Сергей Удальцов: В истории России уже была масса примеров, когда люди ориентировались на какую-то одну личность и потом жестоко разочаровывались. Так было и в недавнем нашем прошлом, когда фигура Бориса Ельцина сначала всех консолидировала, а потом он, по сути, узурпировал власть. Я считаю, что в ближайшей перспективе актуальна некая коалиция, группа лидеров, которые будут договариваться, согласовывать свои действия и представлять разные части политического спектра. Когда будут свободные выборы, тогда уже пусть выбирает народ. Сегодня пытаться нашему широкому движению найти единого лидера может привести только к тому, что все рассорятся и благородный порыв масс снова будет растрачен впустую.
Ульяна Малашенко, "Коммерсант-FM": Как вы оцениваете успехи протестного движения?
Сергей Удальцов: Если еще месяц назад кто-нибудь сказал, что Дмитрий Медведев выступит и заявит то, что он заявил 21 декабря - я об облегчении регистрации партий, изменении порядка проведения выборов, - никто бы не поверил. Результат уже есть. Но пока это результат минимальный. Власть будет делать все, чтобы народный протест ослабить, и будет надеяться, что он спадет, и все вернется на круги своя. Сейчас их главная задача - избрать Владимира Путина на новый срок в марте 2012 года. После этого любые заявления, которые сейчас делает Медведев, легко могут быть дезавуированы. Поэтому я считаю, что нашей главной задачей сейчас является недопущение проведения заведомо незаконных, дискриминационных выборов президента в марте. Все реальные оппозиционные кандидаты отсечены от этих выборов, нам готовят очередной спектакль. Наше движение, которое набирает с каждым днем обороты, не должно поддаваться на их обещания, и никакой веры кремлевским бандитам, как бы это пафосно ни звучало, никакой веры им быть не должно. Выдвинули требования - стоим на них до конца. Мы должны добиваться ситуации, когда власть будет вынуждена или полностью выполнить наши требования, или просто уйти.
Григорий Охотин, "Большой город": Сергей, а как вы объясняете происходящее с вами, для чего они это делают, зачем вспомнили октябрьскую историю?
Сергей Удальцов: Логического объяснения я не вижу. 10 декабря - многотысячный митинг на Болотной, на котором требуют освобождения политзаключенных, в этот же день по окончании митинга мне дают 15 суток по абсолютно надуманному делу. Сегодня, на следующий день после еще более крупного митинга, который требовал того же самого в части особождения политзэков, меня снова судят. Мы не знаем, сколько в итоге будет суток, скорее всего, административный арест.
Можно выдвинуть конспирологическую версию: таким образом просто дополнительно разжигают народный гнев. Более прозаическая версия - это просто личная месть кого-то из полицейского руководства или еще чьего-то руководства, хотя я не знаю, кому мог так насолить. Просто в тупость исполнителей слабо верится, потому что это Москва - все рядом, и не реагировать, по-моему, довольно сложно.
Григорий Охотин, "Большой город": Может быть, это попытка напугать всех остальных активистов?
Сергей Удальцов: Может быть, они кого-то и хотят запугать моей ситуацией, но они уже добиваются только обратного эффекта. Я скажу так, что мы это обсуждали уже сегодня: судья Боровкова - лучший борец с режимом, потому что после таких правосудных актов, я думаю, люди, которые и не собирались протестовать, просто поднимутся волной.
Григорий Охотин, "Большой город": А с вами личных переговоров не вели, не предлагали успокоиться, не выходить на акции?
Сергей Удальцов: Последний раз такие беседы со мной вел летом небезызвестный господин Окопный – это центр по борьбе с экстремизмом, приезжал ко мне в спецприемник (но это было летом еще) и проводил полюбовного рода беседу. Я ему ответил, как бы так выразиться, жестким отказом на его соблазнительные предложения. Рефреном шло, что не пора ли заканчивать – у тебя дети, семья, может дальше и хуже быть, зачем тебе это надо. Стандартный набор прямых предложений сотрудничать не было, это на меня уже давно выходили с такими предложениями, я их давно отверг категорически, поэтому, видимо, они считают, что нет смысла со мной на эту тему общаться. Видимо, они на мне уже крест поставили.
Нужно проявлять солидарность
Корреспонденты "Новой газеты" пришли поговорить с лидером "Левого фронта" в больницу, где он находится после сухой голодовки, 04.01.2012 г.
– Сергей, во время вашей голодовки многие говорили, что этим вы усугубляете свое положение, что это не власть вас убивает, а вы сами себя мучаете. Что вы можете ответить этим людям?
