Тем временем в Париже власть становится зыбкой в отсутствие короля. Управление берет в свои руки купеческий прево Этьен Марсель. Прежде всего, нужно срочно укрепить оборонительные сооружения города, ибо постоянные поражения французских войск заставляют опасаться штурма столицы англичанами. Множество рабочих принимается за работу: с конца сентября они строят насыпи, усиливают слабые места, возводят новые укрепления. На левом берегу некоторые рвы слишком узкие и неглубокие - их расширяют и углубляют. На правом берегу новые рвы дополняют уже существующие. С этой стороны Сены строят бастионы, которые выдаются из укреплений, а стены продолжают, чтобы окружить ими Лувр, приорство Сен-Мартен и Убежище Храма.
Все это, естественно, обходится очень дорого, и прево вводит новый налог на напитки. Отныне, выпивая стакан вина или пива, горожане финансируют оборону Парижа!
Да ведь и армия нужна, чтобы оборонять город. Этьен Марсель создает гражданскую гвардию, которую он организует не как военачальник, но как рачительный мэр, каковым он в некотором смысле и является. Здоровые мужчины, которых побуждают записываться в гвардию, группируются по улицам и кварталам. Париж разбит на участки, готовые отразить атаку англичан.
Во дворце Сите восемнадцатилетний дофин Карл исполняет функции регента и пытается обеспечить свою власть, но Валуа чрезвычайно дискредитированы своими военными поражениями. Этьен Марсель и епископ Робер Ле Кок заставляют принять ордонанс, согласно которому монархию должны контролировать Генеральные штаты, собрание знати, духовенства и буржуазии.
В Лондоне Иоанн Добрый, которого по-прежнему удерживают в плену, негодует и извещает Париж, что он запрещает этот ордонанс. В то же время или почти в то же время король-узник подписывает со своими тюремщиками постыдный договор, согласно которому к Англии отходит Гиень, Сентонж, Пуату, Лимузен, Керси, Перигор, Руэрг и Бигор. Это означает увеличение выкупа, который доходит теперь до четырех миллионов экю… Король не только не желает видеть монархию под контролем, но продает значительную часть своего королевства! Это безумие вызывает возмущение…
Когда Реньо д’Арси, адвокат короля, возвращается из Англии с текстом этого позорного договора, Этьен Марсель понимает, что его час пробил. Утром 22 февраля 1358 года ему удается собрать три тысячи вооруженных людей в приорстве Сен-Элуа на острове Сите, в нескольких шагах от Сен-Шапель. Прево произносит речь. Он говорит о Париже, Париже, который готовятся отдать бандам алчных голодранцев, которые бродят вокруг укреплений, чтобы разграбить богатства столицы…
"Что делают солдаты дофина, не желающие остановить орды разбойников, что делают союзники дофина, позволяющие городу погрязнуть в бедствии?" - вещает реформатор.
Наэлектризованные эти словами парижане приходят в ярость. Они злятся на власть. Но ведь власть - инертная и вялая - находится здесь, по другую сторону улицы, во дворце Сите, где скрываются принц и аристократы…
Бурлящая толпа пересекает улицу и бросается к дворцу. Внезапно люди замечают человека, который пытается бежать: это Реньо д’Арси, тот самый, что привез из Англии договор, подписанный королем! Он спешит, этот Реньо, ему страшно, он бежит, забивается в лавку пирожника… Его нагоняют и перерезают горло между подносами с пирожными и мешками с мукой.
Этьен Марсель во главе своей импровизированной армии движется теперь на дворец. Окруженный своими людьми, прево входит в здание, поднимается к апартаментам дофина, приказывает выломать двери… Дофин Карл, кажется, совсем не удивлен этим вторжением: между молодым человеком и дофином завязывается яростный спор. Этьен Марсель упрекает королевского сына в том, что тот ничего не делает, чтобы охранять порядок и противостоять бандам разбойников, которые захватили пригороды. Карл отвечает, что те, кто располагает деньгами, то есть превотство, должны нести за это ответственность…
Дискуссия становится столь бурной, что пробуют вмешаться два маршала - Жан де Конфлан и Робер де Клермон. Но у них нет времени, чтобы предъявить свои аргументы, их обоих пронзают копьями люди прево. Кровь брызнула и окрасила пунцовыми пятнами светлый кафтан дофина… Испуганная дворцовая обслуга спешит обратиться в бегство, а Карл умоляет прево пощадить его.
