Не особо углубляясь можно найти этнотопонимы на острове Руяне, например Кореница и Гарц с той же этимологией, рассмотренной ранее в ряду, включающем Керч в Крыму – КеРЧ-КоРениЦа-ГаРЦ. Вагры у Тацита, Саксона и других названы как вари, варини, вагири или варги, их главный город Старигард назван по имени бога Стрибога, идол которого имел своё место в Киеве, где появился, по всей видимости, после объединения с Новгородом в единое государство. Отрицающим тождественность имён племени варгов и варягов ПВЛ можно предложить дополнительно: вари + рузы = варузы, варязи, этимология этого названия, рассмотренная ранее, не противоречит этим заключениям и стерпит включение в цепочку связей вагров между варой и варягами. Общее название прибалтийских племён венды осталось от ранее живущих на этих землях ранних славян-венетов, мигрировавших с Поднепровья, часть из них осталась на месте зарождения под именем вятичи. Итак, имеем из археологии факт переселения полабских славян на земли словен, имена племен переселившихся – ререги, варги и рузы, два последних высокой вероятностью соответствуют варягам или варязям, названия главных городов – у одних Рерик с понятной этимологией, у других Старигард в честь Стрибога, а также, ранее в этом опусе обоснованное, нескандинавское происхождение имён и наверняка самих героев против одного Рёрика, скандинавами, кстати, не правившего, и имя которого очень вероятно произошло от того же рарога, аналогично происхождению его титула конунг от князя, что было рассмотрено ранее. Непонятны мотивы учёных мужей (речь о мужах, а не о "нуждающихся") до сих пор морщащих лоб от норманской "проблемы", если ещё в XVI в. известный им писатель и историк Герберштейн высказал, что Варяжское море – от Вагрии, Варгии и вандалов, имеющих общий (во времена "призвания") с русскими язык, веру и обычаи, и именно их должны были призвать словены, а не каких-то чужеземцев. Некоторых вводят в замешательство широко представленные исследования Y-хромосомы ДНК у якобы потомков Рюрика (красиво звучит!), определившие их носителями ("в основном") гаплогруппы (ветви) N1C1, в то время как присутствие в некоторых случаях гаплогруппы R1a1 объясняется побочным, не основным влиянием. Дальше можно было и не продолжать – зная кто затеял эти "исследования", вывод следовал автоматически: Рюрик – скандинав? Это притом, что основными носителями гаплогруппы N в местах разворачивавшихся эпохальных событий были финно-угорские народы (нескандинавы). Но к сожалению для затеявших этот проект, как было отмечено в начале этих изысканий, ДНК-генеалогия не позволяет выдавать желаемое за действительное без дополнительной, желательно научной аргументации. То, что помянутые "исследования" попросту шарлатанство, убедительно показал А.А.Клёсов, но реакции не последовало. Если "исследователям" непонятны научные, может быть сложные для них, выкладки, то не прибегая к глубокому вторжению в генетику используя доступные знания, на основании которых, в том числе, строятся изыскания в этой работе, можно понять, что при наличии в среде славяно-росов своих скифо-сарматских носителей гаплогруппы N, вероятность нескандинавского происхождения Рюрика много выше любого другого. Или ещё проще – признание мифического Рюрика носителем R1a1 или N1C1 не является самостоятельным, независимым и однозначным доказательством принадлежности к любому из претендующих этносов, так как все они к тому времени имели в своих составах обладателей данных гаплогрупп (ветвей). Может статься, что пора переводить Рюрика из категории мифов в число фигур легендарных с перспективой перемещения в ретрореальность? Но проделанные здесь изыскания только обосновывают вероятность (не низкую) появления варязей и Рюрика в землях словен и никоим образом не могут служить основанием для предположения о значимом участии призванных в основании Киевской Руси как государства. Те, кому история с призванием нравится как легенда, чего в ПВЛ хватает, могут полагать за сообщениями летописи существование реальных героев, их похождения и заслуги перед отечеством, и каждый волен рисовать это в своём воображении исходя из своих предпочтений, но