Сначала я не связывал эти сны друг с другом. Все же спустя несколько месяцев я рассказал оба сна группе биоэнергетических терапевтов на рабочем семинаре в Калифорнии. Мы посвятили вечернюю сессию снам. В данном случае мы не старались подробно интерпретировать второй сон. У меня было ощущение, которое говорило мне, что я слишком долго играл вторую скрипку и инфантильность завладела моей личностью, а однажды это привело бы меня к беде. Я должен был занять мое правильное место правителя королевства (моей личности, моей работы), так как нес ответственность за нее. Я почувствовал себя лучше, приняв это решение.
Спустя полтора месяца я встретился с другой группой биоэнергетических терапевтов на Восточном побережье и подробно изложил им эти сны. В этот промежуток времени у меня появились дополнительные мысли относительно второго сна. Я почувствовал, что он был связан с болью в моей шее. Во сне мне должны были отрубить голову; удар топора должен был прийтись как раз на мою шею. Соответственно я начал с описания хронической боли в шее, которая, как я теперь ощущал, появлялась, когда я не держал голову поднятой. На самом деле, когда я принимал это положение, боль исчезала. И все-таки я знал, что я не мог делать это сознательно, используя волю, потому что это смотрелось бы неестественно и не смог бы поддерживать это положение. Держать голову высоко должно было означать выражение достоинства, которое должно было соответствовать значению первого сна.
После изложения сновидений я сравнил их с некоторыми детскими впечатлениями. Я был первым и единственным ребенком в семье. Моя мать целиком посвятила себя мне, зенице ока. Всеми способами она заботилась обо мне, как о юном принце. С другой стороны, она всегда считала, что знает все лучше, и часто была жестокой, когда я шумел. Она была честолюбива и перенесла это отношение на меня. Мой отец также был предан мне. Его личность была полностью противоположна моей матери. Он был добродушным и любил удовольствия. Он терпел неудачи в своем маленьком бизнесе, несмотря на то что много работал. Я обычно помогал ему вести записи, потому что быстро считал цифры. На протяжении моего детства мои мать с отцом вели борьбу друг с другом в основном из-за денег, а я обычно находился посередине. С одной стороны, я чувствовал, что лучше своего отца, но, с другой стороны, он был больше и сильнее, и я боялся его. Я не верю, что страх перед отцом был создан им. Он был не злой и отшлепал меня только однажды. Но моя мать вынудила меня состязаться с ним, несмотря на то что в жизни ни один маленький мальчик не добился в этом успеха.
Я обнаружил, что никогда полностью не смог решить эту эдипову ситуацию, хотя она была так ясна. Мой отец был тем инфантильным королем, которого я не мог свергнуть, а я оставался молодым принцем, полным надежд, но предназначенным для второстепенной роли.
Когда я рассказал эту ситуацию и описал себя в ее свете, вдруг понял, что она закончилась. Она была в прошлом. Все, что мне нужно было сделать, чтобы освободить себя, это снять непрочную цепочку, которая связывала мои лодыжки. Мой отец умер за несколько лет до этого. И, не думая об этом факте, я знал, что теперь стал королем и, как это обычно делают короли, мог естественно держать голову высоко.
Интерпретация положила конец этому случаю, и я больше не обдумывал этот предмет, потому что знал, где остановился. Также не думая об этом, в один день, я обнаружил, что боль в шее прошла. И до сих пор я остаюсь свободным от нее.
С тех пор я осознал, что принимаю другое положение, общаясь с людьми. Некоторые прокомментировали это изменение. Они говорили, что я стал мягче, легче двигаться, стал менее вызывающим, меньше настаивал, чтобы другие принимали мои взгляды. Прежде я боролся за признание - признание как мужчины, а не мальчика, как короля, а не принца. Но никто не мог дать мне признание, если я отрицал его сам. Больше не было нужды бороться.
Я был очень благодарен этому исходу, но это не означало, что я закончил свое путешествие. После снятия напряжения в своей шее я еще больше почувствовал напряжение в плечах и груди. Однако оно не достигало уровня боли. Тем не менее я продолжал выполнять биоэнергетические упражнения, работая с дыханием, с заземлением и толкая мешок с песком, чтобы освободить мои плечи. С помощью заземления я хотел добиться ощущений в ногах. В моем сне говорилось, что я был связан в лодыжках.