- Сир, вам ничего не грозит, - отвечает Этьен Марсель. - Мои люди не желают вам зла, ибо пришли они сюда ради вашего блага…
Произнося эти слова, Этьен Марсель снимает свой сине-красный колпак - цвета Парижа - и надевает его на голову дофина в знак того, что город оказывает покровительство молодому принцу… И что дальше? Ничего. Мятеж - это не революция. Без теоретика, без доктрины, без плана гнев ведет в тупик. Ослепленные собственной смелостью, прево и его люди считают себя удовлетворенными. Они торопятся покинуть дворец, чтобы покрасоваться на площади де Грев со своими сторонниками. Народ завладел Парижем. Третье сословие оказалось у власти.
На следующий день в ходе ассамблеи, проходившей в монастыре августинцев, Этьен Марсель, который объединил представителей превотства, духовенства и университета, принимает решение применить монархическую систему, контролируемую Генеральными штатами, и восстановить совет тридцати шести, равно как и чиновников, получающих назначения. В сущности, Этьен Марсель устанавливает полноту своей власти над Парижем.
Дофин знает, что нет спасения в собственной столице. Нужно бежать, попытаться в другом месте собраться с силами. Через месяц, 25 марта, Карл покидает Париж и отправляется в Санлис. Этьен Марсель, который приставил к принцу десять буржуа, считает, что может таким образом наблюдать за ним и диктовать ему свою волю. Он ошибается.
Пока дофин Карл гарцует по провинциям и собирает друзей, под властью Этьена Марселя плохо быть роялистом: Матре, глава дворцовых плотников, и Перре, управляющий парижскими мостами, обезглавлены, и тела их четвертованы.
Прево устанавливает новый порядок. Он принимает в своем городе союзника - Карла Наваррского по прозвищу Карл Злой, правнука Филиппа Красивого, претендента на французскую корону. Тот факт, что Карл Наваррский связан с англичанами, приводит в негодование парижан. Кстати, Карл Злой призывает к себе на помощь английские войска… Союз с наваррцем равносилен предательству! Население начинает думать, что спокойствие вернется только вместе с Валуа, тем более что дофин подвергает Париж блокаде, и ее последствия уже сказываются. Продовольствия не хватает. Самые уязвимые слои Парижа голодают и терпят лишения.
С этим надо кончать. 31 июля, ближе к полудню, Этьен Марсель осматривает оборонительные сооружения около ворот Сент-Антуан. Враждебная толпа окружает прево, и раздается военный клич:
- Монжуа Сен-Дени! Смерть ему, смерть!
Этьен Марсель пытается возразить:
- Почему вы желаете мне зла? Все, что я делаю, делается только ради вашего и моего блага…
Прево толкают, он спотыкается, падает на землю, и тогда начинается расправа: на него падают удары топоров и мечей.
Два дня спустя дофин Карл совершает триумфальный въезд в Париж. 4 августа он сзывает население на Центральный рынок и произносит речь, в который разоблачает заговор Этьена Марселя и Карла Наваррского. Они будто бы замышляли впустить в Париж англичан.
- Вечером того дня, когда прево был убит, они хотели истребить всех, кто поддерживал короля и его сына. Уже многие парижские дома были помечены соответствующими знаками.
* * *
Теперь мы знаем: источником гнева и источником мятежа был Париж. Двадцать пять лет спустя воспоминание о парижском восстании все еще страшит французский трон. В 1383 году молодой король Карл VI зачитывает в Большой зале дворца ордонанс, согласно которому уменьшаются права прево торговцев в том, что касается "мятежей, неподчинения, монополии власти, преступлений и злодеяний, таких как оскорбление величества и прочих, совершенных действием или словесно". Вторым ордонансом король конфискует "Дом Грода, расположенный на площади, называемой де Грев". Ослабляя мэра и закрывая Ратушу, король надеется удержать под контролем парижан. Конечно, это иллюзия.
XV ВЕК
ВЕНСЕНСКИЙ ЗАМОК
Опасный Париж
После Сен-Дени в VIII веке позволим себе еще одну экскурсию за пределы города, чтобы оказаться перед светлым и блистающим массивом Венсенского замка, в котором доминирует элегантная форма его донжона. Это резиденция и защитное сооружение королей.
