Открытие это сделал академик О. Н. Трубачев при реконструкции древнейших понятий славянской культуры, лежавших в основе строительства дома, семьи, государства, Веры. Эти понятия живы в нас и по сей день, они суть идеалы, образцы, установки жизни русского человека. Хотя найдется много желающих поспорить с тем, что идея своего как лучшего, доброго и правильного пронизывает всю русскую жизнь. Ведь нам внушают обратное, что русская-де натура широка, всеохватна и всечеловечна. Мы давно привыкли мыслить себя в облике этакого простеца, гостеприимно распахивающего двери в свой хлебосольный дом любому инородцу, настежь открывающего свою душу любому иноверцу, усердно прислуживающего всем им.
Однако язык наш - первый свидетель того, что русские никогда не были настежь распахнуты для чужаков, что они честно и нелицемерно разделяли мир на своих и чужих. Свои первоначально были для русских люди одного рода, одной крови, ведь древний корень suo- означал "рождать", и, следовательно, свой - это родной, единокровный. Такое понимание слова свой выражено в формулах народной мудрости - "свой своему поневоле брат", "всякая сосна своему бору шумит", "свой свояка видит издалека".
Поскольку свой - родной, то из этого смысла вырастало понимание своего как всего Богом установленного, Богу угодного, правильного. Вот законы русской жизни по-своему, то есть так, как нам Бог положил: "живи всяк своим умом да своим горбом", "всякому зерну своя борозда", "всякая избушка своей крышей крыта".
Понятие свой изначально несло в себе мысль о богоустановленности всего, чем богат русский человек в этой жизни, - здоровья, имения, родни, доли. Действительно, в словах здоровье (съ-доровье), счастье (съ-частье), и даже в слове смерть (съ-мьрть) в крохотном обломке древнего suo-(съ) хранится память о том, как виделась русским людям телесная крепость - это свое древо, отрасль доброго корня, каким представлялось для русских счастье - своей долей, частью, отпущенной Богом каждому человеку, и даже смерть русскому представлялась своей, если она была естественной (выражение умереть не своей смертью по сей день напоминает нам об этом).
Всегда бывал убежден русский, что свое - это подходящее именно для него, то есть хорошее, доброе, благое, даже смерть во время свое. Так рождались правила русской жизни, в которой "всякому свое любо-дорого": "всякая птица свое гнездо хвалит", "свой хлеб сытнее", "свой уголок всего краше", и даже "свой сухарь лучше чужих пирогов".
Поскольку свое - это все родное и Богом данное, то русские понимали, что Родина, Отчизна, земля предков тоже - своя. Потому и сохранилось в русском языке выражение во своя си - к себе домой, в свои пределы, на родину. Потому искони не глянулась нам чужбина: "За морем веселье да чужое, а у нас и горе да свое", "на чужой сторонушке рад своей воронушке".
Замечательно, что именно с пониманием своего как родного, богоугодного, правильного связано у русских представление о свободе, ведь корень этого слова тот же, что и в слове свой. Свободный - это сам свой, принадлежащий себе, вспомним, что есть у нас и выражение "сам не свой", то есть подчинившийся чужому - человеку ли, идее, не суть. Свое говорит русскому о его свободе: "Своя рука - владыка", "Не князь, не дворянин, а в своем дому господин", "В своем гнезде и ворона коршуну глаз выклюет". Неволя, плен, тягота, несчастье, связывающие свободу человека, именуются по-русски "не свой брат": и голод не свой брат, и палка не свой брат, а "своя волюшка раздолюшка". И если говорить о самодостаточности земной жизни в представлении русских, - то вся она в словах "свитка сера - да воля своя".
Конечно, пронизавшее все русское сознание понятие свой могло рождать и такие уродства, как "моя хата с краю". Это когда взгляд человека выше своей избы и двора не возлетывал. Но все же русские из рода в род берегли коренной, древний смысл этого слова. Свое - это Вера, Родина, единокровные и единоверные братья, это свобода жить по законам отцов.
Русская кровь - не миф, а научный факт
Мы постоянно слышим, что русские - не народ, спаянный кровью, родственный по крови, а конгломерат людей, объединенных общностью культуры и территории. Оброненное кем-то из писателей, - "поскреби всякого русского, непременно отыщешь татарина", стало чуть ли не аксиомой в ходу у политиков, размывающих понятие русский, а заодно для всякого явилось входным билетом в среду русского народа. Дескать, каких только кровей - татарских, кавказских, немецких, финских, бурятских, мордовских… - в русском ни намешано. Нас усиленно убеждают, что мы, русские, очень разные по крови, что мы не из одного корня проросли, а явились плавильным котлом для многих народов, когда-либо набегавших, заходивших, приблудившихся на нашей земле, и мы всех их принимали, впускали в дом, брали в родню.
