Александр III 31 января 1886 года прямо заявил министру народного просвещения И.Д. Делянову, что ввиду приведенных "Московскими ведомостями" сведений он теперь сомневается в своевременности открытия университета в Томске. В ответ Делянов предложил собрать особое совещание под председательством министра внутренних дел Д.А. Толстого. Однако государственный секретарь А.А. Половцов настоял на том, чтобы совещание возглавил председатель Государственного совета вел. кн. Михаил Николаевич, видимо, опасаясь, что Толстой будет по-прежнему поддерживать сибирский университет. Совещаться были приглашены, помимо Делянова, Победоносцева и Половцова, министр внутренних дел Д.А. Толстой, министр государственных имуществ М.Н. Островский, министр финансов И.А. Вышнеградский. Примечательно, что Делянов предлагал пригласить в качестве эксперта бывшего томского губернатора В.И. Мерцалова, но тому припомнили увольнение с губернаторского поста за покровительство полякам и политическим ссыльным.
Состав совещания в большинстве своем был настроен, если не против университета вообще, то за создание его в сильно урезанном виде. Половцов взял на себя миссию предварительно переговорить с членами совещания, выяснить их взгляды и, очевидно, настроить против сибирского университета. После разговора с Островским Половцов убедился в том, что тот будет выступать против университета. Уверен Половцов был и в позиции Победоносцева, с которым он обсуждал этот вопрос еще в ноябре 1885 года. Тогда он назвал сибирский университет "выдумкой либерального чиновничества" и "опасной политической ошибкой". "Отчего не открыть в построенном здании, – предлагал Половцов, – горную, инженерную, политехническую школу и т. п.?" Под предлогом бюджетного дефицита государственный секретарь предлагал отложить открытие университета и образовать особое совещание, которое "образумило" бы Делянова.
Впрочем, полностью отказаться от создания в Сибири университета было трудно, с этим были связаны память об Александре II, начавшееся строительство зданий, пожертвования сибиряков, а также публичные заявления Александра III по поводу 300-летия Сибири.
"После упорного отстаивания Толстого и Делянова, – записал в дневнике 13 февраля 1887 года А.А. Половцов, – решают открыть один медицинский факультет и покамест ни о чем не говорить. Оппонируют Толстому Победоносцев и я. Вышнеградский говорит о подробностях, а Островский старается уклониться". Опасаясь, что Толстой или Делянов могут обратиться лично к императору и переубедить его, Половцов поспешил, пользуясь влиянием вел. кн. Михаила Николаевича, прекратить споры и прийти к желаемому, пусть и компромиссному решению.
Заметим, что позиция Толстого и Делянова в этом деле несколько выбивается из того имиджа реакционеров, который им создала либеральная и демократическая публицистика. Очевидно, это связано с тем, что именно в министерстве Толстого было принято решение об учреждении сибирского университета, поддержанное не только председателем Государственного совета вел. кн. Константином Николаевичем, но и самим императором Александром II. Примечательно, что в то время влияние М.Н. Каткова на правительственные сферы заметно понизилось и возродилось только с началом нового царствования. Следует также подчеркнуть, что влияние Каткова на Толстого и Делянова не было абсолютным и, несмотря на близость их позиций, триумвират "Победоносцев – Катков – Толстой" является в значительной степени изобретением советских историков, хотя редактор "Московских ведомостей" готов был взять на себя роль "ментора" и министра народного просвещения, и министра внутренних дел. Кампанию против сибирского университета уже после его открытия продолжил вести издатель влиятельной официозной газеты "Гражданин" князь В.П. Мещерский.
Когда поползли слухи о том, что в 1886 году университет не будет открыт и будет ли он создан вообще, "Восточное обозрение" попыталось рассеять подозрения, что с основанием университета возникнет какое-то обособление и разъединение образованных людей на окраине.
