Продавец автомашины обычно приезжал на рынок в сопровождении жены или друга, ожидавших в салоне машины окончания сделки, и в тот момент, когда продавец и покупатель договаривались о цене, обоих устраивавшей, били по рукам, а жена или друг уже получали условленную сумму "для страховки", и оставалось только оформить "счет-справку" в магазине, подтверждающую приобретение машины для ГАИ и переход в личную собственность, - вот в этот момент напарник "покупателя", получивший "маяк" (условный сигнал), выхватывал сумочку с деньгами и исчезал ("бежать" было не обязательно, так как милиция была куплена и прикрывала сделку, а пострадавший никогда бы не заявил об участии в спекуляции).
Цель "покупателя" заключалась в подгонке условий для спокойного отъема денег. В этих операциях отличились многие дельцы, впоследствии ставшие известными лидерами Чеченской ОПГ, такие, как Хоза ("Воробей") Сулейманов, Леча ("Лысый") Актулаев, Мамихан Мальсагов ("Махно"), Абу-Муслим ("Малыш"), Руслан Кантаев, Кюри Гунашев, Мустафа "Шалажинский", Нухаев с Русланом Атлангериевым, - а также представители правительства ЧИАССР, кое-кто из которых впоследствии, при Дудаеве, занял высокие посты.
Настоящее: Мамихан Мальсагов живет в Турции, где пользуется большим уважением, и даже главный префект - начальник полиции Стамбула - при встрече почтительно целует ему руку. Махно имеет большой выезд из Бентли, Роллс-Ройсов, 600-х мерседесов, - машин ВИП-класса, и шикарную яхту, где и проводит встречи нужных гостей, укуривая их гашишем до посинения. В Москве числится в розыске также из-за убийства своего друга и соседа "Мусола" (Руслана А.), что не мешает ему изредка туда наведываться и под вооруженной охраной навещать земляков.
7. Братья Мараевы.
(Упоминаются: братья Мараевы, Нухаев, Яраги Мамодаев, Дудаевы, Илья и Саша (Ян) Якубовы, полковник КГБ Дятлов, Зорин, Бовин, Примаков, Салаудин Уциев, Ахмед Оздоев, Иса (Олег) Эгалуев, таты).
Мараевы родом из тэйпа Ченхой, как и Мамодаев, с которым Хусейн Мараев возглавлял первый "Совмин" Дудаева - КОУНХ, Комитет по оперативному управлению народным хозяйством. Было начало президентства Джохара Дудаева, и власть в Чечне захватила так называемая Ченхоевская мафия. Представители этого тэйпа возглавляли все денежные посты, контролировали реализацию нефтепродуктов, на чем сколотили огромные деньги. Нефть уходила по отработанным схемам на подставные фирмы, средства переводились в офшорные зоны на счета Хусейна Мараева и Яраги Мамодаева, фирмы пропадали. Так, на эти же деньги Мараевы скупили гостиничный и мебельный бизнес в Турции (фактически прогорев на последнем) и, перекинув капитал в Азербайджан, внедрились в нефть этой республики, сотрудничая с Нухаевым. В Азербайджане также был открыт московский, контролируемый ими, банк.
Все Мараевы - дети очень бедных родителей, когда-то жили в полуподвальном помещении разваливающегося дома в Грозном возле рынка. Старший брат, Лэрса, устроился работать зубным техником, что в советское время приносило достаточный заработок. Но в начале 70-х годов он изнасиловал юную девушку, и на него было возбуждено уголовное дело. В изнасилованиях впоследствии отличились почти все братья, что характеризует их нравственность.
