Два торговца оружием заняты противозаконными действиями неопределенного характера…
А: Ты тут?
Б: На меня уже вышел Марко. Это будет трудно.
А: Что? С доставкой будет трудно?
Б: Нет, с транспортировкой. За мной следит слишком много глаз.
…и понимают, что их дело становится все более сложным.
А: Не смеши меня. Ты же в одной из самых бедных стран.
Б: Без тебя знаю. В Дубае все было очень цивильно, а сейчас там невозможно работать.
А: Эти террористы нас разоряют. Эта цепочка терактов всполошила всех, не только американцев.
Б: Откуда ты знаешь, что сам к этому непричастен?
А: Не могу быть уверен, но думаю, что мои целевые клиенты все же другие.
Посредник А склонен считать, что работает на правительство некой страны. Возможно, интересующий его товар – это ядерные технологии. В то же время он признается, что и террористы заинтересованы в сотрудничестве с ним.
Б: Знаю, ты внутри системы. Я в этом деле исключительно из-за денег. Наплевать, кто их платит, главное, чтоб платили.
А: Я хочу, чтобы мой народ и мою веру уважали. Бомба нужна для этого.
Б: Отмстить крестоносцам?
А: В том числе. Кстати, янки нам подфартили. Их воинственная риторика задела моего клиента. Теперь ему не терпится. Чем больше разговоров о военных действиях, тем лучше, по-моему. У меня есть и другие заинтересованные покупатели. Скажем прямо – сомнительные типчики.
Посредник Б предупреждает о том, что под влиянием терактов мировое общественное мнение склоняется в пользу более жестких мер против распространения ядерного оружия из-за случившихся террористических атак…
Б: Зря ты так уверен. Благодаря террористам Америка по – лучила большую поддержку. К тому же люди опасаются атак, особенно биологических.
А: Ага, это был сокрушительный удар по сверхдержаве. Даже если это и не ОМП, все думают, что это оно и есть. Я слышал, что это обыкновенный ящур. Поначалу еще трудно отличить одно от другого.
Б: Да, выкинуло за борт. И все-таки мне тревожно. Даже в мусульманских странах многим тревожно. Америке ведь тоже досталось по-настоящему. Большой удар случился еще до истории с ящуром. Их новый закон о патриотизме такой, что даже после 11 сентября и трудно было представить.
Оба посредника явно встревожены новыми техническими средствами, с помощью которых их деятельность можно отследить.
А: Я вот чипа опасаюсь.
Б: Тебе внедрили чип?
А: Нет, но я не верю их разглагольствованиям про защиту приватности. Слишком много всего случилось. Комендантский час. Разговоры об учредительных атаках. Прошлогодние военные действия – начало длинной цепочки.
Б: Американцам нельзя доверять, а у них по всему миру куча помощников.
А: Может, и не такая уж куча, как им хочется думать, ну ты меня понял.
Посредник А пытается посмотреть на вещи оптимистично. Хотя в результате терактов и жесткого закручивания гаек в мире начинается спад, он думает, что может заняться легальным бизнесом.
А: Но ведь для бизнеса это неплохо.
Б: Для какого именно бизнеса? У меня есть несколько бизнесов.
А: Ты прав. Множество легальных дел всплывает кверху брюхом. Где она, эта глобализация-то? Хе-хе.
Посредник А возвращается к вопросу о том, почему участившиеся теракты повлекли за собой повышение интереса со стороны правительства к программам производства ОМП.
А: Многие страны не прочь застраховаться.
Б: От действий Большого Брата.
А: Большого Брата и всякой рыбешки помельче.
Б: То есть?
А: Мой клиент жутко боится террористов с их возможностями.
Б: Да, кое-кто из них стал сам себе мини-государство.
А: …или ими управляет.
На этом беседа прерывается.
Месяц спустя. Посредник А снова разговаривает с посредником Б. Марко, мельком упомянутый в предыдущей беседе, сменил реквизиты и теперь известен как Сайд – настоящее ли это его имя, неизвестно. Замечание посредника о том, что между Марко и Саидом нет ничего общего, несомненно, шутка, понятная обоим собеседникам. Затем первый посредник возвращается к своей излюбленной мысли о том, что коллапс мировой экономики сильно поспособствовал развитию незаконного бизнеса. Легальные производители оружия теперь склонны закрывать на многое глаза и продавать технологии двоякого назначения даже тогда, когда не уверены в том, кто именно является целевым покупателем. Посредники обновили свои средства коммуникации.
