Справедливости ради надо сказать, что к концу XVII века некоторые варварские обычаи в обращении с иностранными послами стали постепенно принимать более цивилизованные формы. Подозрительность уже не обнаруживалась так резко, хотя полностью и не исчезала. По-прежнему зорко следили за тем, чтобы сотрудники посольства не входили в слишком короткие отношения с жителями Москвы, особенно с иностранцами. Послам говорили, что их могут посещать все, кому будет угодно, но на самом деле устраивали так, что немногим удавалось поддерживать такой контакт на официальной основе. Стража подвергала строгому допросу всех желающих видеть посла и своей бесцеремонностью у многих отбивала охоту к подобным посещениям. Если иностранец, служивший в русском войске, просил у своего начальника разрешения повидаться с посольскими людьми, ему не отказывали, но внушали при этом оставить свое намерение, чтобы не возбудить подозрения при дворе.
Женщинам контакты с иностранцами вовсе запрещались. Например, английский представитель в Москве Карлайль не мог добиться позволения для своей жены видеться с английскими купчихами в Немецкой слободе. Из отряда стрельцов, ежедневно стороживших Посольское подворье, несколько человек размещались по потаенным углам с целью предупреждения и пресечения нежелательных посещений. Есть сведения, что эти стрелецкие добры молодцы не только прятались по темным углам, но и открыто "несли службу" прямо под окнами подворья.
В.О. Ключевский, ссылаясь на свидетельства иностранцев, сообщает о том, что письма, направлявшиеся из-за границы послам в Москву, якобы вскрывались, прочитывались и потом уничтожались. Видимо, нельзя исключать, что в "дипломатической" практике имели место и такие случаи. А если имели, то только с ведома главы Посольского и Стрелецкого приказов ближнего боярина Артамона Сергеевича Матвеева.
Были у Стрелецкого приказа и другие функции: участие в сыскном деле и пыточных допросах. Приказ тайных дел для удобства царя помещался рядом с его покоями, то есть в верхних кремлевских палатах - "в Верху", как было принято говорить тогда. Поэтому всякие сыски и расследования по подозрению в угрозе государевой безопасности назывались "государевым верхним делом". Попавших под подозрение частенько пытали: тащили в застенок, делали "стряску" - били кнутом или жгли огнем, а то и на дыбу ставили, чтобы "язык развязался". Вся эта "черная и грязная" работа проделывалась уже не по соседству с царскими покоями, а в Стрелецком приказе.
Способы следствия были настолько жестокими, что многие, "не истерпя пытки", наговаривали на себя, предпочитая невыносимым мукам скорую смертную казнь. Заподозренные в преступлении, пытаясь избежать следствия, нередко кончали жизнь самоубийством. Поэтому предписания Тайного приказа часто сопровождались припиской: взятых под стражу "беречь накрепко, чтобы над собой какого дурна не учинили". Охрана задержанных по "государеву верхнему делу" поручалась стрельцам.
Личная причастность Артамона Матвеева к важнейшим государевым делам подтверждается многими примерами. Он, в частности, доказал свою преданность царю в "деле" патриарха Никона, пытавшегося поставить себя выше царя. Известно, в частности, что 12 октября 1667 г. А.С.Матвеев по личному указанию царя выехал для встречи патриархов Александрийского и Антиохийского соборов, прибывших в Россию по делу Никона. В задачи Матвеева входило убедить патриархов в виновности Никона. С подобным поручением царь мог направить только особо доверенное лицо; знающее всю подоплеку дела и обладающее даром убедительной аргументации. Матвеев успешно выполнил эту миссию. 4 ноября патриархи были приняты царем. Во время аудиенции присутствовал стольник, полковник и голова московских стрельцов Артамон Матвеев. Для разбора дела был созван церковный Великий собор, который объявил Никона простым монахом и отправил в заточение в Ферапонтов Белозерский монастырь.
Аналитические способности Матвеева, его умение правильно оценивать ситуацию и прогнозировать ее дальнейшее развитие ярко проявились во время восстания Степана Разина. В челобитных на имя царя в 1669 году он предупреждал, чтобы разинцев не выпускали из Астрахани, иначе к ним присоединятся посадские люди, крестьяне и народы Поволжья, и появится тыл, который будет поставлять оружие, продовольствие и людей для войск бунтовщика. После ареста Разина и его брата в 1671 году Матвеев сообщал царю: "А в том деле работишка моя, холопа твоего, была".