Лэрса бы сел за решетку, но отец, не имея денег, повсюду бегал, изыскивая любую возможность отмазать сына. Рядом с ними проживала семья горских евреев - две глухонемые пожилые женщины. Их брат Илья Якубов имел, пожалуй, самый большой вес и власть среди горских евреев на всем Северном Кавказе, да и в СССР. Так как он был штатным сотрудником КГБ, как и все издатели газет (а он работал редактором издательства "Грозненский рабочий", где печатались все газеты Чечено- Ингушетии и некоторых других республик, а затем его перевели генеральным директором регионального отделения "Известий" по Северному Кавказу в Минеральных Водах), - этот горский еврей переговорил с Дятловым, в то время замначальника КГБ ЧИАССР и фактически имевшим контроль в Чечне. Забегая вперед, скажем, что затем сына Дятлова Гену споили в попытке решить проблемы с "органами" при родственной помощи; Гена пить - пил, но результату никак не способствовал. На сей раз при помощи Дятлова-старшего дело Лэрсы было забрано в КГБ и закрыто. Мараевы поклялись, что будут помогать этому горскому еврею (точней, работать на Якубова), а в КГБ они дали подписку о сотрудничестве.
Об Илье Якубове стоит сказать подробней. В пору оголтелого антисемитизма в СССР, евреям было невозможно поступить в ВУЗы, связанные с оборонкой или работой за границей. Якубов с Зориным посоветовались и придумали хитрый ход: вообще отделить горских евреев от основного еврейства, обозначив национальность "татами". А так как горские евреи фарсиязычные, то их можно было формально обособить в отдельную нацию, и с тех пор в советских паспортах их пятая графа обозначалась словом "тат" и давала лазейки в коммунистической иерархии СССР.
У Якубова с женой своих детей не было, и они усыновили родного племянника - Сашу по кличке Ян, так как его отец, вор-карманник по кличке Мишка Малый, не вылезал из заключения. Ян в конце 60-х - начале 70-х держал себя нагло, пользуясь возможностями и деньгами отчима. Парень был маленького росточка, с большими отвислыми, вечно мокрыми губами, черноволос и прихрамывал на одну ногу, так как упал со второго этажа балкона своей квартиры, пытаясь открыть ее, когда родителей не было дома.
У Якубовых в то время гостили все московские корреспонденты - сотрудники КГБ: тот же Зорин, Бовин, Примаков и прочие. Пили коньяк высшего качества и кутили на самых лучших закрытых курортах Северного Кавказа, как могла позволить себе исключительно номенклатура.
Илюша сам не курил, но всегда в зубах держал незажженную папиросу, для пущего веса. Голова его обычно была наклонена как-то набок, и наглой походкой Якубов высокомерно вышагивал, взирая на окружающих, как бы никого из них не замечая.
Из-за его сынка Яника происходили частые инциденты. Яник, чтобы ублажить старших и заручиться их поддержкой, воровал из дома импортные сигареты и коньяк, швейцарский шоколад и весь разнообразный дефицит, угощая им ребят, которые были взрослей и пользовались авторитетом в районе. В их числе значились Салаудин Уциев (он потом стал директором одного из крупнейших агропромышленных объединений в ЧИАССР), Ахмед Оздоев (впоследствии начальник большого строительного объединения на севере) и их компания. Илюша, заметив пропажу импортных угощений, наседал на сынка Яника, требуя правды. Ян, трусливый сам по натуре, сразу же начинал лгать и кричал: мол, меня били, заставили, мне прохода не дают, мучают, обзывая "жидовской рожей"! Но показывал Яник не на старших ребят, а на ровесников и вообще посторонних. Илюша тут же шел разбираться даже со сверстниками сынка. Держа в зубах папиросу и скосив голову, он наступал на лже-обидчика своего сына, - наступал в прямом смысле, давя ноги и стараясь запачкать обувь и брюки, и сквозь зубы цедя: "Подлец! Хам!". Театральным жестом он пытался влепить пощечину по воздуху. Действовал он очень медленно, и рука не доходила до цели: пацан убегал.
Илюша также изрядно плевался, причем норовил это сделать в лицо оппоненту, перемежая ругательства. Один из пацанят, на опережение, плюнул в Илюшу, и с тех пор Якубов уж больше не рисковал. Кроме того, другой парень в подобной ситуации, получив оплеуху, дал ему сдачи, расквасив нос до крови, и обескураженный Якубов, нагнувшись от боли, кричал шоферу, который в конце концов и отвез его в обкомовскую поликлинику.