Действительно ли мы, русские, представляем собой скопище, сплав, плавильный котел, сборище из сошедшихся на Русь племен, как нас в этом убеждают? Тогда мы вовсе не народ, а население. Ведь народ - это нарождающиеся из одного рода, ветви одного корня, искры из одного кресала. Население же - все, кто поселился рядом, без разбору рода-племени. Народ спаян кровью, народ умеет различать своих и чужих, поэтому в каждом старике видит отца, в ровеснике - брата, в девушке - сестру, в старухе - мать, вспомните, еще недавно были в ходу обращения к совершенно чужим, но русским людям - отец, мать, сестренка, братишка, друг, сынок, дочка… Эти обращения возможны только в среде своего народа, ведь никому и в голову не придет позвать - дочка! - маленькую китаянку, режьте вас, но вы никогда не обратитесь - матушка! - к пожилой таджичке, у вас язык не повернется сказать - отец! - иудею в хасидской шляпе.
Сейчас эта традиция отмирает, очень опасная примета того, что русский народ постепенно соглашается стать просто русскоязычным населением - "россиянами", сдаться на потребу пришлому чужому люду, раствориться в нем, выродиться в массу смуглявых потомков, исчезнуть как русским с лица земли.
Надо развеять этот миф, разорить бастионы лжи, громоздящиеся на шатких подпорках "поскреби всякого русского…". Давайте поскребем, да не с помощью политического толерантного словоблудия, а обратившись к научным достижениям антропологии, науки о биологических видах человека. Эти знания точны, получены научным экспериментальным путем, постоянно обновляются, и потому не получится у наших противников отовраться тем, что они устарели. Поскребем и увидим, что русский - из поколения в поколение, из рода в род все тот же русский, а не татарин, не печенег, не половец, не скиф, не монгол, он - русский! И вот почему.
Выдающийся антрополог, исследователь биологической природы человека А. П. Богданов в конце XIX века писал: "Мы сплошь и рядом употребляем выражения: это чисто русская красота, это вылитый русак, типично русское лицо. Можно убедиться, что не нечто фантастическое, а реальное лежит в этом общем выражении русская физиономия. В каждом из нас, в сфере нашего "бессознательного" существует довольно определенное понятие о русском типе" (А. П. Богданов. Антропологическая физиогномика. М., 1878). Через сто лет, и вот современный антрополог В. Дерябин с помощью новейшего метода математического многомерного анализа смешанных признаков приходит к тому же заключению: "Первый и наиболее важный вывод заключается в констатации значительного единства русских на всей территории России и невозможности выделить даже соответствующие региональные типы, четко ограниченные друг от друга" ("Вопросы антропологии". Вып. 88, 1995). В чем же выражается это русское антропологическое единство, единство наследственных генетических признаков, выраженных в облике человека, в строении его тела?
Прежде всего - цвет волос и цвет глаз, форма строения черепа. По данным признакам мы, русские, отличаемся как от европейских народов, так и от монголоидов. А уж с неграми и семитами нас и вовсе не сравнить, слишком разительны расхождения. Академик В. П. Алексеев доказал высокую степень сходства в строении черепа у всех представителей современного русского народа, уточняя при этом, что "протославянский тип" весьма устойчив и своими корнями уходит в эпоху неолита, а, возможно, и мезолита. Согласно вычислениям антрополога Дерябина, светлые глаза (серые, серо-голубые, голубые и синие) у русских встречаются в 45 процентах, в Западной Европе светлоглазых только 35 процентов. Темные, черные волосы у русских встречаются в пяти процентах, у населения зарубежной Европы - в 45 процентах. Не подтверждается и расхожее мнение о "курносости" русских. В 75 процентах у русских встречается прямой профиль носа.
"Русские по своему расовому составу, - делают вывод ученые-антропологи, - типичные европеоиды, по большинству антропологических признаков занимающие центральное положение среди народов Европы и отличающиеся несколько более светлой пигментацией глаз и волос. Следует также признать значительное единство расового типа русских во всей европейской России". Русский - европеец, но европеец со свойственными только ему физическими признаками. Эти признаки и составляют то, что мы называем - типичный русак.
