Но, видимо, и партийные боссы переоценили свои возможности. Потому что Грушев так и остался на своей должности. Зацепить его было не за что. Однако я понял, что моим кандидатским амбициям в Иваново не сбыться. И спокойно покинул сей скорбный российский регион".
5
Под вечер, когда все окончательно стихло, Сурок по-хозяйски огляделся и юркнул в приоткрытую дверь соседней комнаты, в которой днем неоднократно уединялся хозяин кабинета со своей юной секретаршей. В потемках трудно было разобраться, что и как расположено. Но природное чутье не подвело. В открытом шкафчике возле низенького мягкого дивана оказался целый пакет с вкусными орешками и корзина нетронутых фруктов. "Этих запасов хватит на месяц", - подумал Сурок и начал перетаскивать добычу за диван. Когда работа была закончена, он по-барски уселся возле сложенной кучи и приступил к трапезе. Затем перетащил с дивана на пол маленькую подушечку и, устроившись по-королевски, сладко задремал.
С первыми лучами солнца Сурок поспешно запихал свое ложе поглубже в угол и перебрался на исходную позицию в кабинет. При первых стуках в приемной он нащупал лапой вшитый под шкурой чип передающего устройства и расположился поудобнее. Начался новый рабочий день во вражеском логове.
В кабинет медленной барской походкой вошел Сырков. Он осмотрел слегка затуманенным взглядом своих голубых глаз окружающую обстановку. Из тумбочки под телефонами с правительственной связью достал коробку дорогих гавайских сигар. Вынул одну из них. Очень долго крутил в руках прежде, чем откусить один из концов. Затем медленно с чувством начал раскуривать. Уселся в кресло, снял ботинки и положил ноги перед собой на рабочий стол. После этого нажал кнопку селектора внутренней связи.
- Ну, где там этот Жирновский? Зови его. Пусть заходит, скотина.
Сразу после этих слов дверь распахнулась, и Жирновский, "истинный лидер либеральных демократов", как он себя везде и всюду представлял, буквально влетел в кабинет.
- Здравствуйте! Здравствуйте, Владилен Михайлович! Я так рад, что при всей вашей невероятной занятости вы нашли время принять меня. - Жирновский начал, приближаясь к столу, услужливо шаркать носками ботинок. Через вытянутые на столе ноги Сыркова он изловчился дотянуться до пальцев его руки и бережно несколько раз прикоснулся к ним. - Вы не представляете, как к вам в последнее время трудно прорваться. Ну, просто совсем невозможно.
- Еще бы! - величественно, с растяжкой произнес Сырков. - Это у вас только одна партия. И то вы никак у себя порядок не наведете. А тут - целая свора! За всеми глаз да глаз нужен. Да еще - вот! Сами понимаете. - Сырков многозначительно указал взглядом на телефон с надписью "Президент".
Как будто прочитав его мысли, телефон вдруг трижды визгливо пропищал. Жирновский вжал в свою жирную шею голову и с интересом затаился. Сырков осторожно двумя пальцами снял трубку с рычага и отчеканил:
- Слушаю вас, Владимир Владимирович! Мы уже все подготовили!.. Завтра докладная записка со всеми раскладками будет у вас!.. Мы все возможные варианты предусмотрели… Я думаю, что они не решатся… Я, конечно, с генеральным прокурором переговорю. А, может быть, это лучше Сочину сделать? Они с ним как-никак свояки… Ну хорошо. - Собеседник на том конце провода, видимо, что-то долго и обстоятельно начал объяснять. Сырков по-школьному с видом прилежного ученика на каждое слово утвердительно кивал головой. После чего, глядя в сторону Жирновского, проговорил: - Он как раз у меня. Я ему сейчас все популярно разъясню. А насчет Фрикмана не беспокойтесь. Он вчера у меня был. Все вопросы оговорены. Он хоть и не шибко знается со своей еврейской братией, но сделает все, как надо. Владимир Владимирович, я к вечеру вам все обязательно доложу!
Сырков аккуратно положил трубку на аппарат и, подняв вверх брови, глубокомысленно проговорил.