Яник, живя у родителей и подворовывая деньги, часто пользовался отсутствием отца, когда тот ездил в командировки. В центре города оставалась пустая, великолепно обставленная и заваленная дареными коньяками квартира, пользовавшаяся популярностью у девчонок и у ребят богатых родителей, перед которыми Ян пресмыкался. Во время попоек-гулянок Яник плотно подсел на наркотики. Дома теперь собирался притон, все кололись, а когда отец пытался устроить разборки, то это не помогало, и тогда он стал приводить туда глухонемых бабок - следить за жильем. Тетки часто находили в чайнике кипятящиеся шприцы и их разбивали, просто не слыша угроз Яна, и тогда он начал над ними издеваться: глухонемые чувствовали колебания воздуха и на них реагировали, и Яник специально топал по полу, заставляя их прибегать понапрасну. Илюша брался отчитывать сына и теперь слышал в ответ: "Заткнись, жидовская морда, ты мне не отец!". "Я тебя вырастил, кем ты стал?!" - парировал отчим…
Илья неоднократно устраивал пасынка на заготовительную денежную должность и в другие места, но тот просаживал подотчетные государственные деньги на наркотики, а Илюше приходилось все покрывать. Кизлярский родственник-миллионер подарил Яну машину и взял к себе на работу, но опять безуспешно. И тогда Илья, так как помог Л. Мараеву, обязал братьев последнего опекать Яника, что те отныне и делали…
Все братья Мараевы вышли в люди благодаря спорту, хотя высот достиг только один из младших - Хусейн, став мастером спорта международного класса по дзюдо и, выиграв множество международных соревнований, став чемпионом Европы. Другой брат Мараевых стал ментом (младшим лейтенантом милиции), чтобы хоть что-то из себя представлять и жениться на дочке министра просвещения Умарова. Когда Хусейн возглавил КОУНХ и фактически рулил с Ямадаевым в республике, то младшего лейтенанта… поставили замминистром внутренних дел.
Хусейн также засветился в попытке группового изнасилования, домогаясь на квартире у своего друга, тренера и наставника Исы Эгалуева девушки, но она выпрыгнула с четвертого этажа и сломала себе бедро, получила сотрясение мозга - и выжила. На Хусейна возбудили уголовное дело. И опять помог КГБ в лице Дятлова, в то время бывшего уже секретарем обкома КПСС ЧИАССР по надзору за административными органами, то есть за органами КГБ и МВД. В ход пустили и деньги, примерно 20 тысяч было выплачено следователю и девушке.
Как дзюдоисту, Хусейну дали диплом университета, хотя он там бывал раза три за все годы учебы, как и другие спортсмены. Когда началось интенсивное покорение Москвы чеченцами в 80-е годы, Хусейн также принял участие в оргпреступности, отметился в Южном Порту, как и многие, занимаясь кидняками автомобилей, а во времена кооперации принуждая коммерсантов платить дань за охрану и прочее.
С приходом Дудаева к президентству, Хусейн рванул из Москвы в Чечню, где прошло закрытое Ченхоевское совещание и решено было пробираться во власть. На старшего брата Дудаева, Бекмурзу, было оказано давление, и он рекомендовал Джохару привлечь Яраги Мамодаева и Хусейна Мараева к управлению республикой. Они так успешно для своего кармана поуправляли народным богатством, что в результате на их загрансчетах появились круглые суммы.
После того, как у Ченхоевцев Мараевых произошла стычка с религиозным тэйпом Арсановых, поддерживаемых не только в Чечне, но и в Ингушетии, и погиб один из самых уважаемых его членов, - Мараевым и Мамодаевым стало небезопасно находиться на родине. Тем более, Хусейн публично бравировал мерседесом, прошитым пулями неизвестного, говоря, что в него стреляли, но он чудом остался жив. Хотя, при ближайшем рассмотрении, в таком изрешеченном пулями мерседесе выжить было нельзя. На удивление, многие пули были выпущены изнутри, из салона автомобиля, судя по их выходу: характерным розочкам на металле кузова.
