На наш взгляд, традиция считать союзами и предлогами и многокомпонентные единицы вполне приемлема. Если поступать последовательно, такое толкование ведет к изменениям в теории о частях речи в русском языке. Более того, если мы принимаем первичность синтаксической роли при классификации слов группы В и если мы допускаем, что в этих функциях могут выступать и единицы, состоящие из более чем одного слова, то решается и судьба вводных слов и выражений: подобно предлогам, союзам и частицам они употребляются в специальной функции и заслуживают статуса отдельной части речи. Ср.:
При функциональном подходе для включения в словоизменительную парадигму глагольных форм, построенных на базе одного и того же лексического морфа, необходимо и достаточно, чтобы все эти формы выполняли одну функцию – выступали в качестве ядерного элемента в одной и той же конструкции. Состоит ли словоформа из одного компонента (цельнооформленная или синтетическая словоформа) или из нескольких (раздельнооформленная или аналитическая словоформа), при указанном подходе не является существенным [Храковский 1963: 221].
Естественно, этот вопрос в плане практически-описательном потребует еще серьезных усилий, началом этой работы могло бы стать сравнение списков в словарях [Рогожникова 1991], [Ефремова 2001] и [Корпусной словарь 2008], однако уже сейчас ясно, что прорыв в этой области можно ожидать в области корпусного анализа совместной встречаемости единиц.
Полузнаменательные и незнаменательные фразеологизмы
Изучению знаменательных фразеологизмов посвящено огромное количество работ, перечислять которые здесь невозможно (см. обзоры и библиографию в [Телия 1996; Баранов, Добровольский 2008]). Единицы, о которых идет речь в этой части, занимают промежуточное положение между типичными представителями класса лексем и фразеологизмами. Если признание предлога в течение одной лексемой не вызывает сомнений, то признание лексемой составного союза не только… но и сопряжено с большим количеством сложностей. Исходя из прозрачности границ между классами, мы считаем, что в основе образования таких единиц лежит общий динамический процесс, связанный с разной степенью устойчивости компонентов, а не в наличии / отсутствии пробелов и пропусков между частями сложносоставной единицы. Для наречия сегодня (исторически формы род. падежа местоимения се и существительного день) этот процесс привел к появлению новой лексемы, тогда как для указанных союза и предлога высокая степень фразеологической связанности (еще) не привела к полному завершению процесса.
При верности базового определения фраземы конкретные представители могут быть очень своеобразны. Основным классифицирующим признаком для служебных слов считается синтаксический, тогда как семантический критерий вторичен и не является в ряде случаев классообразующим. В то же время в силу того, что основная функция служебной лексики именно реляционная, кажется, что идиоматизация не только проявляется на уровне взаимодействия единиц, входящих во фразему, но и распространяется на тот класс (или те классы) слов, реляцию (связь) между которыми они осуществляют. Рассмотрим некоторые примеры.
1. Ряд единиц представляют случаи лексической идиоматизации (т. е. фразеологизации), вполне укладывающиеся в предложенную Мельчуком схему и являющиеся, по сути, многокомпонентными лексемами. Так, наречие в лоб (спросить в лоб) можно определить как полную семантическую идиому, поскольку значение ‘прямо, однозначно’ не содержит нетривиальных сем, совпадающих с семами предлога В и существительного ЛОБ. С другой стороны, наречие на попа ("поставить что-либо на попа") в значении ‘на поверхность предмета, имеющую наименьшую площадь, вертикально’ является полу-фраземой, поскольку частично сохраняет значение конструкции "на + Вин. пад.": употребляется при обозначении предмета, на поверхность (или на верхнюю, внешнюю сторону) которого направлено действие, движение с целью расположения, размещения кого-, чего-л. на нем’ (MAC: статья "на (с вин. пад.)").