Нам кажется, – пытались доказать областники, – что университет может сделать гораздо более к объединению окраин, чем железная дорога, создающая обмен материальный, тогда как при помощи образовательных учреждений является обмен нравственный и духовный. В университете на окраине будет преподаваться та же русская государственная наука; он сам собою явится рассадником и проводником русской гражданственности, культуры, русской славы и величия в Азии…
За сибирский университет вступился либеральный "Вестник Европы". Наличие группы людей, отстаивающих самобытность окраин, как отмечал журнал, пытаясь высмеять эту патологическую страсть к поискам внутренних врагов империи, вряд ли дает основание "поднять крик о государственной измене или, по меньшей мере, об отсутствии патриотизма?"
Главное занятие некоторых представителей "национальной" или "русской партии" заключается, как известно, в повсеместном сыске "неблагонадежных" или "неблагонамеренных" элементов. Такой сыск был произведен недавно в больших размерах по отношению к Сибири и увенчался, по-видимому, полным успехом; были обнаружены газеты, находящиеся всецело "в руках ссыльных поляков", были разоблачены какие-то крамольные стремления – еще немного, и налицо оказался бы самый подлинный сибирский сепаратизм.
Иронизируя по поводу публикаций "Московских ведомостей", "Вестник Европы" не без основания опасался, что поднятый Катковым шум может серьезно повредить Сибири, скомпрометировав ее в глазах столичных властей.
Женевское "Общее дело", издаваемое русскими эмигрантами, также отметило, что "стоило Каткову написать, что наука способствует лишь сепаратизму", как Министерство народного просвещения "спохватилось" и попыталось приостановить открытие университета. В октябре 1887 года "Общее дело", продолжая следить за судьбой сибирского университета, упомянуло на своих страницах, что в Сибири, в этой несчастной дореформенной стране, где бюрократический произвол, царствующий в России, свирепствует с удесятеренной силой…до сих пор не решаются даже открыть университета, должно быть из страха все того же сепаратизма, которым пропаганда Каткова заразила наших правителей.
25 февраля решение совещания было утверждено Александром III. Таким образом, критика Каткова была услышана и поддержана на самом высоком уровне: Томский университет был открыт только в 1888 году и в сильно урезанном виде, и ему, очевидно, не случайно не присвоили наименование "Сибирский". Не случайно и то, что открытие университета совпало с концом либеральной "Сибирской газеты", дальнейшее существование которой В.М. Флоринский считал опасным для молодежи, которая заполнит университетские аудитории. Было также принято решение об удалении всех политических ссыльных из Томска. Университет был открыт в составе всего одного факультета – медицинского. Только через десять лет добавился юридический факультет, а историко-филологический и физико-математический факультеты появились только после революции.
Почти вековая история университетского вопроса в Сибири вобрала в себя комплекс проблем, связанных как с эволюцией правительственной политики в отношении Сибири, так и с особенностями процесса формирования общественно-политических позиций сибирской интеллигенции. В борьбу за университет оказались втянуты самые разные силы в центре страны и в Сибири. Аргументация, выдвигаемая сторонниками и противниками развития высшего образования за Уралом, демонстрирует, насколько сложно оказалось реализовать этот проект, который с такой легкостью был выдвинут еще в начале царствования Александра I.
Примечания:
1 Цит. по: Ястребов Е.В. Василий Маркович Флоринский. Томск, 1994. С. 87–88.
2 Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX веке. М., 1978. С. 30.
3 Шепелев Л.Е. [Титулы, мундиры, ордена в Российской империи. М., 1991].
4 Зайончковский П.А. Указ. соч. С. 30–31.
5 РГИА. Ф. 1286. Оп. 1.1804 г. Д. 229. Л. 32–33.
6 РГИА. Ф. 1264. Оп. I. Д. 638. Л. 18.
7 Там же. Л. 19.
8 Письмо К.П. Капцевича А.А. Аракчееву, 22 марта 1823 г. // Письма главнейших деятелей в царствование императора Александра I. СПб., 1883. С. 364.
