В 1512 г. на престол взошел Селим I, заслуживший прозвище "Грозного". Личностью он был примечательной и незаурядной. Младший сын султана Баязета II, он пытался спорить за право быть наследником, за что отец сослал его в Крым. Но Баязет столкнулся в войнах с мощным соседом, иранским шахом Исмаилом I Сефеви. Персы начали теснить турок, у них действовала и отличная агентура. Она инициировала восстания шиитов - единоверцев иранцев, находила изменников среди турецких вельмож. А султан тяжело заболел. Чувствуя приближение смерти, он вызвал из ссылки Селима и отрекся от трона в его пользу. Соперником в борьбе за власть выступил его брат Ахмет, которого поддерживали персы и изменники. Но Селим разгромил и убил брата. Жестоко подавил мятежников, приказав уничтожить в Анатолии всех шиитов в возрасте от 7 до 70 лет (в итоге было вырезано 40 тыс. человек). В 1514 г. султан разбил иранцев, отобрав у них часть Закавказья.
А затем к Селиму обратились православные Ближнего Востока. В Египте с XIII в. власть захватила придворная гвардия, мамлюки. Она установила собственную династию Бурджитов, создала обширную державу, вобравшую в себя Сирию, Палестину, Ливан, часть Аравии. Мамлюки установили тесную дружбу с Венецией - ее владения на Кипре располагались по соседству, и на Ближнем Востоке венецианцы получили возможность основывать фактории, иметь свои церкви, присылать проповедников. А под влиянием "дружественных" католиков власти начали гонения на православных. У них стали отбирать и закрывать храмы, облагать все новыми поборами, грабить, патриарха Александрийского Иоакима мамлюки пытались отравить.
И христиане попросили заступничества у турецкого султана. Было ли это для Селима подходящим предлогом? Возможно. Но факт тот, что он заступился. Поднял свою армию и двинулся на помощь православным. Патриарх Антиохийский Михаил и патриарх Иерусалимский Дорофей встретили его торжественно, как избавителя. Селим обласкал их, даровал полную свободу вероисповедания, право на защиту со стороны османских властей. Мамлюков он разгромил, их султана Каншу-Гаври повесил за насилия над православными, а его владения присоединил к своей империи.
Казалось бы, эта война шла далеко от Европы. Одни мусульмане победили других, да еще и христианам помогли… Но ведь союзниками мамалюков являлись венецианцы! Турки разгромили их базы - те самые базы, через которые шла итальянская торговля с Востоком! И немедленно забил тревогу римский папа Лев X (напомню, из банкирского дома Медичи). Именно тогда турки вдруг были объявлены врагами всего человечества, захватчиками "гроба Господня" (пока Иерусалимом владели мамлюки, почему-то все считалось в порядке). Под эгидой папы против османов стал создаваться военный союз. А Селима I западная пропаганда оболгала как только могла. Его произвели в "отцеубийцу", клеймили как убийцу братьев (изменников), даже его прозвище "Грозный" переводили как "Безжалостный" или "Мрачный".
На севере турки покорили Молдавию. Ей сохранили самоуправление, обязав лишь платить небольшую дань и по призыву султана выставлять войска. Как уже отмечалось, вассалом Порты стало Крымское ханство, тоже получившее значительную самостоятельность. Турецкие гарнизоны располагались в черноморских городах Кафе, Очакове, Аккермане. Но каких-либо агрессивных планов в отношении России Османская империя не имела, между двумя странами были налажены отличные дипломатические и торговые отношения.
А восточными соседями Руси были Казанское и Астраханское ханства. Столицы этих государств были крупными и богатыми городами, центрами транзитной торговли со Средней Азией и Персией. Но сами ханства были не похожи друг на друга. В Астраханском правили потомки властителей Золотой Орды, враждовавшие с крымскими Гиреями. Их ханство было слабым и для войн привлекало ногайцев, кочевавших в волго-уральских степях. Хотя ногайцы жили сами по себе, у них были свои князья, и союзы с ними были делом ненадежным и опасным. Они вовсю грабили купцов на степных дорогах и на Волге, а под настроение нападали на саму Астрахань.