Еще одно переживание также относится к этому рассказу. Около двух лет назад я познакомился с учительницей пения, которая была знакома с биоэнергетическими концепциями и понимала роль голоса в самовыражении. Ранее я упомянул ощущение, будто моя мать перерезала мне горло. Это создавало некоторые трудности при разговоре, крике, но особенно при пении. Я всегда хотел петь, но редко делал это. Я боялся, что мой голос сломается и я начну кричать. В моей семье никто не пел, когда я был ребенком. Итак, я решил взять несколько уроков пения у этой учительницы, чтобы посмотреть, что из этого получится. Она убедила меня в том, что понимает мою проблему и, так как это был частный урок, я могу просто идти вперед и кричать, если почувствую, что мне нравится делать это.
Я пошел на урок в сильном возбуждении. Она начала с того, что я воспроизвел звук, любой свободный и произвольный звук. Затем я спел слово "дьявол", которое позволило мне открыть горло и петь полностью. Я позволил себе делать это. Я ходил кругами и долбил его. Мой голос становился свободнее. В один момент я спел звук, который получился так легко, так полно, что, казалось, будто я был звуком, а звук был мной. Он отражался через все мое существо. Мое тело вибрировало.
К моему удивлению, я не чувствовал, что кричу. Я просто раскрылся и зазвучал. Теперь я знал, что могу петь и некоторые звуки получаются красивыми и музыкальными. После окончания урока у меня было состояние радости, которое я испытывал лишь в исключительных случаях. Конечно, я продолжил уроки. Я упомянул этот случай, потому что уверен, что он сыграл свою роль в следующем шаге. В течение следующего года я не уделял особого внимания своим снам, хотя они не были далеки от моего сознания. Я думал о них случайно, как и о своих родителях. Затем, в один день, меня осенило. Я понял, кто был тот король-инфант. Это было мое сердце. Второй сон принял совершенно другое значение: я предал мое сердце. Не доверяя ему, я держал его запертым в твердой грудной клетке. "Я" в моем сне было моим это, моим сознательным разумом, моим интеллектом. Это "Я", интеллект, было доверенным советником, который должен был делать дела для выгоды заключенного, короля-инфанта.
Когда я обнаружил, кто был король, я не сомневался в правильности этой интерпретации. Конечно же, сердце - это король или должно быть королем. В течение многих лет я утверждал, что человек должен прислушиваться к сердцу и следовать за ним. Сердце является центром и сердцевиной жизни, а его правило - любовь. Оно также является инфантом, потому что сердце никогда не стареет. Чувства в сердце ребенка и в сердце человека старшего возраста одинаковы - это чувство любви или боли от неспособности любить. Но провозгласив этот принцип, я сам не следовал ему полностью. Я использовал выражение "инфантильный король" с насмешкой, как будто бы зрелость была функцией интеллекта. Далее я не простил свою мать за ту боль, которую она причинила мне и которую бы охотно простило мое сердце. О, да: я предал короля, и он подтвердил свою власть. "Прочь вместе с головой, - приказал он, - мне не нужны такие лживые советники".
Но каким-то образом я был прав. В действительности я не предавал его, потому что защищал его и действовал в его интересах. Как же теперь это походило на мою мать. Однако это было правдой. Я знал жестокое разочарование от предательства, когда был ребенком. Я видел, как моя мать поворачивается ко мне в гневе, когда все, чего я просил, - это быть поближе к ней. Я защищал свое сердце, чтобы оно не могло быть больно ранено снова. К несчастью, защита приняла форму заключения, закрытия канала коммуникации между сердцем и миром, и мое бедное сердце должно было томиться до смерти. Сердечный приступ был предопределен.
Моя голова не кружилась, а мое сердце не страдало от приступа. Я стал свободен, когда обнаружил, что во сне цепь вокруг ног не была железной, я был связан только иллюзией. Я мог освободиться в любое время. Но до тех пор, пока мы не знаем, что есть иллюзия, а что - реальность, прошлое действует со всей силой.
