Его упругое тело задвигалось в настойчивом ритме, и Бесс быстро подстроилась к нему. Она цеплялась за простыни, вздрагивая под натиском волн удовольствия. Нити жемчуга скользили по ее телу, вызывая изощренные ощущения.
А когда муж подхватил ее налитые груди, Бесс громко застонала. Экстаз они испытали одновременно: Шрусбери прижал к себе жену, содрогаясь в последних спазмах.
Позднее, уже успокоившись, Бесс устроилась между ног мужа и спросила:
- Шру, ты хочешь иметь детей?
- А ты думаешь, у нас их мало?
Она засмеялась от облегчения.
- По-моему, предостаточно!
- Не забывай, нам еще предстоит устроить брак девяти детей.
- Шру, я хотела поговорить об этом до свадьбы, но не успела.
- Милая, может, отложим этот разговор до послезавтра? Скоро мы вернемся в Шеффилд, и нам опять придется постоянно думать о детях.
- Я и без того ждала слишком долго. Насчет детей у меня большие планы - я хочу, чтобы ты одобрил их.
Допивая вино, Шрусбери внимательно слушал жену и думал о том, что еще никогда в жизни не был так счастлив.
- Я намерена дать всем своим детям солидное приданое. После вступления в брак каждый получит дом и пятьсот акров земли.
- Этого более чем достаточно, дорогая.
- Хорошо, если бы нам удалось основать великую династию, а для этого Надо продумать и решить, кто на ком женится, и распределить земли и доходы. Бумаги мы должны подписать вместе и отдать их на хранение поверенным.
- Дорогая, изложи все свои соображения на бумаге, а я просмотрю их. - Он улегся и увлек за собой Бесс. - Спать с тобой так приятно: при этом в постели не бывает холодно.
На следующий день пошел дождь, и Бесс все утро просидела за столом в уютном кабинете рядом с большим холлом. Она так долго мечтала, чтобы дети Кавендиша заключили браки с детьми Толбота, что успела подобрать пару каждому из них.
Гилберта Толбота Бесс предназначала в мужья своей младшей дочери - Мэри. Возможно, Гилберт когда-нибудь станет графом Шрусбери, а Мэри - графиней. Гилберт походил на отца больше других сыновей: он был таким же смуглым и надменным. Бесс знала, что малышка Мэри с огненными кудрями и упрямым нравом - ее точная копия. "Этот брак заключен на небесах: они будут счастливы, как я и Шру!"
Поскольку старшему сыну Бесс, Генри Кавендишу, в наследство достался Чатсворт, графиня решила женить его на Грейс Толбот. Грейс занимала у нее в сердце особое место, поскольку девочка всей душой полюбила Чатсворт. Гарри был несколькими годами старше Грейс - зцачит, ему придется подождать, пока она подрастет. Ничего, за это время он успеет перебеситься и побывать на континенте.
Возбужденная Бесс поминутно сажала на бумагу кляксы и делала ошибки, поэтому ей пришлось переписать весь документ, прежде чем показать его мужу. Она с гордостью подписалась: "Элизабет, графиня Шрусбери".
- Бесс, где ты прячешься? Дождь кончился, в лесу полно оленей. Давай проедемся по Шервуду и попробуем поохотиться. Завтра нам в путь.
Бесс знала, как граф любит охоту, поэтому сразу согласилась.
- Мне надо переодеться. Я не задержусь, дорогой. А пока ты ждешь, прочти, что я задумала для наших сыновей и дочерей.
Уходя в гардеробную, Бесс украдкой оглянулась на мужа. Она надеялась, что Шрусбери воспользуется случаем и поможет ей переодеться. Но он взял со стола исписанный лист, желая узнать планы жены. Обнаружив, что она решила поженить двух детей Кавендиша с двумя Толботами, Шрусбери расхохотался.
Этим днем Бесс больше не заговаривала о детях. Если Шрусбери прочитал составленный ею документ - уже хорошо. Пусть все как следует обдумает и примет решение.
Пока Шрусбери и егерь разделывали оленя, убитого единственной стрелой, Бесс помогала Сесили укладывать вещи, а другие слуга выносили сундуки в холл, готовясь к завтрашнему отъезду хозяев. Бесс было жаль расставаться с Раффордом, однако ей не терпелось поскорее стать хозяйкой Шеффилда и графиней Шрусбери. Она давно задумала по-новому отделать свои покои в замке и оставить свой след во всех владениях Толботов.
Шрусбери выкупался, сменил одежду и перед ужином решил выпить с женой по бокалу вина.
- Мы были так счастливы здесь, Бесс! Давай поклянемся почаще приезжать сюда вдвоем.
Подняв бокал, она бросила взгляд на бумагу, которая все еще лежала на письменном столе.
- Не забыть бы взять ее с собой, - улыбнулась Бесс. - Ну, что ты скажешь насчет моих планов?
- Опять ты со своими шутками! Дорогая, пора повзрослеть. - Еще никогда в жизни я не была такой серьезна Шру. Для меня это очень важно.
- Мне тоже небезразлично будущее моих детей. - В голосе Шрусбери послышались саркастические и надменные нотки. - Но скажи, когда тебе пришла в голову эта нелепая мысль?
- Когда ты женил двух своих детей на детях Уильяма Герберта! - Бесс постепенно овладевал гнев.
- Если уж на то пошло, Уильям Герберт - граф Пемброк. Наши дети одинаково знатны и богаты. Бесс вспыхнула:
- Стало быть, ты считаешь, что дети Кавендиша - неровня Толботам? Надменный негодяй!
- Ничего подобного я не говорил.
- Так в чем же дело? - запальчиво воскликнула Бесс. - Давай объяснимся!
- Хорошо, объясню. Такие решения должен принимать я, а не ты. Я не потерплю своеволия. Неужели, по-твоему, я способен на такое великодушие? Очевидно, ты думаешь, что если я люблю тебя, то согласен во всем потакать тебе? Этого не будет, я не стану плясать под твою дудку. У себя в доме хозяином останусь я!
- Как ты смеешь так говорить со мной? - вскипела Бесс.
- Ты женщина, притом очень красивая женщина, и до сих пор я исполнял все твои желания. Ты всю жизнь водила мужчин за нос. Но со мной такой номер не пройдет, дорогая! Ты скоро поймешь, чем я отличаюсь от других мужчин.
- Не угрожай мне, дьявол! - Поскольку в наступление перешел Шрусбери, Бесс осталось только защищаться. - Как мать, я обязана заботиться о будущем своих детей!
- Ты слишком ненасытна, у тебя непомерное честолюбие. Оно не знает пределов. Но я не позволю ему погубить всех нас!
Схватив со стола чернильницу, Бесс запустила ею в мужа и промахнулась. Чернила расплескались по дорогому персидскому ковру.
Он холодно прищурился:
- Вы забылись, мадам, и ведете себя как торговка рыбой!
- А ты - как надменное отродье Толботов!
- Думаю, слуги уже наслушались достаточно. Если захотите попросить прощения, найдете меня наверху.
- Мне жаль, что я вышла за тебя замуж! - выкрикнула Бесс.
- И все-таки вы стали моей женой, - невозмутимо возразил Шрусбери, - и поклялись повиноваться мне. Ничего, я сумею укротить ваш пыл.
Бесс растерялась. Шрусбери вышел из комнаты, а она застыла на месте, ошеломленная поражением.
- Будь ты проклят, Шрусбери! - Бесс прижала ладони к вискам. "Сукин сын! Укротить мой пыл - вот еще! Ну, он у меня поплатится! Я сейчас же отправляюсь в Чатсворт!" Бесс вызвала горничную:
- Сесили, мы уезжаем. Нет, к черту вещи! - Она повысила голос:
- И драгоценности тоже оставь здесь!
На следующее утро Элизабет и Марселла с изумлением увидели Бесс в столовой, за завтраком.
- Что ты здесь делаешь?
- Живу!..
- А где Шрусбери? - спросила Элизабет.
- Раз и навсегда забудьте это имя! - прикрикнула Бесс и вызвала секретаря:
- Роберт, принесите счета в библиотеку. Марселла нахмурилась:
- Боюсь, между графом и графиней начался бой не на жизнь, а на смерть.