- Вот так-то, дорогой мой Владимир Адольфович. Эти дурацкие выборные дела даже президенту покоя не дают. А тут еще ты со своими глупыми закидонами! - Сырков вытаращил глаза и постучал себя кулаком по виску. - Ну какого фига ты эту Кандолизу припудрил? Это ж надо придумать - решил ее отправить в Кантемировскую дивизию на ночь к солдатам. Тебе кто дал право советника президента дружественной нам державы проституткой называть? Тебе что, своих отечественных не хватает? Мне кажется, что ты вообще на этом деле помешан. Мы это все, конечно, замнем. Я уже дал команду комиссии по депутатской этике. Будем считать, что на пленке не ты, а кто-то похожий. Но вообще-то ты будь поосторожнее. Я уже заколебался тебя из всех этих историй выкручивать. Ты не забывай, что на тебе еще висит уголовное дельце по поводу разгрома детского садика.
- Да вранье все это, Владилен Михайлович! - Жирновский привстал и подался всем телом вперед. - Сплошной оговор! Меня там, у детишек, и не было вовсе!
- Ты эти сказки кому-нибудь другому рассказывай. - Сырков раскурил сигару и пустил кольцо дыма прямо в физиономию Жирновскому. - С прокуратурой, брат, шутки плохи. А ты еще, по-моему, какого-то районного прокурора зацепил. В общем так, - пыхнул ему еще раз в лицо сигарным дымом Сырков, - дело мы попросили замять. Но впредь умнее будь. И слушаться должен. Иначе - уничтожим.
- Конечно, конечно, Владилен Михайлович! - Жирновский вскочил с места и забегал вокруг стола. - Вы же знаете, я всегда готов выполнить любое поручение. Вы же знаете, слово Жирновского - закон. Вся моя партия к вашим услугам.
- Ну вот и славненько. - Сырков налил себе в стакан виски и, с облегчением выдохнув воздух, залпом опрокинул. - Так где ваш список?
- Вот он! Вот он! - Жирновский поспешно расстегнул папку и вытащил оттуда несколько листков бумаги. - Вот они, голубчики!
- Имейте ввиду, что в новом составе Госдумы вам полагается около десяти процентов.
- А как насчет остальных? - оживился Жирновский. - Сколько этим гребаным яблокам полагается?
- Нисколько! - отрезал Сырков.
- Во здорово! - подскочил на месте Жирновский. - Я же всегда говорил, что им не место в Государственной Думе! Эта Хакаманда пусть катится в свою Японию. А Явлинский пусть к сраным янки валит! (В этом месте сидящий за креслом Сурок поднапрягся и подставил хвост с передатчиком поближе к говорящему.) Они всю Россию продали!
Жирновский вскочил с места и начал бешено носиться по кабинету. Потом подбежал к столу, схватил пустой стакан, повертел его перед носом и решительно сказал:
- Налейте! По этому поводу надо выпить!
Сырков плеснул в стакан виски и протянул ему тарелочку с лимонными дольками. Жирновский махнул стакан одним движением. Затем сгреб все лимонные дольки и засунул их в рот. Крякнул от удовольствия и плюхнулся в кресло.
- А что с коммуняками будет?
- Коммунистам планируется не более пятнадцати процентов. Меньше, к сожалению, не получится. У них слишком большой электоральный запас.
- Какой там оральный запас? Их тоже замочить надо. - Жирновский явно вошел в раж. Схватил со стола бутылку, не спрашивая разрешения, налил себе полный до краев стакан и с размаху осушил. - Этого педика Гену со всеми его бабками-шмапками надо давно на помойку выкинуть.
- Ну, это вы, Владимир Адольфович, загнули. Как бы они нас с вами туда не отправили. Преуменьшать их значение никак нельзя. Правда, - Сырков поднял вверх указательный палец, - мы тут кое-что придумали. Попробуем их изнутри разложить.
Сырков полез в книжный шкаф и извлек оттуда пожелтевшую книжку, на которой угадывалось название "Крах 2-го Интернационала".
- Историю надо изучать. В ней много интересного было. Вот эта штука из-за чего развалилась? - Сырков потряс над головой книжкой. - Каждый стал претендовать на роль лидера. А результат какой? То-то и оно! - Книжка полетела на стол, едва не сбив на пол стаканы.
