На недостаток профессионализма в русской литературе указал академик С. Д. Лихачев и объяснил его отсутствием в России философии как таковой. Следствием этого он считал проповеднический пафос писателей, который проявился в смешении жанров.
Вот примеры жанрового винегрета.
"Мертвые души" – тотальная сатира на Россию, + апофеоз ей, + публицистика (после восклицаний "Таков уж русский человек!" следует бесконечное перечисление пороков и пошлостей). А еще "Мертвые души" как бы поэма. Ученик догадывается (а я уверен), что поэма-пасквиль есть лингвистический казус. Он же чистая душа, и если его не задавить авторитетом, не понимает, как можно сочетать унизительную сатиру на всю Россию (кроме Двора) с объяснением в любви к ней и верой в ее исключительное будущее. Может быть, этот ученик вспомнит Ноздрева, который сказал Чичикову, что "подлец, ты подлец, но дай я тебя поцелую". Это есть не что иное, как амикошонство.
"Мастер и Маргарита" социальная сатира (злая), + фантастика (обаятельная чертовщина), + плюс христианское проповедничество (в сомнительной интерпретации автора).
"Доктор Живаго" – художественный вымысел, плюс пошлая публицистика в виде бесконечных идеологических стандартов, плюс стихотворное дополнение.
Вероятно, лучше не изучать слабые в художественном отношении произведения, какие бы яркими и "диссидентскими" они не были. Иначе у школьника образуется "каша" в голове и развивается дурной вкус. "Каша" в конце концов "переварится", а дурной вкус – это надолго.
Образы героев подаются с социально-политических позиций. Это пережиток, оставлен нам в наследство со времен социализма. На мой взгляд, надо делать акцент на человеческие качества (чувство справедливости, честь, великодушие, мужество и т. п.). Это же очевидно. А раз очевидно, согласимся, что князь А. Болконский и комсомолец П. Корчагин – ровня.
Итоги критики современной программы. Необходимость ее модернизации
1. Объем материала превышает разумный предел в разы.
2. Материал перегружен архаико-сатирической, обличительной и всякого рода "малодушной" литературой, что усугубляет проблему дефицита личности, усиливает пессимизм, эмигрантские настроения среди молодежи и, в конечном счете, ослабляет нацию.
3. Катастрофически не хватает жизнеутверждающих книг с Героями и Идеалами.
4. На выбор произведений и их трактовку отрицательно влияет технократический подход.
5. Невнятно изучается советская литература.
6. Почти нет произведений, посвященных вечным ценностям: любовь, семья, дети, труд, честь, благородство и т. п.
7. Школьников не знакомят с мировой литературой. Они изучают образы Собакевича и Обломова и не слышали про Дон Кихота и Фауста. Школьникам не известна интеллектуальная классика: Бредбери, Гарднер, Голдинг, Ле Гуин, Лем… Как следствие, они отстают от западных сверстников в развитии.
8. В программе нет позитивных футурологических книг (Ефремов, Бредбери…). Существует косвенная связь школьного образования с неверием людей в будущее, а то и ожидающих конца света.
9. Качество учебников посредственно.
Из сказанного следует необходимость введения новой программы.
Подведем итоги – нужен базовый учебник.
Мы знаем еще со школьных времен учебники-долгожители: "Физика" Перышкина, "Химия" Глинки, вузовский учебник "Математический анализ" Фихтенгольца. Материал в них подобран очень тщательно и подан предельно ясно. Они являются базовыми, своеобразной точкой отсчета. Наряду с ними существуют разнообразные учебники, отличающиеся сложностью "в плюс и минус" и акцентами в выборе материала, иногда педагогически необоснованного. А это становится видным при сравнении с образцом. Данный пример убедительно показывает важность базовых учебников во всех дисциплинах. И литература здесь не исключение. По моему мнению, кризис в литературном образовании может быть преодолен, если будет создан базовый учебник. Интуиция подсказывает мне, что в Министерстве образования думают аналогично. Надеюсь, что "Программа-2015" окажется полезной в этом благородном деле.
II. Принципы создания "Программы-2015"
Цель "Программы-2015"
В ней я стремился:
1. Уменьшить объем материала примерно в три раза, в частности за счет свободы выбора.
2. Вернуть преподавание на путь истинный, т. е. обучать детей в основном на произведениях, в которых есть все: эстетика, идейный потенциал и воспитательное значение.
