В 1471 г. стратегия Эдуарда IV отличалась еще большим совершенством и мобильностью. К тому времени он потерял трон, но, получив от своего зятя 50 тыс. крон и собрав 1200 своих сторонников, а также заручившись обещанием о помощи со стороны бывших приверженцев в Англии, предпринял попытку вернуть его. Когда он отплыл из Флашинга, его противники организовали тщательную оборону всего английского побережья с целью не допустить высадки войск. Эдуард IV решил внезапно высадиться в устье р. Хамбер, рассчитывая на то, что, поскольку население этого района относилось к Ланкастерской династии лояльно, район не будет охраняться. Быстро продвигаясь, Эдуард IV подошел к Йорку. Отсюда он двинулся по лондонской дороге и, обойдя отряд противника, блокировавший дорогу, вышел в районе Тадкастера. Стараясь оторваться от отряда, начавшего его преследовать, Эдуард IV натолкнулся на другой отряд противника, поджидавший его в Ньюарке, и отбросил этот отряд в восточном направлении. После этого Эдуард повернул на юго-запад, к Лестеру, где к нему присоединилось еще больше сторонников. Далее он двинулся к Ковентри, где Варвик, бывший союзник, ставший одним из главных его противников, сосредоточивал свои силы. Заманив преследователей в этот район и увеличив свои силы за счет противника, Эдуард IV повернул на юго-восток и пошел прямо на Лондон, гарнизон которого открыл ему ворота. Став достаточно сильным, чтобы принять вызов на бой, он выступил из Лондона навстречу ранее преследовавшим его и сбитым с толку войскам, подходившим к Барнету, и в беспорядочном сражении в условиях тумана добился победы.
В тот же день королева Маргарита Анжуйская высадилась с отрядом французских наемников в Уэймуте. Собрав своих сторонников в западной части страны, она пошла на соединение с армией, которую набрал в Уэльсе граф Пемброк. И снова благодаря быстроте своих действий Эдуард IV первым подошел к перевалу Котсуолд-Хилс, в то время как армия Маргариты маршировала на север по дороге Бристоль-Глостер, проходившей внизу вдоль долины. Затем после утомительного дневного перехода, совершенного одной армией по долине, другой - по холмам, Эдуард перехватил армию королевы в Тьтоксбери, не дав ей переправиться через р. Северн в районе Глостера. Чтобы добиться этого, он приказал констеблю города закрыть ворота. В течение дня войсками Эдуарда IV было пройдено почти 65 км. На ночь он разбил лагерь в непосредственной близости от армии противника, держа ее под наблюдением, чтобы она не могла ускользнуть. Противник занимал сильную оборонительную позицию, но Эдуард IV, используя свои бомбарды и лучников, постарался вынудить его перейти в наступление и добился, таким образом, решающего преимущества в сражении на рассвете следующего дня.
Стратегия Эдуарда IV была единственной в своем роде по использованию подвижности, но страдала отсутствием глубоких замыслов, что вообще являлось характерным для стратегии тех времен. Это объяснялось тем, что стратегия средних веков обычно ставила перед собой простую и прямую цель - всеми способами искать боя. Если бой и приводил к определенному результату, то обычно не в пользу тех, кто стремился к нему, если только не удавалось предварительно вынудить обороняющегося противника первым перейти в тактическое наступление.
Наилучший пример стратегии в период средних веков показал не Запад, а Восток, ибо XII в., будучи плодотворным для развития стратегии на Западе, стал выдающимся благодаря поразительному уроку в области стратегии, преподанному монголами европейскому рыцарству. По масштабам и искусству проведения, по внезапности и подвижности, по стратегическому и тактическому использованию непрямых действий военные кампании монголов не уступают любым кампаниям, имевшим место в прошлом, и даже превосходят их. При завоевании Китая Чингисхан использовал Датун для того, чтобы осуществить ряд обманных действий, точно так же как Бонапарт использовал крепость Мантуя (см. рис. 6). Глубокими обходными движениями трех армий Чингисхан в конце концов сломил моральное и военное единство империи Си-Ся. Когда в 1220 г. Чингисхан вторгся в Хорезмскую империю, центр могущества которой находился в современном Туркестане, одна из его группировок, двигаясь на Кашгар с юга, отвлекла на себя внимание противника; воспользовавшись этим, главные силы Чингисхана вторглись в империю с севера; под прикрытием главных сил резервная армия под непосредственным командованием Чингисхана осуществила еще более глубокий обход и после исчезновения в пустыне Кызылкум внезапно появилась под Бухарой, выйдя в тыл оборонительных позиций и войск противника.