- Вы гений, Владилен Михайлович! Только я вот никак не пойму. Десять процентов мне. Пятнадцать - коммунякам. "Яблоко" и СПС - в шею. Вы думаете, что "Монолитная Россия" семьдесят процентов потянет? Как бы не просчитаться.
- Да нет. Тут есть одна мыслишка. Новый блочок сварганим. Чтобы они и у коммунистов, и у демократов голоса оттяпали. Но об этом потом. Так где же ваш списочек?
Жирновский протянул Сыркову заполненные листы. Тот аккуратно разложил их перед собой и начал вслух называть фамилии.
- Жирновский - понятно. Митроханов - понятно. Уткин - понятно. Сыночка вы, конечно, опять при себе держать будете? Он у вас, поди, опять за руководителя фракции обозначится?
- А то как же? Куда же мне его, бедолагу, девать? Пусть, пока отец жив, ума-разума набирается. Молод еще в самостоятельную жизнь выходить.
- Так. Ну а это кто такие: Чернуха, Амбальцев, Островский, Ротмистров? - Сырков хлопнул по списку ладонью.
- Чернуха - бывший полковник КГБ. Умный мужичок. И со связями в том мире. - Жирновский показал куда-то в сторону.
- Да, знаем мы вашего Чернуху. Он же придурок полный. И из органов его уволили по причине психического заболевания. У него же здесь не все в порядке. - Сырков повертел пальцем у виска. - Как бы он чего не отмочил.
- Я за него ручаюсь! - взмолился Жирновский. - Классный мужик! Мы с ним шороху дадим!
- Ну, смотри, Адольфыч, если что - не сносить тебе башки! Шеф этого очень не любит. Тем более, знаешь ведь, - он сам из этих органов. Идем дальше. Кто такой Амбальцев?
- Да это мой начальник охраны. Железный мужик. Я ему давно обещал. Пусть подепутатствует.
- У тебя, Адольфыч, все мужики классные. Только как они в Думе-то работать будут? Там хотя бы иногда что-то вякать надо.
- А они вякнут! Еще как вякнут! Думать за них я буду. А вякать будут они. Ну и если что, охрана всегда под рукой будет.
- А вот эти - Островский и Ротмистров - откуда взялись? - продолжил чтение списка Сырков.
- Это молодежь. Должны же мы молодежь растить? Хорошие ребятки. Они у меня давно в помощниках крутятся. Надо их в люди выводить. Вы же знаете, как я о молодежи пекусь? У меня даже свой молодежный центр есть. Такие ребята! Только кликни - на любое дело пойдут. Разве нам такие не нужны?
- Ну ладно, - задумчиво произнес Сырков. - Весь список проверять не буду. За каждого персональную ответственность несешь. Кто составит первую тройку?
- Само собой - Жирновский. Затем Уткин и Чернуха.
- Смотри, Адольфыч! Если что случится, голову оторвем! - Сырков хлопнул по списку, закрыл папку и отбросил ее на угол стола.
- Вы же знаете, Владилен Михайлович, Жирновский всегда оправдывал доверие. Таков мой главный жизненный принцип. Можно мне еще пять капель? А то в горле совсем пересохло. - Он схватил со стола бутылку и на-булькал себе полстакана. Залпом выпил и пошарил глазами по столу в поисках какой-нибудь закуски. Наткнулся глазами на сигару. Схватил ее и начал отчаянно жевать.
Сырков встал из-за стола, давая понять, что разговор закончен, и показал рукой на дверь.
- Идите, Владимир Адольфович, и не делайте глупостей. Обо всех последующих шагах договоримся потом.
Когда Жирновский уже коснулся дверной ручки, Сырков на минуту задержал его за рукав и вполголоса спросил:
- Надеюсь, с финансами у вас проблем нет?
- В общем-то нет. Но хотелось бы еще. - В тон ему прошипел Жирновский.
- Хорошо. Я позвоню Касьяну. Попрошу, чтобы вам помогли. Кстати, у вас вопрос со зданием на Басманной решился?