при вынесении зарисовок на суд общественности необходимо представлять их (зарисовки) в сослагательном наклонении, не противоречащими объективным историческим данным и элементарной логике. Число возможных сюжетов зарисовок – вариантов развития событий, не вступающих в указанные противоречия, невелико и вероятность их обратно пропорциональна количеству допущений, то есть, чем меньше "если", тем больше возможность того, что события происходили так, а не иначе. Для примера одна из возможных версий. Князь полабских славян Гостомысл, призванный по обычаю на правление, благополучно, может быть, исполнял свои обязанности в Прибалтике до своей погибели в 844г., что засвидетельствовано западноевропейскими источниками. Во время его правления некоторая часть подданных ему полабских славян начала (или продолжала) переселяться в Приильменье на земли обитавших там словен. Число переселенцев было немалым, что видно из археологии и из того, что память о событиях в Прибалтике, о том же Гостомысле, и прибывшие из тех же мест божества (Стрибог) стали достоянием словен. Этому мирному переселению предшествовало немирное знакомство с варязями, выходцами из тех же полабских славян. Варязи "из-за моря" могли получить своё название до знакомства со словенами, этимология от слова "вары", предложенная ранее, вполне соответствует и племенам полабских славян. Не вызывает сомнений посильный вклад в грабительские нападения на словен скандинавов, отличавшихся вначале для пострадавших только языком. Это различие в языках (переход от яз в сатене, к яг в кентуме) отразилось в названии варяги. Здесь надо понимать, что варязи, варяги и словенские ушкуйники были купцами-воинами, то есть, при выгодной торговле ей всё и ограничивалось, в случае невыгодного отъёма денег или их эквивалентов мирным способом, затраты предприятия приходилось компенсировать грабежом. Чаще происходила торговля при превосходящих силах "гостей", из-за чего высокие прибыли им были обеспечены. Силы которыми проводились такого рода торговые операции, что видно например из "Саги об Эгиле", составляли не более ста человек, как правило ещё меньше, и более одного селения они впечатлить не могли, случаи угроз городищам словен неизвестны. Более вероятно, что силовой торговле, переходящей в грабёж, подвергались селения племён чуди и веси, так как располагались они на периферии относительно сёл и городищ словен, напасть на которые сил недоставало. Из этого можно сделать вывод, что варязи и варяги приносили вред тем, что забирали у племён чуди и веси то, что должны были изымать себе местные правители из словен и может быть кривичей в виде дани, а также местные купцы путём "честной" торговли. Со временем, когда полабские славяне прижились в Приильменье, варязи (полабские) влились в местную правящую верхушку и пресекли непозволительную деятельность варягов. Варяги-скандинавы ещё долго были активными деятелями на землях Новгорода и позже Киевской Руси, продолжая заниматься торговлей уже без силовой составляющей. В основном же они определились на воинскую службу к князьям, при этом оставались иностранцами и во власть не входили, что непременно должно было произойти, будь они призванными для наведения порядка, да ещё и сородичами князей. Чтобы удостовериться в этом достаточно внимательно ознакомиться со сводом законов в Русской Правде, которыми регулировалась жизнедеятельность на Руси. Этот документ отражает реалии тех времён и позволяет избежать субъективных толкований, основанных на неясных, противоречивых сообщениях ПВЛ о роли и месте варягов-скандинавов. В Русской Правде русин, варяг и словенин – разные субъекты права, причём варяг – не княжий человек. В некоторых случаях предусматривалась княжеская защита (поблажка) для княжеских людей (гридинов, ябетников и мечников), а также для русинов и купцов, варяги в число счастливчиков не входили. Из Русской Правды однозначно следует, что русин (рус) – житель Киева и окрестных земель, издревле определяемых как Русь, то есть он ничего общего с варягом не имеел, под именем словенин значился житель Новгорода и окрестных (новгородских) земель, и он так же не русин.