В 1241 г. один из военачальников Чингисхана, Субутай, выступил в поход и преподал Европе двойной урок. В то время как одна из армий, действуя в качестве стратегического прикрытия фланга главных сил, прошла через Галицию, приковывая к себе внимание польских, германских и богемских войск и попутно нанеся им ряд последовательных ударов, основные силы Субутая тремя колоннами, находившимися на значительном удалении друг от друга, устремились через Венгрию к Дунаю. В этом марше обе фланговые колонны прикрывали и маскировали центральную колонну, имевшую самостоятельную задачу. Монголы, двигавшиеся к Дунаю по сходящимся направлениям, были остановлены в районе Грана сосредоточенными силами венгерской армии, находившимися на противоположном берегу реки. Однако искусно проведенным отходом монголы обманули противника и оттянули его как от реки, за которой он укрывался, так и от резервов, которые могли бы ему помочь. Затем быстрым ночным маневром и внезапным ударом на рубеже р. Савы Субутай сперва расчленил, а затем уничтожил венгерскую армию, став неограниченным хозяином Центрально-Европейской равнины, пока через год сам не отказался от своих завоеваний, к великому удивлению Европы, не имевшей сил, чтобы изгнать его.
Глава VI
XVII в. - Густав II Адольф, Кромвель, Тюренн
Рассмотрим теперь первую "Великую войну" современной истории Тридцатилетнюю войну (1618–1648). Интересно, что ни одна кампания этой длительной войны не привела к решающим результатам.
Наиболее значительным событием в этой войне был заключительный этап борьбы между шведским королем Густавом II Адольфом и Валленштейном, когда в результате смерти Густава-Адольфа в решающем сражении при Лютцене (см. рис. 6) была окончательно устранена возможность создания великой протестантской конфедерации во главе со Швецией. Если бы не французское вмешательство и убийство Валленштейна, сражение при Лютцене, возможно, привело бы к созданию объединенной Германии на триста лет раньше, чем это фактически произошло.
Подобные результаты и возможности были достигнуты непрямым путем. Единственное значительное сражение окончилось поражением немцев, в чью пользу оно склоняло чашу весов войны. Поражение было вызвано слабостью военной машины Валленштейна по сравнению со шведской, а также неумением Валленштейна извлечь тактические выгоды из благоприятной стратегической обстановки. Перед этим сражением он добился весьма существенного преимущества, причем следует, однако, отметить, что это явилось результатом трех последовательных, но различных по способу применения непрямых действий, которые изменили весь ход войны.
В 1632 г., будучи вновь поставленным во главе несуществующей армии, Валленштейн, пользуясь своей популярностью, в течение трех месяцев набрал около 40 тыс. наемников. Несмотря на просьбу Баварии, на территории которой бесчинствовала шведская армия короля Густава II Адольфа, оказать ей немедленную помощь (см. рис. 6), Валленштейн не пошел туда, а повернул на север, против более слабого союзника Густава - саксонцев, и, изгнав их из Богемии, двинулся к Саксонии. Он даже заставил курфюрста Баварии присоединить его армию к своей, тем самым еще более ослабив Баварию. Однако расчеты Валленштейна оправдались, так как опасение потерять Саксонию, своего младшего партнера, вынудило Густава уйти из Баварии и поспешить на помощь саксонцам.
Войска Валленштейна и курфюрста Баварии соединились прежде, чем подошла армия Густава. Оказавшись перед объединенными силами противника, Густав отступил к Нюрнбергу. Туда же двинулся и Валленштейн, но, обнаружив, что позиции шведов хорошо укреплены, заявил: "Было проведено достаточно сражений, пришло время испытать другой способ". Вместо того чтобы бросить свои не имевшие опыта войска на закаленных в боях шведов, Валленштейн окопался на позиции, опираясь на которую его войска могли отдыхать в безопасности и с которой, кроме того, он мог при помощи легкой кавалерии контролировать пути снабжения Густава. Валленштейн неуклонно придерживался этой тактики, не принимая вызова до тех пор, пока шведский король, преследуемый мрачным призраком голода, не предпринял бесплодную попытку атаковать его позиции. Данный Густаву отпор в военном отношении был всего лишь неприятным инцидентом; в политическом же отношении его результаты сказались на положении всей Европы. Несмотря на то, что эта победа не привела к разгрому Густава, она развеяла миф о его непобедимости, который был создан многочисленными победами Густава, и тем самым ослабила его власть над немецкими государствами. Валленштейн сумел правильно использовать свои ограниченные средства для достижения важной стратегической цели.