Каждому королю нужен советник. Каждому сердцу нужна голова, которая даст ему глаза и уши, чтобы соприкасаться с реальностью. Но не позволяйте голове злоупотреблять этой ролью; это и есть предательство собственного сердца.
Новая интерпретация моих снов может быть названа биоэнергетической интерпретацией, потому что она относится к динамическому взаимодействию между частями моего тела, которые являются аспектами моей личности. Предыдущая интерпретация была более фрейдистским анализом, Я считаю обе интерпретации правильными; последняя просто идет глубже, чем предыдущая. Я понял, что сны являются темой для различных интерпретаций и каждая ценна в той степени, в которой она бросает свет на поведение и позицию видевшего сон.
Озарения, вызванные снами, все еще оставили мне проблему жесткости в груди. Вовлеченное в нее мышечное напряжение должно было уменьшиться, если я собирался освободить мое сердце. Проникновение в сущность сна не открыло мое сердце; однако оно открыло путь для перемен.
Важным тезисом в биоэнергетике является тезис о том, что изменения в личности происходят при условии изменения телесных функций: более глубокого дыхания, возрастания подвижности, более полного и свободного самовыражения. В этом отношении ригидность мышц моей груди означала ограничение существования. Я осознавал это в прошлом и работал с ней. Вдобавок мой массажист, который был натренирован в биоэнергетике, старался расслабить мышцы грудной клетки. Результаты были отрицательны. Моя грудь становилась тверже при любом давлении на нее, и я был не способен сделать многое из того, что хотел. Ситуация начала меняться в течение последнего года.
Изменения заключались в осознании того, что сопротивление уменьшилось. Я чувствовал, как при применении надавливания мог поддаваться. Соответственно я попросил одного биоэнергетического терапевта применять мягкое ритмическое надавливание на мою грудную стенку в то время, когда я лежал на дыхательном табурете. Как только он делал это, я начинал кричать; крик постепенно углублялся, и я чувствовал, что этот звук идет от боли в моем сердце, от сильного желания любить и от любви, которую я крепко хранил под контролем все эти годы. К моему удивлению, агонизирующее рыдание не продолжалось очень долго. Я вдруг начал смеяться, и чувство радости распространилось по моему телу. Этот опыт заставил меня увидеть, как близко друг с другом находятся смех и слезы. Состояние радости показало, что в данный момент моя грудь была мягкой и глаза открыты.
Так же как одна ласточка весну не делает, так и один случай не создает новую личность. Процесс нужно повторять, может быть, много раз. Вскоре после этого случая у меня была подобная реакция на другую процедуру. В воскресенье днем мы с женой выполняли биоэнергетические упражнения. Мои плечи были зажаты, и я попросил ее поработать с - ними. Самой болезненной областью был угол между шеей и плечами, близко к тому месту, где лестничные мышцы присоединяются к верхним ребрам. Я сидел на полу, а она стояла надо мной. Она надавливала кулаками на эту область, и боль была мучительной. Я разразился рыданиями, которые исходили из глубины груди. И снова минуту спустя или около того прорвался смех освобождения и возвратилось чувство радости.
Обобщение моего опыта за последние пять лет привело меня к нескольким выводам. Первый поддерживает идею, выраженную ранее, что терапия, рассматриваемая как процесс роста и развития, бесконечна. Работа с терапевтом закладывает фундамент для этого процесса. Она также запускает в действие силы внутри личности, которые действуют для того, чтобы увеличить или расширить все аспекты себя (самоосознание, самовыражение и самообладание), силы, которые действуют как на сознательном, так и на бессознательном уровне. Сны являются выражением действия этих сил на бессознательном уровне. Сознательно человек должен быть предан идее перемен, чтобы продолжать рост и развитие.
Второй вывод состоит в том, что обязательство перед ростом включает обязательства перед телом. Много людей в настоящее время очаровано идеей роста, человеческий потенциал движения основан на этой идее, и они занимаются рядом вещей, направленных на развитие личностного роста. Эта деятельность может быть полезна, но если тело игнорируется, то она превращается в игры, которые могут быть интересными, возможно, даже забавными, но не являются серьезным процессом роста. Личность, не может быть оторвана от тела, и самоосознание не может быть отделено от осознания тела. Наконец, для меня путь роста лежит через контакт со своим телом и понимание его языка.
