канаде тоже был огромный.
- Какое у вас самое яркое воспоминание от собственного участия в Олимпиадах?
- Много было интересного, особенно в Калгари 88-го. Ты мог, завтракая, сидеть за одним столом, к примеру, с Катариной Витт. Я получил травму, ходил в медцентр на физиотерапию - познакомился с одним горнолыжником, кажется, из Перу. Я даже не думал, что там кто-то на лыжах может кататься. Он такой довольный, помню, был! Травму получил, Олимпиада для него закончилась, но он кайфовал, что попал на такой праздник. Просто счастлив был. Мне так это понравилось!
Как раз, когда я уехал в Калгари, 10 февраля у меня родился сын Андрюшка. Председатель Госкомспорта Марат Громов сообщил об этом при всей делегации. Было собрание перед началам Игр, всех поздравили со стартом и меня - с рождением сына. Это тоже запомнилось.
На той же Олимпиаде, когда все закончилось, Брайан Адаме концерт давал. Я был уже немножко подшофе, подошел, объяснил, что у меня сын родился, и попросил песню для него спеть. И он спел!
В Альбервилле у нас была команда без флага и гимна. Но, зная, что перед экранами сидят те же люди, мы играли вдохновенно. С молодой командой выиграли Олимпиаду. Для многих ребят это был первый шаг в большом хоккее, и уже только потом они стали звездами НХЛ.
- Заодно вы опровергли стереотип, что команда без флага и гимна не может выиграть турнир такого масштаба.
- Опять же - это все штампы, не имеющие отношения к реальности. В Калгари я больше ощутил праздничную атмосферу, чем в Альбервилле, где мы жили как-то отдельно.
- Канада для вас счастливая страна: в роли игрока вы победили в Калгари-88, в роли тренера - в Квебеке-2008. От имени всех читателей этой книги желаю вам и сборной России удачи в Ванкувере. Мы в вас верим!
- Спасибо!
Заключение
ВРЕМЯ ПРОЩАТЬ И ВРЕМЯ ПОБЕЖДАТЬ
Уставший, но безумно довольный Алексей Касатонов в раздевалке стягивал с ног коньки, одновременно отвечая на мои вопросы, когда откуда-то справа раздалось зычное: "Леха, иди сюда!"
Леха - вернее, Алексей Викторович - пошел. И спустя несколько секунд я увидел картину, которую предыдущие полтора десятка лет даже в самых смелых мечтах представить было невозможно. Надеюсь, тогдашние министр спорта России и тренер команды Колумбийского университета Нью-Йорка, а теперь президент ЦСКА и главный тренер "Крыльев Советов" за ее описание на меня не обидятся: в конце концов, карьеры действующих хоккеистов они давно завершили, строго соблюдать режим не обязаны, а не рассказать их поклонникам о том, какое удивительное событие произошло, я попросту не имею права.
Итак, Касатонов и Вячеслав Фетисов, автор зычного призыва, пили виски. Вместе. Тихо произносили спокойные, по- мужски сдержанные тосты, в которых не было ни напыщенности, ни лицемерия. А рядом на скамеечке, улыбаясь и радуясь, смотрел на них "дядя Боря", как нежно называли этого человека оба великих защитника. Отец Валерия Харламова. На те минут пять-семь, что Фетисов с Касатоновым провели вместе, все окружающие замерли и затихли - пролети вдруг в декабрьской раздевалке комар, его было бы так же хорошо слышно, как дудки на трибунах. Люди вмиг осознали важность момента.
Никому из нас, окружающих, не дано было знать, что на самом деле происходит в душах двух легендарных спортсменов, которые когда-то были лучшими друзьями, а потом оказались разведены жизнью по разные стороны баррикад. Понятия не имею - да и зачем мне это? - долго ли колебался Вячеслав Александрович, прежде чем позвать Алексея Викторовича, и о чем подумал тот, услышав до боли знакомый голос. Но одно готов утверждать наверняка: в этом взаимном порыве не было ни капли фальши и делалось все не на публику. И уж точно не на камеры: телевизионщиков в раздевалке в эти минуты не было вовсе, а фотографировал на память только сын Касатонова Леня. Да и нас, пишущих репортеров, оставалось раз-два и обчелся.
Ошибиться было невозможно: на те минуты, что Фетисов и Касатонов провели вместе, они забыли о существовании остальных. Может, хотя бы ради этого и стоило затевать первый в истории хоккейный матч на Красной площади?