От Нюрнберга Густав двинулся на юг, в Баварию. Вместо того чтобы преследовать его, Валленштейн повернул на север, против Саксонии, повторив свой блестящий марш. Этим маневром Валленштейн заставил Густава так же быстро последовать за собой, как и в первый раз. Однако, идя форсированным маршем, Густав успел вступить в Саксонию до того, как Валленштейну удалось заставить саксонцев заключить сепаратный мир. В ожесточенном сражении при Лютценс шведская армия искупила свою вину за стратегическое поражение тактическим успехом, но ценою жизни своего полководца. Это повлекло за собой потерю возможности осуществить проект Густава о создании великой протестантской конфедерации во главе со Швецией.
Изнурительная и расточительная война, продолжавшаяся еще шестнадцать лет, опустошила Германию и обеспечила Франции господствующее положение в Европе.
Яркий контраст между гражданскими войнами 1642–1652 гг. в Англии и войнами этого же столетия на европейском континенте заключался в том, что для первых было характерно стремление к решительной победе. Вот что пишет Дефо в своей книге "Мемуары роялиста": "Мы никогда не сооружали укрепленных лагерей и не окапывались… не занимали позиций под прикрытием рек или дефиле. Основным девизом войны было: Где противник? Вперед, в бой!".
Несмотря на наступательный дух, первая гражданская война в Англии продолжалась четыре года, причем ни одно сражение не дало решающих результатов. Успехи были только тактические. Когда в 1646 г. пожар войны в конце концов прекратился, по-прежнему оставалось много роялистских красных угольков, которые продолжали так сильно тлеть, что через два года в результате разногласий среди победителей пламя войны снова разгорелось, и с еще большей силой, чем прежде.
При изучении причин неопределенного исхода этой войны, в которой дух решительности был выражен так ярко, мы можем отметить, что военные кампании принимали форму прямых наступлений то одной, то другой стороны, перемежавшихся с действиями, которые на современном языке называются "действиями по очистке территории от противника", имевшими лишь местное и преходящее значение, так как они истощали силы противника.
Вначале королевские войска опирались на западные и центральные графства Англии, а сторонники парламента - на Лондон (см. рис. 3). Первое роялистское наступление на Лондон закончилось позорным крахом при Тернем-Грине, который часто называют английским Вальми времен гражданской войны. Это было бескровное поражение, явившееся моральным следствием кровавого, но окончившегося безрезультатно сражения главных сил обеих армий у Эджхилла, имевшего место в начале наступления.
С этого времени Оксфорд и окружающие его города стали укрепленной опорной базой роялистов. Главные силы воюющих [Рис. 3. Англия и Южная часть Шотландии.] сторон долгое время бездействовали на границе этого района, в то время как в западных и северных графствах шли стычки между разрозненными отрядами. Наконец в сентябре 1643 г. в связи с тяжелым положением осажденного Глостера главные силы парламентской армии под командованием лорда Эссекса выступили ему на помощь, совершив марш в обход Оксфордского района. Это дало возможность роялистам отрезать лорду Эссексу пути отхода назад, однако прямое столкновение при Ныорбери (25 км западнее Рединга) не дало решающих результатов.
Истощение ресурсов в ходе войны должно было привести к мирным переговорам, если бы не грубая политическая ошибка английского короля Карла, заключившего перемирие с ирландскими повстанцами. Это перемирие, преследовавшее цель подчинить католическую Ирландию протестантской Англии, привело к усилению влияния пресвитерианской Шотландии, вступившей в борьбу против короля. Ободренные тем, что шотландская армия выступила против роялистов на севере, сторонники парламента снова сосредоточили свои силы для прямого наступления на район Оксфорда. Это наступление не дало ощутимых результатов и закончилось захватом нескольких удаленных от Оксфорда крепостей. Фактически королю даже удалось срочно направить Руперта на помощь северным роялистам против действий шотландских войск. К несчастью для Карла, тактическое поражение его войск при Марстон-Муре более чем нейтрализовало благоприятно сложившуюся стратегическую обстановку. Однако и победители мало что выиграли. Снова безрезультатность прямых действий против Оксфорда привела к растерянности и дезертирству среди сторонников парламента. Если бы не настойчивое стремление таких людей, как Кромвель, к цели, то эти прямые действия могли бы привести к заключению мира в результате взаимного истощения враждующих сторон. К счастью для сторонников парламента, роялистское движение разлагалось больше изнутри, чем от ударов извне. Таким образом, в моральном и численном отношениях это был слабый противник, остававшийся так долго неразгромленным только благодаря ошибочной стратегии сторонников парламента. В 1645 г. вновь созданная армия под командованием Ферфакса и Кромвеля нанесла роялистам решительное поражение при Нейзби. И все же даже эта решительная в тактическом отношении победа не помешала войне затянуться еще на один год.