Мараевы уехали в Турцию, Мамодаев поначалу - в Москву.
8. Спекуляции в особо крупных размерах; партийный бордель.
(Упоминаются: Тамара Салгериева и ее родственники, генералы Семенов и Рэм, первый зам МВД ЧИАССР Гусинин, А. Абдулвадудов и Р. Габисов, Абдул-Кахир и Абдул-Кадыр Арсановы, Кадзоева и ее сын Борис, Сатуева, Эмиш Гучигов, Завгаев, Брынцалов, Ельцин, Березовский, Мамед Муталибов, наркобарыга Илона, Батыр Дахкильгов, Амирхан Ш., Шабазгирей, Даудов, Щелоков, ювелир Алиев, подполковник Аристов, Абдул Эрзанукаев, Коля Балбошин, Басаев, Кобзон, министр Куликов, Ася Сулейманова, Масхадов, Р. Кадыров).
Как пример, назовем лишь несколько имен участников событий. Тамара Салгериева была одной из самых защищенных спекулянток Чечни (ныне проживает в Турции, Карачаево-Черкессии, Чечне и Москве на Рублевке у зятя). Ее муж Х., бывший майором милиции Заводского РОВД Грозного, затем получивший повышение и звание подполковника и ставший начальником РОВД Шатоевского района, прекрасно знал, что его тучная, похожая на жабу жена не гнушается любыми деньгами и ложится со всеми, с кем можно, покупая юных любовников.
Тамара, прикрываемая должностью мужа, спекулировала бриллиантовыми изделиями и импортной мебелью. Смекалка, однако, уберегла ее от одной из готовившихся интриг двоих ее сожителей, собиравшихся "кинуть" Тамару на перепродаже автомашины… Свою дочь Тамара вовремя выдала замуж за генерала Семенова (см. книгу "Мафия ФСБ"). Командующий сухопутными войсками России, Семенов позже стал президентом Карачаево-Черкессии.
В свое время Тамара Салгериева получала прибыль с борделей, которые при горбачевском правлении держала на персональной даче-дворце бывшего первого зама МВД ЧИАССР Гусинина, рядом с Аргунским ЛТП среди прудов с форелью и соответствующей красоты пейзажа. Все партийные бонзы и менты высшей категории были ее клиентами: то есть те, от кого зависела республика, сами попали в зависимость от Тамары и якобы стоявшего в стороне Абдул-Кахира Арсанова, а точней, от их порно-видеосъемок.
Абдул-Кахир, будучи начальником медотдела МВД ЧИАССР и находясь в звании полковника, приватизировал этот гостиничный комплекс, превратив его в ВИП-бордель. Фармацевт по образованию, изначально Арсанов работал в аптеке, затем перешел в аптекоуправление, а вскоре стал его начальником по ЧИАССР. Так формировался его начальный капитал. Хотя по официальным данным в Советском Союзе наркомании не было, Абдул-Кахир прекрасно знал реальную стоимость наркосодержащих препаратов и потребность в них у населения.
Вся семья Арсановых, переехав из Ачхой-Мартана, проживала в Грозном на улице Первомайской напротив Первой горбольницы, где часто, около станции скорой помощи, находившейся напротив их дома, крутились наркозависимые, упрашивавшие врачей продать хотя бы одну-две ампулы морфина, омнопона, промедола и т. д. Зная это, старший Арсанов списывал наркотики за истечением срока годности. Да и другими путями, через младшего брата Кадыра, в то время еще учившегося в Горском сельхозинституте Орджоникидзе, он наладил реализацию, сначала - по месту учебы брата.
Оснований для списания наркотиков у старшего было множество. Так, однажды специально была повреждена водопроводная труба в комнате- хранилище наркотических средств и устроен искусственный потоп; подмочив несколько больших упаковок, Абдул-Кахир, как начальник аптекоуправления, сразу создал комиссию, где был председателем, и, хотя один из членов комиссии всегда был откомандирован от МВД, они были в доле. Акт составили - и списали десятки тысяч пачек наркотических средств.
