...
"Для воспитания истинного философа… чтобы иметь возможность смотреть различными глазами и с различной совестью с высоты во всякую даль, из глубины во всякую высь, из угла во всякий простор… Задача требует… чтобы он создавал ценности… Их <философов> "познавание" есть созидание, их созидание есть законодательство, их воля к истине есть воля к власти" [125, т. 2, 335].
Свободный человек – активный, он – воин:
"Чем измеряется свобода, как у индивидов, так и у народов? Сопротивлением, которое должно быть побеждено, трудом, который расходуешь, чтобы оставаться наверху. Высший тип свободных людей следовало бы искать там, где постоянно побеждается высшее сопротивление: в пяти шагах от тирании, у самого порога опасности рабства. Это верно психологически, если понимать здесь под "тираном" непреклонные и страшные инстинкты, требующие по отношению к себе maximum авторитета и дисциплины" [125, т. 2, 615].
Ницше выделил следующие характеристики свободного ума:
– способность быть воином – активным трудом преодолевать сопротивление;
– способность быть личностью – активным, крепким, мощным, самостоятельным, желающим господствовать существом, а не оставаться пассивным, аморфным, приспосабливающимся, выступающим в качестве орудия, средства для других людей, безличным человеком;
– человек должен стремиться к развитию, его мораль – это мораль развития: "Иметь и желать иметь больше, рост… – в этом сама жизнь", иметь желание и возможности "идти самому по себе, быть иным", в противном случае, т. е. когда человек не ставит цель своего развития, он остается рабом – "скромным, прилежным, благожелательным, умеренным идеальным рабом, рабом будущего… Кто не может мыслить себя как "цель" и, вообще, не в состоянии из себя создавать цели, тот склоняется к морали самоотречения – инстинктивно";
– свободный ум присущ человеку с сильным характером, обладающему способностью "хотения, и именно хотения всею волею", готовому к тягостям и лишениям;
– умение обуздывать себя и умение перехитрить себя, свойственные независимым людям с сильным характером;
– способность отвечать за себя: "Ибо что такое свобода? То, что имеешь волю к собственной ответственности" [125, т. 2, 614];
– в отличие от несвободного ума, свободный ум выбирает среди множества возможностей; для свободного ума характерно знание, что человек открыт величайшим возможностям;
– стремление к истине ("дух искания истины") – свободный ум стремится найти основания, не требует чужих мнений, веры;
– ум – это сила, необузданное любопытство, любознательность и тонкая подвижность;
– познание есть созидание;
– свободный ум приносит радость познания, повышает самооценку – "человек осознает свою силу";
– человек должен иметь собственное мнение о каждой вещи, каждом явлении; мнение индивидуально так же, как и сам человек индивидуален и неповторим;
– умение отказываться от общепринятых оценок и создавать новые;
– способность человека освобождаться от всякой традиции, не привязываться к тому, что может сделать его зависимым: "…не привязываться к личности, хотя бы и к самой любимой, – каждая личность есть тюрьма, а также угол. Не привязываться к отечеству… Не прилепляться к состраданию… Не привязываться к науке… Не привязываться к собственному освобождению" [125, т. 2, 273];
– уметь сохранять себя: "…не привязываться к нашим собственным добродетелям и не становиться… жертвою какого-нибудь одного из наших качеств, например нашего "радушия", – такова опасность из опасностей для благородных и богатых душ, которые относятся к самим себе расточительно, почти беспечно и доводят до порока добродетель либеральности. Нужно уметь сохранять себя – сильнейшее испытание независимости" [125, т. 2, 273];
– человек, обладающий свободным умом, не менее двух третей дня использует для себя: "Все люди еще теперь, как и во все времена, распадаются на рабов и свободных; ибо кто не имеет двух третей своего дня для себя, тот – раб, будь он в остальном кем угодно: государственным деятелем, купцом, чиновником, ученым" [125, т. 1, 390].
В 30-е гг. XIX в. Норвежская королевская академия предложила тему на конкурс научных работ "Можно ли свободу человеческой воли доказать из самосознания?". А. Шопенгауэр (1788-1860) представил конкурсное сочинение "О свободе воли", в котором изложил свое понимание свободы человека. Его работа предварялась девизом: "Свобода есть тайна".