Травмированный убийством в его присутствии двух маршалов людьми Этьена Марселя, король Карл V отказался жить во дворце Сите, где произошла эта драма. Он приложил все усилия, чтобы найти другие места для местопребывания власти, и в первую очередь приказал построить особняк Сен-Поль за пределами Парижа, на нынешней набережной де Сельстен. Это обширный ансамбль зданий, окруженных красивыми садами, которые уже не существуют, казалось, был более благоприятен для слабого здоровьем суверена, чем спертый воздух Парижа. Карл V ценил также Лувр, где он устроил в одной из башен личную библиотеку: на полках из ценных пород дерева размещалась его коллекция книг, и тем самым он заложил основы того, что станет Национальной библиотекой.
Наконец, Карл V решил перестроить Венсенский замок: в 1371 году донжон и укрепления были завершены, а в 1380 году закончена большая стена, окружавшая крепость. Начиная все эти стройки, Карл V желал не только получить новые полезные сооружения из числа тех, что уже существовали, но также обрести обширные жилые пространства. Обустройство Венсенского замка свидетельствовало о воле короля коренным образом изменить природу этого здания, сделать из него нечто большее, чем крепость у парижских ворот.
Этот замечательный архитектурный и прекрасно сохранившийся ансамбль представляет чрезвычайный исторический интерес. Более, чем что-либо другое, полнее, чем сочинения и свидетельства очевидцев, он выражает запечатленное в камне рождение современного государства. Ведь в планах Карла V было не столько отдаление от Парижа, что могло бы стать ловушкой для королевской власти, но также принятие новых функций управления. Окружение суверена, близкие к нему люди, его офицеры, писцы и секретари пользовались растущим влиянием и формировали вокруг короля сплоченную эффективную команду. Эта оригинальная форма "правительства" знаменовала решающий поворот для монархической власти, здесь уже возвещала о себе современная форма управления в лице монарха, окруженного своими министрами.
Впрочем, в такой усиленной форме власти общество нуждается: вхождение в XV век означало неизбежное приближение пропастей войны, голода, смерти. Население пребывало в постоянном страхе, ибо короли и принцы постоянно перекраивали географические границы, чтобы получить больше прерогатив и округлить свои владения. Даже доверие к религии, последнему прибежищу страдающих народов, было подорвано: Запад раздирала Великая схизма (раскол), и два понтифика претендовали на трон святого Петра - один в Риме, второй в Авиньоне. Раскол среди солдат Христовых обострял завоевательные аппетиты ислама, а турецкий султан уже не скрывал своей жажды поглотить Константинополь, шатающийся обломок Византийской империи. В Европе Генрих IV, король английский, постоянно отражал мятежи жителей Шотландии и Уэльса, что не мешало ему по-прежнему требовать Бретань, Нормандию и Фландрию.
Во Франции Карл VI, поднявшийся на трон в 1380 году, впал в безумие. С блуждающим взглядом он бродил по коридорам своего дворца Сен-Поль, отрывал куски мяса маленьким железным пинцетом и полз по полу, чтобы лакать из миски воду, как собака. Потом сумасшествие ослабевало, и тогда король брал в руки бразды правления, вплоть до следующего кризиса. Меняющиеся регенты, призванные следить за государственными делами в "отсутствие" суверена, позволяли беззастенчиво грабить королевскую казну. Все успешные завоевания Карла V в плане политическом или географическом растаяли, словно снег под солнцем! Париж впадал в нищету, зимними ночами в город пробирались волки за поживой - они задирали несчастных горожан, которые пробирались домой темными переулками…
* * *
23 ноября 1407 года бесконечная война с Англией принимает новый оборот. Этим вечером герцог Людовик Орлеанский, брат короля Карла VI, ужинает в особняке Барбет со свояченицей, королевой Изабеллой Баварской. Незадолго до того она родила тщедушного хилого мальчика, который прожил всего несколько дней. У Людовика были все причины находиться подле Изабеллы: возможно, именно он отец этого умершего ребенка. Быстрый и безмолвный уход его устраивает всех… Скольких неприятных вопросов можно избежать!
