"Из золотого детства" (1889) – правдивая история детства самого автора, в которой историческая классика Загоскина "Юрий Милославский, или Русские в 1612 году" упомянута в качестве любимого чтения героя. Подражая героям старого романа, дети играют в войну. Маленький Круглов и его друзья мечтают стать офицерами и в игре воспроизводят армейскую жизнь с ее смотрами, военными советами, стратегическими планами и мирными переговорами. Игра переходит в жизнь, когда мальчики храбро помогают потушить настоящий пожар. Эта задушевная, написанная с юмором, полная интересных подробностей книга стала популярна и во Франции под названием Les petits soldats russes.
Стихи Круглова попали в тень его прозы, но даже такой требовательный критик, как Владислав Ходасевич (1886 – 1939), считал их сочинениями настоящего детского писателя. По его мнению, стихотворения в сборнике "Детям" (1894, 3-е изд. 1903) "очень какие-то светлые, главное же – не слащавые, без пошлого подлаживания "под детское понимание" и без нравоучений". Серьезным тоном Круглов обсуждает такие мотивы, как ранняя смерть, важность труда и учения, патриотизм, борьба за правду. В поэзии Круглова чувствуется не весенний, а осенний настрой.
Творчество Алексея Сливицкого (1850 – 1913) выражает сильную любовь к природе. "Разоренное гнездо" (1882) рассказывает о пойманном медвежонке, прозванном Мишук Топтыгин. Он привязывается к хозяину и его собаке, но совместной жизни приходит конец: чтобы выжить, взрослому зверю необходимо вернуться в родную среду. "Белячок" (1886) тоже повествует о дружбе между человеком и зверем, в данном случае покинутым матерью зайчонком. Игры и забавы кончаются, когда заяц наконец выбирает свободу и убегает обратно в лес. Книге присудили премию Фребелевского общества. Главная героиня "Лисы Патрикеевны" (1883) – лисица, в обществе которой нянюшке придется провести целую ночь, так как обе нечаянно свалились в яму-ловушку. Нянюшка впоследствии рассказывает детям историю, которую слышала от лисы, поведавшей ее третьему пленнику в яме, волку. Не вполне понятно, зачем Сливицкому понадобилось такое сложное обрамление для пересказа фактов из жизни лис.
Два перевода произведений Сливицкого появились во Франции в 1895 году – Maître Renard ("Лиса Патрикеевна") и Le Sergent Kvassoff ("Дядька Квасов", 1889). Квасов – ветеран Крымской войны, который любит проводить время с молодыми кадетами военного училища, участвовать в их маневрах, экскурсиях и военных играх. Рассказчик тепло вспоминает об этом герое из своего прошлого, видя его как воплощение русского духа. Другая героическая фигура – старый архитектор из "Истории одного домика" (1898), рассказывающий детям о своем жизненном пути из бедности к славе. Его талант раскрылся, когда, еще мальчиком, он построил миниатюрную модель княжеского дворца.
Иван Тургенев (1818 – 1883) тоже интересовался детской литературой и даже собирался написать книгу для детей. Из этого ничего не вышло, и вкладом его в этом жанре остался лишь небольшой рассказ о природе "Перепелка". Написанный по просьбе жены Льва Толстого Софьи, он был опубликован в 1883 году вместе с рассказом самого Толстого. "Перепелка" – это тяжелые детские воспоминания о поездке с отцом на охоту. Рассказчик-ребенок сочувствует смертельно раненной птице, пытавшейся спасти своих птенцов. Благодаря этому опыту герой так и не стал охотником. Своим рассказом Тургенев хотел пробудить в детях любовь ко всему живому.
Николай Вагнер и другие сказочники
Засилье реалистической литературы не стимулировало интереса к народным и волшебным сказкам. Критики и педагоги, например Толль и Ушинский, боролись против сказочной литературы, полагая, что она вредно влияет на детей. В 1869 – 1870 годах отдел рецензий "Детского чтения" развернул кампанию против сказок братьев Гримм, Ханса Кристиана Андерсена и Михаила Чистякова. Считалось, что подобное чтение никакой "пользы" детям не приносит, а наоборот, оно опасно, поскольку болезненно влияет на незрелое воображение. В рецензии на книгу "Русских сказок для детей" автор писал, что фантастические произведения не содержат ни образовательной пользы, ни глубоких мыслей. В них якобы отсутствует здравый смысл. Критик в духе Белинского высмеивал новое издание авдеевского сборника "Русских сказок для детей, рассказанных нянюшкою Авдотьею Степановною Черепьевою": "Для нянюшки Авдотьи совершенно простительно занимать детей всяким вздором, но должно быть имеется немало и родителей, стоящих на одной ступени умственного развития с нянюшкой, потому что книжка разошлась в 4-х изданиях".