Истоки свободы, по мнению А. Шопенгауэра, находятся в мировой воле, которая лишь одна вполне свободна как "вещь в себе", не ограничена ничем и потому всемогуща. Она проявляется в поступках человека и, в целом, в его умопостигаемом характере – внутренней сущности, "первичном волевом акте", раскрывающемся в действиях. Мировая воля, соединяясь с мотивами поведения, которые человек осознает в процессе самосознания и мышления, определяет его поведение. Человек осознает свою самодеятельность, причем, это сознание простирается в высшую сферу, лишь в какой-то степени доступную нашему познанию. Поэтому свобода – трансцендентальна: сознание самодеятельности и изначальности, сопровождающее все наши действия, простирается дальше них и имеет начало выше, охватывает наше бытие и сущность, откуда необходимо (под влиянием мотивов) исходят все деяния. В этом смысле сознание самодеятельности и изначальности, а также сознание ответственности, сопровождающее все наши поступки, сравнивается со стрелкой, указывающей на более отдаленный предмет, чем тот, который воспринимается непосредственно. Объектом самосознания выступает собственное "Я" как нечто волящее. Для того чтобы человек чувствовал себя свободным, он должен знать причину своего хотения (осознавать мотивацию). Однако причинно-следственные связи, затрагивающие предметы и явления, находятся за пределами самосознания – в сфере чистого рассудка и могут быть обнаружены лишь рефлектирующим разумом. Итак, Шопенгауэр в вопросе о свободе особое внимание уделяет закону мотивации, согласно которому всякий поступок может совершиться лишь вследствие того или другого достаточного мотива. В его работах заявлены и решаются вопросы, важные для понимания процессов, происходящих на мотивационно-потребностном уровне деятельности.
– Что определяет поступок человека – мотив деятельности или характер человека?
– Может ли человек в достаточной степени осознавать свои мотивы и причины, лежащие в их основе?
– Насколько осознание мотивов отражает реальные причины?
– Как связаны между собой свобода и ответственность, хотение и различные уровни мотивации (надо-могу-хочу, хочу-могу-буду)?
При этом стержневым вопросом и предметом анализа в философии Шопенгауэра выступает вопрос "свободно ли хотение?". Он рассматривается с учетом различных уровней рефлексии, задействованных в его понимании:
...
""Можешь ли ты так же хотеть того, что ты хочешь?", "можешь ли ты так же хотеть того, чего ты хочешь хотеть?". Когда человек говорит: "Что я хочу, то я могу делать, и я хочу, что хочу", это еще не есть свобода. Если его спросить: "Но от чего же зависит само твое хотение?" Этот вопрос "загоняет" человека к самому ядру его самосознания, где он наталкивается на свое "Я" и свою волю как на вещи взаимно неразличимые… Здесь речь идет о происхождении самих его волевых актов" [201, 58].
Ошибкой, приводящей к иллюзии свободы, является то, что человек смешивает желание с хотением (стремление с намерением). В этой связи Шопенгауэр приводит два примера. Первый – о человеке, рассуждающем о том, что он свободен, так как может делать все, что хочет, вплоть до того, чтобы отдать все свое состояние бедным. К чему приводит такое рассуждение? "Я могу делать то, что я хочу: могу, если хочу , все свое состояние отдать бедным и через это сам впасть в бедность, – если хочу ! Но я не в силах хотеть этого; ибо противоположные мотивы имеют надо мною слишком большую власть, чтобы я мог этого хотеть" [201, 77].
Второй пример – о человеке, который после окончания работы имеет несколько вариантов куда пойти. Он думает, что полностью свободен в выборе и все зависит исключительно от него, но, тем не менее, он идет домой к жене и думает, что добровольно выбирает этот вариант. Подобным образом могла бы рассуждать и вода:
...
"Я могу вздыматься высокими волнами (да – в море при буре), могу быстро катиться вниз (да – по ложу реки), могу низвергаться с пеной и кипением (да – в водопаде), могу свободной стрелой подниматься в воздух (да – в фонтане), могу, наконец, даже выкипать и исчезать (да – при 80 градусах тепла), но я не делаю теперь ничего такого, а добровольно остаюсь спокойной и ясной в зеркальном пруду" [201, 75].