А если этот ребенок на самом деле не умер? И если это был не мальчик, а девочка, которую назвали Жанна… наша Жанна д’Арк, плод любви королевы и брата короля? Эту версию поддерживают многие историки, в том числе и я, но это другая история…
Вдали от дворца Сен-Поль, где Карл VI погружается в бездну безумия, королева устроилась в этом дворце Барбет, маленькой скромной драгоценности на улице Вьей-дю-Тампль, от которой, увы, ничего не осталось. Именно здесь Изабелла, женщина тридцати шести лет, пытается раздуть последние огни своей любовной страсти. Она все еще красива, у нее тонкое длинное лицо, изящное тело, едва отмеченное рождением одиннадцати детей, которых она подарила королю. Королева устремилась в пылкую связь с Людовиком, "красивым жеребцом, готовым ржать перед всеми женщинами", как утверждает хронист.
Эти двое любят друг друга с яростью, в которой смешиваются сладкая дрожь запретного и политические резоны. Ведь их объятия не лишены недомолвок, намеков и дипломатических интересов. Каждый из них нуждается в другом или думает, что нуждается.
Безумие короля сделало Изабеллу регентшей королевства. Она возглавляет Королевский совет, хотя ей не удается полностью взять его под контроль. Иоанн Бесстрашный, герцог Бургундский, старается уменьшить ее влияние, но ему противодействует Людовик Орлеанский. Помимо борьбы личностей, остается еще война с Англией, и это центральный пункт споров: надо ли продлить перемирие, как желает герцог Бургундский, надо ли возобновить бои, как предлагает герцог Орлеанский?
Во дворце Барбет вечер проходит скорее приятно, и за беззаботным смехом все забывает о маленькой душе, которая слишком рано отлетела. Внезапно появляется лакей короля и обращается к герцогу:
- Монсеньор, король требует, чтобы вы немедленно явились к нему. Ему спешно нужно обсудить с вами дело, которое серьезно затрагивает его и ваши интересы.
Людовик привык к выходкам брата, которому не терпится вызвать его к себе ночью, чтобы обсудить очередной бред. Что ж, король сумасшедший, но это король. Нужно прощаться…
Парижской ночью, восседая на муле, который медленно продвигается вперед, Людовик напевает что-то веселое, а пять-шесть лакеев идут с факелами перед мулом, немного освещая темную улицу. Через несколько шагов, когда Людовик проезжает таверну с вывеской, изображающей Богородицу, два десятка человек выскакивают из амбразуры дома и бросаются на него.
- Что такое? Я герцог Орлеанский! - кричит брат короля, думая, что на него напали какие-то безрассудные оборванцы.
Больше он не успевает сказать ничего. Его сбрасывают с мула, он падает на колени, пытается встать, но его приканчивают ударами топоров, мечей и кинжалов.
- Убийство! Убийство!
Это вопит жена сапожника. Услышав шум, она подбежала к окну и стала призывать ночную стражу.
- Молчи, скверная женщина! - бросает один из нападавших.
При известии об этом убийстве сир де Тиньонвиль, парижский прево, приказывает запереть городские ворота и посылает своих лучников следить за порядком: он боится волнений и выступлений союзников убитого.
ГДЕ БЫЛ УБИТ ГЕРЦОГ ЛЮДОВИК ОРЛЕАНСКИЙ?
Как я уже говорил, от дворца Барбет не осталось ничего, но переулочек, который вел к его боковому входу, по-прежнему существует. Именно в этом тупике дез Арбалетрье, на уровне дома № 38 по улице де Фран-Буржуа и было совершено это преступление.
Два дня спустя заметная процессия направляется из церкви де Блан-Манто, где было выставлено тело принца, к церкви де Сельстен, где его должны похоронить. Король Сицилийский, герцог Беррийский, герцог Бурбонский и сам герцог Бургундский, самые видные вельможи королевства, несут гроб, накрытый синим бархатным полотнищем с белыми лилиями.
Расследование прево сначала ошибочно уходит в сторону некого обманутого мужа, но очень быстро раскрывается истина: преступление заказал Иоанн Бесстрашный, герцог Бургундский!
Как только злодеяние становится известным, Иоанн срывает с себя маску сокрушенного горя и с громогласной силой оправдывает убийство. Он приказал зарезать герцога ради блага королевства и вящей славы Франции! Кто может сожалеть об этом псе, разграбившем королевскую казну, чтобы настроить замков и содержать дорогостоящих любовниц?