А: На тебя Сайд выходил?
Б: Ага. Ничего общего с Марко, конечно.
А: Кризис нам на руку.
Б: То есть?
А: До корпораций стало легче добраться.
Б: Сознательно или несознательно?
А: Пожалуй, сознательно, но с правдоподобными отмазками.
Б: Протащил товар?
Посредник А, несомненно, намеренно шифруется, говоря о предмете разговора, опасаясь, перехвата. Вероятно, товар имеет отношение к ядерным технологиям или иным незаконным товарам.
А: Некоторая заминка с сертификацией. Парень из корпорации сказал, что его приперли к стенке вопросами. Но он молоток. Говорит, фэбээровцы ничего не заподозрили.
Б: При чем тут фэбээровцы? Ведь транзит был не через Америку.
Отсюда следует, что власти в некоторых странах до сих пор оказывают посредникам содействие, несмотря на закручивание гаек и декларируемое сотрудничество с США.
А: Да, но те отслеживали транзит через партнеров. В той стране им кое-кто помог. Надо быть особенно осторожными эти дни. Они путаются в наших именах. Не могут уследить – Марко, Сайд, Мохаммед. Непривычно для уха.
Еще месяц спустя.
А: Эй, ты там? Ты где?
Непонятно – то ли сообщение не дошло до адресата, то ли посредник Б ушел в подполье, то ли был задержан органами безопасности. Посредник А начинает нервничать.
* * *
Контур страха, генерируемый широким распространением ОМП и террористических атак, будучи запущен, станет "крепким орешком". Возросшее чувство незащищенности может побудить многие страны к приобретению ОМП для защиты и сдерживания.
Борьба с распространением ОПМ будет осложняться идеологическим фактором, суть которого объясняется на примере одного из посредников в приведенном выше сценарии. Некоторые посредники будут заниматься этим делом не ради денег, а ради того, чтобы уравновесить возможности мусульманского мира и Запада.
Важно будет не позволить чрезвычайным мерам безопасности встать на пути международной торговли, так как любое существенное снижение экономической активности может побудить законопослушных предпринимателей и ученых прибегнуть к очень высокодоходной, хотя и нелегальной деловой активности.
Развитие и поддержание международного сотрудничества будет трудной задачей в условиях, когда контур страха будет подталкивать некоторых к обособленным действиям.
Часть 5
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
В период, отделяющий нас от 2020 года, мировой порядок будет претерпевать гораздо больше изменений, чем за все время, прошедшее после окончания Второй мировой войны. Прогнозируя будущее, мы видим, что перспектива глобального процветания и низкая вероятность конфликта между великими державами обеспечивают в целом благоприятную обстановку для решения лежащих на пути трудностей. Невзирая на серьезные проблемы, Соединенным Штатам, в частности, будет легче, чем большинству других стран, приспособиться к изменяющейся обстановке в мире.
Как показывают наши сценарии, существует несколько путей формирования основных глобальных изменений, их углубления или поддержания силами, работающими на перемены, в грядущие 15 лет. В некотором смысле эти сценарии представляют собой четыре разных увеличительных стекла, которые помогают выделить в событиях будущего именно тот ряд основных факторов, непоследовательных изменений и неопределенностей, которые и будут формировать новый мировой порядок. Через одно такое стекло мы видим глобализацию экономики, через второе – роль гаранта безопасности в мире, которую играют Соединенные Штаты, через третье – роль социальной и религиозной идентичности, и, наконец, через четвертое мы видим разрушение мирового порядка по вине возрастающей небезопасности. Эти линзы помогают нам сфокусироваться на лежащих впереди "стрелках", после которых события "покатятся" по тем или иным рельсам. К таким наиболее важным поворотным моментам относятся влияние устойчивого экономического роста и распространения технологий, сущностный смысл и масштабы терроризма, жизнеспособность или слабость государств, в частности на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и в Африке, а также потенциальная угроза распространения конфликтов, включая межгосударственные конфликты.
В конечном счете, например, согласно развитию ситуации по сценарию "Давосский мир", устойчивый рост экономики, вероятно, сможет помочь преодолеть барьеры и вовлечет большее количество стран и регионов в новый мировой порядок. С другой стороны, стремительные перемены могут также порой порождать беспорядки. Одним из уроков, извлекаемых из этого и других сценариев, является то, что процесс глобализации нуждается в управлении, призванном не дать ему "сойти с рельсов".