3. Учитывая особенности юношеского восприятия, изучать произведения:
• расширяющие кругозор;
• посвященные величию Духа и Разума человека;
• посвященные вечным ценностям: любви, семье, труду, свободе, чести, благородству…
4. Не навредить ученику – сократить число сатирических и обличительных книг и очистить школьную "библиотеку" от произведения с негативным идейным содержанием.
5. На освободившиеся полки поставить книги, которые могут просветить и вдохновить юношу, в частности произведения мировой классики.
Три критерия качества изучаемого произведения
Вопросу, что считать лучшими произведениями с точки зрения педагогики, посвящено много работ, написанных в советское время. Этот опыт с учетом необходимости сделать поправки на реалии XXI в. неоценим. Обратимся, например, к результатам работы [7]. "В процессе восприятия литературы различают три стадии:
– непосредственное восприятие, где важно воображение;
– понимание идейного содержания;
– влияние книги на личность ученика".
В соответствии с этим повторю истину, что при выборе книг для школы надо исходить из трех моментов: А – идейное содержание (позитивность главной мысли и ее доступность для понимания), В – художественные особенности (слово, образ, стиль, композиция, соответствие законам жанра и т. д.). C – образовательно-воспитательное значение книги. Желательно, чтобы все три качества присутствовали одновременно. Условно этот критерий полноты можно представить в виде формулы К = АВС, где К есть коэффициент качества. Он максимален, если А, В и С близки к единице, и минимален, если хотя бы один из множителей близок к нулю.
Очевидно, произведениями, удовлетворяющими критерию полноты АВС, являются, "Капитанская дочка", "Отцы и дети", "Война и мир", "Как закалялась сталь", "Тихий Дон", "Сотников", "Один день Ивана Денисовича" и др. Приведу в качестве примера книги, которые не удовлетворяют критерию полноты.
"Мертвые души"
Коэффициент А близок к нулю, так как пафос негативен. В реальной России, которую Чичиков (Гоголь) видит из коляски, все представлено в карикатурном виде: город (дома, дороги, парк, афиши), горожане, чиновники, природа, деревни, мужики, бабы, помещики… (см. ниже прочтение "Мертвых душ" без предрассудков). Карикатурность текста усиливается карикатурными иллюстрациями. Коэффициент В мал, в частности, потому, что "Мертвые души" есть смешение жанров (см. ниже).
Коэффициент C. О каком образовательном значении может идти речь? Ученик рассудочно понимает, что это – сатира, но воспринимает "Мертвые души" как убедительнейшую в бытовых деталях быль. И это впечатление закрепляется комментариями учебников, оставшимися с советских времен, утверждающих, что николаевская Россия была страной "мертвых душ".
"Мастер и Маргарита"
Коэффициент А отрицателен. Во-первых, пафос романа состоит в том, что советская действительность 1930-х годов устроена столь мерзко, что несчастному Мастеру вредят все, и любящая его женщина вынуждена обратиться за помощью к Сатане. Во-вторых, Сатана "творит добро" в отношении Мастера и, развлекаясь, наказывает жуликов и проходимцев. Автор убежден в этом и предупреждает читателя соответствующим эпиграфом. В-третьих, в проповеднической части романа дано сомнительное "Евангелие от Булгакова" (см. ниже).
Коэффициент В мал. Роман есть механическая, не смысловая, смесь разножанровых кусков: сатиры, фантастики и проповедничества. Это неуклюжая попытка соединить несовместимое. Кроме того, в романе есть много заимствований и плагиата.
Коэффициент С близок нулю. Роман – злая сатира на советскую действительность 30-х годов, если быть точными, то на "как бы творческую интеллигенцию", даже хуже – на "низы", которые все жулики, воры и подлы в изначальном значении этого слова.
Идейное содержание – важнейший критерий
Напомню строгое определение идеала в философии [39]. В нем есть два момента. "Идеал – образец, прообраз, нравственный образец, понятие совершенства. Поэты и художники формируют нечто, сообразно идее". Второй момент – "…по ним [т. е. идеалам] должно судить о действительности, и последняя изменяется теми, которые чувствуют в себе силы для этого".
Приведу также суждения писателей.
В рассказе Горького "Читатель" [2] читатель спрашивает писателя:
– Скажи, кто есть твой бог? – Молчание, замешательство.
– Такие, как ты, не только не можете дать жизни что-либо новое, вы и старое даете в скомканном и мятом виде… Где же призыв к творчеству жизни, где уроки мужества, где бодрые слова, окрыляющие душу? – Молчание.