- Да. Касьян подписал распоряжение. Нам его передали в безвозмездное и бессрочное пользование.
- Ну это он расщедрился.
- Мы в долгу перед правительством тоже не останемся. Моя фракция всегда проголосует так, как надо. Особенно по бюджету.
- За это мы вас и любим. - Сырков крепко пожал Жирновскому руку и выпихнул за дверь.
- Ну и мудак! - проворчал он, возвращаясь за стол, и брезгливо выбросил в мусорную корзину разжеванную Жирновским сигару. Затем нажал кнопку внутреннего селектора. - Лилечка, золотко, иди сюда. А то у меня от этого придурка все разболелось. Ты мне, как обычно, немножко головку подправишь.
Через минуту секретарша заскочила в кабинет и, ни слова не говоря, проследовала в комнату отдыха. Сырков аккуратно закрыл входную дверь в кабинет на ключ и направился следом за ней.
Сурок потихоньку вылез из своего укрытия, пролез под стол и достал из мусорной корзины полуразжеванную гавайскую сигару. Там, на далекой ферме в Алабаме, он очень любил дожевывать остатки хозяйских сигар. Эту Сурок тщательно обнюхал, но запах ему явно пришелся не по вкусу. Почему-то показалось, что она побывала не во рту человека, а в пасти дикого похотливого кабана. Поэтому сигара опять полетела в корзину, а Сурок отправился в свое надежное укрытие за креслом.
6
Съезд "Монолитной России" обещал много неожиданностей. Но главная из них состояла в том, что наконец-то обещали навести порядок в управлении партией. Довольно странный товарищ с уникальной фамилией Чертомолов, некоторое время возглавлявший Генеральный Совет партии, должен был уступить свое место новому лидеру. Личность Чертомолова уже давно многим не нравилась. Тем более, что формально головными фигурами в партии были Шойду, Лужнов и Шайменев. Кто этот будущий лидер, догадывались все, но вслух свои догадки не произносили. Потому что подобные решения всегда принимались исключительно в Кремле. А Кремль до поры до времени предпочитал от комментариев уклоняться.
В президиуме оказались практически все первые лица государства. Уже после открытия по залу прошел слух о том, что на съезд прибыл президент. Шептались об этом вполголоса, пока тот, о ком говорили, неожиданно не оказался на трибуне. Вышел он из кулис своей будничной размеренной походкой. По товарищески поприветствовал сидящих в президиуме и без лишних представлений произнес небольшую, но проникновенную, речь. После чего так же спокойно удалился, оставив делегатов в полном восторге и недоумении. Потому что фамилия будущего лидера партии так и не прозвучала. Но присутствие в президиуме бывшего лидера думской фракции "Единство", а в настоящее время - министра внутренних дел Грузнова, объясняло все. Рядом с ним, скромно опустив вниз глаза, за столом сидел юный замглавы администрации Сырков. Они о чем-то тихо переговаривались. И только изредка поворачивались в сторону выступающих докладчиков.
Какие у партии будут задачи, так никто из присутствующих и не понял. Но все радостно приняли лозунг "Монолитная Россия - сильная Россия". Еще поняли, что главная задача - во всем поддержать президента как единственного гаранта Конституции страны. Съезд все больше походил на партийно-хозяйственный актив по обсуждению послания президента. И только когда подошло время решения кадровых вопросов, делегаты слегка оживились.
К трибуне подошел Сергей Шойду и, повернув голову в сторону президиума, как-то буднично предложил:
- У всех формальных и неформальных лидеров партии есть только одно мнение. Нашим партийным лидером должен стать Виктор Грузнов. Другие мнения есть?
В зале воцарилась полная тишина. И только сам Грузнов как-то неловко подвинул к себе микрофон и попытался возразить:
- Выборы не должны быть безальтернативными. Надо, чтобы еще кого-нибудь выдвинули.