- Странно, что они вообще пробыли вдвоем так долго, - шепотом отозвалась Элизабет.
Бесс с головой ушла в работу. Покончив со счетами, она объехала все окрестные фермы, распорядилась, чтобы починили ветхие строения, и стала ждать появления Шрусбери. Не дождавшись его, Бесс осмотрела свои рудники и съездила в Хардвик, неподалеку от которого был недавно обнаружен угольный пласт. Бесс поклялась оказать Шрусбери достойный прием, но он не появлялся.
Всю следующую неделю она бушевала, бранилась и швырялась чем попало. Наконец, обессилев, Бесс бросилась на постель и зарыдала. Когда же ее гнев и жалость к себе иссякли, мысли постепенно прояснились. Она по-прежнему считала, что отлично спланировала будущее детей, но заговорить об этом следовало раньше.
Ей удавалось заполнять дни делами, но ночи казались бес-конечными. Бесс так тосковала по Шрусбери, что боялась умереть. "Будь он проклят! Почему медлит? - И она отвечала сама себе:
- Потому, что он высокомерный, упрямый и своевольный человек, привыкший к беспрекословному повиновению!" Бесс передернула плечами, сообразив, что описала себя. А если Шрусбери не приедет никогда? Эта мысль ужаснула ее! Что, если между ними все кончено? Бесс поднимут на смех, такого скандала она не перенесет! Но ее беспокоила не только репутация: она любила Шрусбери всей душой, гораздо сильнее, чем любил он! Что же теперь делать?
О поездке в Шеффилд и примирении Бесс не хотела даже слышать. Гордость не позволяла ей так унизиться. Она обдумала несколько способов заманить Шрусбери в Чатсворт, но отказалась от них, понимая, что все они шиты белыми нитками. Целую неделю Бесс промучилась бессонницей и как-то раз в отчаянии выпила бутылку мальвазии.
…Она проснулась, как от резкого толчка, и в ужасе огляделась. Комната была совершенно пуста. Сбежав по лестнице, Бесс обнаружила, что судебные приставы вынесли из дома все ее вещи, до последней безделушки. Она умоляла, уговаривала и плакала, но тщетно. Ее имущество уже погрузили в повозку. Бесс выгнали из роскошного дома, ей некуда было идти. Страх захлестывал ее гигантскими волнами, от паники перехватывало горло. На миг Бесс отвернулась, а когда снова повернула голову, то обнаружила, что ее родные и даже Чатсворт исчезли, словно растворились в воздухе. Она потеряла все, что имела! Ужас нарастал, пока не захватил ее целиком. Ощущение пустоты в животе чем-то напоминало голод, только было еще страшнее: Шрусбери тоже исчез! Бесс застыла, беспомощно опустив руки…
Проснувшись, она услышала свой голос, тоскливо повторяющий:
- Шру, Шру!
Бесс дрожала, вспоминая ночной кошмар, ей было страшно остаться одной. Во всем виновата только она сама, поскольку проявила упрямство и попыталась одержать верх над Шрусбери. Он не из тех, кто подчиняется женщине, - в этом и состоит его притягательность. Они расстались только из-за гордости Бесс. Она всегда обвиняла Шрусбери в чрезмерной надменности, а теперь вдруг осознала, что в этом не уступает ему. Да, они одного поля ягоды! К утру Бесс поняла, что делать.
- Сесили, где тот туалет, что я заказала для первого появления в замке Шеффилд?
Сесили подавила улыбку: о своем "появлении" в замке хозяйка говорила с таким видом, словно была королевой.
- Сейчас узнаю у портних, готов ли он.
Подойдя к огромному зеркалу, Бесс сразу увидела, что выглядит великолепно. Облегающий белый бархатный жакет подчеркивал красоту ее высокой груди и контрастировал с ярким, иссиня-зеленым блестящим бархатом пышной юбки. Под верхнюю юбку она надела три нижние - разных оттенков одного и того же цвета. Туалет Бесс дополняли перчатки и синие сапожки из мягкой кожи. Весь наряд был расшит мелким жемчугом, словно разбросанным по синему полю небрежной рукой.