Борьба критиков со сказочной литературой к победе не привела, так как спрос на сказки постоянно рос и у издателей, и у публики. Начиная с 1870-х годов жанр, представленный прежде всего переводами, переживал в России заметный подъем. Однако Ирина Арзамасцева, историк русской детской литературы, считает, что в этот период даже сказки напоминают реалистические произведения. Чудеса и метаморфозы встречаются реже, и писатели избегают аллегорий. Животные, растения и предметы разговаривают и думают, как и раньше, но для человека фантастическое измерение двойного мира закрыто, а возможность контакта с иными мирами пропала.
В 1860-х годах Иван Тургенев перевел классические сказки Шарля Перро. "Товарищество М.О. Вольф" выпустило книгу с иллюстрациями Гюстава Доре. В предисловии Тургенев подчеркивал живую связь между волшебными сказками и фольклором и утверждал, что сказки Перро "веселы, занимательны, непринужденны, не обременены ни излишней моралью, ни авторской претензиею". В определенный период детям необходимы сказки вроде сочинений Перро.
Все, кто писал в это время сказки, признавали, что большое влияние оказал на них Андерсен. Сказки датского писателя впервые появились в России в середине 1840-х годов, но окончательно они завоевали русского читателя к 1860-м. "Общество женщин-переводчиц" подготовило избранные андерсеновские сказки к публикации в 1863 году. В 1868 году стало выходить другое трехтомное издание, а в 1894 – 1895 годы были изданы четыре тома с переводами датчанина Петра Ганзена (1846 – 1930) и его жены Анны (1869 – 1942). Впервые сказки переведены непосредственно с датского, а не с немецкого перевода. Действие сказок Андерсена часто происходит в реальной жизни, в них много бытовых деталей. Повторяющая тема борьбы с тяжелой судьбой созвучна духу русской литературы 1880-х. Высмеивание недостатков современности тоже не чуждо русской литературной традиции.
Первый сборник сказок финско-шведского писателя Сакариаса Топелиуса вышел в России в 1883 году в переводе Матильды Гранстрем, жены издателя Эдуарда Гранстрема. Критика отнеслась к ним по-разному. Некоторые посчитали их слишком нравоучительными и консервативными, чересчур сентиментальными и патриотическими. Беднякам в сказках Топелиуса присущи смирение и покорность судьбе, что сильно раздражало таких писателей, как Павел Засодимский. Другие критики, наоборот, превозносили безупречную нравственность, религиозный идеализм и юмористические элементы сказок. В сборнике "Что читать народу" (1889), который редактировала Христина Алчевская, приводятся примеры одобрительных отзывов аудитории Топелиуса – самих детей. Слава Топелиуса в России и впоследствии в Советском Союзе пережила даже его популярность на родине. В России, да и в других странах, "Сампо-лопаренок" и "Жемчужина Адальмины" стали самыми любимыми его произведениями.
В библиотеке поэта-символиста Александра Блока стоял томик Топелиуса издания 1886 года, подарок тетушки на день рождения. В черновиках к поэме "Возмездие" (1910 – 1921) Топелиус, вместе с "Котом-Мурлыкой" Николая Вагнера и сказками Андерсена, упоминается в качестве чтения в детские годы.
Самый известный русский сказочник того времени, несомненно, Николай Вагнер (1829 – 1907). Дворянин, сын крупного минералога, он и сам стал профессором зоологии в Казанском университете и членом Академии наук. К сорока годам, когда он впервые прочел Андерсена, Вагнер уже был признанным специалистом в своей области. Ученый решил, что может писать не хуже, чем известный датский автор. Вдохновляли его и русские народные сказки, которые он хотел обновить. В результате были написаны "Сказки Кота-Мурлыки" (1872) – сборник, в который вошло около пятнадцати сказок.