В деятельности Артамона Матвеева особенно выделяются события, связанные с Украиной. Именно здесь наиболее ярко проявились его способности разведчика и дипломата. Украина середины XVII века представляла собой сложнейшее переплетение самых противоречивых общественных сил. Представители разных национальностей (украинцы, русские, поляки, литовцы, евреи), разных вероисповеданий (православные, католики, униаты), разных социальных слоев (шляхта, мещанство, казацкая старшина и "голота") находились в постоянном движении, противоборстве. На украинские богатства и земли с известной долей вожделения поглядывали из Крыма, Турции, Молдавии, Польши да и со стороны северного соседа. Наибольшие притязания на украинские земли предъявляла польская шляхта.
В это время в казацкой среде появляется новая яркая фигура - Богдан Хмельницкий, человек неизвестного происхождения, объявивший себя "гетманом" Украины, вступивший в вооруженную борьбу с Речью Посполитой и обратившийся к Московскому царю с просьбой принять его со всем войском казацким в российское подданство.
Царь в ответ направляет на Украину посольство во главе с Артамоном Матвеевым. Задача перед посольством очень непростая. Прежде всего необходимо разобраться, с кем конкретно имеешь дело.
Сейчас все кажется очевидным. В Киеве на высоком постаменте стоит огромный бронзовый памятник с гетманской булавой, во время Великой Отечественной войны был учрежден орден Богдана Хмельницкого… Но триста с лишним лет назад было много сомнений. И Артамону Матвееву первому предстояло решить: кто же он, этот новоявленный атаман, - авантюрист или крупная историческая личность?
Были сведения, что Хмельницкий происходит из мелкопоместных дворян. Но эти слухи не подтвердились. Были другие сведения, что отцом "гетмана Украйны" был еврей, мясник из города Хмельника в Подолии по имени Берко, крещенный Михаилом. Он поселился в деревне Субботово и содержал там кабак, затем какими-то неведомыми путями Богдан попадает в плен к крымским татарам. Не воспользовались ли крымчаки его пребыванием в плену для обращения будущего гетмана в свою "бусурманскую" веру? Известно было еще и другое: учился Богдан у иезуитов, но, кажется, только в первых классах, хоть вроде бы и освоил латынь… Как же все-таки понимать высказанную в Москве просьбу посланцев Хмельницкого, "чтобы великий государь их пожаловал, для православные христианские веры велел гетмана их со всем войском запорожским принять под свою государеву высокую руку"? Нет ли здесь какого подвоха?
Матвеев уже в пути приступил к выполнению тайного царского наказа. Проезжая по городам и весям, люди Матвеева да и сам посол подробно беседовали с местными жителями. Их интересовал широкий круг вопросов. Много ли войска у гетмана? Есть ли в нем иностранные наемники? Много ли войск крымского хана у гетмана и как они ведут себя на Украине? Хочет ли польский король заключить союз с Хмельницким? Согласится ли на это Рада? Поддержит ли она стремление Хмельницкого воссоединиться с Россией?
Не доверяя полностью Хмельницкому, царский эмиссар хотел понять мотивы, движущие им, особенно интересовался его связями с Речью Посполитой. Известно, в частности, что Матвеев имел тайную встречу с неким монахом Феофилом, который был послан гетманом Потоцким с письмом к Хмельницкому. От Феофила Матвеев узнал, что польские магнаты сильно обеспокоены военными приготовлениями России. В близком окружении Хмельницкого Матвеев установил доверительные отношения с писарем Иваном Выговским, через которого стало известно о попытках Турции присоединить к себе Украину…
Уже из этих скудных сохранившихся свидетельств вполне ясно, что поездка Матвеева к Хмельницкому и состоявшиеся с ним 4 июля 1653 г. секретные переговоры выходили далеко за рамки ныне принятой обычной дипломатической практики.
Посольство Матвеева подтвердило желание украинского народа воссоединиться с русским. Люди Матвеева собрали важный стратегический материал: "сколько ныне у гетмана полков ратных людей учинено и кто у них полковников имена". Большое значение имела добытая информация о приготовлениях Речи Посполитой, Турции, Крыма к военным действиям против России.
8-9 января 1654 г. в Переяславле состоялась казацкая рада, на которой было торжественно провозглашено воссоединение Украины с Россией. 11 января Артамон Матвеев, присутствовавший на Переяславской раде, направился с отчетом к царю.
После смерти Богдана Хмельницкого на Украине начинается продолжительный период брожения, снова различные социальные и религиозные силы и группировки вступают в междоусобное противоборство. В 1669 году царь Алексей Михайлович назначает Матвеева главой Малороссийского приказа. Историки отмечают, что в период правления Матвеева сведения о внутренних и внешних событиях поступали в основном от многочисленных агентов, специально направлявшихся на Украину. Ими часто были служащие Малороссийского приказа - дьяки и подьячие.