Обширное Казанское ханство охватывало значительную часть Поволжья и Урала, его населяли много разных племен - татары, черемисы (марийцы), чуваши, удмурты, башкиры, вотяки и другие племена. В этом государстве существовали пророссийская и антироссийская партии, но такое деление было в общем-то условным. Большинство вельмож, определявших политику ханства, хитрило и двурушничало. "Дружба" с русскими заключалась в том, чтобы избегать ударов московских полков. Но если предоставлялась возможность напасть и пограбить, то почему было нет? И Василий III начал свое правление с похода на Казань, желая наказать ее за истребление наших купцов в 1504 г. Возглавил армию брат великого князя Дмитрий. Война была неудачной. Из-за беспечности воевод и плохого командования ратники ринулись грабить и были разбиты. Но хан Мехмет-Амин, понял, что за этим походом последуют другие, заюлил и запросил мира. Он снова признал себя вассалом великого князя, принес присягу, и был заключен соответствующий договор.
Ну а по окраинам Руси, Литвы, в степях между осколками Золотой Орды и в самих ханствах жил еще один особый народ - казаки. Это слово пришло к нам из давно забытых древнеиранских языков, на которых говорили скифы, сарматы. От них нам достались и названия многих гор, морей, рек - Дон, Дунай, Днестр, Днепр ("дан" - река). А корень "ас" или "аз" означал "вольные", "свободные". Отсюда и термины "казак" (в буквальном переводе - "вольный человек"), "черкасы" ("чер" - голова, и слово переводится как "главные свободные" или "вольные головы"). Племена касаков (они же касоги), жившие на Кубани и в Приазовье, упоминаются Страбоном, Константином Багрянородным, Аль-Масуди, Гудад ал-Алэмом [144], русскими летописями. Но в период татаро-монгольского нашествия они не желали покориться, восстали и были жестоко разгромлены Батыем, после чего "страна Касакия" из всех источников исчезла.
Однако в это же время исчезло и название смешанного русскоязычного населения, обитавшего по Дону - "бродники". Причем сами-то они никуда не делись, их жизнь описывали Робрук и другие путешественники. Но их название "бродники" сменилось на "казаки". Очевидно, племена касогов, подвергшиеся погрому, распались. Одни отступили в горы - они стали предками черкесов, карачаевцев, кабардинцев. Другие бежали в болота Приазовья, в леса донских притоков, смешались с местными жителями и передали им свой этноним.
Важную роль в истории казаков сыграл св. князь Александр Невский. В 1261 г. он добился от хана Берке учреждения Сарско-Подонской епархии. Как видно из названия, она располагалась в Сарае, а значительная доля ее паствы жила по Дону. Подчинялась епархия митрополиту Всея Руси, и через Церковь установилась духовная связь казаков с Москвой. Когда Золотая Орда начала распадаться, казаки выступили на стороне Руси. В 1380 г. они пришли под знамена св. Дмитрия Донского на Куликово поле, принесли ему Донскую икону Божьей Матери, участвовали в битве [35, 144].