- К чему эти ненужные игры в демократию? - парировал Шойду. - Тебя вся страна знает. Это благодаря тебе началась настоящая чистка наших органов внутренних дел от всевозможных "оборотней в погонах". Каюсь, в моем ведомстве тоже нашлись желающие поживиться за чужой счет. И я как товарищ признателен за то, что мне помогли разобраться, кто есть кто в моем окружении. Грузнов не побоялся замарать честь мундира и пошел на самые крайние меры в отношении зарвавшихся чиновников. Я думаю, что именно такой человек должен руководить нашей партией.
Шойду стремительно повернулся и направился на свое место. В зале воцарилась полная тишина.
В этот момент прямо за столом, подтащив к себе микрофон, заговорил Георгий Михайлович Лужнов.
- Мне думается, постановка вопроса совершенно верная. У всех, так сказать, партийных старейшин мнение одинаковое. Нечего нам в игры играть. Перед нами важнейшая задача - страну поднимать. Доверим это Грузнову. А мы ему поможем. Я правильно говорю, Ментимер Шарипович? - Шайменев утвердительно закивал головой. - Значит, ставим вопрос на голосование. Кто за то, чтобы включить в бюллетень для тайного голосования кандидатуру Грузнова Виктора Вячеславовича? - В зале поднялись руки с красными карточками. - Все за! - Рявкнул Лужнов и бросил микрофон на стол.
Сырков, отвернувшись в сторону кулис, удовлетворенно хмыкнул и толкнул под столом коленом Грузнова.
- Все - хоккей. Сценарий нормальный. У нас в институте культуры за такое поставили бы пять баллов.
Грузнов так же под столом тихонько пожал Сыркову руку и, наклонившись к самому уху, проговорил:
- Служу России и ее президенту.
Больше никаких неожиданностей на съезде не предвиделось. Списки будущих кандидатов в депутаты Государственной Думы обсуждению не подлежали. И делегаты, дружно побросав в урну заранее заполненные бюллетени, спокойно разъехались по домам.
Проект "Монолитная Россия" вступил в решающую стадию.
7
Несколько дней Сурок провел в полном одиночестве. Из последнего разговора хозяина кабинета по телефону он понял, что тот отправился в ответственную командировку с "шефом". При этом постоянно звучало какое-то странное слово "пиариться". Что это такое, Сурок так и не понял. Но решил, что это дело чрезвычайной государственной важности. Потому что перед отъездом хозяин постоянно названивал разным журналистам и что-то долго и нудно говорил про "Монолитную Россию" и про то, как она должна безмерно любить президента.
В пропитании проблемы не было, так как в первый же день после отъезда хозяина секретарша Лилечка внимательно просмотрела все шкафчики в комнате отдыха и пополнила утраченные запасы. Особенно Сурку понравился арахис. Но и всевозможные сухофрукты производили на его организм благотворное действие. Проблемы с уничтожением отходов тоже не было. Еще в Алабаме его научили пользоваться человеческим туалетом. И этот навык оказался сейчас как никогда кстати. Целыми сутками Сурок пребывал в полусонном забытьи и неге. Он даже подумал, что здесь живется значительно лучше, чем на ферме.
Но в один прекрасный день его покою пришел конец…
Однажды утром дверь кабинета громко хлопнула. От неожиданности Сурок упал с подушки и едва успел спрятать свои спальные принадлежности под диван. Затем с большими предосторожностями пробрался на свое "рабочее место" за креслом в кабинете. Протискиваясь между шкафом и креслом, он услышал резкий телефонный звонок и возбужденный голос хозяина.
- Слушай сюда, козел! Вы все - форменные идиоты! Я же нормальным русским языком сказал: никаких теледебатов! Вы что хотите, чтобы вас на глазах у всей публики об стол носом приложили?… Ну и пусть так полагается! У нас положенных, знаешь где содержат? То-то и оно! В общем, так - шеф сказал: никаких дебатов! Пусть сами с собой спорят! Все!
Сырков вскочил с места и начал бешено носиться по кабинету, постоянно приговаривая про себя: "Вот мудаки! Вот мудаки!" Затем нажал кнопку селектора и громко прокричал: "Сейчас же соедини меня с Герстом и с Вершняковым!"
Через три минуты раздался ответный сигнал селектора и Лилечка пролепетала:
- Владик, Герст на проводе…
Сырков схватил телефонную трубку и завопил: