Элина
Любовь бывает разная.
Безусловная, неразделенная, платоническая, родительская, романтическая, христианская, с первого взгляда… В русском языке даже женское имя такое есть – Любовь. Из этого можно сделать вывод, что женское начало и является центром этого безобразия, которое не дает покоя всем поэтам и романтикам мира.
Я еду в электричке и от нечего делать одну за другой читаю газеты. Дорога длинная, поэтому читаю все подряд, в том числе таблицы результатов матчей регби, что вообще-то меня совершенно не интересует. За окном мелькают крыши Сиднея, по которым барабанит осенний дождь, а на сердце тоска невыносимая: так хочется лета и любви!
Моя любовь почему-то расцветает только в теплое время года, когда жара в сорок градусов и полный океан перегретых тел. Может быть, потому что сразу видно, в кого можно влюбиться? Красоту – ее сразу распознаешь, особенно если она в неприкрытом виде. А может быть, потому что солнце светит, разогревая кровь и душу и толкая на всякие глупости?
Не могу сказать.
Но точно уверена в одном: зимой меня влюбиться не заставишь. Ни за какие коврижки! Когда холодно, все мои чувства заморожены и хочется впасть в зимнюю спячку, как медведь. Между прочим, я – страшный мерзляк. Все, что ниже двадцати одного градуса со знаком "плюс", для меня – Северный полюс.
Итак, я сижу и, переворачивая хрустящие страницы русскоязычной газеты (англоязычную я уже проштудировала от корки до корки), размышляю о любви. И вдруг на одной из полос черным по белому: "Американцы работают над созданием "таблетки любви"".
– Еще одна "Виагра", – усмехаюсь себе под нос, чем вызываю интерес у сидящего рядом австралийца.
– Excuse me? – вопросительным тоном обращается он ко мне, делая вид, будто ему показалось, что я с ним разговариваю.
На самом деле ему страшно хочется узнать, на каком языке написана газета, которую я держу в руках, в какой район я еду и как меня зовут, а еще замужем ли я и, если нет, можно ли со мной познакомиться.
Вообще в Австралии не принято знакомиться на улицах и в общественном транспорте, тем более приставать с расспросами о личной жизни к женщинам. Это совсем не приветствуется на Зеленом континенте и даже наказуемо, особенно если женщина усматривает в этом подвох или сексуальное домогательство. Иногда все-таки подобные знакомства происходят, правда, под более или менее благовидным предлогом, как в моем случае, например. Но со мной-то молодой человек может быть абсолютно спокойным, ведь я не усматриваю в его действиях ничего неприличного или оскорбительного, я вижу только здоровый интерес к жизни. Я же выросла и закалилась морально и физически в России! А в этой удивительной стране все всё понимают и никто ничего не боится!
После беседы длиной в четыре остановки, когда мужчина, расстроенный фактом, что я замужем, и удивленный тем, что я не только не отказалась с ним говорить, но и не обиделась на словесные "домогательства", в недоумении выпал из электрички, возвращаюсь снова к "таблетке любви", которая, как оказалось, вовсе не является новой "Виагрой". Во всяком случае так считают эти изобретатели. Смысл ее заключается в том, что она будет помогать людям "увеличивать или уменьшать чувства", отнюдь не сексуальные. Ученые уверены, что после изобретения этого препарата исчезнет неразделенная любовь и "сократится круг одиноких людей". "Таблетка любви" сможет воздействовать на участок мозга, отвечающий за влечение, поэтому мужчины, которые ходят налево, направо и по диагонали, перестанут заниматься этим неблаговидным делом, а старые, потрепанные временем и скандалами отношения приобретут новые краски и ощущения….
М-да. Кажется, ученые либо искренне заблуждаются, либо преднамеренно перепутали физическое влечение с любовью вообще. "Что-то в консерватории подправить надо", – как говорит наш незабвенный Михаил Жванецкий.