- Вспомним историю и различные способы мирного протеста. Голодовка для арестованных, заключенных - порой единственный способ противостоять давлению, которое на них оказывается. Сейчас в российских тюрьмах люди вскрывают себе вены, наносят увечья. Это происходит из-за того, что люди доведены до крайности отношением власти, судов, работников тюрем.
Для меня это единственный метод борьбы с беззаконием. Все другие методы будут или приносить кому-то ущерб, или создавать возможность для признания меня невменяемым. А это абсолютно мирный способ протеста. Да, он отчаянный, крайний, но когда с человеком поступают, как со мной поступали последние недели, другого выхода просто нет. Сносить это молча - значит подыгрывать власти в ее беззаконии.
– Многие из тех, кто выходит на акции в вашу поддержку, подчеркивают, что не разделяют ваших взглядов. А каковы ваши взгляды? Может быть, люди не понимают, за что вы выступаете?
- Это нормально и благородно, если люди даже правильно понимают мои взгляды, но не разделяют их и все равно выходят в поддержку. Когда творится беспредел, нужно проявлять солидарность и добиваться, чтобы вне зависимости от политических взглядов все были равны перед законом. Я очень рад, что так происходит. В такой ситуации гражданам нужно сплачиваться, наваливаться. Отобьют меня - это залог того, что завтра не будут никого другого прессовать.
Что касается взглядов, то я никогда не скрывал, что взгляды у меня левые, социалистические. Консолидирующий вектор развития России на ближайшие годы я вижу как социал-демократический вектор. В душе я, может быть, даже более радикальных взглядов придерживаюсь. В душе мы все немножко анархисты. Я вообще считаю, что общество должно быть максимально свободно. Государство - это аппарат насилия, но пока он неизбежен. Все инсинуации на тему, что мы сторонники кровавых репрессий, лагерей, плановой экономики, все выдавать по карточкам - это дешевая пропаганда. Никогда мы к этому не призывали. Сейчас во всем мире социалистические и демократические взгляды вполне востребованы, посмотрите на движение "Оккупируй Уолл-стрит". Нужна социальная справедливость, иначе мир придет к катастрофе, к войне. Поэтому я убежден, что мои взгляды вполне прогрессивны, соответствуют настроениям.
Мы всегда руководствовались принципом демократичности, социальной справедливости и народовластия. Мы еще 2 года назад создали Московский Совет (подобные организации были созданы по нашей инициативе еще в ряде городов) для коллективной самоорганизации и самозащиты прав граждан. Мы всегда стараемся помогать людям развивать самоуправление, брать власть, насколько позволяет законодательство, в свои руки. Я сторонник прямой демократии, даже перехода к открытой форме голосования. Ведь политическая и гражданская позиция - это не личная тайна. Почему ее надо скрывать?
Нас критикуют, что мы слишком идеалистично все представляем, что люди не готовы… Я считаю, нет ничего невозможного. Просто демократии надо обучать. То, что произошло в 90-е, сыграло свою негативную роль, потому что на людей свобода и демократия обрушились в один момент, люди растерялись.
Все реформы, все перемены должны проистекать разумно и плавно. Власть могла бы прислушаться и плавно проводить реформы. Но она в этом не заинтересована, потому что тотально коррумпирована. Они прекрасно понимают, что натворили столько преступлений, что если они отдадут власть и люди начнут расследовать, чем они занимались эти 11 лет, придется массово заводить уголовные дела. Поэтому они цепляются за власть до бесконечности. Многие говорят, что революции ни в коем случае нельзя допустить. А мы понимаем, что если назреют неразрешимые противоречия, если власть будет вести себя так же, как раньше, то революция неизбежно произойдет, хочет этого Сергей Удальцов или нет. Сегодня не мы революционеры, а власть - главный революционер. Надеюсь, еще есть шанс выйти из этой ситуации максимально мирным путем.
– Вы говорите про ситуацию и перемены внутри страны, какой в рамках левых взглядов должна быть внешняя политика России?
- Сейчас по всему миру в развитых странах волнами идет движение в левую сторону - люди требуют ликвидировать монополию банковских и финансовых элит. Глобализация неизбежна.
Большевики, которые говорили о мировой революции, тоже мыслили такими категориями, но на тот момент не было объективных предпосылок для реализации этой теории. Поэтому от всех идеалов осталась необходимость в одной стране строить что-то под названием "социализм" в окружении агрессивных противников и под угрозой войны. В итоге мы пришли к тоталитарному мобилизационному режиму. Понятно, что это не наш идеал.