Использовался и такой путь: через онкодиспансер, куда поступало большое количество обезболивающих, в сговоре со старшей медсестрой составлялись списки на мертвые души, - уже умерших людей, которым выписывались наркотики, как живым.
Этот бизнес в дальнейшем был перенесен в Грозный, и прямо из дома Арсановых на Первомайской, куда входил только один доверенный, был налажен массовый сбыт наркотиков. На углу, рядом с домом, находилась парикмахерская, и в комнате ожидания, где стояли на столах шашки и шахматы, томились, страдая от абстиненции, наркозависимые "пациенты". Курьер собирал с них деньги, удалялся к Арсановым и, возвратившись, выдавал дозы клиентам, которые тут же в парикмахерской проводили самолечение.
Наркобизнес в Чечне налажен был на высшем уровне: замминистра здравохранения Кадзоева вкупе с Арсановым списывали наркотики и через своих доверенных лиц их реализовывали. Так, Кадзоева пользовалась услугами своей родственницы, школьной учительницы, также Кадзоевой, а по мужу - Сатуевой (она была к тому времени вдовой), которая жила в одном дворе с Эмишем Гучиговым и продавала наркотики через своего сына Бориса (впоследствии убитого).
Борис, тогда студент университета, был стукачом; продавая наркотики, он тут же подставлял купивших их рядовых наркоманов, но преимущественно тех, кто происходил из обеспеченных семей.
Борис работал на Мамеда Муталибова. Один раз у Бориса получился прокол. Решив подставить сокурсника из очень обеспеченной семьи, он как бы невзначай попросил его подержать пузырек с таблетками, в то время как парень даже не знал, что это такое. Борис якобы по нужде зашел в университет, и в этот момент вышедшие из стоявших неподалеку автомобилей сотрудники уголовного розыска во главе с Мамедом Муталибовым задержали этого парня и отвезли в Ленинский РОВД, где и зарегистрировали изъятие наркотиков, объяснив студенту, чем все это для него кончится и вымогая крупную сумму денег.
Студент обещал собрать нужную сумму, вышел и разыскал Бориса. Произошел подробный разговор о передаче наркотиков, и Борис нагло сказал: "Ты же меня не сдашь, что это я передал тебе наркотики? Советую тебе самому заплатить сейчас всю сумму, так как у меня денег нет". Эта беседа была записана студентом на предусмотрительно положенный в портфель диктофон, разговор был тут же прокручен для Бориса - и отнесен в РОВД. "Твое дерьмо, ты сам его и чисти", пояснил умный студент.
Тогда Боре пришлось упрашивать уже своих компаньонов по бизнесу, чтобы они остановили дело и не вели расследование против сокурсника, иначе его самого ожидал бы срок куда более существенный, чем светил этому парню. Борису пришлось заплатить своим компаньонам.
(Приводим отрывок из книги "Мафия ФСБ). Мамед Муталибов, бывший начальник Отдела по борьбе с оборотом наркотиков в Ленинском РОВД города Грозного, был первым взяточником и весьма интересной личностью. На него работала половина грозненских наркоманов и наркодиллеров, продававших также и его наркотики. Когда в Грозный приезжала известная наркобарыга Илона, в советское время снабжавшая все Черноморское побережье Кавказа наркотиками, скупавшая краденые бриллианты, золото, антикварные ценные вещи, - то ее в аэропорту встречал Мамед и возил к другим крупным барыгам ЧИАССР, таким, как Батыр Дахкильгов, Амирхан Ш., Шабазгирей, а также к барыгам Назрани.
Там Илона выбирала для закупки морфин-сырец и другие наркотики, пряча их в целлофановом пакете в тогда модную высокую прическу, куда женщины для крепости и лучшей сохранности сложного строения часто вставляли поллитровые и даже литровые стеклянные банки, - и под охраной Мамеда возвращалась к себе в Сухуми, Поти, Батуми. А Мамед имел свою долю.