Антропологи всерьез поскребли русского, и что же отскребли? Никакого татарина, то есть монголоида, в русских нет. Одним из типичных признаков монголоида является эпикантус - монгольская складка у внутреннего угла глаза. У типичных монголоидов эта складка встречается в 95 процентах, при исследовании восьми с половиной тысяч русских такая складка обнаружена лишь у 12 человек, причем в зачаточной форме. Еще пример. Русские имеют в буквальном смысле особую кровь - преобладание 1 - й и 2-й групп, что засвидетельствовано многолетней практикой станций переливания крови. У евреев же, например, преобладающая группа крови - 4-я, чаще встречается отрицательный резус-фактор. При биохимических исследованиях крови оказалось, что русским, как и всем европейским народам, свойственен особый ген РН-с, у монголоидов этот ген практически отсутствует (О. В. Борисова. "Полиморфизм эритроцитарной кислой фосфатазы в различных группах населения Советского Союза. "Вопросы антропологии". Вып. 53. 1976). Получается, как русского ни скреби, все равно ни татарина, никого другого в нем не сыщешь. Это подтверждает и энциклопедия "Народы России", в главе "Расовый состав населения России" отмечается: "Представители европеоидной расы составляют более 90 процентов населения страны и еще около 9 процентов приходится на представителей форм, смешанных между европеоидами и монголоидами. Число чистых монголоидов не превышает 1 млн. человек". ("Народы России". М., 1994). Несложно подсчитать, что если русских в России 84 процента, то все они - исключительно народ европейского типа. Народы Сибири, Поволжья, Кавказа, Урала представляют смесь европейской и монгольской рас. Это прекрасно выразил антрополог А. П. Богданов в XIX веке, изучая народы России, он писал, опровергая из своего далекого далека сегодняшний миф о том, что русские вливали в свой народ чужую кровь в эпохи нашествий и колонизаций: "Может быть, многие русские и женились на туземках и делались оседлыми, но большинство первобытных русских колонизаторов по всей Руси и Сибири было не таково. Это был народ торговый, промышленный, заботившийся зашибить копейку и затем устроить себя по своему, сообразно созданному себе собственному идеалу благополучия. А этот идеал у русского человека вовсе не таков, чтобы легко скрутить свою жизнь с какой-либо "поганью", как и теперь еще сплошь и рядом честит русский человек иноверца. Он будет с ним вести дела, будет с ним ласков и дружелюбен, войдет с ним в приязнь во всем, кроме того, чтобы породниться, чтобы ввести в свою семью инородческий элемент. На это простые русские люди и теперь еще крепки, и когда дело коснется до семьи, до укоренения своего дома, тут у него является своего рода аристократизм. Часто поселяне различных племен живут по соседству, но браки между ними редки".
На протяжении тысячелетий русский физический тип оставался устойчив и неизменен, и никогда не являлся помесью разных племен, населявших временами нашу землю. Миф развеян, мы должны понять, что зов крови - не пустой звук, что наше национальное представление о русском типе - реальность русской породы. Мы должны научиться видеть эту породу, любоваться ею, ценить ее в своих ближних и дальних русских сородичах. И тогда, возможно, возродится наше русское обращение к совершенно чужим, но своим для нас людям - отец, мать, братишка, сестренка, сынок и дочка. Ведь мы на самом деле все от единого корня, от одного рода - рода русского.
Русские, украинцы, белорусы: один язык, один род, одна кровь
Как легче всего ослабить, обескровить народ? Ответ прост и проверен веками. Чтобы ослабить народ - его надо раздробить, раскроить на части и убедить образовавшиеся части, что они есть отдельные, самостийные, сами по себе, даже враждебные народы. В истории известны разделение сербов - на сербов, хорватов, боснийцев, черногорцев; дробление немцев - на австрийцев и немцев… Эти разделения сопровождались государственным дроблением и ослаблением мощи великих европейских народов. Горький опыт разделения нации имеем и мы, русские. В середине XIX века мы беспечно приняли так выгодную полякам, немцам, евреям идею дробления русских на три самостоятельных "народа" - русских, украинцев и белорусов. Новоиспеченным народам - украинцам и белорусам - стали спешно создавать отдельную от русского народа историю. В самостийных украинских учебниках 20-х годов XX века украинцы повели свое происхождение от "древних укров". Украинцам и белорусам изготовили собственные литературные языки - украинский и белорусский, которые подражали польским литературным моделям, хотя в ту пору малорусское и белорусское наречия русского языка, именно так они именуются в словаре В. И. Даля, отличались от русского литературного языка, как диалекты Смоленщины или Вологодчины, и языковеды по сию пору не находят на картах четких границ между говорами русских, белорусских и украинских народов. Народная языковая стихия доказывает их родство, однако ж украинский литературный язык, напротив, стремится отсечь украинцев от русского корня. Исследования выдающегося слависта академика Н. И. Толстого убедительно доказывают, что литературный украинский - искусственное новообразование, на треть состоит из германизмов, немецких слов, на треть - из полонизмов, слов польского языка, и на треть - из варваризмов, наречия поселян Украины.