К подобному классу полуфразем можно отнести и предлог в порядке [взаимопомощи, критики, эксперимента и т. д.] в значении ‘в виде, в качестве’, поскольку в указанном сочетании не реализуется ни одно из значений лексемы ПОРЯДОК [см. MAC: 3, 310]. То же можно сказать и про предлог в адрес [редакции, директора и т. д.], реализующий значение ‘объект/тема коммуникации’ ("критика в адрес редакции" = "критика редакции"; ср. "критика в адрес редакции" и "направлять по адресу…").
Однако существуют и другие случаи. Проанализируем лишь некоторые из них, чтобы показать реальную сложность проблемы.
2. Только что в значении ‘непосредственно перед настоящим моментом’. Эту единицу можно рассматривать как полуфразему, в которой наречие только обладает тривиальным набором сем, а второй элемент что содержит "пустую сему" (см. [Melcuk 1995а: 182]), сохраняя только синтаксическую конфигурацию (Ср. Он только что пришел = Он только (= ‘непосредственно перед настоящим моментом’) пришел). Однако кроме этого во фраземе только что лексема ТОЛЬКО способна реализовать лишь одно из своих значений – временное, (Ср. "Он только что пел" Ф "Он только пел"). Наконец, в этой фраземе реализуется и сочетаемостное ограничение, потому что лексема ЧТО в свободном употреблении не сочетается с наречиями. Таким образом, фразема только что содержит три связанных элемента: значение времени в компоненте только, использование полувспомогательного элемента что и нестандартное сочетание что с наречием. Все это позволяет нам отнести рассматриваемую единицу к двум типам фразем: семантическая (с двумя мотивировками) или сочетаемостная полуфразема.
3. Единица не только… но и интуитивно претендует на роль фраземы (один из возможных английских аналогов not just [X] but also приведен в [Melcuk 1995а: 167] в качестве примера фраземы). Однако ее семантика вполне укладывается в сумму значений входящих компонентов:
– НЕ – квантор отрицания;
– ТОЛЬКО – указание на уникальность объекта/действия/признака, к которому относится;
– НО – противительный союз;
– И – показатель эмфазы.
На первый взгляд кажется, что значение оборота не только… но и не составляет ничего большего, как сочетание указанных смысловых компонентов. Однако более внимательный анализ показывает, что в этом случае существует ограничение, связанное с употреблением именно этой единицы.
Сравним:
(8) Необходимо не только работать, но и отдыхать
(9) *Работать не только необходимо, но и отдыхать
Как показывают указанные примеры, связанным при использовании союза не только… но и оказывается объект эмфазы в обеих частях синтаксической конструкции. Говоря грубо, элементы, которые попадают под выделение, должны принадлежать одному классу, но при этом не должны совпадать. Отметим, что союз но в свободном употреблении не связан подобными ограничением. Ср.:
(10) *Он не только читал, но и медленно
(11) Он читал, но медленно.
Необходимо отметить, что ограничение на сочетаемость существенным образом отличается от той, что мы находим в лексических полуфраземах типа карие глаза или спать без задних ног. В этих случаях идиоматика (сочетаемостные ограничения) не выходит за рамки фраземы, тогда как в рассмотренном выше союзе сочетаемостные ограничения направлены, если можно так сказать, от фраземы, ограничивая свободный выбор сопоставляемых единиц определенными правилами. Если принять указанные уточнения, то рассмотренная фразема включается в класс сочетаемостных квазиидиом, по И. А. Мельчуку.
4. Предлоги в продолжение, в течение, на протяжении всегда интерпретируются как содержащие сему временной протяженности: "на протяжении вечера", "в течение полета", "в продолжение встречи". Таким образом, все три предлога имеют в своем составе нетривиальную связанную сему и должны считаться фраземами.