Однако в 1395 г. случилось нашествие владыки Средней Азии Тимура Тамерлана. Разгромив ордынского хана Тохтамыша, он двинулся на Русь. До Москвы он не дошел, повернул обратно от Ельца, но его армия прокатилась по Дону. Как отмечают хроники Шереф-ад-Дина Йезди и Низама ад-Дина Шами, здесь захватили большую добычу - пленниц, золото, серебро, меха, коней. Дон был опустошен. В записях диакона Игнатия, проезжавшего из Москвы в Константинополь через четыре года, в 1399 г., отмечалось, что людей на Дону не осталось, "только виднелись развалины многих городков…"
Те, кто уцелел, рассеялись. Предание связывает с нашествием Тамерлана появление первых казаков на Яике (Урале). Хотя там они еще не селились, только начали приходить на эту реку. Некоторые ушли в Поднепровье, под власть литовских князей. Как уже отмечалось, казаки в войске Витовта сражались на Ворскле в 1399 г., участвовали они и в Грюнвальдской битве в 1410 г. Другие переселились во владения Чернигово-Северских, Рязанских, Московских князей - и появились казаки-севрюки, рязанские, мещерские казаки. В 1444 г. летописи рассказывали о рязанских казаках, отражавших набег ордынского царевича. Сообщения о мещерских казаках много раз встречаются в правление Ивана III - они охраняли границу, побивая вторгавшихся казанцев, ногайцев, золотоордынских татар [49]. В самой первой войне против Казани в 1468–1469 г. отличился отряд казаков под командованием Ивана Руно, одерживал победы на Каме, врывался в казанский посад.
Часть казаков нашла пристанище в черноморских колониях генуэзцев, которые пользовались наемными воинами и хорошо платили. Они упоминаются в уставах городов Кафа, Солдаи, Чембало [34]. Венецианец Барбаро, живший в 1436–1452 гг. в Крыму и на Руси, писал: "В городах Приазовья и Азове жил народ, называвшийся казаки, исповедовавший христианскую веру и говоривший на русско-татарском языке". Барбаро указывал, что они имели выборных предводителей. Но казаки служили и в татарских ханствах, возникших на месте Орды. Польский историк Длугош отмечал, что в 1469 г. при нападении на Волынь крымского войска в его составе были казаки.
Но к концу XV в. стала меняться обстановка в Диком Поле. Большая Орда исчезла, основная часть татар теперь тяготела к центрам ханств, в степи остались только кочевья и мелкие шайки. И в это время снова начал заселяться Дон. Рязанская княгиня Аграфена жаловалась Ивану III, что приграничный люд "самодурью" уходит за рубеж. Государь негодовал, требовал пресечь это явление, но, тем не менее, во время его правления ушло около 4 тыс. человек. Селились по верховьям Дона и его притокам - Вороне, Хопру, Медведице.
А генуэзские города были завоеваны турками. Хотя один из них, Азов, был далекой окраиной Османской империи, у властей до него долгое время руки не доходили. Местные казаки стали считать его своей "столицей", жили в полной воле, не подчиняясь никому, нападали на турок, грабили купцов. Наконец, в 1502 г. султан повелел Менгли-Гирею навести порядок, а "всех лихих пашей казачьих и казаков доставить в Царьград". Хан предпринял экспедицию и занял Азов. А казаки отступили от устья Дона вверх по реке, основав свои городки. Так возникли низовое (нижнедонское) казачество - его основой стали азовские казаки, и верховое (верхнедонское) - костяк его составили выходцы с Руси. Они были разделены, так как места у Переволоки лежали близко от Астраханской орды и оставались слишком опасными.
Днепровские казаки пользовались покровительством магнатов, чьи владения располагались у границы Дикого Поля. Помогали отражать татарские набеги и получали пристанище в Киеве, Каневе, Черкассах, Немирове, Полтаве. В крепостях зимовали, а летом выходили в степь на промысел. В 1503 г. Менгли-Гирей жаловался, что киевские и черкасские казаки ограбили турецких купцов. В 1504 г. он просил Ивана III отпустить крымских послов "на зиме… коли казаки не ездят и дорога чиста", а в 1505 г. в переписке отмечалось, что "от казаков страх в поле".
Версия о том, что казаки - беглые крепостные, не выдерживает критики. На Руси крепостного права еще не было. Да и не смогли бы крестьяне без воинских навыков выжить в Диком Поле. Но в семейных преданиях прежних казаков, рассеянных во времена Тамерлана, сохранялась память о давней вольной жизни. И некоторые из их потомков стали возвращаться в степи. Однако и производить казачество напрямую от древних касогов и бродников было бы ошибкой. Оно вбирало в себя представителей разных народов. К потомкам "пра-казаков" присоединялись удальцы из жителей приграничья, привычных к военному быту. Примыкали беглецы из татарского плена. Среди казаков в этот период встречаются и тюркские имена - татарские воины, потеряв в междоусобицах родных и имущество, тоже прибивались к казакам.