Совершенно иная картина получилась в период второй гражданской войны, когда правителем Англии стал Кромвель, а его блестящим помощником 28-летний Джон Ламберт. Когда в конце апреля 1648 г. стало известно, что шотландцы формируют армию вторжения в Англию для оказания помощи роялистам, Ферфакс подготовился к походу на север, чтобы встретить их, а Кромвель был направлен на запад для подавления роялистских восстаний в Южном Уэльсе. Однако восстания роялистов в Кенте и в Восточной Англии вынудили Ферфакса задержаться в этих районах, в то время как наступление шотландцев на севере продолжало развиваться. В распоряжении Ламберта были лишь незначительные силы, но задачу задержать наступление шотландских войск он весьма успешно выполнил, постоянно угрожая флангу шотландцев по мере их продвижения на юг вдоль западного побережья и одновременно срывая все их попытки пересечь Пеннинские горы и соединиться со своими сторонниками в Йоркшире.
Наконец, после разгрома Пемброка (11 июля 1648 г.), Кромвель смог выступить на север. Вместо того чтобы двинуться прямо на шотландцев, он осуществил глубокий обход через Ноттингем и Донкастер, пополняя по пути свои запасы. Затем он пошел в северо-западном направлении на соединение с Ламбертом в Отли. Шотландская армия располагалась на линии от Уигана до Престола, прикрыв свой левый фланг корпусом в 3500 человек под командованием Лангдейля. Кромвель имел всего лишь 8600 человек, включая кавалерию Ламберта и йоркширскую милицию, против почти 20 тыс. человек у противника. Однако, зайдя в хвост шотландской колонне в районе Престона, он нарушил ее походный порядок, заставив развернуться и обратную сторону, чтобы отразить наносимые ей удары. Корпус Лангдейля был разгромлен в районе Престона. Затем, ведя неотступное преследование, Кромвель смял шотландскую колонну и заставил ее отходить через Уиган на Юттокситер, где, скованная с фронта милицией центральных графств и атакуемая с тыла кавалерией Кромвеля, она 25 августа 1648 г. капитулировала. Эта победа имела решающее значение. Благодаря ей были не только сокрушены враги парламента; армия получила возможность "провести чистку" парламента, отдать под суд и казнить короля Карла I.
Последующее вторжение Кромвеля в Шотландию фактически явилось самостоятельной войной. Она велась новым режимом Кромвеля с целью сорвать план сына короля, будущего Карла II, пытавшегося вернуть потерянный престол с помощью шотландцев. Эту войну вряд ли можно отнести к числу тех кампаний, которые оказали решающее влияние на ход истории. В то же время она является замечательным доказательством того, насколько умело Кромвель владел стратегией непрямых действий. Обнаружив, что шотландская армия под командованием Лесли занимает выгодные позиции, преграждавшие ему путь к Эдинбургу, Кромвель ограничился одним прощупыванием сил противника. Находясь почти у цели и испытывая недостаток в снабжении, он все же обладал настолько сильной выдержкой, что удержался от искушения нанести лобовой удар в неблагоприятной для него местности. Подавляя внутреннее стремление к бою, Кромвель воздерживался от активных действий до тех пор, пока не выманил противника на открытую местность, благодаря чему появилась возможность нанести удар по открытому флангу. С этой целью он отошел сначала к Масселборо, а затем к Данбару, где к тому же пополнил свои запасы. Через неделю он двинулся в обратном направлении. В Масселборо он раздал войскам трехдневный запас продовольствия и начал глубокий обход через Эдинбургские высоты, выйдя в тыл противника. Когда Лесли удалось перехватить Кромвеля в районе Корстофин-Хилл (21 августа 1650 г.), Кромвель, несмотря на большое удаление от своей базы, предпринял еще одну косвенную попытку обойти противника. Однако Лесли снова преградил ему путь в районе Гогара. Многие в такой обстановке пошли бы. на риск и приняли бой, но только не Кромвель. Оставив больных на месте, он отступил к Масседборо, а оттуда к Данбару, увлекая за собой Лесли. Кромвель, однако, не погрузил свои войска на суда, как этого хотели некоторые из его офицеров, а оставался в Данбаре, надеясь, что противник сделает неправильный шаг, чем он не преминет воспользоваться.
Однако Лесли был умным противником. Своими дальнейшими действиями он создал еще большую опасность для Кромвеля. Сойдя с главной дороги, Лесли в течение ночи с 1 на 2 сентября 1650 г. обошел Данбар и занял высоту Дун и ряд других высот, с которых просматривалась дорога, идущая к Берику. Кроме того, он направил отряд для захвата прохода в Кокбернспат, в 11 км южнее высоты Дун. На следующее утро Кромвель обнаружил, что он отрезан от Англии. Его положение усугубилось нехваткой продовольствия и увеличением количества заболеваний.