Формирующаяся в международной политике система взглядов согласно всем сценариям заставляет думать, что роль "негосударственных игроков" будет неизменно возрастать, хотя они не вытеснят с арены государство-нацию. К таким игрокам можно будет отнести как террористов, которые будут продолжать угрожать мировой безопасности, так и неправительственные организации, а также транснациональные корпорации, которые являются примерами сил положительного в целом характера благодаря тому, что они участвуют в распространении технологий, содействуют социальному и экономическому прогрессу и предоставляют гуманитарную помощь.
Соединенные Штаты Америки и другие страны мира будут по-прежнему оставаться уязвимыми для международного терроризма. Как мы показали в анализе сценария "Контур страха", террористические кампании беспрецедентных масштабов, особенно с использованием ОМП, являются одним из немногих вариантов развития событий, который может угрожать процессу глобализации.
Усилия по обузданию террористической угрозы, исходящей от самых разнообразных террористических групп, связанных в большей степени общей идеологией и технологией, чем географическим положением, станут в грядущие годы значительно более трудной задачей, чем борьба против относительно централизованных организаций типа "Аль-Каиды". Чем более неопределенными будут становиться связи между отдельными террористами и различными ячейками, тем труднее будет обнаруживать и предотвращать террористические заговоры.
Согласно одному из наших сценариев, а именно – Pax Americana, между США и Европой возникнет прочный консенсус относительно борьбы с терроризмом, однако согласно другим сценариям, включая гипотетический "Новый Халифат", интересы США, России, Китая и европейских стран разойдутся, вероятно, ограничив при этом возможность их сотрудничества в деле борьбы с терроризмом.
"Соединенным Штатам придется иметь дело с мировым общественным мнением, которое радикально изменилось со времен окончания холодной войны".
Успех возглавляемой Соединенными Штатами глобальной антитеррористической кампании будет зависеть от готовности отдельных стран бороться против терроризма на своей собственной земле. Усилия Вашингтона по усилению возможностей местных сил безопасности в других странах и совместная работа с ними над решением их наиболее приоритетных проблем (таких как рост преступности), по всей вероятности, приведут к активизации сотрудничества.
Защита безопасности на территории США будет начинаться за ее пределами. Поскольку террористам становится все труднее проникать в Соединенные Штаты, они, по всей вероятности, будут пытаться нанести удар по США с территории соседних стран.
Наилучшие шансы сдержать – и в конечном счете снизить – угрозу терроризма принесет стратегия антитеррористической борьбы, основанная на многостороннем подходе к решению этой проблемы. Создание более открытых политических систем представительства, расширение экономических возможностей, а также наделение властью исламских реформаторов будут позитивно восприняты широкими слоями мусульманской общественности, не поддерживающими радикальные планы исламских экстремистов. В сценарии "Новый Халифат" делается ударение на трудности задачи обращения к первопричинам насилия экстремистов, а не только к его видимым проявлениям.
По всей вероятности, борьба между силами экстремизма и реформаторами будет проходить не только на территории стран ближневосточного региона. Мусульмане в странах Европы и эмигранты с Ближнего Востока играли важную роль во внутренних идеологических конфликтах, а степень интеграции представителей исламского меньшинства в европейские общества, вероятно, окажет влияние на то, будут ли они рассматривать столкновение цивилизаций как неизбежность или же нет. В последние годы терроризм также все больше заявляет о себе в странах Юго-Восточной Азии.
С террористической угрозой тесно связана проблема распространения ОМП и потенциально высокая мотивация некоторых стран к приобретению ядерного оружия в случае, если их соседи и региональные соперники прилагают усилия к его приобретению. Сценарий "Контур страха" иллюстрирует ситуацию, когда будут сохранять свою актуальность глобальные усилия по возведению более высоких барьеров на пути распространения ОМП и пресечению попыток со стороны других стран заполучить в свое распоряжение ядерное оружие или иные виды ОМП для самозащиты. Ряд рассмотренных нами сценариев подчеркивает тот факт, что революция коммуникаций предоставляет распространителям ОМП определенные преимущества при заключении сделок в обход правоохранительных органов, а оказываемое ими "содействие" существенно сокращает время, необходимое странам на самостоятельную разработку ядерного оружия.
