Нейрофизиологические основы психического
Изучение мозговых механизмов, обеспечивающих психические процессы, не приводит однозначно к пониманию природы психического. Простого указания на мозг и нервную систему как на материальный субстрат психических процессов недостаточно для решения вопроса о характере взаимоотношения психического и нейрофизиологического.
Изучение высших форм сознательной деятельности человека нуждается в разработке проблем физиологии целостного поведения, где можно было бы раскрыть физиологические механизмы, обеспечивающие сложные виды психической активности. Решение этой задачи под силу лишь психологически ориентированной физиологии.
Попытки построения психологически ориентированной физиологии были предприняты И.П. Павловым. Он поставил перед собой задачу раскрыть сущность психического объективными физиологическими методами исследования. Основным средством изучения был избран метод условных рефлексов. Применение метода условных рефлексов впервые открыло путь к научному анализу целостных актов поведения. И.П. Павлов выявил законы иррадиации и концентрации возбуждения и торможения, описал физиологические механизмы анализа и синтеза, замыкания временных связей, фазовые состояния коры и т. д.
Учение И.П. Павлова об условных рефлексах было использовано его последователями в качестве принципа, объясняющего психологию человека. Возникла тенденция заменить психологию как науку учением об условных рефлексах и объяснить все формы сознательной деятельности людей законами образования и функционирования условных рефлексов. Психология человека, его сознание стали интерпретироваться как сложная система условных рефлексов.
Законы условно-рефлекторного образования новых связей были общими и для простых, и для сложных форм поведения человека. Со временем стало понятным, что рефлексология не сможет раскрыть специфику высших проявлений психики человека. Более того, господство рефлексологии в 1930 – 1950-е гг. резко затормозило развитие отечественной психологии и особенно в ее практической части (психодиагностика, психокоррекция и др.).
Важный вклад в разработку специальных разделов физиологии, ориентированной на психологию, был сделан отечественными учеными Н.А. Бернштейном и П.К. Анохиным.
Н.А. Бернштейн изучал целостные акты движения человека и их физиологическую основу. При изучении движений человека он обнаружил существенный парадокс. Костно-мышечный и суставный аппарат, с помощью которого осуществляются движения, обладает практически бесконечным числом "степеней свободы". В этих условиях выбор усилий и траекторий, необходимых в каждый данный момент движения, кажется просто невозможным. Однако такие движения постоянно выполняются.
При объяснении возможности их выполнения Н.А. Бернштейн исходил из положения о принципиальной неуправляемости движения одними только эфферентными импульсами и указывал на решающую роль афферентных импульсов (сигналов о внешнем мире, которые поступают в мозг в каждый момент выполнения движения). Именно эти афферентные сигналы и составляют "следящее устройство", которое обеспечивает непрерывную коррекцию движения, ограничивая число его степеней свободы, отбирая и меняя нужные траектории, регулируя систему напряжений и ускорений в соответствии с изменившимися условиями выполнения действия.
Но афферентные импульсы являются лишь частью того, что составляет механизм организации произвольных движений. Существен тот факт, что движения и действия человека не "реактивны"; они целенаправленны, активны и меняются в зависимости от исходного замысла.
Н.А. Бернштейн разработал основные принципы "физиологии активности". Существенное место в его теоретических построениях отводилось принципу активности, суть которого состоит в утверждении определяющей роли внутренней программы в актах жизнедеятельности организма. Принцип активности противопоставляется принципу реактивности, согласно которому тот или иной акт, движение, действие определяется внешним стимулом и осуществляется по модели условного рефлекса.
Принцип активности неразрывно связан с открытием механизма кольцевого управления движением. Наличие программы – необходимое условие функционирования кольца. Программа представляет собой модель потребного будущего. Модель сличается человеческим мозгом с картиной наличной ситуации. Различие между моделью будущего и реальной ситуацией и образует движущую силу, определяющую дальнейшее построение целесообразного произвольного действия.
Принцип активности преодолевает понимание процесса жизнедеятельности как процесса непрерывного приспособления к среде. Главное содержание процесса жизни организма – это не приспособление к среде, а реализация внутренних программ. В ходе такой реализации организм неизбежно преодолевает и преобразует среду.