Кот-Мурлыка появляется только в предисловии. Он не выступает в роли рассказчика и не высказывается от имени автора. В предисловии Мурлыка объясняет читателю, что родился на свет вниз головой, вследствие чего он смотрит на мир по-своему. Кот отвергает современный мир, его науку и культуру. Все разговоры об истине, прогрессе и братстве остаются только разговорами, если нет в них заботы о ближнем, доброты, взаимной любви и духовной глубины. Ключевое понятие, как утверждал "великий учитель", – "человечность". Мурлыка нарочно не проясняет, кто такой "великий учитель". Иисус никогда не употреблял слово "человечность", и непонятно, кого еще кот может иметь в виду. А зачем нужна сказка? Этот вопрос задает персонаж вагнеровской "Сказки", внучка. Бабушкин ответ звучит как манифест: "Ведет она к добру, сеет отвращение к злу. Разве тебе этого мало?.."
Творчество Вагнера скорее оригинально, чем гениально. Он писал не только волшебные сказки о королях, принцессах и феях, но и сказки о природе, в которых естественные явления очеловечены. К ним принадлежат, например, "Береза" – сказка, напоминающая "Ель" и "Маргаритку" Андерсена. Критический диалог с датским сказочником ведется также в "Пимперлэ", где человечек, русская Дрема, утешает и развлекает детей, как андерсеновский Оле-Лукойе. Другая параллель обнаруживается между вагнеровским "Курилкой", рассказом о необоснованной гордости, и "Воротничком" Андерсена. Кроме того, Вагнер тоже писал о бедных, бездомных детях. В этом отношении он был вполне созвучен своему времени, эпохе реализма, особое внимание уделяющей социальным проблемам.
В предисловии к сборнику сказок Мурлыка предсказывает реакцию критики: "А зачем ты рассказываешь детским языком не детские сказки?" У читателя складывается впечатление, что Вагнер не делает принципиального различия между сказками для детей и сказками для юношества или взрослых. Это удивляло современных ему педагогов. На вопрос, кому же, собственно, адресованы эти сказки, кот отвечает, что его читатели – и дети, и тот ребенок, который есть внутри каждого взрослого. Взрослые, согласно Мурлыке, выросли только с виду, духовно они нередко находятся на более низком уровне, нежели дети. Мурлыка безоговорочно верит в детей: "В их сердцах сама природа, простая, прямая, великая". На этом основана вера кота в будущее, в нового человека и в новое общество. В произведениях Вагнера будущее часто представляется светом у горизонта, различимым только немногим избранным.
В философских сказках Вагнер поднимал много вечных, или, как их принято называть в России, "проклятых" вопросов. В чем же секрет жизни? Зачем мы живем? Что есть счастье? Само представление о добре и зле постоянно служит предметом обсуждения. Кот-Мурлыка признается, что полон противоречий, "только одна палка не знает противоречий". Читателю следует задуматься над поднятыми проблемами и парадоксальными высказываниями. Возникает диалог между разумом и чувством, между логическим и нелогическим. Что характерно для Вагнера, многие вопросы так и остаются без ответа.
Утверждение "жизнь и есть благо" проходит через многие произведения Вагнера, но иногда более высоким благом кажется смерть, включая смерть детей, так как за порогом могилы ожидает лучший мир. Вагнер интересовался спиритуализмом и многие годы был президентом Русского общества экспериментальной психологии. Этим частично объясняется мистическая сторона его сказок. Возникает вопрос, подходят ли для детей такие трагические концовки. В сказке "Без света" царит весьма угрюмая атмосфера. Брат и сестра осиротели: их отец погиб на поле брани, а мать утонула. И, словно этого еще недостаточно, девочка теряет зрение. Инстинктивная вера детей в людскую доброту разрушается эгоизмом родных. Дети отправляются в Санкт-Петербург, надеясь на лучшую жизнь, но конец сказки не сулит ничего хорошего: "И поглотил их город великий. Осталась ли по вас памятка, страдальцы земли родной, или, подобно многим, многим, сгинули вы бесследно, – блесточки Божьи, затоптанные в грязи, в темную ночь общественной жизни!"