"Наилучшие шансы сдержать ив конечном счете снизить – угрозу терроризма принесет стратегия антитеррористической борьбы, основанная на многостороннем подходе к решению этой проблемы".
С другой стороны, одним из наиболее вероятных положительных сдвигов, которые можно прогнозировать на последующие 15 лет, будет расширенный доступ к высоким технологиям не только для тех, кто их изобрел. Как мы попытались показать в нашем сценарии "Давосский мир", лидеры высоких технологий окажутся не единственными, кто может ожидать выгоду от своих разработок, но также успеха добьются и те общества, которые сумеют их освоить и внедрить. Так, например, согласно нашему сценарию применение новых технологий в странах Африки создаст положительный эффект и поможет искоренить нищету. Как уже отмечалось ранее, транснациональные корпорации будут играть ведущую роль в повышении благосостояния и распространении технологических инноваций во многих уголках мира.
Радикальные изменения геополитического ландшафта также представляют сложную проблему как для международной политической системы, так и для Соединенных Штатов Америки, которые являлись гарантом безопасности в послевоенном мировом порядке. Вероятные контуры нового миропорядка остаются неопределенными и переменчивыми по мере развития множества тенденций, которые включают в себя подъем экономических гигантов в Азии, перегруппировку на евразийском пространстве, волнения на Ближнем Востоке и разногласия в трансатлантическом партнерстве.
По мере ослабления связей, сформировавшихся во времена холодной войны, все более вероятным становится появление нетрадиционных, подчиненных определенной цели альянсов. Например, некоторые ученые видят предпосылки к возникновению более близких отношений между Европой и Китаем в разделяемых ими взглядах относительно перспективности принципа многосторонних отношений, который составляет основу их международной политики. Например, по мнению некоторых ученых, разделяемая Европой и Китаем заинтересованность в принципе многосторонних отношений в качестве краеугольного камня международных отношений может стать основой для перспективного сотрудничества между этими державами. Согласно сценарию Pax Americana, трансатлантическое партнерство станет основным фактором, от которого будет зависеть перспектива сохранения за Вашингтоном центральной роли в международной политике. На сегодняшний момент неясно, до какой степени Европа готова принять на себя еще больший груз ответственности в международной политической сфере, и ее отношение к данному вопросу будет зависеть от ее способности преодолеть экономические и демографические проблемы, а также выработать стратегическое видение своей роли в современном мире. Хотя во всех других отношениях Европа с ее высокими ВВП, выгодным географическим положением, стабильными правительствами и коллективными военными расходами вполне может укрепить свою роль на мировой арене.
"Для Вашингтона одной из наиболее трудных региональных задач может стать взаимодействие с испытывающей подъем Азией".
В грядущие 15 лет Азия будет играть особо важную роль в изменениях, происходящих в мире. Основной неопределенностью остается вопрос о том, будет ли подъем Китая и Индии происходить гладко. Множество факторов будут играть роль в этом процессе: динамика развития мировой торговой системы, технологические достижения, а также формы и масштабы, которые примет глобализация. Для Вашингтона одной из наиболее трудных региональных задач может стать взаимодействие с испытывающей подъем Азией. Можно представить ряд вариантов развития событий – от увеличения роли США в качестве "балансера" между противоборствующими сторонами до потери Вашингтоном всего своего влияния на регион. Проблемы Кореи и Тайваня, по всей вероятности, перейдут в решающую фазу и то, какую роль в них сыграют США, станет важным фактором в формировании отношений США и азиатских стран и определит роль США во всем регионе. Позиция Японии, вероятнее всего, также изменится, поскольку ей придется играть более независимую роль в обеспечении собственной безопасности.
"Основной неопределенностью остается вопрос о том, будет ли подъем Китая и Индии происходить гладко".
В результате подъема азиатских гигантов США могут потерять свои экономические и технологические превосходства.
В то время как многосторонняя взаимозависимость будет расширяться, увеличение объема инвестиций в высокотехнологические исследования в сочетании со стремительным ростом азиатских рынков повысит конкурентоспособность всего региона по широкому спектру экономических и технических аспектов деятельности.
Зависимость США от поставок нефти из других стран с ростом конкуренции за энергоносители также делает их значительно более уязвимыми, возрастают риски возникновения перебоев с поставками по вине стран – экспортеров нефти и газа.