Жалко, что тот симпатичный мужчинка уже ушел, я бы обрадовала его американским открытием.
Представьте себе, выходишь на улицу, видишь привлекательный объект и сразу так:
– Привет, хочешь большой и чистой любви? Вот тебе таблетка. Меня Дуся зовут. Приходи сегодня на сеновал (в кафе, бар, на дискотеку, ко мне домой и пр.), и раз – таблеточку в рот, ну и объекту заодно предлагаешь попробовать возвышенного чувства. Только вопрос: как его заставить принять ее? Может быть, ученым лучше подумать над тем, чтобы изобрести спрей?
Тогда ситуация может кардинально измениться в положительную для тебя сторону:
– Привет, меня зовут Дуся, – пшик из баллончика в лицо интересному объекту. – Хочешь большой и светлой любви?
А в ответ:
– Конечно, хочу. Куда приходить?
Только в спрей надо еще и препарат, вызывающий амнезию, добавить, дабы момент впрыскивания возвышенных чувств не оставался в памяти у объекта вашего восхищения и впоследствии не было бы никаких претензий, особенно по истечении действия охмуряющей жидкости. От любви до амнезии – один пшик!
Да, жаль, что мой собеседник уже вышел. А впрочем, для расцвета моих чувств все равно не сезон, баллончика с любовной жидкостью нет, да и убеждения на этот счет у меня другие.
Так может ли у любви быть формула? Очень сильно сомневаюсь. Я уже давно интересуюсь вопросом о том, что такое любовь, потому что многие мои клиенты (пациентами их назвать у меня не хватает духа) страдают именно из-за ее присутствия или из-за ее отсутствия. Я и сама пострадала в свое время, причем не один раз, что является дополнительной причиной для изучения данного предмета. Мне удалось собрать из мелких кусочков свое сердце воедино только после того, как я поняла одну очень простую истину… Впрочем, об этом немного позже.
Будучи человеком, далеким от сентиментальности, я вообще терпеть не могу слово "любовь", а романы и стихи про любовь, мягко говоря, не уважаю. Поэтому мои стихи посвящены философии, природе, погоде и людям. И только в двух случаях я пишу про любовь: либо потому, что меня об этом просят (это кошмар!), либо потому, что хочется поиронизировать.
Нет, не поймите меня превратно, я не циник и любовь вовсе не отрицаю. Просто думаю, что это чувство интимное и в то же время такое глобальное, что его нельзя описать словами, а если пытаться, то получается достаточно пошло и занудно (не считая Пушкина и Есенина) или слезливо типа:
Никто меня не любит,
Никто не приголубит,
Пойду я во садочек,
Наемся червячков…
А ученые, подобные тем, кто собирается "таблетку любви" создавать, вводят простых людей в полнейшее заблуждение и уводят далеко в чащу от истинного ответа на вопрос, что такое любовь.
Знаю одно: любовь – это чувство, эмоция, которая движет миром и человеческим сознанием. Если нет чувств, нет и жизни, а без жизни существовать может только вакуум. А истина, которую мне удалось понять во время очередной конструкторской сборки своего сердца, гласит: не доводите чувства до безразличия, ведь они оттуда никогда не возвращаются. Именно поэтому необходимо подкармливать пламя страстей в наших душах, – это оно заставляет нас жить, творить и улыбаться.
Учитывая все вышесказанное, моя формула выглядит так: "любовь – это я". Простая основа, которая со временем обрастает всякими уравнениями и мини-формулами, понятиями и идеями, что приводит нас к таблице Купидона, где каждый элемент имеет свое место и разложен на составляющие.
Периодическая таблица купидона
Глава третья, сортирующая любовь по сроку годности
Елена
"Любви все возрасты покорны", – сказал поэт.
И тут же добавил первое веское "но":
Но юным, девственным сердцам
Ее порывы благотворны,
Как бури вешние полям:
В дожде страстей они свежеют.