В каком случае и вода, и человек могут делать то, что они "мнят" для себя возможным? Очевидно, если появятся причины, определяющие их к тому или иному поведению. В чем же ошибка человека, полагающего, что он свободен? Шопенгауэр утверждает, что ошибка и вообще заблуждение, возникающее из ложно истолкованного человеком голоса самосознания, при ближайшем рассмотрении основывается на том, что в его фантазии может в данную минуту рисоваться лишь один образ, исключающий все остальное.
...
"Представит он себе мотив к одному из тех, рисующихся в возможности поступков, – и он тотчас чувствует его побуждающее действие на свою волю… Но он начинает воображать, будто он может возвести это velleitas <побуждение воли> и в voluntas <воление>, т. е. исполнить предположенный поступок: это уже обман. Ибо тотчас выступит на сцену рассудительность и приведет ему на память мотивы, которые направляют в другие стороны или оказывают противодействующее влияние; тогда для него станет ясно, что дело не выходит" [201, 75].
А что делают воля и самосознание при таком последовательном представлении исключающих друг друга мотивов?
...
Под постоянный аккомпанемент внутреннего голоса "я могу делать то, что я хочу" "…воля, как бы наподобие флюгера на хорошо смазанном стержне и при переменном ветре, тотчас поворачивается в сторону каждого мотива, какой предъявит ей воображение, и все рисующиеся в возможности мотивы последовательно оказывают на нее свое влияние: при каждом из них человек думает, будто он может захотеть его и таким образом фиксировать флюгер в этом положении, что есть чистый обман. Ибо его "я могу этого хотеть" на самом деле гипотетично и сопряжено с условием "если я не захочу скорее чего-то другого" – условием, которое между тем уничтожает предполагаемую возможность хотеть" [201, 76].
Шопенгауэр делает вывод: для того чтобы быть относительно свободным (абсолютная свобода присуща только мировой воле), важным оказывается не карусель мотивов, а действительное желание и сила захотеть что-то сделать .
Определенную роль в достижении свободы играет познание : оно увеличивает спектр осознаваемых мотивов, позволяет человеку адекватно отражать связь между мотивами и причинами их возникновения, что создает условия для свободного выбора того или иного поведения. Познание, как полагает Шопенгауэр, способно к "многоразличнейшему расширению, постоянному исправлению в безграничной степени". В этом направлении должно действовать всякое воспитание. Развитие разума с помощью всякого рода знаний имеет важное для морали значение, открывает доступ мотивам, которые иначе не могли бы оказать на нас своего действия: пока мы их не поняли, они не существуют для нашей воли.
Шопенгауэр выделяет три вида свободы – физическую , интеллектуальную и моральную .
Физическая свобода понимается им как отсутствие всякого рода материальных препятствий.
Моральная свобода в своей основе предполагает наличие нематериальных преград деятельности – в этом случае мотив не может действовать так, как физическое препятствие, он всегда может быть превзойден каким-нибудь более сильным противоположным мотивом, если таковой найдется.
Человек интеллектуально свободен , если правильно понимает мотивы и согласно своей природе может решать и выбирать мотивы "в их настоящем виде, как они имеются в реальном мире", т. е. в соответствии индивидуальному характеру, а также когда в реагировании на те или иные внешние обстоятельства он может "обнаруживать себя без помехи , в согласии со своей подлинной сущностью". Поскольку интеллект служит человеку и воле "органами, направленными вовне ее щупальцами, т. е. посредником действия на нее со стороны мотивов", то нарушение функции интеллекта, например в состоянии безумия, аффекта, опьянения, приводит человека к тому, что он неправильно понимает мотивы, так как эти состояния не позволяют противодействующим мотивам ясно выступить в сознании. Когда человек интеллектуально свободен, его поступки являются результатом реакции его воли на мотивы, которые во внешнем мире одинаково существуют для него и других. И потому его поступки ему нравственно и юридически вменяются.
Человек осознает свою свободу через ответственность. Шопенгауэр считает, что факт в сознании, заключающийся в ясном и твердом чувстве ответственности за то, что мы делаем, вменяемости наших поступков, основан на непоколебимой уверенности в том, что мы сами являемся авторами наших действий. Человек чувствует себя ответственным за свой характер. Свобода содержится не в отдельных поступках, а именно в характере человека.
При определении свободы как продукта исторического развития К. Маркс (1818-1883) и Ф. Энгельс (1820-1895) акцентируют внимание на осознании, понимании человеком законов природы. По мнению Ф. Энгельса:
...