Зачем же было дробить единый русский народ, рушить его целость? На территории Австрии в XIX веке жило много православных славян, именовавших себя русскими или русинами. Будучи подданными австрийского императора, они сознавали свою причастность к русскому народу, что очень беспокоило австрийскую власть. Ну, как можно было австрийским властям мириться с положением в Галиции, где в русских избах на стенах висели непременно два портрета - австрийского императора и русского Царя, и на вопрос о значении портретов, крестьянин-русин обычно отвечал: "Это его величество австрийский император, а это наш русский батюшка Царь". Австриякам на своих землях да и полякам, чьи территории входили в то время в состав Российской империи и тоже были густо населены русскими, нужно было избавиться от русской "пятой колонны" в собственных пределах. И работа закипела. Идея переделывания русских в "щирых украинцев" была щедро профинансирована австрийским правительством. В городе Львове, входившем тогда в состав Австрии, историк М. С. Грушевский сочинил "Историю Украины-Руси", где князей русских Владимира Святославича, Ярослава Мудрого, Владимира Мономаха поименовали украинскими князьями, писателей Николая Гоголя и Николая Костомарова принялись именовать великими украинскими писателями и переводить их труды на украинский язык, который, в свою очередь, был сотворен из тех самых полонизмов, германизмов и варваризмов так, чтобы ни в коем случае не походил на русский литературный язык. Переводы эти выглядели довольно дикими. К примеру, шекспировская фраза Гамлета "Быть или не быть: вот в чем вопрос?" в так называемом литературном украинском переводе Старицкого получила несвойственную благородному принцу датскому базарную развязность: "Буты чи не буты: ось-то заковыка?"
Поначалу царские власти в России не отнеслись всерьез к этим, казалось, невинным забавам либеральной украинской интеллигенции, подстрекаемой австрийцами и поляками к самостийности, власти сквозь пальцы смотрели на намеренное раздувание обиды малорусов на великорусов за то, что называют себя великими русами, а их, малорусов, - малыми. Но эта обида, как заразная болезнь, прочно укоренялась в сознании многих украинцев, с готовностью отвергавших свое русское имя в силу того, что оно МАЛО-русское, и принявших себе национальное имя в честь Украйны - окраины Руси.
Вот так вредоносная идея, всего-навсего словесная игра, затеянная с национальным именем русский, смогла расчленить и ослабить единый народ, породить взаимную неприязнь у единокровных братьев. И сколько теперь нужно усилий, какую громадную гору неприязни и лжи нужно ниспровергнуть, чтобы побороть эту вредоносную идею, а вместе с ней и искусственное разделение русских на три "восточнославянских народа" - русских, украинцев и белорусов.
Ныне, наконец, получило здравое научное объяснение именование Руси - Великой, Малой и Белой. Согласно исследованиям академика О. Н. Трубачева, название Вели-короссия никакого самовозвеличивания перед другими странами, другими народами не выражает. Как слово Великобритания образует пару с материковой Бретанью - древнейшая колонизация острова шла оттуда, так имя Великороссия образует пару с именем Русь, прежде, в глубокой древности, обозначавшим область Киева, откуда шло освоение русскими земель к северу и востоку. Это типичный случай называния колонизованных земель термином Великий, так в истории известны не только Великобритания, но и Великая Греция, Великополына и Великая Моравия, все эти территории когда-то были освоены из материнских очагов - Бретани, Греции, Польши и Моравии. Вот почему рядом с Русью Великой появилась Русь Малая - Малороссия, название малая, подобно нынешнему малая Родина, всегда имело смысл Руси изначальной, материнского очага, вокруг которого образовалась Великая Русь. И никакого уничижения малороссов в этом названии нет, так же как нет никакого шовинизма великороссов в именовании великорусский. Долго сохранялись следы прозывания нынешних украинцев русскими, до сих пор на крайнем западе Украины существует область, которая по-прежнему зовется Подкарпатская Русь, а поляки, немало усилий приложившие, чтобы малорусы звались украинцами, в своей среде до недавнего времени словом Русь обозначали Украину. Так что наши названия Великая и Малая Русь есть объективные указатели широких миграций народа русского, свидетельство освоения русскими огромных пространств, а вовсе не знак столь не свойственных нашему народу кичливости и хвастовства.