П.К. Анохиным была создана теория функциональных систем, явившаяся одной из первых моделей подлинной психологически ориентированной физиологии. Физиологическую основу психической деятельности, согласно положениям этой теории, составляют особые формы организации нервных процессов. Они складываются при включении отдельных нейронов и рефлексов в целостные функциональные системы, которые обеспечивают целостные поведенческие акты.
Исследования П.К. Анохина показали, что целостное поведение индивида определяется не отдельным сигналом, а целостным афферентным синтезом всей доходящей до него в данный момент информации. Афферентные синтезы запускают в ход сложные виды поведения.
В итоге П.К. Анохин пришел к выводу о необходимости пересмотра классических представлений о рефлекторной дуге. Им было разработано учение о функциональной системе, под которой понималась динамическая организация структур и процессов организма. Согласно этой теории, движущей силой поведения могут быть не только непосредственно воспринимаемые воздействия, но и представления о будущем, о цели действия, ожидаемый эффект поведенческого акта. При этом поведение вовсе не заканчивается ответной реакцией организма. Ответная реакция создает систему "обратной афферентации", сигнализирующей об успехе или неуспехе действия. Она составляет акцептор результата действия.
Процесс сличения модели будущего с эффектом выполненного действия является существенным механизмом поведения. Только при условии их полного совпадения действие прекращается. Если же действие оказалось неудачным, то происходит "рассогласование" модели будущего и результата действия. Поэтому действие продолжается, в него вносятся соответствующие коррективы. Рефлекторная дуга была заменена П.К. Анохиным более сложной схемой рефлекторного кольца, объясняющей саморегулирующийся характер поведения.
Теория функциональных систем П.К. Анохина создала новую, системную методологию изучения целостных поведенческих актов. Работами П.К. Анохина было показано, что любая целостная деятельность организма осуществляется только при избирательной интеграции многих частных физиологических механизмов в единую функциональную систему.
Психическое как функциональный орган индивида
При описании взаимосвязи психических и нейрофизиологических процессов мы исходили из понимания самостоятельности и специфичности каждого из них. Психическое невозможно свести к обеспечивающим его морфофункциональным структурам, его нельзя отождествлять с протекающими в них внутренними физиологическими процессами. Мы уже указали, что психическое столько же внутреннее, сколько и внешнее.
Психическое отражает и воспроизводит не физиологические процессы, протекающие в организме человека, а внешнюю действительность. Специфическое содержание психического заключается в представленности в нем образов мира и субъективного отношения к миру, своему положению в нем. Специфика психического в его взаимосвязи с нейрофизиологическим и анатомо-морфологическим отчетливо выявляется при рассмотрении процесса становления психологических функций, способностей, процессов. Заслуга разработки теоретической модели, адекватно отражающей реальность психологического и открывающей новые возможности изучения связи этой реальности с реальностью физиологической, телесной принадлежит отечественному физиологу А. А. Ухтомскому.
А.А. Ухтомский ввел в науку понятие "функциональный орган", которое использовалось им для описания явлений физиологических и поведенческих (психологических). Он понимал функциональный орган как некое морфофункциональное объединение, в котором смысл морфологических единиц выводится из динамики нервного вещества. При этом орган – это не только морфологически сложившееся образование; органом может быть всякое временное сочетание сил, способное осуществить определенное действие.
Следовательно, за внешним действием индивида стоит целая совокупность осуществляющих его внутренних компонентов; для его реализации в организме формируется временный, динамический, функциональный орган. При этом отдельные компоненты функционального органа могут использоваться при осуществлении других форм поведения, входить в состав и в сотрудничество с другими рабочими группировками.
В качестве примера функционального органа А.А. Ухтомский называет доминанту. Слово "доминанта" произошло от латинского слова "доминаре", что значит "господствовать". Под доминантой А.А. Ухтомский понимал временно господствующий набор рефлексов, который направляет в данный момент все поведение организма на решение одной, наиболее важной для него задачи. Требуя время для своего выполнения, доминанта изменяет и тормозит другие рефлексы, которые могли бы помешать ее осуществлению. В результате происходит своеобразный сдвиг в ранее уравновешенных реакциях организма, активное устремление их на разрешение лишь одной, доминирующей формы деятельности. Но в ходе этого процесса идет установление новых временных связей со средой, обогащение организма новыми возможностями.
Установление новых связей, новых функциональных органов на основе действующих доминант играет определяющую роль в жизнедеятельности организма, расширяет диапазон свободы его поведения.