Но первым делом взгляд приковывала пикантная шляпка с загнутым страусовым пером. Эта шляпка особенно нравилась Бесс: именно благодаря ей туалет поражал воображение. Она отнесла перчатки и шляпку вниз и уже хотела приказать седлать Ворона, когда лакей доложил ей о приезде графа Шрусбери.
Бесс прерывисто вздохнула. Граф шагнул в комнату, заслонив собой весь дверной проем.
- Ты приехал…
Он окинул жену быстрым взглядом:
- Да, за тобой, Плутовка.
Ее глаза вспыхнули, она с вызовом вскинула голову, с губ ее чуть не сорвался вызывающий ответ… "Придержи язык, Бесс", - прошептал внутренний голос.
- Что вам угодно, милорд? Я слушаю.
- Я приехал, чтобы увезти вас домой, в Шеффилд. Отныне вы станете послушной женой. - Помедлив, Шрусбери добавил:
- А если откажетесь, брак будет расторгнут. Упрашивать вас я не стану.
Ты не упрашиваешь, а отдаешь приказы, дьявол! - мысленно отозвалась Бесс, но опять придержала язык.
- Поскольку у меня нет выбора, я вынуждена повиноваться вам, милорд. - Бесс не стала собирать вещи, чтобы не заставлять мужа ждать. Она быстро надела шляпку и перчатки. - Я готова, милорд. - Ее голос звучал негромко, но Бесс держалась величественно.
Увидев во дворе экипаж, она замерла: "Шрусбери хочет, чтобы я явилась в новый дом как подобает леди! А я мечтала о бешеном галопе…"
- Вы очень предусмотрительны, - заметила Бесс. Шрусбери сел в седло.
"Вот и хорошо, что мне не придется скакать рядом с ним верхом. Этого я бы не вынесла!"
Как и было задумано, торжествующая Бесс переступила порог замка Шеффилд рука об руку с мужем. Он с гордостью подвел прекрасную, нарядную жену к столпившимся в холле слугам и домочадцам.
- Леди и джентльмены, мне выпала большая честь представить вам мою жену Элизабет, графиню Шрусбери!
Бесс учтиво поблагодарила всех, кто поздравил ее с приездом. Через два часа Шрусбери увел ее в библиотеку и закрыл за собой дверь. Бесс сняла шляпку. Открыв ящик стола, граф вынул оттуда лист бумаги и подал его жене. Она прочла документ на одном дыхании. Согласно ему, Мэри, дочь Бесс, предназначалась в жены Гилберту Толботу, а Грейс Толбот - в жены Генри Кавендишу. Внизу стояли подпись Шрусбери и печать.
- Почему же ты согласился, Шру? - спросила ошеломленная Бесс.
- В награду за твое послушание.
- Надменный негодяй! - Устремившись к мужу, она занесла руку для пощечины.
Расхохотавшись, он схватил жену за руки, завел их за спину и притянул Бесс к себе. Шрусбери впился в губы Бесс, словно желая заставить ее подчиниться, но вскоре поцелуй стал нежным. Усадив жену на край стола, граф объяснил:
- Той ночью в Раффорде, когда мой гнев утих, я понял, что твое предложение не лишено смыслу. Благодаря ему наше состояние останется в семье, а мы позаботимся не только о своих детях, но и о внуках и правнуках! Проснувшись и обнаружив, что ты уехала, я не поверил своим глазам. Мне хотелось растерзать тебя. Меня поразило, что ты пренебрегла нашей любовью ради будущего детей. А потом я понял: отстаивая свои принципы, ты готова пожертвовать всем. Ты рисковала не только состоянием и титулом, но и своим счастьем. По-моему, это благородно. Я горжусь тобой, Бесс!
Она онемела: "Шрусбери считает меня благородной! Знал бы он, что я была готова вымаливать у него прошение!"
Граф придвинулся ближе и взял жену за подбородок. Его взгляд переместился ниже.
- Ты так соблазнительна, Плутовка! - Кончики его пальцев прошлись по щеке Бесс, коснулись шеи и опустились на грудь. "Какое счастье, что Бесс согласилась поехать со мной! Я думал, что умру, когда увидел, что она уже собралась в Лондон!" Деловито расстегнув крохотные перламутровые пуговки. Шрусбери высвободил грудь жены. Желание вспыхнуло в обоих и захлестнуло их.