9 РГИА. Ф. 1264. Оп. I. Д. 638. Л. 5.
10 Там же. Л. 6.
11 РГИА. Ф. 1264. Оп. I. Д. 638. Л. 43.
12 Зиновьев В.П. Озерное рыболовство в Сибири в XIX – начале XX в. // Хозяйственное освоение Сибири: история, историография, источники. Томск, 1991. С. 64–65.
13 РГИА. Ф. 1376. Оп. I. Д. 4. Л. 143.
14 РГИА. Ф. 1376. Оп. I. Д. 4. Л. 143–144.
15 Герцен А.И. Собр. соч.: В 8 т. М., 1975. Т. 4. С. 247.
16 Шпет Г.Г. Очерк развития русской философии // Введенский А.И., Лосев А.Ф., Радлов Э.Л., Шпет Г.Г. Очерки истории русской философии. Свердловск, 1991. С. 483–488.
17 Отзыв П.А. Словцова сенаторы Куракин и Безродный включили в свой отчет о ревизии Западной Сибири Николаю I.
18 РГИА. Ф. 1376. Оп. I. Д. 4. Л. 86.
19 Следует иметь в виду, что фактическим составителем отчета, представленного Анненковым в Сибирский комитет, был будущий тобольский губернатор и видный деятель эпохи "великих реформ" В.А. Арцимович.
20 РГИА. Ф. 1265. Оп. I. Д. 167. Л. 24.
21 Там же. Д. 132. Л. 39.
22 Прутченко С.М. Сибирские окраины. СПб., 1899. Т. 2. С. 394, 396.
23 Там же. Т. 2. С. 425.
24 Там же. С. 492.
25 РГИА. Ф. 1265. Оп. I. Д. 167. Л. 131.
26 РГИА. Ф. 1265. Оп. I. Д. 167. Л. 58.
27 Мокеев Н. К истории университетского вопроса в Иркутске // Сибирская летопись. 1916. № 9/10. С. 463–464.
28 Милютин Б.А. Генерал-губернаторство Н.Н. Муравьева в Сибири // Исторический вестник. 1888. № 12. С. 605.
29 Значение истекающего 1875 г. для Сибири и сопредельных ей стран // Сборник историко-статистических сведений о Сибири и сопредельных ей странах. СПб., 1875. T. I. С. 84.
30 В оригинале ссылка пропущена. – Примеч. ред.
31 Мокеев Н. Указ. соч. С. 467.
32 Литературное наследство Сибири. Новосибирск, 1979. Т. 4. С. 316.
33 Литературное наследство Сибири. Новосибирск, 1980. Т. 5. С. 236.
34 Государственный архив Омской области (ГАОО). Ф. 3. Оп. 15. Д. 18759. Л. 54.
35 Письмо Н.М. Ядринцева Г.Н. Потанину, 23 ноября 1864 г. // Литературное наследство Сибири… Т. 5. С. 234.
36 ГАОО. Ф. 3. Оп. 15. Д. 18759. Л. 55.
37 Там же. Д. 18760. Л. 63–64.
38 Литературное наследство Сибири… Т. 4. С. 287.
39 Письмо Г.Н. Потанина Н.М. Ядринцеву, март 1874 г. // Письма Г.Н. Потанина. Иркутск, 1988. Т. 2. С. 98.
40 ГАОО. Ф. 3. Оп. 15. Д. 18759. Л. 21.
41 Письмо Г.Н. Потанина Н.М. Ядринцеву, 27 мая 1875 г. // Письма Г.Н. Потанина… Т. 2. С. 167.
42 Письмо Г.Н. Потанина А.С. Гацисскому, сент. 1874 г. // Там же. Т. 2. С. 136.
43 Неделя. 1873.4 февраля.
44 Там же. 1 июля.