Д. Гарднер в статье "Нравственная литература" говорит (повторно цитирую для удобства чтения): "Искусство проясняет жизнь, предлагает модели человеческих поступков, закидывает сети в будущее, тщательно взвешивает наши верные и неверные устремления, прославляет и скорбит. Искусство не читает напыщенных проповедей и не хихикает перед лицом смерти. Оно создает молитвы и оружие. Оно строит мечты, достойные стать былью".
"Позитивная" литература. Определение
В старом русском понимании идеал – это единство "Добра, Истины и Красоты". Не претендуя на истину, дам современное определение идеала как единства "Просвещения, Справедливости, Свободы, Демократии и представлений о силе Духа и Разума человека". Назову для краткости литературу, содержащую эти идеалы, "позитивной" (с точки зрения педагогики). Очевидно, Пушкин, Тургенев, Некрасов, Тютчев, Толстой, Горький и Шолохов, Островский, В. Быков, Солженицын создали "позитивную" литературу. Замечу, что личность писателя здесь играет определяющую роль. По моему убеждению, только великодушный и просвещенный человек может создать "позитивное произведение. Перечисленные выше писатели обладали этим даром. За душой у них был "бог", т. е. высокие идеалы и, разумеется, талант. Поэтому по их книгам можно "сверять свои верные и неверные устремления и поступки". При составлении Программы-2015 я исходил из этого критерия.
"Негативная" литература. Определение. Примеры
В школьной "библиотеке" есть книги, при чтении которых приходят на ум следующие образы: неприкаянность героев, личностное вырождение, враждебность окружающего мира, его абсурдность, человеческое ничтожество, безверие, одержимость "бесами", грядущая катастрофа и т. п. По замечанию Саввы Морозова, человека в высшей степени созидательного, после чтения таких книг, "в мозг садится пыль и плесень".
Проблема в том, что писатели и литературоведы уверены в своем праве быть судьями в литературных делах. При этом художественные достоинства произведений часто ставят выше идейного и нравственного содержания. Такое цеховое самомнение негативно отразилось на содержании учебников. Поэтому полезен "взгляд извне", который может прояснить истину. Приведу примеры.
Известный социолог П. Сорокин исследовал историю искусства от древних греков и далее к великой литературе Шекспира, Гете, Шиллера, Толстого и Достоевского. Когда перешел к концу XIX века, то увидел "патологический крен". "Героями стали Баббиты, извращенные и психологически нездоровые характеры Хемингуэя и Стейнбека, Чехова и Горького… состоящие из сумасшедших и преступников, лжецов и подлецов, отщепенцев рода человеческого, рассыпанные среди посредственностей" [9]. Суждение спорное, но от него нельзя просто отмахнуться.
Протоиерей Ткачев обсуждает творчество Бродского принципиально иначе, чем это делается в учебниках. Он пишет, что, с одной стороны, "И. Бродский есть самое важное явление в русской поэзии конца двадцатого века", а с другой – он согласен с оценкой Бродского советскими идеологами: "Странно, но Бродского раскусила советская власть. Тупая, косная… она назвала следующие мотивы творчества поэта: смерть, уныние и эротизм" [6]. Все ясно, как божий день, – власть среагировала на идейный негатив и осудила поэзию и поэта (в прямом смысле), не оценив художественные достоинства. Но педагоги-литературоведы впали в другую крайность, посчитали, что эти достоинства превыше "смерти, уныния и эротизма", и включили стихотворения в программу.
Возможно, в будущем школьную программу будет утверждать Общественный совет, состоящий из людей с большим жизненным опытом, как то: полицейский, ученый, олимпийский чемпион, олигарх, ветеран последних войн, мать-героиня, врач-нарколог, бомж из образованных, гражданский волонтер, представитель МЧС, священник из глубинки и детский психолог. Это будет некоторой гарантией от изучения "негативной" литературы.
Подведем итоги. "Малодушным" писателям не дано возвыситься до Идеалов и Героев, ни даже до антигероев. Их персонажи – броуновские частицы в мире хаоса. В этом смысле русская литература поляризована. Очевидно, изучение ее "малодушной" части вредит детским душам. Опасность еще в том, что малодушием заражаются незаметно, как ВИЧ-инфекцией. Зараженный ученик, став взрослым, ослабляет себя, семью, нацию и государство.
Чистка школьной "библиотеки" от "негативной литературы"
Негативный, депрессивный и малодушный здесь – синонимы. Эти книги я метил по следующим признакам.
А. Место действия, в основном – провинция, реже Петербург (у Гоголя) или Москва (у Булгакова). В любом случае, там обитают ничтожества, посредственности или люди, несчастные сами по себе.