Бесс оглядела огромную полированную столешницу, оценивая ее размеры. Сколько титулованных дам лежало обнаженными на этом массивном столе? Ни одной - за это Бесс могла поручиться.
- Шру, я и здесь хочу быть первой!
Эпилог
Лето 1567 года
Граф Шрусбери привез горного мастера в Хардвик, чтобы выяснить, есть ли на землях поместья залежи ценных минералов. Бесс долго стояла перед опустевшим, но по-прежнему обожаемым ею старым домом. Граф ехал верхом по пыльной тропе, не сводя глаз с жены. Бесс было уже почти сорок, но в бледно-зеленом муслине она казалась юной девушкой. С каждым днем он любил жену все сильнее.
- С кем ты разговариваешь, милая?
- С Хардвик-Мэнором.
- Думаешь, он слышит тебя?
- Конечно! Я посвятила его в свои грандиозные планы.
Смеясь, Шрусбери наклонился, обхватил Бесс за талию и усадил перед собой в седло.
- Рассказывай!
- Я хочу, чтобы Хардвик стал самым прекрасным домом в Англии. Чтобы мне завидовал каждый, кто увидит его!
- А как же Чатсворт?
- Его я построила только для того, чтобы набраться опыта. Хардвик-Холл во всем затмит Чатсворт!
- Хардвик-Холл? - насмешливо переспросил Шрусбери. - А куда же денется бедный старый Хардвик-Мэнор?
- У меня не хватит духу снести его. Он станет частью нового дома. Новый Хардвик будет вместилищем света и счастья, сказочным дворцом с башнями, уходящими в небеса!
- С башнями? - изумился Шрусбери.
- Да, их будет шесть! Мне было шесть лет, когда нас выгнали отсюда.
Шрусбери вдруг понял, почему жена мечтает превратить ветхий дом в несравненный дворец. То же честолюбие помогло дочери фермера стать графиней. Он сжал жену в объятиях. Жизнерадостная, уверенная в себе, почти неуязвимая, Бесс в глубине души по-прежнему осталась трогательной, обиженной девочкой. Шрусбери захотелось развеселить жену.
- И конечно, этот великолепный особняк ты украсишь своей монограммой?
- Превосходная мысль, Шру! Наверху каждой башни будут красоваться мои инициалы, выложенные из прочного камня. Шрусбери засмеялся:
- Дорогая, я же просто пошутил!
- Не смейся надо мной. Инициалы королевы красуются повсюду. Теперь я принадлежу к семье Толботов, а всем известно, что Толботы гораздо знатнее Тюдоров, - ведь мы ведем свой род от Плантагенетов!
Шрусбери разразился хохотом, а Бесс невозмутимо продолжала:
- Не вижу здесь ничего забавного. Пусть грядущие поколения знают, что Хардвик-Холл был построен Элизабет, графиней Шрусбери!
Он поцеловал ее в шею и коснулся упругой груди.
- Меня считали самым богатым мужчиной Англии, а тебе, я вижу, не терпится разорить и посрамить меня! В ответ ему зазвенел лукавый смех Бесс:
- Во всяком случае, я постараюсь, мой черный дьявол!
Примечание автора
Бесс Хардвик умерла в возрасте восьмидесяти лет. Два построенных ею великолепных особняка - Чатсворт, "Дворец на холмах", и Хардвик-Холл, "Стеклянный дворец", - принадлежат к лучшим образцам британской архитектуры XVI века и существуют по сей день.
Дети Бесс и Кавендиша основали великую династию, потомками которой стали ее внучка Арабелла Стюарт (претендентка на английский престол, 1575-1615), графы и герцоги Девоншир, герцоги Портленд, герцог Ньюкасл, граф Берлингтон и маркиз Хартингтон, женившийся на Кэтлин Кеннеди, сестре президента Джона Ф. Кеннеди.
Примечания
1
Сиротский суд - суд по делам опеки.
2
сумму по брачному контракту
3
втроем (фр.)
4
живи настоящим (лат.).