В психологии идея функциональных органов получила дальнейшее развитие в исследованиях А.Н. Леонтьева. Он обнаружил, что у человека функциональные органы реализуют "подлинные новообразования в его психическом развитии, а их формирование становится важнейшим принципом онтогенетического процесса", что "прижизненно возникающие органы… раз сформировавшись, далее функционируют как единый орган, что их существенная черта состоит в их относительной прочности", что, наконец, "они способны перестраиваться и… отдельные их компоненты могут заменяться другими, причем данная функциональная система как целое сохраняется. Иначе говоря, они обнаруживают высочайшую способность к компенсации". Отмеченные особенности функциональных органов, по А.Н. Леонтьеву, позволяют рассматривать эти прижизненно складывающиеся образования как своеобразные органы, специфические отправления которых и выступают в виде психологических способностей и функций.
По А.Н. Леонтьеву, одновременно с формированием высших, специфических человеческих психических процессов формируются и осуществляющие их функциональные органы мозга.
Таким образом, в работах А.А. Ухтомского и А.Н. Леонтьева само психическое предстает как функциональный орган индивида, как реальность особого рода, имеющая собственные закономерности становления и формирования.
На новом уровне проблема соотношения психического и физиологического анализируется в работе Е.П. Велихова, В.И. Зинченко, В.А. Лекторского: она ставится как проблема взаимоотношений функциональных органов индивида и функциональных органов нервной системы. Психическое, в соответствии со смыслом понятия "орган индивидуальности", рассматривается как развивающийся функциональный орган. Черты функциональных органов обнаруживаются не только при изучении двигательных актов, но и в актах познания, в когнитивной сфере.
К психическим реалиям можно и нужно подходить как к особым органам, организованным в сложную систему. Эти органы вполне реальны, они развиваются, функционируют, распадаются, восстанавливаются по особым законам. Они обладают свойством предметности (восприятие чего, память на что, внимание к чему, мышление о чем). Их нельзя непосредственно осязать, ощупать, хотя они, так же как и морфологические органы, входят в схему нашего тела.
Психическая реальность по своей структуре оказалась не менее сложной, чем реальность физиологическая. Она выступает как система функциональных органов индивида, как своего рода "душевно-духовный организм". Таким же организмом является и индивидуальное сознание, порождаемое в совместной деятельности индивидов и становящееся органом этой деятельности. Как отмечают авторы, в психологической науке появились свои анатомия, морфология, синтаксис, семантика и прагматика.
Касаясь проблемы соотношения психологического и физиологического исследования, авторы отмечают, что представления об органах индивида и органах нервной системы продолжают развиваться относительно независимо друг от друга и между ними необходимо наводить мосты. Понимание психического как функционального органа индивида, по мысли авторов, "открывает новые возможности и перспективы в установлении законообразных связей внутри единого телесного и духовного организма, способствует преодолению примитивного разделения души и тела".
Авторы отмечают, что представления о функциональных органах индивида, наделение таких органов свойствами телесности, отличной от телесности анатомо-морфологических органов и тканей, имеют важное значение для разработки фундаментальных проблем развития человека и его способностей. В связи с этим они указывают на существующее противоречие в индивидуальном развитии организма и психики. С одной стороны, каждая новая стадия онтогенеза закрывает прежние степени свободы. С другой стороны, возможности индивидуального развития безграничны. Примером может служить развитие фонематического слуха. Ухо младенца "открыто" для усвоения фонематического строя любого из существующего на земле языков. Однако по мере усвоения родного языка створки закрываются, выделение фонем чужого языка становится все более трудной задачей. Ее решение, однако, возможно. Для этого необходимы организация специальной деятельности и общения, с помощью которых преодолевается возникшая в ходе развития "глухота" к фонематическому строю чужого языка. Другими словами, строится новый орган индивидуальности, в результате чего появляются новые степени свободы. Например, образ мира как интегральный орган индивида обладает свойствами открытости. С увеличением числа образцов нарастает свобода оперирования ими.
С учетом этих соображений проблематика развития человеческих способностей выступает двояко. С одной стороны, необходима система мер, препятствующих преждевременному "окостенению" или атрофии избыточных степеней свободы телесного организма. С другой стороны, не менее важна разработка систем приемов, направленных на развитие, сохранение и умножение степеней свободы функциональных органов индивида.