"…не в воображаемой независимости от законов природы заключается свобода, а в познании этих законов и в основанной на этом знании возможности планомерно заставлять законы природы действовать для определенных целей… Свобода воли означает, следовательно, не что иное, как способность принимать решения со знанием дела" [113, т. 5, 104].
В "Немецкой идеологии" К. Маркс и Ф. Энгельс противопоставляют пассивному ожиданию свободы активный, практический характер ее достижения в деятельности:
...
"…действительное освобождение невозможно осуществить иначе, как в действительном мире и действительными средствами… рабство нельзя устранить без паровой машины и мюль-дженни, крепостничество – без улучшенного земледелия… вообще нельзя освободить людей, пока они не будут в состоянии полностью в качественном и количественном отношении обеспечить себе пищу и питье, жилище и одежду. "Освобождение"
есть историческое дело, а не дело мысли, и к нему приведут исторические отношения, состояние промышленности, торговли, земледелия, общения" [113, т. 2, 21].
1.5. Представление о свободе в экзистенциализме – С. Кьеркегор, Л. Шестов, Ж. П. Сартр, М. Хайдеггер, К. Ясперс, А. Камю
Истинная свобода есть возможность.
С. Кьеркегор
И хотя экзистенциальная философия
не является частью психологической
науки, всякий психолог-практик – это
еще и философ, чья мысль вольно или
невольно высвечивает экзистенцию…
Свободу и открытость дает только философия.
К. Ясперс
В экзистенциализме свобода рассматривается как свобода человека, достигаемая им в процессах экзистирования и трансцендирования – выходе за пределы границ эмпирического "Я" в поиске самобытия посредством понимания, творчества, бунта – тех действий и состояний, через которые он самовыражается. Как отмечал М. К. Мамардашвили, "категории экзистенциализма суть категории самовыражения, имеющие в виду определенный склад, эмоциональный комплекс личности". Понимание и существование свободы, таким образом, оказывается возможным благодаря диалектическим моментам движения "Я"-индивидуализации, самовыражению и, в целом, развитию. В то же время без свободы нет и развития личности. Личность в высшем смысле ее значения не есть что-то заданное, состоящее из качеств индивида – она развивается. Активная, деятельная личность строит себя в процессах проектирования, выбора, действия, осознает себя свободной и борется за свою свободу если кто-то пытается ее сократить. Свобода также носит незавершенный характер – она относительна; абсолютная свобода приводит к рабству. Семантическое пространство "свободы" в экзистенциализме организовано понятиями, отражающими богатство внутреннего мира "человека-развивающегося": "активность", "проектирование", "самобытие", "судьба", "право", "ответственность", "границы", "выбор", "личность", "индивидуальность", "осознание", "мышление", "противоречие", "творчество", "переживание в процессе освобождения" и т. п. В экзистенциальной философии помимо рефлексивной и действенной сторон заявлена и рассматривается чувственная сторона свободы. Состояния тревоги, страха, отчаяния, погружение в пограничную ситуацию открывают человеку новые возможности, подводят его к осознанию противоречия, выступающего источником активности личности, действий, направленных на преодоление границ возможностей.
С появлением работ С. Кьеркегора (1813-1855) – датского философа, родоначальника экзистенциализма и, в какой-то степени, последователя идей Паскаля (утверждавшего, что свобода – духовная категория), понимание свободы обогатилось новым содержанием – ее начали мыслить как результат духовной работы над собой человека, наделенного душой и способного переживать глубокие чувства при освобождении, которое происходит в момент выбора себя. Свобода встала в один ряд с категориями духовного порядка и начала рассматриваться в системе понятий: "отчаяние", "грехопадение", "раскаяние", "вера", "долг", "ответственность". В момент выбора себя, к которому человек приходит в результате отчаяния, у него появляется возможность выйти на новый уровень понимания себя как абсолюта (в отличие от привычного земного "Я") и, соответственно, на новый уровень сознания – ясного, с четкой определенной мыслью, освещающего новые его возможности.
Содержанию рефлексивно-деятельностного подхода в понимании свободы созвучны идеи С. Кьеркегора о достижении уровня сознания, при котором обнаруживается ряд новых возможностей, о моменте выбора, чувственной стороне свободы, раскрывающейся в состояниях человека, сопровождающих процесс его освобождения.