Третий вывод вводит ноту смиренности в эту дискуссию. Мы не можем изменить себя любым усилием воли. Это то же, что пытаться оторвать себя от земли за волосы. Изменения произойдут, когда человек готов к этому, стремится и способен измениться. Эта нельзя навязать. Это начинается с самопринятия и самоосознания и, конечно же, с желания измениться. Чувство страха перемен, однако, важно. Например, мой собственный страх смерти от сердечного приступа. Нужно учиться настойчивости и терпимости. Это телесный феномен. Тело постепенно развивает терпимость как наиболее энергетический способ жизни, делает чувства сильнее и свободнее, а самовыражение полнее.
Сущность терапии
Мое личное путешествие в самооткрытие со времени, когда у меня была первая терапевтическая сессия с Райхом, до настоящего времени занимает тридцать лет. В свете опыта, описанного в предыдущей части, я могу сказать, что мне потребовалось тридцать лет, чтобы достигнуть моего сердца. Но это не совсем правда. Я достигал сердца много раз за этот долгий промежуток времени. Я был сильно влюблен и остаюсь таким же в настоящее время. Прежде я испытывал радость от любви. В настоящее время это чувство отличается от того. В прошлом на мое сердце оказывал влияние кто-нибудь или что-нибудь извне - человек, песня, рассказ. Девятая симфония Бетховена и так далее. Мое сердце открывалось, а затем закрывалось снова, потому что я был напуган и думал, что мне нужно защищать его. Сейчас страх ушел, и мое сердце остается относительно закрытым.
Тридцать лет, в течение которых я был практикующим биоэнергетическим терапевтом, также многому научили меня относительно людей. Работая с людьми, я учился у них. В некоторых случаях их борьба была параллельна моей, и помогая им, я помогал себе. Мы все стремились к одной цели, хотя только некоторые знали ее. Мы говорили о наших страхах, проблемах и сексуальной неустроенности, но не упоминали страх открыть сердце и сохранить его открытым. Моя райхианская основа ориентировала меня на достижение оргастической потенции, которая определенно важна, но взаимосвязь между открытым сердцем, способностью любить полно и оргастической потенцией не была подчеркнута.
В течение уже многих лет эта взаимосвязь знакома мне. Тезис книги "Любовь и оргазм", опубликованной в 1965 г., таков, что любовь является условием для полного оргастического ответа. Любовь и секс были уравнены, потому что секс рассматривался как выражение любви. Однако книга конкретно занималась сексуальными проблемами, только случайно затрагивая чувство страха и неспособность человека открыть свое сердце для любви. Я не сомневаюсь, что мой собственный страх помешал мне рассматривать этот аспект более полно. Только после того как мой страх рассеялся, я смог проникнуть в сущность терапевтической проблемы.
Сущностью является сердце. По-латински cor означает сердце. Наше слово "коронарный" отражает это значение. Мы должны понимать, что сердце видимо, наиболее чувствительный орган в организме. Наше существование зависит от его устойчивой ритмичной деятельности. Когда этот ритм даже на мгновение изменяется, например, когда сердце замирает или скачет, мы переживаем беспокойство за саму сущность нашей жизни. Человек, который в жизни рано пережил подобное беспокойство создаст множественные защиты, чтобы оградить свое сердце от опасности любого нарушения его функционирования. Он не позволит легко находить контакт с его сердцем и не будет реагировать на мир от всего сердца. Эти защиты станут развиваться в течение жизни, пока, наконец, они не сформируют мощный барьер против любой попытки достичь сердца. При успешной терапии эти защиты изучаются, анализируются по отношению к жизненному опыту человека и тщательно прорабатываются, прежде чем удастся достичь сердца человека.
Для того чтобы сделать это, защиты должны быть поняты как развивающийся процесс. Это наилучшим образом может быть объяснено с помощью диаграммы, показывающей защитные слои, как концентрические круги (рис. 10).