Не в том ведь дело, что Первая Пятерка забила семь наших шайб из десяти, а в том магическом, волшебном ощущении, которое вызвала ее игра. К тому дню, 9 декабря 2006 года, мы напрочь забыли, как это бывает, когда пять человек двигаются, мыслят, даже дышат в такт. И вот спустя 17 лет после их последнего совместного выступления на чемпионате мира-89 в Швеции мы увидели это. И они сами увидели! И, может быть, поняли и почувствовали, что им все равно никуда не деться друг от друга. Что они, яркие и сильные личности, еще во много крат сильнее вместе.
О лучшем моменте для "трубки мира" (вернее, бумажных стаканчиков с Chivas Reagal 12-летней выдержки) невозможно было и мечтать.
- Когда проходит время, люди становятся мудрее и становятся способны прощать, - говорила мне перед матчем близкая подруга семьи Фетисовых певица Лариса Долина, спустя несколько минут потрясающе исполнившая гимн России. - Тем более - когда столько связано друг с другом. Люди начинают понимать, где мелочи, а где главное. Рада, что эта встреча состоялась, и не думаю, что она случайна. Мне не только кажется, что примирение возможно - я уверена, что оно произойдет. Все должно встать на свои места!
Тогда еще живой и здоровый актер Александр Абдулов был не менее эмоционален:
- Сижу в раздевалке и вижу, с какой любовью они относятся друг к другу. Все. В том числе и Фетисов с Касатоновым. Это потрясающе. Думаю, примирение состоится.
* * *
Аура для такого примирения была феноменальная. Тем, кто не был в ту волшебную субботу на Красной площади и не видел матча, понять это будет сложно. Для того, чтобы испытать всю полноту ощущений, нужно было смотреть на первую пятерку, Виктора Тихонова, Владислава Третьяка и остальную команду в свитерах с надписью "СССР" на фоне Спасской башни Кремля, слушать гимн, пусть уже и с российским текстом, в исполнении Долиной и поглядывать на огромный экран на ГУМе, где крутили кадры с участием тех, кто был на площадке. А потом 45 минут чистого времени смотреть, как под бой курантов прошлое становится настоящим. И дрожать, но не от холода, а от песен, звучавших в перерывах и после игры: "Трус не играет в хоккей", "Команда, без которой мне не жить", "Мы верим твердо в героев спорта"…
Послушайте первые, неприглаженные эмоции тех, кто там был. И вы все поймете сами.
Александр Абдулов: "Тот, кто все это придумал, - гений. Красная площадь, живая история века на льду… Фантастика. Просто фантастика".
Константин Цзю: "Обалдеть можно! Представить такое лет 15 назад - никакого воображения не хватит! Просто нереально!"
Вячеслав Фетисов: "Суперэмоции, суперощущения! Погода, зрители, сама игра, наша пятерка, место проведения - все сошлось под кремлевскими звездами. Такого больше не будет. Повторить это невозможно. После гимна я подъехал к Полу Коффи и Петеру Штясны, так они сказали, что слезы им на глаза навернулись. Представляете - даже им!"
Алексей Касатонов: "Когда гимн заиграл, и ролик со старыми кадрами на экране пошел, у меня слезы к горлу подступили. С трудом сдержался…"
Александр Могильный: "Такое бывает раз в жизни. Не представляете, какое удовольствие получил!"
Виктор Тихонов: "Это история. Такого никогда больше не будет! Настоящий праздник, от которого я, как, думаю, и все, получил удовольствие. А пятерка Ларионова - просто блеск!"
Я, конечно, не Станиславский, но убежден: изобразить, сыграть все эти эмоции невозможно. И не поверить в них - тоже. Как и в бурную реакцию Александра Якушева, когда судья Николай Морозов за 1,4 секунды до финальной сирены обнаружил у наших какое-то нарушение, которое по правилам субботней игры каралось не двумя минутами штрафа, а буллитом. И сборная мира сравняла счет. Спокойнейший, интеллигентный Якушев в это мгновение употребил в адрес Морозова непарламентское выражение и начал жаловаться на арбитра Тихонову. А кто-то говорил - дружеская ничья…
* * *
Вечером накануне игры Первая Пятерка встретилась в полном составе в ресторане "Эльдорадо", что напротив кинотеатра "Ударник". Нет, конечно, они были не одни: в гости к Пятерке приехали хоккеисты сборной мира и близкие друзья. Макаров сидел за столиком со старшим братом Николаем и с Круговым, Фетисов - с Полом Коффи и Дутом Брауном, который получал специальное разрешение от католического священника, чтобы православный Фетисов мог стать крестным отцом его ребенка, Касатонов и Ларионов - с семьями, а, к примеру, Скотти Боумэн - с послом Канады в России…
Но главное - встреча состоялась. Фетисов, приехавший в "Эльдорадо" чуть позже остальных, подошел к Касатоновым, поговорил с Алексеем, расцеловался с его женой Жанной…
"Именно эта встреча стала для меня самым трогательным моментом за эти дни. Честно говоря, все получилось даже лучше, чем я ожидал", - признался мне Касатонов.
