Методологический базис исследования. Комплексность работ по истории политических учений детерминируется тем, что при сравнении феноменов политической мысли автор имеет дело с абстрактными объектами, которые, являясь теоретическими рефлексиями социальной, политической и экономической жизни с необходимостью схватывают её в единстве, синтезе сущностной природы и частностей, особенностей [см. 71, С. 7]. В связи с вышеизложенным, данное исследование проведено в рамках системного и компаративного подходов. Ведущими являются метод системного анализа и историко-сравнительный метод.
В качестве вспомогательных теоретико-методологических средств исследования выступают:
– диалектическая логика [8] ;
– метод анализа и синтеза;
– принцип дополнительности и "пролиферации" теорий;
– современные политические подходы и методологии (в частности, элитистский).
Научная новизна исследования заключается в следующем:
– заполнен существующий в истории политической мысли пробел, связанный с исследованием проблемы гражданского общества в англо – американской либеральной политической традиции;
– сформулированы авторские дефиниции понятий "гражданское общество", "либерализм", "право";
– систематизирована теория классического английского либерализма в призме авторского видения проблемы;
– введены в научный оборот, систематизированы и изучены британские и американские первоисточники, диссертационные и монографические исследования по проблемам гражданского общества и англо – американского либерализма;
– осуществлен анализ основных современных англо – американских подходов к проблемам гражданского общества;
– раскрыты малоизученные и неизученные аспекты концепций гражданского (открытого, справедливого, хорошо организованного) общества Дж. Бентама, Дж. Ст. Милля, Л. Хобхауса, Дж. Дьюи, Ф. А. Хайека, X. Штайнера, Дж. Ролза и других англо – американских исследователей за счет анализа и выборочного перевода первоисточников, монографических исследований и журнальных публикаций с английского языка на русский;
– раскрыта историческая эволюция взглядов англо – американских мыслителей на гражданское общество в период с XVII века до современности.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость результатов исследования заключается в следующем:
– заполнен существующий в истории политической мысли пробел, связанный с исследованием проблемы гражданского общества в англо – американской либеральной политической традиции;
– систематизирована теория классического английского либерализма в призме авторского видения проблемы;
– сформулированы авторские дефиниции понятий "гражданское общество", "либерализм", "право";
– результаты исследований могут послужить ключом для дальнейших теоретических разработок по проблемам гражданского общества и англо – американского либерализма в современной науке;
Решение проблемы гражданского общества в англо – американской либеральной политической традиции позволяет проследить эволюцию плодотворных политических идей о свободе, частной собственности, социальной справедливости, правах человека и гражданина, функциях государства, глубже понять идейные основы западной цивилизации, использовать на практике либеральное теоретическое наследие прошлого применительно к постиндустриальной эпохе, что может способствовать обогащению идейно – теоретического базиса концепции гражданского общества и созданию идеологических предпосылок для активного развития политических и гражданских ассоциаций, фондов, общин, иных неправительственных организаций как своеобразного противовеса государству, что является важнейшим условием обеспечения индивидуальной свободы и защиты прав граждан.
Апробация работы. Идеи и материалы исследования были представлены в виде докладов на IV международной молодежной научно-практической конференции "Проблемы, инновационные подходы и перспективы развития индустрии туризма" (Сочи, 2004), VII Международной научно-методической конференции "Проектирование инновационных процессов в социокультурной и образовательной сферах" (Сочи, 2004), Международной научно-практической конференции "Социально-экономические и политические условия развития гражданского общества в современной России" (Ижевск, 2005), III Всероссийской научно-теоретической конференции "Россия в глобальном мире" (С. Петербург, 2005), XVII международной научной конференции "Историческая память и социальная стратификация. Социокультурный аспект" (С.-Петербург, 2005), VI Российской научно-методической конференции "Стратегия социального развития России в условиях глобализации" (Сочи, 2005), III и IV Всероссийской научно-методической конференции "Гуманитарные науки: исследования и методика преподавания в высшей школе" (Сочи, 2005). [9]
Монография включает в себя введение, две главы, состоящие из восьми параграфов, заключение и библиографический список.