Но в образовании казачества сыграл важную роль еще один фактор - начавшиеся процессы централизации Руси. Подобные процессы в истории всех государств бывают не только благотворными, но и весьма болезненными. Самые активные, энергичные люди могут противиться "унификации" и, как правило, погибают. Так было везде, в феодальных войнах Западной Европы, Арабского мира, Индии, Японии. И только на Руси нашлась "готовая" древняя структура, которая нуждалась именно в таких людях, вбирала их в себя. Казачество.
Ранее отмечалось, что Иван III подвел под свою власть Новгород, Пермь, Вятку. Здесь устанавливались единые законы, наводился общий государственный порядок. А Новгород издавна славился лихими ушкуйниками. Еще в большей степени это относилось к Вятке. Основанная в свое время новгородцами, она была вольной республикой, отбивалась от казанцев, но и сама не давала покоя соседям. Вятские легкие суда постоянно гуляли по Волге и Каме, нападали на города и села, грабили купцов [49]. Иван III такие дела, естественно, пресек. А тем, кто ими промышлял, пришлось или менять образ жизни - или подаваться к казакам.
Формирование Российской державы и казачества стало уникальным в мировой истории двуединым процессом. К казакам присоединялись люди разного происхождения, но обязательно такие, кто был близок им по духу, мог стать "своим" в их среде. И вдобавок, способные выжить в экстремальных условиях. Кто не выдерживал - погибал или мог уйти восвояси. А из тех, кто уцелел, "естественным отбором" получались настоящие казаки. Общим языком казаков становился русский. Объединяющим началом оставалось и Православие. Оно давало главную идею - казаки осознавали себя "воинами Христовыми", защитниками христиан от "басурман". А такая идея, в свою очередь, оправдывала их образ жизни, помогала переносить лишения.
6. ОТЕЦ ИВАНА ГРОЗНОГО
Василию III пришлось воевать не меньше, чем его отцу. Пока на троне был Иван III, побежденная Литва опасалась задираться, этому способствовал и брак короля Александра с дочерью русского государя Еленой. Но как только победитель умер, паны осмелели, принялись требовать, чтобы русские возвратили все завоевания, предъявили претензии даже на Псков и Новгород - поскольку новгородцы в свое время признали себя королевскими подданными. А в 1506 г. скончался король, которого жена хоть как-то удерживала от неосмотрительных шагов. Паны и католическая верхушка передали корону брату Александра Сигизмунду, и литовские отряды ринулись на Русь. Жгли села, угоняли людей. Василий III в ответ направил свои рати.
Ход войны во многом определялся не только боями, но и изменами. На сторону Москвы перешел князь Михаил Глинский. Он был из той категории авантюристов, которых на Западе называли "кондотьерами". Они сами формировали полки и нанимались к монархам, готовым заплатить. Глинский служил курфюрсту Саксонскому, императору Максимилиану, воевал в Италии против французов, принял католицизм. Вернувшись на родину, одержал ряд побед над татарами, стал любимцем короля Александра, получая от него щедрые пожалования. Но у Сигизмунда были свои любимцы. На Глинского стали клеветать, подсиживать интригами, его оттерли от важных постов, требовали отобрать владения. А король поощрял обидчиков.
Михаил вместе с братьями Иваном и Василием уехал в свой город Туров и поднял мятеж. Связался с Василием III и просил помощи, обещая взбунтовать всю Украину. Кстати, этот термин был чисто географическим и понимался в прямом смысле - "окраина". Была Московская Украйна: к ней относились брянские, калужские, рязанские земли, была Литовская Украйна - Полтава, Киев, Брацлав. Василий III охотно поддержал Глинского, послал к нему отряды ратников и служилых татар. Но раздуть серьезное восстание не удалось. Большинство украинских магнатов сохранило верность королю.