Спорить с Пушкиным не будем, напротив, подкрепим его утверждение мнением психологов: болеть любовью можно в любом возрасте, и в различные периоды жизни это заболевание протекает по-разному.
Первый интерес к противоположному полу проявляется еще в детстве – возникают особые симпатии и увлечения, которые запоминаются надолго.
Впервые я влюбилась, когда мне было пять лет, в Сережу Жолтикова. Жгучее чувство пришло ко мне одновременно с пониманием, что ВСЕ девочки из нашей группы детского сада неровно дышат к этому самому Сереже.
Я не помню, как он выглядел. Помню, как мы бегали по двору, играя в салочки… И я летела, как на крыльях, через клумбу, где хилые астры загибались в объятиях могучей крапивы… А великолепный Сережа Жолтиков сопел и топал позади, заставляя меня отчаянно волноваться в ожидании неизбежного прикосновения его крепкой, как деревянный совочек, ладошки к моим крыловидным лопаткам.
Я до сих пор волнуюсь и трепещу в ожидании первого прикосновения. И в том, что от него у меня обычно подкашиваются коленки, всецело виню быстроногого Сережу Жолтикова, ведь это он в той давней игре в салочки беспардонно обрушил меня лицом в лопухи! Должно быть, с годами рефлекс закрепился.
Впрочем, Сережу я разлюбила очень скоро и в один момент. В тот роковой день мы бок о бок скакали на деревянных лошадках, играя в красных дьяволят, преследующих белогвардейцев. "Будем двигаться быстро, но тихо!" – скомандовала я, а красный дьяволенок Жолтиков возразил мне: "Так не бывает!" Он не понял, что слово "тихо" в контексте сказанного означало "бесшумно". Я попыталась рассказать ему про слова-синонимы, но натолкнулась на глухую стену непонимания. О ее незыблемую твердь и разбилось мое самое первое нежное чувство.
С тех пор я бегу от неинтеллектуальных и малоэрудированных мужчин, как одинокий недобитый беляк от эскадрона мстительных красных дьяволят. Но умников на свете не так уж мало, а я до безобразия влюбчива, так что стрела Амура разит мое сердце с регулярностью, способной посрамить лунный цикл. И накопленный личный опыт позволяет мне безоговорочно верить психологам, утверждающим, что в разные времена своей жизни мы, женщины, любим по-разному.
Наше восприятие любви в большой степени зависит от возраста – вопросы "когда", "где", "как" и "почему" взаимоувязаны. Вздумай маленький проказник Купидон в подражание Менделееву составить свою периодическую таблицу (поскольку у амурчика руки постоянно заняты луком со стрелами, предлагаю сделать это за него), получилась бы довольно четкая система. Примерно такая.
Любовь в песочнице
Случается в нежном детсадовском возрасте, выражается бурно и искренне, объясняется невразумительно и, с точки зрения взрослых, нелогично, но исчерпывающе: "Я люблю Петю, потому что он громкий", или "Потому что он меня обзывает", или "Потому что у него ружье с пульками" – варианты неисчерпаемы и по сути сводятся к великолепному девизу Портоса: "Я дерусь, потому что я дерусь".
Психологи предупреждают мам и пап, что недооценивать детские чувства нельзя. Малыши в возрасте 4–5 лет умеют любить не менее верно и страстно, чем взрослые.
Любовь за партой
Настигает нас, как правило, в начальной и средней школе, выражается публично и вообще имеет характер социального чувства. А возникает обычно из желания быть не хуже других.
Первое четко и ясно сформулированное признание в любви я услышала во втором классе – от Ромы Компанийцева, который открыл мне свои чувства во время школьного завтрака, как сейчас помню, между сосиской и компотом. Присутствие за столом всего нашего 2 "В" ни меня, ни Рому не смутило: то было время влюбляться коллективно, целой компанией, и сразу вслед за Ромео Компанийцевым свои признательные записки в мой школьный ранец положили еще двое пылких влюбленных. Я безжалостно отвергла всех их оптом, и уже на следующий день все в той же столовой Рома Компанийцев предложил свое юное сердце Леночке Маховой (кстати, с тем же результатом).