В 1673 году Матвеев внимательно следил за отголосками разинского восстания в Запорожье, где действовал некий самозванец, выдававший себя за царевича Симеона, сына Алексея Михайловича. Матвееву удалось подкупить казацкую верхушку и заполучить самозванца. Матвеев принимает личное участие в его допросах и все полученные материалы направляет царю. 17 сентября 1675 г. Матвеев объявляет царский приговор самозванцу: "казнь вершить на Красной площади, четвертовать и по кольям растыкать…"
Мог ли всемогущий вельможа тогда предчувствовать, что в скором времени его ждет почти та же участь?
После смерти Алексея Михайловича в 1676 году Артамон Матвеев оказался в опале, в ссылке, а затем был лишен боярского чина, поместий и всего имущества. Только в мае 1682 года после смерти Федора и назначения новым царем 10-летнего Петра его мать Наталья Кирилловна Нарышкина, воспитанница Матвеева, принимает срочные меры для его приезда в Москву. Чины, власть и богатство снова возвращаются к нему. Но всего на несколько дней…
Сторонники Милославских - родственников первой жены Алексея Михайловича - поднимают в Москве стрелецкий мятеж. 15 мая стрельцы с пушками двинулись в Кремль, требуя престолонаследия для царевича Ивана и назначения царевны Софьи правительницей до его совершеннолетия. Среди стрельцов распространили слух, что царевич Иван якобы убит. Тогда они потребовали немедленной казни всех Нарышкиных. Вышедшему к толпе Матвееву в какой-то мере удалось утихомирить страсти. Но сторонники Софьи вновь стали провоцировать стрельцов, пугая их расправами в том случае, если они поддадутся уговорам. Отряд стрельцов ворвался во дворец. Артамон Матвеев был схвачен разъяренной толпой, выведен на Красное крыльцо и сброшен на пики.
Так была поставлена последняя точка на периоде правления Алексея Михайловича Тишайшего с его заботами об укреплении авторитета и могущества государства Российского, с его делами, явными и тайными, без которых едва ли стали бы возможны великие преобразования его сына Петра.
8. За сотни верст от поля брани
Реформы, начатые предшественниками Петра, приобрели при нем характер крупномасштабных преобразований. Как отмечал В.О.Ключевский, еще с XVII века русское общество начало испытывать воздействие иноземной культуры, богатой опытом и знаниями. Это влияние встретилось с доморощенными порядками и вступило с ними в борьбу, волнуя русских людей, путая их понятия и привычки, осложняя их жизнь, сообщая ей усиленное и неровное движение.
С приходом Петра картина радикально меняется. Бросив споры и сомнения насчет того, опасно или нет сближаться с Западной Европой, Петр, пишет Ключевский, "вместо робких заимствований предшественников начал широкою рукою забирать практические плоды европейской культуры".
Впервые в политический обиход входит ставшее впоследствии крылатым словцо "догоним". В 1713 году на борту корабля, только что спущенного на воду в Петербурге, Петр, обращаясь к боярам, сказал: "Снилось ли вам, братцы, все это 30 лет назад? Историки говорят, что науки, родившиеся в Греции, распространились в Италии, Франции, Германии, которые были погружены в такое же невежество, в каком остаемся и мы. Теперь очередь за нами: если вы меня поддержите, быть может, мы еще доживем до того времени, когда догоним образованные страны".
Старое родовитое боярство не поддержало Петра, усмотрев в его деяниях "козни немецких рук" или, того хуже, действие нечистой силы - антихриста. Можно на пальцах пересчитать тех, кто из старой московской знати остался при Петре в правительственном кругу: князья Голицыны и Долгорукие, князь Репнин, Шереметев, Бутурлин - вот, пожалуй, и все. Петр чувствовал зыбкость социальной опоры власти и вслед за своим отцом Алексеем Михайловичем начал выдвигать в правящую верхушку людей "худородных", из числа среднего и низшего дворянства, а то и более скромного происхождения (Апраксин, Бестужев, Волынский, Головкин, Толстой, да и сам светлейший - Меншиков). Петр назначал на высшие государственные должности не по роду и титулу, а по способностям и конкретным заслугам. Таковы были первый генерал-прокурор Сената граф Ягужинский, сын выехавшего из Литвы органиста лютеранской церкви, который в детстве, как рассказывали, пас свиней; вице-канцлер барон Шафиров, крещеный еврей, бывший приказчиком в мелочной лавке и даже будто бы дворовым у кого-то в Москве; генерал-полицмейстер новой столицы граф Девьер, приехавший в Россию юнгой на португальском корабле; барон Остерман, сын вестфальского пастора, и многие другие.