Не поддержали мятеж и днепровские казаки. В начале XVI в. их лидером стал литовский аристократ Ляндскоронский. Он занялся организацией казаков для защиты Украины от татар, собирал их под свое начало, обеспечивал оружием, боеприпасами, и был избран гетманом. И если Сигизмунду изменили Глинские, то были и такие, кто изменил Василию III - Константин Острожский, Евстафий Дашкович. Острожский, талантливый полководец, был взят в плен в прошлой войне, но под поручительство митрополита принес присягу и поступил на русскую службу. Дашкович, литовский воевода, перешел к Ивану III добровольно. Теперь оба перебежали обратно. Сигизмунд их принял с распростертыми объятиями, дал Острожскому Киев, а Дашковичу - Канев и Черкассы, центры днепровского казачества. Во время бунта Глинских Дашкович с Ляндскоронским сумели удержать казаков в повиновении. Обещали им грядущие милости короля, настраивали против русских. Этой агитации помогало и то обстоятельство, что казаки привыкли драться с крымцами, а Менгли-Гирей был давним союзником Москвы.
Надежды Василия III на восстание не оправдались. Но и литовцы поняли, что Россия при новом государе отнюдь не ослабела - московские полки разоряли неприятельскую землю, доходили до Минска и Вильно. В 1508 г. Сигизмунд попросил вдовствующую королеву Елену быть посредницей в примирении. Она обратилась к брату, и Василий III согласился. Мир был заключен на старых границах. А Глинским было дозволено выехать в Россию, великий князь дал им несколько городов. Но эта война стала по сути лишь "разведкой боем". Раз не получилось одолеть русских нахрапом, паны решили получше подготовиться.
Прошло несколько лет, и Елену, помогшую заключить мир, подвергли вдруг демонстративному поруганию. Ее начали оскорблять, унижать, воеводы Радзивилл и Остиков схватили ее прямо в церкви во время обедни, выволокли из храма и заключили под арест, отобрав ее казну и лишив всех слуг. Она сумела переслать письмо брату в Москву, сообщила, как с ней обошлись, но письмо стало последним. Вскоре после этого, в январе 1513 г., Елена скоропостижно умерла. Литовцы писали, что "от горести". Но все русские источники единодушно утверждают, что ее отравили. Кто? Очевидно, те круги, которые желали спровоцировать войну. Вдобавок в Москве узнали, что послы Сигизмунда натравливают на Русь крымских татар. И на западных границах снова заполыхали сражения. Вторая война протекала гораздо тяжелее и напряженнее, чем первая. Русские взяли Смоленск и еще ряд городов. Литовцы под командованием Острожского одержали большую победу под Оршей, но отбить Смоленск не смогли и, в свою очередь, были разгромлены возле крепости Опочка.
Так же, как в прошлых русско-литовских конфликтах, начались измены. Причем опять "отличился" Михаил Глинский. На службе Василию III он слишком много возомнил о себе и рассчитывал, что в награду его должны сделать удельным князем, отдать во владение Смоленщину. Великий князь с такими претензиями не согласился. Глинский оскорбился и задумал снова перекинуться к Сигизмунду. Установил с ним тайную переписку, заключил договор - король перечислил, какие города отдаст ему. Предатель переслал важные сведения о русской армии (они помогли Острожскому выиграть битву у Орши), но при попытке уехать к литовцам Глинского задержали. Суд приговорил его к смерти, и спасло его лишь желание вернуться из католицизма в Православие. Государь заменил казнь пожизненным заключением и отдал осужденного под опеку митрополита. Но, кстати, братья Михаила Глинского, Иван и Василий, в его делах не участвовали, продолжали честно служить России, и их опала никоим образом не коснулась.