Глава 1. Теоретический базис англо-американской либеральной политической традиции исследования гражданского общества
1.1. Содержание понятия "гражданское общество"
Понятие "гражданское общество" этимологически происходит от древнегреческого аристотелевского koinonia politike. Латинский эквивалент данного понятия – societas civilis. Терминология напрямую связана с фигурой гражданина (греч. polites, лат. civis). Цивилизованное сообщество граждан, противостоящее атакам варваров и притязаниям тиранов – это и было гражданское общество в его изначальной трактовке. Его возникновение было обусловлено появлением гражданина как активного политического актора, обладающего правами и наделённого обязанностями в соответствии с законом. Латинскому лексикоконцепту civis свойственен такой смысловой оттенок как теплота, сердечность и прочность отношений между гражданами.
Согласно Л. Зидентопу, гражданское общество возникло как сплав древнегреческой философии, римского права и христианской теологии [38, С. 70] [10] . Мыслители эпохи античности и средневековья отождествляли гражданское общество с государством в рамках классической политической традиции. Это отождествление можно обнаружить и у теоретиков нового времени – Дж. Локка, И. Канта, Ж. Ж. Руссо.
Дихотомическая модель "гражданское общество – государство" появилась в зачаточном состоянии в концепции Т. Гоббса, оформилась в концепциях классических английских либералов, обретя завершённый характер в теории Г.В.Ф. Гегеля, а в дальнейшем была развита К. Марксом и другими. В XX веке концепция гражданского общества претерпела значительные эволюционные изменения, в результате которых на современном этапе сформировался гибрид государства и организаций гражданского общества.
Современная зарубежная историография характеризуется наличием множества подходов к проблеме гражданского общества. Всплеск академической активности в данной области знаний можно увязать с борьбой восточноевропейских стран за освобождения от влияния СССР в 1980-1990-хх годах XX столетия.
Автор дифференцирует современную восточно-европейскую традицию исследования гражданского общества и западную. В рамках восточноевропейской традиции гражданское общество сформировалось как оппозиция авторитарному государству. Гражданское общество предстаёт как "воплощение социальной добродетели противостоящей политическим порокам" [460, Р. 376]. Данная традиция отрицает возможность конструктивного взаимодействия между обществом и государством.
В рамках современной западной либеральной политической традиции, гражданское общество не враждебно государству [см. 211, Р. 42]. Хотя многие теоретики подчёркивают автономию гражданского общества [см. например 288, Р. 73–74; 445, Р. 593], это относительная, а не абсолютная автономия [460, Р. 380–381].
В интерпретации К. Миноуг, гражданское общество – "сфера свободы действий, существенно ограниченная национальными целями [интересами], артикулированными правительством" [348, Р. 5]. Согласно Л. Зидентопу, гражданское общество – "сфера, где индивиды могут осуществлять свой выбор по велению совести и под защитой права" [38, С. 72].
По Р. Далю, базовая характеристика гражданского общества – независимость от государства. Гражданское общество существует там, где добровольные объединения граждан свободны от государственного вмешательства [182]. X. Арендт полагает, что подход Р. Даля и аналогичные ему подходы являются редукционистскими в связи с тем, что они отдают приоритет лишь одному аспекту свободы – свободе от принуждения и игнорируют другой её важный аспект – автономию [11] , возможность гражданского самоуправления, способность действовать и создавать [см. 429]. Эти два взаимосвязанных и комплементарных измерения свободы отражены в концепциях С. Эйзенштадта, П. Андерсона и X. Росалеса.
С. Эйзенштадт подчёркивает не только независимость добровольных организаций от государства, но и возможность "доступа различных секторов общества к государственным агентствам" [200, Р. 240]. П. Андерсон полагает, что гражданское общество – "практическое поле действия очень автономных, негосударственных институтов" [21, С. 26]. Аналогично, в концепции X. Росалеса гражданское общество предстаёт в качестве "социума, внутренне самоорганизованного и автономного по отношению к государству" [97, С. 98].