Социал-демократические силы находятся у власти во многих странах. Если в России к власти придут такие силы - я бы этого хотел, - надо будет так же открыто поддерживать эти течения левой направленности. Не как это было в советское время, когда поставляли оружие. В отношениях с дальним зарубежьем все должно быть адекватно и спокойно, никому ядерными ракетами грозить не будем.
На постсоветском пространстве, я глубоко убежден, нужна новая, ненасильственная интеграция. Даже действующая власть неизбежно к этому приходит, даже рассуждая с точки зрения наживы - это экономически выгодно. Надо создавать в соседних странах рабочие места, инвестировать в создание производства, убеждать и вести дипломатическую работу по новой интеграции.
– Интеграции - до какого предела?
- До федеративного устройства, как у Евросоюза. Как конечная цель, это вполне возможно - на добровольной основе. Федеративное сосуществование было бы выгодно для всех, многие связи еще сохранились. Но лет через 15–20 будет уже совсем тяжело восстановить культурное единство, вырастет поколение, не жившее при Советском Союзе.
– Вернемся к нынешним протестам в России. Возможны ли переговоры с властью и как они должны проходить?
- Для организации массовых протестов по всей России, выдвижения требований, ведения переговоров нужна координационная структура. Я предлагаю назвать ее Комитет национального спасения. Это альтернативные структуры власти, такие же, как в начале XX века начали стихийно формироваться Советы. Туда пропорционально должны войти все политические силы. Исключение сделаем только для тех, кто пропагандирует национальную рознь и вражду. Мы должны постараться всех активных граждан, которые хотят чем-то заниматься, включить в этот процесс. Главное - людям, выходящим на митинги, предложить какое-то дальнейшее общее дело, потому что борьба за права - это не тусовка и не гламур, это, можно сказать, работа.
– Если выборы перенесут на апрель и в стане оппозиции будет решено делать ставку на кого-то одного, вы готовы сделать ставку на Навального?
- Я ни про кого не могу сказать, что это фигура неприемлемая. Если будут новые условия проведения выборов - этого еще надо добиться - возможны переговоры и политическая целесообразность будет подсказывать, как себя вести. Достойных людей много. Но если мы сейчас раньше времени начнем говорить, что все движение - это движение в пользу одной политической фигуры, есть большой риск сразу его ослабить. Пока такой фигуры, которая универсально всех объединит, нет.
Если какой-то из уже зарегистрированных на 4 марта кандидатов даст письменные гарантии стать техническим президентом, гарантом того, что будет принято новое избирательное законодательство и будут проведены новые президентские выборы до конца года, а может быть, пообещает, что не будет выдвигаться на них, чтобы не пошел новый путинизм в другом направлении…
– А если такие обещания даст Прохоров?
- В таком формате можно поддержать любого кандидата из тех, кто зарегистрирован. Даже политического противника: Прохорова, Миронова, Явлинского… Хотя я считаю, что это довольно утопический вариант.
– Ваш прогноз на сегодняшний вечер. Как считаете, вас выпустят сегодня?
- Если руководствоваться законом, обязаны выпустить. Вне зависимости от того, буду ли я лечиться дальше, срок ареста истекает в 20.00. Но за этот месяц я многократно сталкивался с нарушением закона в отношении себя.
Тем не менее, мой прогноз оптимистичный. Большая была поддержка за последний месяц со стороны очень разных людей: с которыми не общались, иных политических взглядов. Они могут вернуться к той же тактике в отношении меня чуть позже, но продолжать нон-стопом это давление – опять сфабриковать что-то, осудить – невыгодно, учитывая большой общественный резонанс. Но внутренне я ко всему готов.
Народ может перейти к стихийным митингам! (Интервью для Накануне. ru, 25.01.2012 г.)
Московские власти не разрешили организаторам митинга 4 февраля пройти шествием от Калужской до Манежной площади. В письме на адрес заявителей, которое мэрия распространила сегодня, говорится о том, что власти не смогут в должной степени обеспечить безопасность участников шествия и предлагают другой маршрут - по улице Тимура Фрунзе и Фрунзенской набережной с конечной точкой в Лужниках. Как только это сообщение появилось в соцсетях, оно тут же обросло комментариями типа: "Мэрия нас послала! Куда мы пошлем мэрию?", "Ну это, вообще, наглость". При этом, по словом протестующих, в соцсетях уже появляются сообщество, которые намерены идти тем маршрутом, который власти изначально согласовывать отказались. Масла в огонь подлило и сообщение из столичной мэрии о том, что Сергей Собянин отправил в отставку руководителя департамента региональной безопасности Валерия Кадацкого, заменив его на Алексея Майорова. Оппозиционеры тут же увидели в этом проявление ужесточения кадровой политики накануне 4 февраля. О том, чем закончатся переговоры с мэрией, почему Левый Фронт не входит в "Лигу избирателей" и будет ли сотрудничать с охлобыстинской "Остальной Россией", в интервью Накануне. ru рассказал лидер Левого Фронта Сергей Удальцов.