В 1705 году в Москве была открыта школа пастора Глюка, взятого в плен русскими войсками при занятии ливонского города Мариенбурга (там у него жила в услужении девица по имени Марта, дочь литовского крестьянина Самуила Скавронского - будущая императрица Екатерина I). Как считают, Глюк был весьма заурядной личностью - обыкновенный лютеранский приходской священник. Но у Петра он пользовался большим авторитетом как выдающийся педагог. При содействии царя он открыл учебное заведение для юношей, преимущественно из дворян. В программу входило обучение иностранным языкам, закону божьему - по лютеранскому катехизису, философии, географии, риторике и, что самое примечательное, политике. Впервые в России политика становится предметом преподавания в учебном заведении.
Наряду с этим молодежь у Глюка обучали искусству, рыцарской конной езде и "поступи французских и немецких учтивств". Петр стремился сделать молодое дворянство проводником западных светских обычаев и приличий в русском обществе. Представители новой властной прослойки толпами направлялись в Лондон, Париж, Амстердам, Венецию учиться мореходству, философии, математике, "дохтурскому искусству". Среди них - и немолодые люди, которым было за пятьдесят, как, например, Петр Андреевич Толстой.
Политика широких международных связей Петра, его войны и завоевания, по меткому выражению В.О.Ключевского, "поставили Россию в новые внешние отношения, втянули ее в международную сутолоку Западной Европы, наделали ей новых друзей и врагов. Россия сделалась органическим членом европейской народной семьи и из равнодушной наблюдательницы западноевропейских движений превратилась в их деятельную, хотя иногда невольную и нежелательную участницу".
Требовалась разработка новой, многоцелевой и очень гибкой внешней политики, новой дипломатической стратегии. А это, в свою очередь, вызывало большую постоянную потребность в добротной своевременной информации, в том числе и секретной.
В петровские времена в международной практике понятия "дипломат" и "разведчик" были синонимами и означали фактически одно и то же: шпион. В вышедшей в 1716 году в Париже книге некоего Кальера так и говорилось: "Посла называют почетным шпионом; и в самом деле, одна из его главных задач - открывать секреты двора, при котором он находится". Петру нужно было много послов. Еще в начале его царствования Россия поддерживала постоянные дипломатические отношения с Голландией, Польшей, Швецией, Данией, Австрией, Турцией. Позднее при нем были открыты постоянные представительства во Франции, Пруссии, Англии, Мекленбурге, Гамбурге, Венеции, Курляндии, Бухаре.
Примечательно, что при Петре возникает новая форма представительства России за рубежом - двойное представительство, официальное и тайное. В 1717 году Петр посетил Париж и в результате проведенных им там переговоров вскоре был подписан так называемый Амстердамский договор - союз России, Франции и Пруссии. Петр давно стремился к улучшению отношений с Францией и немедленно после подписания договора назначил в Париж полномочною министра барона Шлейница, бывшего до тех пор представителем России при Ганноверском дворе. Но Петр, по всей видимости, не доверял иностранцу и вскоре направил в Париж поручика гвардии графа П.И. Мусина-Пушкина, которому велено было действовать секретно от Шлейница. Впрочем, вполне возможно, что в данном случае Петр использовал опыт своего отца, у которого сложилась практика назначения в каждое посольство представителя Приказа тайных дел.
Петр не раз подчеркивал, что является преемником своих предков в области внешней политики. Но эту политику он проводил уже в новых условиях, на белее высоком уровне. Петр сохранил Посольский приказ, который позднее был преобразован в Коллегию иностранных дел в связи с общей реорганизацией правительственного аппарата. Сохранил и преемственность кадров (руководители приказа - В.В. Голицын, Е.И. Украинцев и др.). При. Петре в 1699 году послом в Голландию был назначен Андрей Артамонович Матвеев (сын последнего руководителя Посольского приказа при Алексее Михайловиче). Андрей Матвеев, едва начав свою дипломатическую карьеру, сразу был назначен на ответственную должность в страну, где перекрещивались внешнеполитические интересы практически всех европейских государств.
Матвеев быстро установил хорошие личные связи с представителями ряда иностранных государств и наладил дело так, что, вскоре стал получать от них заслуживающую внимания конфиденциальную информацию. Не обошлось, правда, без курьеза. Молодой Матвеев проявил столь экстраординарную "прыть", что в том же 1699 году сообщил из Голландии царю о ходе переговоров Е.И.Украинцева с турками быстрее, чем это сделал сам Украинцев из Константинополя.
В 1701 году он получил сведения о тайно готовившейся шведами под прикрытием рыболовства морской экспедиции в Архангельск с целью поджога и разрушения этого города. Информация, получившая подтверждение из других источников, позволила заблаговременно подготовиться к должной встрече "рыбаков" и разгромить агрессора. Петр с восторгом отозвался об этой операции: "Зело чудесно!"