Однако кроме этого предлог в продолжение [года, недели и т. д.] представляет интерес тем, что компонент значения лексемы ПРОДОЛЖЕНИЕ (а именно указание на "не начало", ‘то, что располагается, следует непосредственно за чем-либо’, по формулировке MAC [1984: III, 481]), уже не входит в значение этой служебной единицы, элиминируется из состава фраземы. Так, словосочетание в продолжение всего вечера интерпретируется как ‘от начала до конца вечера, весь вечер’, но не как ‘начиная с какого-то момента в ходе вечера’ Как показывает этот пример, идиоматизация в сфере служебной лексики может приводить не только к появлению добавочного значения, но и к элиминации существующего.
5. Группа фразем, производных от деепричастий (глядя по, несмотря на, невзирая на), кроме очевидных модификаций в семантике "этимологических" деепричастий, обладает еще одной интересной особенностью.
Как известно, субъект русского деепричастия должен быть кореферентен субъекту главного предиката. Однако для фразем глядя по, несмотря на, невзирая на и др. это правило не работает:
(12) Дом будет построен несмотря на сложности с финансированием.
Ср. *Дом будет построен, используя современные материалы. Указанные предлоги являются примером того, что при идиоматизации семантические или сочетаемостные правила (так же, как и семы в случае 4) могут не только добавляться, но устраняться.
Итак, выделение в области полузнаменательной и незнаменательной лексики многокомпонентных единиц, образованных в результате фразеологизации, позволяет отметить ряд общих особенностей фразеологизмов: их недискретность и возможность множественной классификации [Мельчук 1997–2006: 1,232]. Однако существует и ряд особенностей, возможно, связанных именно с этими группами слов.
– В силу реляционной функции, которую выполняют многие служебные единицы, идиоматизация может проявляться не внутри оборота, но выходить за его рамки, навязывая определенные условия единицам, которые она связывает. При этом список полнозначных слов, вступающих в реляционные отношения, открыт, и лексемы из этого списка не могут считаться частью фраземы (не только X… но и Y).
– Связанной с первой особенностью можно назвать и способность служебных фразеологизмов менять параметры семантической сочетаемости, существующие у исходных лексем в свободном употреблении (несмотря на).
– Идиоматизация полузнаменательной и незнаменательной лексики проявляется не только в появлении дополнительных, связанных сем, но и в элиминировании части значения (в продолжение).
– Процессы идиоматизации могут влиять не только на лексический компонент в составе лексемы, но и на морфологический, добавляя те или иные особенности в морфологический облик единиц (друг друга).
Представленное выше краткое обсуждение фразеологической природы таких единиц позволяет сделать два вывода. Во-первых, мы, безусловно, имеем дело с процессом идиоматизации языковых единиц, но этот процесс обладает некоторыми особенностями, вызванными их служебной функцией. Во-вторых, разная степень идиоматизации незнаменательных и полузнаменательных лексических фразем (фразеологизмов) говорит, скорее, об их истории, а не о том, какой статус имеют эти единицы в грамматической структуре современного русского языка. Ближайшие шаги в этом направлении связаны с выявлением степени связанности компонентов и с классификацией на основе степени связанности. Описание способов измерения связанности выходит за пределы настоящего исследования (см. подробнее [Pivovarova et al. 2014]).
Именно это позволит создать полноценные описания служебной лексики, столь необходимые и в лексикографии, и в компьютерной обработке текста.
Выводы
Итак, незнаменательные лексические фраземы образуют пеструю группу единиц. Их рассмотрение показало, что трудно – даже, пожалуй, невозможно – найти строгие критерии разграничения лексемы и лексической фраземы, фраземы и синтаксической конструкции. Проводя такую работу, необходимо учесть одновременно ряд факторов, в том числе интуитивное представление о статусе этих единиц и лингвистическую традицию. В любом классе единиц отмечаются прототипичные случаи и менее типичные, периферийные, пересекающиеся с единицами соседнего класса.