Сердца в то время у нас были тугие и крепкие, как помидоры-сливки: их было совершенно невозможно разбить, и даже колющим и режущим инструментам они оказывали самое упорное сопротивление (это я о помидорах, хотя аналогия полная).
Любовь в парадном
Старшие классы средней школы – это прекрасное и ужасное время отчаянной и бескорыстной любви, которая более или менее безопасна только в том случае, если совершенно безответна.
Губы, помятые неловкими поцелуями в полутемном подъезде, и попа, отмороженная за время длительного свидания на парковой лавочке, – это минимум потерь, с которым выходит из подростковой влюбленности удачливая барышня. Наиболее невезучие успевают принести знойному чувству полноценную жертву, в которой впоследствии непременно раскаиваются.
С тринадцати до семнадцати лет мы все – Джульетты, готовые принять за благородного Ромео любого юного оболтуса, который скажет нам заветные слова: "Я, слышь… Это… Ну, типа того… Люблю тя, ваще!" Формулировка может быть более лаконичной и изящной, но сути дела не меняет. Неопытное девичье сердце реагирует на пароль, как пещера с сокровищами на незатейливое: "Сим-Сим, откройся!", после чего кладезь нежных чувств неминуемо подвергается разграблению.
Пожалуй, единственным, но зато существенным плюсом этой драматической ситуации является то, что сокровищницы девичьей любви наполняются вновь даже быстрее, чем трюмы тонущего "Титаника". Как мудро заметил другой русский классик – Антон Сергеевич Макаренко: "Хорошо, что сердца Марусь устроены по принципу взаимозаменяемости частей. Пройдет два месяца, вывинтит Маруся износившийся ржавый образ Пети и, прочистив сердце керосином надежды, завинтит новую блестящую деталь – образ Панаса…"
По статистике, за три-четыре года каждая влюбчивая Маруся успевает более или менее контактно примерить к резьбе своего сердца от трех до семи "блестящих деталей". Но практически все они сдаются в металлолом не позднее утра после выпускного бала.
Любовь в аудитории
Возраст: 17–22. Джульетта благополучно пережила всех лже-Ромео и вырвалась из более или менее тихой гавани отчего дома на штормовой простор большой жизни. Физически и духовно она уже по-настоящему взрослая, но женским опытом, коварством, расчетливостью и кокетством не вооружена, а потому легко уязвима.
Любовь всегда, любовь везде…
Помните строки великого поэта и роскошного мужчины Владимира Владимировича?
Стоп, стоп, не путайте, я сказала – поэта!
Владимир Владимирович Маяковский, формулируя свою жизненную позицию, написал:
Светить всегда,
светить везде,
до дней последних донца,
светить – и никаких гвоздей!
Вот лозунг мой и солнца!
Поскольку мы, женщины, и солнце – это практически одно и то же (не зря ведь каждую первую персональный любящий мужчина называет "солнце мое"), прекрасный поэтический девиз мы легко адаптируем, слегка изменив:
Любить всегда, любить везде, до дней последних донца!
Следуя по прямой к своему вечному тридцатилетию, женщина на ходу бронирует свое сердце, попутно выпиливая в стальной кирасе ма-а-аленькую дверцу, которую в любой момент может приоткрыть со своей стороны.
А поскольку уважающая себя прекрасная дама официально никогда не переступает порог тридцатилетия, "любовь всегда, любовь везде" – это наш формат до гробовой доски.
Элина
Любовь – это наркотик. Поначалу возникает эйфория, легкость, чувство полного растворения. На следующий день тебе хочется еще.