45 Литературное наследство Сибири… Т. 4. С. 335.
46 Подробнее см.: Ремнев А.В. Н.Г. Казнаков и Н.М. Ядринцев (Из истории общественной жизни Сибири 70-х гг. XIX в.) // Проблемы классовой борьбы и общественного движения в Сибири в дооктябрьский период. Омск, 1992. С. 46–60.
47 Заметки и воспоминания В.М. Флоринского // Русская старина. 1906. № г. С. 81–82.
48 Письмо Г.Н. Потанина А.С. Гацисскому, 14 мая 1875 г. // Письма Г.Н. Потанина… Т. 2. С. 161.
49 Голос. 1875.19 июня.
50 Письмо Г.Н. Потанина Н.М. Ядринцеву, июль 1875 г. // Письма Г.Н. Потанина… Т. 2. С. 178.
51 ГАОО. Ф. 3. Оп. 9. Д. 13334. Л. 90–91.
52 Отечественные записки. 1875. № 6. С. 270.
53 Там же. С. 271.
54 Письмо Г.Н. Потанина Н.М. Ядринцеву, 27 мая 1875 г. // Письма Г.Н. Потанина… Т. 2. С. 167.
55 Письмо Г.Н. Потанина Н.М. Ядринцеву, 30 июня 1875 г. // Там же. С. 173.
56 ГАОО. Ф. 3. Оп. 15. Д. 18759. Л. 54. "Ядринцев – со ссылкой на Венюкова о смысле университета" [Эта фраза стояла в основном тексте после сноски 56. А. Ремнев не успел вписать цитату. – Примеч. ред.] (Ядринцев Н.М. Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческом отношениях. Новосибирск, 2003. С. 504).
57 Сибирь. 1876. № 18.
58 Председатель комиссии: товарищ министра внутренних дел кн. А.П. Ширинский-Шихматов; члены: член совета министра внутренних дел А.И. Деспот-Зенович, член медицинского совета МВД В.М. Флоринский, главный инспектор училищ Западной Сибири А.В. Дзюба, вице-губернатор Акмолинской области М.Н. Курбановский.
59 Письмо гр. Н.Н. Муравьева-Амурского А.В. Головнину, 5 мая 1877 г. // ОР РНБ. Ф. 208. Д. 129. Л. г.
60 Труды комиссии, учрежденной по высочайшему повелению для изучения вопроса об избрании города для сибирского университета. СПб., 1878. С. 132–134.
61 Литературное наследство Сибири… Т. 4. С. 287.
62 Там же. Т. 7. С. 216–219.
63 Заметки и воспоминания В.М. Флоринского… С. 108.
64 Письма Г.Н. Потанина… Т. 2. С. 167, 173.
65 Там же. Т. 3. С. 230.
66 Труды комиссии, учрежденной по высочайшему повелению для изучения вопроса об избрании города для сибирского университета… С. 2–3.
67 Ястребов Е.В. Василий Маркович Флоринский… С. 66.
68 Цит. по: Щетинина Г.И. Университеты в России и устав 1884 года. М., 1976. С. 103, 106.
69 Письмо В.И. Добровольского В.М. Флоринскому, 6 янв. 1886 г. // Ястребов Е.В. Сто неизвестных писем русских ученых и государственных деятелей к Василию Марковичу Флоринскому. Томск, 1995. С. 83.
70 Подробнее см.: Ремнев А.В. Михаил Никифорович Катков в поисках "сибирского сепаратизма" // Личность в истории Сибири XVIII–XX веков. Новосибирск, 2007. С. 64–80.
71 Письма Победоносцева к Александру III. М., 1926. Т. 2. С. 99–100.
72 Письмо К.П. Победоносцева Александру III, 26 янв. 1886 г. // Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени. М., 1993. С. 443–444.
73 Письма Победоносцева к Александру III… С. 300.
74 Дневник государственного секретаря А.А. Половцова. М., 1966. Т. 1. С. 382.