Эти локальные события, связанные с "призванием", совершенно не касались большинства племён, вошедших позднее в состав Киевской Руси. В Киеве жизнь в это время про текала без особых потрясений, если исходить из ПВЛ, до появления, может быть, Олега в 882г. Правившие в Киеве в то время Аскольд и Дир были местными князьями, в ином случае, когда бы к власти пришли безродные чужеземцы, такое потрясение не могло пройти без следа в летописях. Если более слабые словены, по версии ПВЛ, посадили себе чужих правителей княжеских кровей, то такой сценарий, в ещё худшем "безродном" варианте в Киеве, не славившемся обычаем призвания, пройти не мог. О том, что Киев и близлежащие земли, населённые полянами и северянами, обладали немалыми ресурсами и были скреплены сильной властью свидетельствует успешный поход на Византию в 860г., да и поход в 830г. по тому же адресу случился как минимум не без участия Киева. На задворках прогрессивной Европы на Руси в те времена ещё имели место случаи, когда власть давалась по личным заслугам, а не по праву рождения. Продукт такой застарелой практики военачальник одного из племён славяно-росов, не князь по рождению, но имевший авторитет у киевлян Олег совершил дворцовый переворот в пользу малолетнего Игоря, происходившего из княжеского рода объединявшего Киев и будущие новгородские земли. Невозможно поверить в то, что Аскольд и Дир, обладавшие властью и превосходящей силой, вышли по приглашению самозванца на пикник, да ещё без достаточной охраны. Даже если полномочия самозванца были подкреплены присутствием малолетнего князя, он был, по версии ПВЛ, чужой для Киева и никаких прав на него иметь не мог. У киевлян после убийства Аскольда и Дира кроме Игоря претендентов на княжение не было и противиться не имело смысла, что повторялось в подобных случаях в истории Киева не единожды. Олег был незаурядной фигурой (Волхв!?) и по сведениям новгородских летописей после захвата власти в Киеве отправился в земли словен, где, как видится, упрочил объединение с Киевом убеждением или принуждением, используя сильный аргумент в лице общего князя Игоря. Долгое время родственным связям правящей династии с Прибалтикой особого значения не придавалось, до тех пор, пока до Киева не дошли от здравомыслящих европейцев сочинения о ведущих до самого неба генеалогиях тамошних "помазанников божьих". Невозможно было удержаться от желания влиться в ряды обладателей голубых кровей, для чего привлекли лучших, имеющихся под рукой, интеллектуалов. Восстановить связи по памяти было уже затруднительно. Письменные источники, если таковые когда-то имелись, были уничтожены церковью, так как будучи языческими противоречили христианской морали, пришлось сочинять, не с чистого листа – кое-что было, но всё равно получилось коряво. В оправдание тогдашних интеллектуалов следует сказать, что для потребителей тех времён сочинение получилось наверное убедительным, а большего от них и не требовали.
Теперь, когда из разысканий, проявилась связь между росами Руси и рузами Прибалтики и одновременно между варязями-русью и теми же рузами, стоит выяснить, когда, каким образом росы стали называться русами. Прибегнем к помощи иноземных источников, включавших сообщения о Русско-Византийских конфликтах. 830г. – византийские авторы сообщают о нападении росов, 860г. – также пришли росы, 944г. – Продолжатель Феофано, Саксон и др. продолжают писать о росах, и только Лиутпранд, менее сведущий в интересующих событиях и писавший позже, сообщает о нападении русов, 971г.– все византийские источники пишут о росах, и только в XI в. армянский автор Асохик, описывая эти события, пишет что примечательно о рузах, 988г. – Яхья Антиохский пишет о русах, 1043 гг. – Скилица сообщает, что война началась с убийства знатного скифа – русского купца. Как видно из источников, после 971г. неявно наметился переход к имени русы, и даже наряду с названием росы не случайное появление названия рузы. Добавим значимый штрих – примерно в это время до крещения Руси, как утверждают исследователи, была написана первая древняя Русская Правда, так вот в оригинале она называлась Роуськая Правда, то есть она и росская и русская одновременно.
Особо стоит остановиться на встречающемся до сих пор недоумении по поводу водружения князем Владимиром в Киеве идолов несовместимых, казалось бы, богов, часть которых имела славянские корни, другая могла иметь таковые, а третья, и вовсе якобы иранского происхождения. Из проделанных ранее изысканий видно, что Киев стал местом схождения племён, являвшихся потомками скифского круга, но прошедших к тому времени несколько отличающиеся пути, как маршрутами и расстояниями, так и культурным опытом. Это были группы племён росов и славяно-росов, племя славян Приильменья (словены) с примкнувшими к ним много раньше славянами Прибалтики. Общие изначально боги скифского круга за время раздельного проживания подверглись трансформации, незначительной для распознания корней с помощью несложного анализа, но ощутимой для обыденного восприятия; предки могли и не видеть одно божество в отличных друг от друга вариантах трансформации, тем более пришедших с разных сторон света. Так не исключено, что например Стрибог – тот же Сварог (СТР – СВР). Функционально оба связаны с небом, а небо – это сварга на санскрите. У Владимира не было надобности выявлять подноготную богов, ему требовалось с их помощью объединить родственные племена, побывавшие некоторое время в относительной не изоляции, но разобщённости, в новое государство – Киевскую Русь.
Химера Хазарского каганата