Б. Отсутствие "бога", т. е. принципов, убеждений, Веры и т. д. и у автора, и у героев, проявляется в страдательности и страдаемости героев, а также в абсурдности мира. Это как иголка и нитка.
Вот примеры.
"Петербургские повести" Гоголя – в чистом виде мир абсурда. Чехов представил провинциальную жизнь предельно нелепой. И только иногда его меланхолики, очнувшись на мгновение, мечтают о новой жизни. Логическим завершением этого пессимистического направления оказался Сологуб. "В пику" классикам он написал роман о нелепости жизни вообще и о бессмысленности мечтаний ("Мелкий бес").
В. Случалось (не случайно), что "малодушные" писатели опускались до провальных произведений.
Гоголь: "Выбранные места…" ("Народу не следует знать, есть ли какие другие книги кроме святых". Помещикам даются образцы крепкой брани, чтобы отучать крепостного от лени и т. п.)
Чехов: "Мужики", "В овраге". (Крестьянам приписаны все мыслимые пороки.)
Андреев: "Иуда из Кариота", "Тьма". Комментарии не требуются.
Бунин: "Ночной разговор", "Окаянные дни", "Деревня" ("Мы для Бунина неизлечимые уроды, на четвереньках живем" – отзыв крестьянского писателя Вольнова).
Г. "Лакмусовой бумажкой" на малодушие является раскрытие темы сумасшествия. Здесь ясно видна сила или слабость духа. У Гоголя, Сологуба, Чехова, Булгакова – слабость.
Гоголь. "Записки сумасшедшего". Сюжет таков, что человек страдает от своей ущербности и заболевает манией величия. Стиль повести чисто гоголевский – печальное хихиканье героя над всем, что приходит ему в голову, в том числе над Европой. Он гибнет не потому, что одинок, не потому, что среда безжалостна, даже не потому, что ни во что не верит, а потому, что малодушен.
Чехов. "Палата № 6". Рассказ о спонтанной деградации личности, но без хихиканья.
Отступление (для моих внуков)
Друзья мои, не читайте Гоголя и Чехова, это – как говорили в старину – мыла наесться! Читайте Кена Кизи и Джека Лондона и воспарите духом! [20, 29]. Кизи и Лондон были великодушны, в их жилах текла горячая кровь, а не лягушачья, и их герои той же породы.
Герой Кена Кизи (роман "Над кукушкиным гнездом" и знаменитый фильм М. Фрома), попав в психиатрическую лечебницу, борется за право остаться личностью. Борется бескомпромиссно и гибнет, "смертию смерть поправ". В результате его бунта "сопалатники" осознают себя, и происходит их освобождение. Жизнеутверждающая книга. Действительно, "Человек – это звучит гордо!"
Герой Джека Лондона ("Повесть, рассказанная в палате для слабоумных") представляется читателю: "Нет, я не сумасшедший, я здесь за ассистента. Я тронутый высшего разряда". Он не деградирует не только по причине оптимизма. Его поддерживает сознание своей полезности – он добровольно ухаживает за тяжелым больным лучше, чем медсестры. А еще он "понимает" порядки на воле и этим гордится. А еще он живет среди людей, а не ушел в себя. А еще в повести есть энергетика, вкрапления здорового юмора и никакой "ползучести", и этого… соплей нет. Но вот что важно. Герой – "сильно тронутый", и с неприглядной внешностью, и слегка комичен, а именно как человек – красив.
Кизи и Лондон обладали даром видеть красоту человека, даже если у него есть трещина в психике. Так, посетитель исторического музея любуется статуей античного атлета с отбитой рукой или носом. Гоголь и Чехов были лишены этого дара. Тема сумасшествия была поводом убедить читателя в человеческом ничтожестве, а может быть, способом освободиться от собственных фобий.
А что происходило в литературном мире на Западе? Всякое. Но часто появились герои, вносящие смысл в человеческое существование: Дон Кихот, Гамлет, Фауст, Вальжан, Эрроусмит, герои Д. Лондона… Может быть, из любви к детям стоит из школьной "библиотеки" изъять пессимистические произведения Гоголя, А. Островского, Чехова, Бунина, Блока, Бродского? Вот тогда школьники посмотрят на мир с осознанным доверием. Заметим, что "позитивная" классика вовсе не розовая. Она дает представления не только об Идеалах, но и о существовании в мире зла и вообще что жизнь есть "тяжелый случай". Дело в акцентах.
В соответствии со сказанным, "Программа-2015" составлена на основе "позитивной литературы". В Приложениях даны соответствующие обоснования.