Вопрос. Сегодня столичная мэрия официально отказала организаторам шествия 4 февраля в том маршруте, о котором они заявляли. Вы будете искать компромисс с властями или все-таки решитесь провести несанкционированный марш? Радикальных высказываний в интернете уже немало….
Сергей Удальцов: Вчерашние переговоры в мэрии длились почти два часа. Главным вопросом был именно маршрут шествия, и то, что нам сегодня отказали в том маршруте, который мы предлагали, не вызвало у нас удивление. Но я все-таки хочу подчеркнуть, что это не отказ. Московские власти предложили перенести проведение шествия и митинга в другое место. Это подразумевает, что в течение трех дней мы, как организаторы, должны будем все это обсудить и дать свой окончательный ответ - согласны мы идти в Лужники или нет. Вчера, когда мы расставались после этих переговоров, четко зафиксировали с обеих сторон, что точку пока ставить рано и переговоры так или иначе будут продолжены. Возможно, мы уже сегодня, в среду соберемся в рамках оргкомитета и обдумаем свою позицию, изучим мнение по этому вопросу интернет-сообщества и выработаем консолидированное решение. После этого в ближайшие 2–3 дня снова встретимся с представителями московской мэрии. Я думаю, что новый раунд переговоров с властями состоится уже очень скоро. Пока настроение людей очевидно - никто не хочет уходить в Лужники. Мы все же хотим убедить мэрию найти какой-то компромиссный вариант, и это возможно, поскольку мы вчера обсуждали несколько вариантов маршрута по центру города. Думаю, что при желании с обеих сторон компромисс вполне достижим. Так что, я бы не стал сейчас нагнетать страсти и говорить, что диалог провалился и будет конфликт, разгон и насилие с обеих сторон. На мой взгляд, потенциал мирного разрешения наших противоречий еще далеко не исчерпан.
Вопрос: Как вы можете прокомментировать решение мэра Сергея Собянина, который уволил руководителя департамента региональной безопасности Валерия Кадацкого? Можно ли считать, что это сигнал для оппозиции, и если да, то какой, положительный, направленный на поиск компромисса, или отрицательный, свидетельствующий о том, что власть хочет ужесточить позицию?
Сергей Удальцов: Вчера на совещании присутствовал уже новый руководитель департамента региональной безопасности Алексей Майоров. Пока мне сложно сказать, к чему приведет эта перестановка. Может быть, мэрия действительно хочет ужесточить позицию, а может быть, и согласится на компромисс. По одному раунду переговоров это непонятно. Что же касается мэрия Москвы и отставки Валерия Кадацкого, то понятно, что она была вызвана текущей политической ситуацией. Власти ищут какой-то оптимальный для себя вариант действий и, возможно, Кадацкий как-то в эту систему на вписывался, но это только мои предположения. Достоверной информации на это счет нет. Но это, в конце концов, проблемы власти. Мы для себя решили, что будем до последнего искать компромисс, с любым представителем мэрии.
Вопрос: Ну, а если власть все-таки не пойдет на уступки?
Сергей Удальцов: Мы, конечно, тогда четко скажем все по этому поводу. Надо понимать, что многие граждане в этом случае начнут действовать стихийно, и мы сами уже не сможем контролировать ситуацию, о чем мы вчера в мэрии и заявили. Желательно, конечно, до такой ситуации дело не доводить.
Вопрос: Завтра в бывшем Колонном зале Дома союзов пройдет "круглый стол" "Честные выборы: открытая трибуна!", где власти попытаются наладить диалог с оппозицией. Вы будете участвовать в этом диалоге?
Сергей Удальцов: Пока никакого приглашения на этот круглый стол я лично не получал. Естественно, что без приглашения я туда не пойду. Это будет как-то нелогично и невежливо. Я уже слышал, что "Лига избирателей" отказалась присылать на это мероприятие своего представителя. Почему они так поступили, не знаю. "Левый фронт" в "Лигу избирателей" не входит, поскольку у нас более политизированное движение, а "Лига избирателей", напротив, объединение не политическое. Может быть, именно потому что мы более радикальные, нас на этот круглый стол и не приглашают.
Вопрос: Сегодня появились сообщение о том, что запрещенный в служении священник Иван Охлобыстин решил организовать новую общественную структуру "Остальная Россия". Появится ли на нашем политическом поле еще один игрок и способен ли он взять на себя определенную долю протестного электората?