Нам кажется, что в лексикографической работе необходимо подумать о возможности считать указанные случаи самостоятельными единицами словаря. При составлении "бумажных" словарей это означает выделение их в отдельные словарные статьи. При компьютерной обработке (например, составлении частотных списков лексики и лексических минимумов) такой подход позволит избежать одного существенного недостатка прикладной лексикографии. Когда единицей словаря фактически считаются только слова "от пробела до пробела", данные частотных словарей дают неправильное представление о частотности таких лексем, как сожаление или течение. Решение этой проблемы имеет своим следствием среди прочего и составление более адекватных речевой практике носителей языка лексических минимумов для учебных целей.
Если представлять процесс становления языковой системы, то можно говорить о постепенной "шаблонизации" определенных речевых выражений, их стабилизации в системе. При этом изучения заслуживают не только "речевые произведения" (как это предлагали младограмматики) или структуры, закрепленные на том или ином уровне системы языка (как это происходит в рамках структуралистской программы), но и промежуточные типы, "шаблоны", "штампы", которые оказываются не периферией, "исключениями", а точкой встречи языка и речи (ср. [Телия 1996: 11–83]). Возможно, часть из них войдет в систему языка, вступив в отношения противопоставления с другими единицами, часть из них, по-видимому, так и останется в состоянии неопределенности между языком и речью. Эта промежуточность, тем не менее, не должна заслонять от нас самую необходимость изучать эти единицы, определять их статус и значение. Принадлежность рассматриваемых единиц к речевой сфере оправдана: действительно, они рождаются в потоке речи как слияние двух или более лексем. С другой стороны, этот факт не снимает необходимости адекватным образом описывать эти единицы. Невозможно истолковать эти случаи только как феномен речи, который не должен получать отражения в описании языка в грамматиках и словарях:
Приняв теорию, в которой лексические единицы надлексемного уровня могут определять синтаксические структуры, мы сможем инкорпорировать клише и идиомы в Словарь. Более того, множество странных свойств идиом в целом сопоставимы с теми, что уже установлены в рамках описания лексических единиц, так что они не усложнят грамматическую теорию [Jackendoff 1995: 153].
Коллокации
Гипотеза Франца Боппа об образовании глагольных флексий из личных местоимений служит прекрасной иллюстрацией того, как отдельные лексемы в составе конструкции становятся связанными, сливаясь в одно фонетическое слово и в дальнейшем – в одну лексему. Открытие Ф. Боппа объясняет не только доисторические явления праиндоевропейского языка – анализ совместной встречаемости словоформ является ключевым для понимания того, как образуются новые единицы.
Как мы показали в предыдущей части, лексему невозможно определить как единицу "от пробела до пробела": существует множество переходных случаев, и границы между лексемой и словосочетанием, лексемой и предложением оказываются размытыми. Гораздо более продуктивным кажется расположение единиц на шкале идиоматичности: словосочетание → фразема → лексема, где стрелки указывают не только направление процесса в конкретном случае, но и динамичность классификации в целом.
Всплеск интереса к совместной встречаемости единиц в последние десятилетия связан с возросшей ролью корпусной лингвистики, в которой изучение устойчивых выражений связано как с решением прикладных задач, так и с теоретическим осмыслением накопленного материала. Один из ведущих представителей корпусной лингвистики Джон Синклер уже в 1991 году сформулировал принцип идиоматичности:
Принцип идиоматичности заключается в том, что говорящий/ая имеет в своем распоряжении большое число полуоформленных фраз, которые представляют собой уже готовые единицы, даже несмотря на то, что при анализе их можно разбить на сегменты [Sinclair 1991:105].
Такие "полуоформленные фразы" получили название коллокации(от англ, collocation). Эти явления шире, чем традиционные фразеологизмы, о которых шла речь выше. При всей разнице в терминологии, коллокациями в корпусной лингвистике называют
неслучайное сочетание двух и более лексических единиц, характерное как для языка в целом (текстов любого типа), так и определенного типа текстов (или даже (под)выборки текстов) [Ягунова, Пивоварова 2011:575].