Встретились с Касатоновым нормально, поговорили, насколько это было возможно при такой большой аудитории, - рассказал за час до матча Фетисов.
- Руки пожали?
- Ну конечно!
Словом, тогда и была заложена основа того, чему я стал свидетелем в раздевалке после матча на Красной площади. И здорово!
За несколько минут до начала матча, когда команды вышли из раздевалок, но еще не дошли до льда, засверкали вспышки блицев. И вскоре обнаружилось, что если по одну сторону от Фетисова - глава МЧС Сергей Шойгу, то по другую - Касатонов. А еще спустя секунды с их стороны прозвучал клич:
"Виктор Васильевич, идите к нам!"
Мы не преминули обсудить с игроками Первой Пятерки, как, по их мнению, будет вести себя во время игры Тихонов. Не будет ли по привычке кричать. Кругов был уверен, что нет: результат; дескать, не довлеет, и тренер будет получать удовольствие. Фетисов же отреагировал неожиданно: "Если не будет кричать, это плохо. Нельзя менять своих методов работы". И улыбнулся…
Сам Тихонов, с лица которого весь вечер не сходила улыбка, на мой вопрос: "Кричать будете?" - миролюбиво ответил:
- А зачем? Они же профессионалы, все в этой жизни уже прошли. Все мы удовольствие сюда приехали получать.
- Как прошла первая за много лет встреча с Ларионовым?
- Отлично. Она состоялась перед пресс-конференцией позавчера. Игорь обнял меня, сказал: "Отлично выглядите, Виктор Васильевич!" Время проходит, все мудреют, все становится на свои места…
После матча Фетисов то ли в шутку, то ли всерьез расскажет, что перед третьим периодом в раздевалке Тихонов пригрозил: "Если проиграем, домой никого не отпущу. Все сядут на сбор!"
И вот объявляют составы. Фетисов выкатывается на лед первым, Касатонов - вторым. Обмениваются репликами. Смотрят на трибуны, на Кремль - и сияют.
А перед самым началом игры - делают общий снимок. Как тот, что десять лет подряд печатали в газетах по всему миру. Касатонов обнимает Ларионова с Макаровым. Господи, да что им всем теперь делить?
Несколько лет назад, когда серьезно заболел Кругов, одним из первых, кто пришел к нему в больницу, был Касатонов. А семья Круговых, как призналась жена Владимира на 50-летнем юбилее Касатонова в московском ресторане "Яр", назвала сына в его честь - Алексеем. И так далее…
…Первые три смены Первой Пятерки - и три гола. В третьем случае потрясающий пас Ларионову через всю площадку под синюю линию отдал Касатонов. Настоящий Первый Пас в самом что ни на есть классическом его образце. Может, мне показалось, но после этой атаки Фетисов впервые сел рядом с Касатоновым на скамейке. И они втроем с Тихоновым начали что-то обсуждать.
Начинается второй период. Идет атака сборной СССР, Касатонов последним вкатывается в чужую зону и поднимает клюшку: дайте, мол, пас! Шайба у Фетисова. Пас следует незамедлительно.
Потом точно также Касатонов поднимает клюшку, когда шайба у Крутова. Делает паузу и "с кистей" бросает ее в "девятку" над плечом четырехкратного обладателя Кубка Стэнли Билли Смита. И, вернувшись на скамейку, слышит от Фетисова комментарий: "Молодец, Леха!"
Тихонов происходящее почти не комментирует - даже когда наши пропускают. Очередной выход один на один не реализует Александр Кожевников и с самоиронией бросает главному тренеру: "Надо было на сборах сидеть, Виктор Васильевич!" Тихонов от этого слова едва ли не шарахается: "Нет- нет!" Летит время!
Другие звенья нашей команды тоже стараются, но у них, в отличие от Первой Пятерки, мало что получается. Отличная вроде бы по именам вторая тройка - Могильный - Быков - Каменский. Два крайних форварда только что закончили карьеру (Могильный в раздевалке подтвердил мне: "Да какой "Амур", что вы? Я закончил с хоккеем. Больной весь"), великолепное их мастерство общеизвестно. Но рвутся к чужим воротам сами, напролом. И не получается: соперники все "читают". А у Первой Пятерки заранее прочитать ничего невозможно. Даже Тихонов позже скажет: "Думаешь, они одно сделают, а на деле получается совсем другое". И это Тихонов, который знает их как облупленных!
Так, словно на машине времени, к нам возвращалась великая Первая Пятерка.