Пауло Коэльо
Этот наркотик мы познаем с детства! Как только мы его попробовали на вкус, у нас возникает желание употреблять его постоянно.
Моей первой любовью был первоклашка Стасик, блондин с голубыми глазами и невероятно кривыми зубами, которые были видны только тогда, когда он улыбался или рычал от боли. А поскольку улыбался и рычал он нечасто, то и зубы я заметила не сразу, а когда заметила, было уже поздно: любовь бушевала вовсю.
Первого сентября затертого года я стояла на первой в своей жизни школьной линейке и… увидела его. Сердце застучало, как испуганный дятел, кровь зашумела в голове, словно Ниагарский водопад, и все – я влюбилась навеки! Правда, вечность закончилась недели через две – вместе с началом похолодания и с первым уроком чтения. Помню, как нас по алфавиту вызывала учительница и засекала время, за которое мы должны были прочитать четыре или пять коротких предложений. Меня-то дома научили читать еще в три года, поэтому букварь для меня был делом чепуховым, и я ждала своей очереди прочитать пару строчек с огромным нетерпением, потому как читать обожала (кстати, обожаю и сейчас, только к этой любви еще и любовь к писательству добавилась). А Стасик, по всей видимости, не располагал обширной библиотекой и родителями, желающими повысить скорость чтения своего чада, поэтому читал медленно и по слогам.
– Ма… – большая пауза, – ма… – еще одна большая пауза, – мы… – рекламная пауза в пять минут, – ла… – фермата, – ра… – звонок на перемену, – му! – с восторгом выпалил Стасик, перекрикивая звонок и… моя любовь улетучилась вместе с этим восклицанием, причем навсегда.
Однако с тех пор я по инерции каждый год ждала этого необычного чувства. Наркотик все-таки попал в мою кровь.
Позже я краткосрочно влюблялась в Жень, Олегов, Сереж, Миш, Дэвидов и Брюсов только затем, чтобы снова испытать немного эйфории. Эх, знала бы, что ученые изобретут волшебную "таблеточку любви", поберегла бы свои природные ресурсы, ведь далеко не все отвечали мне взаимностью – и это регулярно разбивало мне сердце.
Все-таки я придерживаюсь мысли о том, что любовь – это болезнь. Но, как ни странно, согласна с утверждением известного писателя Пауло Коэльо, которое вынесено в эпиграф. Уверена, что мы с ним вовсе не разошлись во мнениях, потому как наркомания – это такая же болезнь, что и любовь, которую надо лечить, если она приносит одни неприятности.
Для неверующих приведу пример. Итак, мы влюбились: сердце стучит гулко и часто, при виде обожаемого объекта кровь бежит быстрее, повышается артериальное давление, в висках стучит, и видно, как пульсируют вены, дар речи теряется, у некоторых даже руки дрожать начинают, а думать на первом любовном этапе мы можем только о человеке, которого любим. Работа? О чем вы? На работе мы думаем о НЕМ (так условно я назову объект нашей любви)! Сон? Отсутствие полное! Перед глазами ЕГО портрет, а в ушах услаждающая музыка ЕГО речей. Учеба? Ха-ха-ха! Не смешите.
Заметьте, как только ОН отвечает взаимностью, наше состояние нормализуется достаточно быстро, может быть, всего через несколько недель. Все! Этап завершен. Передышка. Любовь ушла, завяли помидоры. До следующих встреч в любовном эфире. В нашем организме уже все нормализовалось, и он функционирует без всплесков и шипения. Спите спокойно.
И это вы называете нормальным состоянием? Где вы видели "нормальных" Ромео или Джульетту? Таких не бывает, о чем нам поведал Шекспир. А теперь представьте себе, что до конца жизни вас будут сопровождать все перечисленные симптомы. Гипертония, ишемическая болезнь сердца, невроз и инфаркт вам обеспечены. Разве что порядок появления физических расстройств у каждого индивидуальный. Не верите? Спросите у любого психотерапевта.