75 Письмо А.А. Половцова К. П. Победоносцеву, 26 ноября 1885 г. // К.П. Победоносцев и его корреспонденты. Минск, 2003. Т. 2. С. 103.
76 Подробнее см.: Ремнев А.В. 300-летие присоединения Сибири к России: в ожидании "нового исторического периода" //Культурологические исследования в Сибири. Омск, 2007. № 1 (21) С. 34–50.
77 Дневник государственного секретаря А.А. Половцова… Т. 2. С. 25–26.
78 Твардовская В.А. Идеология пореформенного самодержавия (М.Н. Катков и его издания). М., 1978. С. 223–224.
79 Наступило ли время открытия Сибирского университета // Восточное обозрение. 1886.13 марта.
80 Из общественной хроники (1 апреля 1886 г.): "Мнимый сибирский сепаратизм в связи с вопросом о сибирском университете" // Вестник Европы. 1886. № 4. С. 902.
81 Сватиков С.Г. Россия и Сибирь (К истории сибирского областничества в XIX в.). Прага, 1930. С. 91.
82 Там же. С. 79. По мнению Сватикова, автором этих публикаций был не кто иной, как Н.М. Ядринцев.
Сергей Скобелев
Демография как политика. Коренное население Сибири в составе Российской империи и СССР: динамика численности как отражение политики центра
Систематизация проблем демографического развития коренных народов одного из крупнейших регионов России – Сибири – чрезвычайно важна для комплексного осмысления факта пребывания данной территории в составе Русского государства в течение четырех столетий (XVII–XX веков) и роли государственного центра в жизни этих народов. В обыденном сознании большинства населения нашей страны деятельность центральной власти в отношении региона виделась и видится лишь как организация колониальной эксплуатации отдаленной территории, осуществляемая без оглядки на живущих там людей. Современные российские СМИ, отдельные публицисты, ссылаясь на действительно имевшие место потери в численности отдельных народов и этнических групп, изображают Сибирь краем, где всегда шло вытеснение коренных жителей с занимаемых ими земель пришельцами-русскими, где аборигены либо вымерли вовсе, либо вымрут и исчезнут в ближайшие годы в силу комплекса социальных факторов (болезни, алкоголизм, ассимиляция и т. п.). Это обычно вменяется в вину порочной политике, проводимой государственным центром.
Анализ конкретных причин и следствий действительно имевшего место в течение четырех веков уменьшения численности отдельных коренных этносов поможет объяснить до сих пор существующее в публицистике и даже научной историографии противоречие между основанным на некоторых реальных фактах тезисом о постепенном исчезновении коренных сибиряков и достоверно известным общим ростом численности нерусского населения Сибири. В нынешней ситуации многолетнего российского кризиса (на фоне процветающих США) актуален и международный аспект данной темы – анализ аналогичных ситуаций в данном природно-географическом поясе на разных континентах – в Северной Азии и Северной Америке, т. е., проще говоря, сравнение судеб сибирских жителей и североамериканских индейцев, в жизни которых в последние четыре столетия определяющими стали факторы внешнего характера, мало зависящие от них самих.
Для большей объективности наших выводов необходимо детальное освещение и изложение вопросов, связанных с колебаниями численности некоторых народов и этнических групп в этот исторический период. Нужно выявить, систематизировать и осмыслить каждый факт уменьшения численности коренного населения (широкие процессы ассимиляции, миграции, гибель в результате боевых действий, угоны иноземными захватчиками, голодовки, эпидемии болезней, процессы урбанизации, переселения в связи с получением образования и т. д.), определить место данных явлений в общей динамике демографического развития. Отдельно следует рассмотреть погрешности в методиках подсчета численности населения, которые иногда вели к совершенно неверным выводам. Решение данных научных задач поможет ответить на вопрос о том, как политика государственного центра сказывалась на жизни коренного населения Сибири.