В сказках Вагнера часто прославляется сила любви. Когда принц Гайдар в "Великом" ищет величие и истину, он находит их в материнской любви, прощении врагов и сострадании. Но вместе с тем у Вагнера часто встречаем и безжалостный дарвинизм. Слабые и больные должны отступать в сторону, их цель – и в природе, и в обществе – служить удобрением для более сильной жизни. Это тема сказки "Песенка жизни".
В произведениях Вагнера социальные проблемы разрешаются с помощью благотворительности, которая на мгновенье доставляет радость благодетелю, но даже добросердечной щедрости не всегда достаточно. В рассказе "Новый год" бедный сирота приходит каждое Рождество поздравить "его превосходительство" и получить за это немного денег. В конце сказки мальчик уже взрослый и сам стал филантропом, как когда-то его благодетель. Но все равно под Новый год им овладевают тяжелые думы. Наступающий год не принесет облегчения, так как "чудовище" бедности, нищеты и разврата слишком сильно и уже разрослось по всему городу.
Еще один вагнеровский парадокс: рай, счастливый конец некоторых из его сказок, предстает как место скучное и безрадостное. Жизнь со всеми ее конфликтами все же сулит большую награду, чем мертвая идиллия.
Иногда непонятно, обладает ли автор литературным талантом. Местами он излагает свои мысли как писатель-любитель, его одолевают многословие, сентиментальность. Но Вагнер показывает свою силу, изумляя читателя неожиданными поворотами сюжета и находками, выходящими за все привычные рамки.
"Сказки Кота-Мурлыки" были невероятно популярны на протяжении по крайней мере пятидесяти лет. Они выдержали десять изданий, несколько новых сказок добавились с течением времени. Русские, а не иностранные художники иллюстрировали эти издания. После 1917 года в рамках советского материализма и атеизма Вагнер оказался неуместен и был запрещен.
Александра Коваленская (1829 – 1914) сначала писала сказки только "для домашнего употребления", но по совету друзей и родных решилась в 1864 году выпустить сборник "Семь новых сказок". В этих вариациях на тему добра и духовной красоты действие происходит в сказочных странах или на лоне природы – среди насекомых, цветов и грибов. Соловьи пишут мемуары на древесных листочках, спеша поделиться рассказом о своей счастливой жизни ("Записки Соловейки"). Следующие сказки вошли в сборники "Рассказы и сказки для детей" (1885) и "Новые рассказы и сказки для детей" (1885). Коваленская без стеснения очеловечивала растения и животных, стараясь за счет персонификации добиться аллегорической и символической глубины. Однако философские беседы маленькой капли росы с травинкой или диалог чернильницы и карандаша о природе творчества не могли вызвать в читателе ничего, кроме смущения, как вопиющие примеры "патетической ошибки".
Коваленская пыталась писать и сентиментальные истории реалистического толка, но результат был еще более плачевный. Порывы доброты и внезапные душевные перемены побеждают одиночество и бедность, а случайные встречи детей со стариками приводят к счастливым концовкам, желательно в надлежащем религиозном духе.
Когда умерла Софья Соболева (1824 – 1884), публиковавшаяся под псевдонимом В. Самойлович, Виктор Острогорский, редактор "Детского чтения", написал в частном письме: "Это, едва ли, не самая талантливая и разумная детская писательница. Как водится, умерла нищей: нечем даже похоронить". Не только Острогорский был высокого мнения о Самойлович. И Александр Круглов считал ее лучшей детской писательницей 1870-х годов, в чьем творчестве сочетались высокий артистизм и безупречные нравственные идеалы. Родись она в другой стране и другой культуре, ей, безусловно, была бы обеспечена слава. В лекциях о детской литературе в 1889 году и Ольга Рогова назвала Самойлович среди самых выдающихся писателей своего времени.
Все же не вполне понятно, почему Самойлович получила такую высокую оценку. При жизни она опубликовала только одну детскую книгу, "На память старого года" (1874), но посмертных публикаций было много. "Как поживешь, так и прослывешь" (1885), "Девять рассказов для детского чтения" (1893) и "Заветные рассказы" (1910) включают в себя детские воспоминания, сцены из жизни в пансионе, исторические рассказы, рассказы о животных, географические очерки и переводы. Издание 1893 года украсили иллюстрации члена Академии художеств Михаила Петровича Клодта.