Получивший на современном этапе широкое распространение на Западе подход к проблеме гражданского общества выделяет промежуточную, пограничную, буферную, медиаторную сферу между частной и публичной сферами общества. В отличие от лично – семейной, данная сфера является относительно публичной сферой добровольных объединений граждан и организаций гражданского общества. Она была призвана противодействовать огосударствлению общественной сферы, характерному для классической политической традиции и сделать её подлинно общественной, но так как общество атомизировано "промежуточная сфера" стала тяготеть к государству.
Одни из главных разработчиков данного подхода Дж. Кохэн и А. Арато, дефинируют гражданское общество как "сферу социального взаимодействия между экономикой и государством, состоящую, прежде всего, из личной сферы (особенно семьи), сферы ассоциаций (особенно добровольных объединений), социальных движений и форм общественной коммуникации" [173, Р. IX]. А. Арато дифференцирует "экономическое общество, выделяемое на основе форм собственности, и чисто экономические ассоциации, отличая то и другое от политического общества, выделяемого на основе избирательного права и политических партий, и от гражданского общества, выделяемого на основе прав в области коммуникации, а также от гражданских ассоциаций и движений" [1, С. 51]. В итоге получается пятичастная конструкция.
А. Кроисан, X. Лауф и В. Меркел, Д. Джари и Дж. Джари, П. Тьерри и Г. Уайт дефинируют понятие "гражданское общество" как промежуточную сферу, локализованную между частной сферой (семьёй) и государством [181, Р. 16; 288, Р. 73; 445, Р. 593; 460, Р. 379]. А. Соломон и X. Анхейер, А. ван Руй и Н. Роуз полагают, что гражданское общество локализуется не только вне государства, но и вне рынка. Согласно Л. Соломону и X. Анхейеру, гражданское общество или некоммерческий или добровольный или "третий сектор" – "широкий спектр социальных институтов, оперирующих вне государственной и рыночной сфер общества" [230, Р. 3]. Аналогично, А. ван Руй полагает, что гражданское общество – "составляющее групп, сформированных в коллективных целях, главным образом, вне государства и рынка" [452, Р. 30].
Н. Роуз подчёркивает, что современные западные социологи и идеологи лейбористской партии также стали подходить к гражданскому обществу как моральному пространству волюнтаризма, локализованному между сферами государства и рыночной экономики [398].
Согласно И. Шапиро, гражданское общество – совокупность разнообразных этнических, религиозных, профессиональных и локальных групп, ассоциаций, образующих ряд защитных структур между индивидом и государством [111, С. 17–29]. В трактовке Ф. Шмиттера, гражданское общество – "совокупность или система самоорганизующихся медиаторных (посреднических) групп, которые:
относительно независимы как от органов государственной власти, так и от внегосударственных единиц производства и воспроизводства, т. е. от фирм и семей;
способны планировать и осуществлять коллективные акции по защите достижения своих интересов или устремлений;
не стремятся при этом подменить собой ни государственные структуры, ни частных (вос) производителей или же принять на себя функции по управлению политией в целом;
но согласны действовать в рамках уже сложившихся "гражданских" или правовых норм" [114, С. 16].
Таким образом, гражданское общество предполагает наличие четырех условий или критериев:
а) двоякого рода автономии;
б) коллективного действия;
в) отсутствие узурпации чужих прерогатив;
г) гражданственности [114, С. 16].
Б. Барбер полагает, что гражданское общество нельзя отнести ни к публичной, ни к частной сфере социума. Б. Барбер подчеркивает: "Гражданское общество, таким образом, публичное, но не принудительное, добровольное, но не частное" [133, Р. 114].
В общем, в рамках данного направления исследований гражданское общество – это промежуточная сфера, локализованная между государством, экономикой и семьей, представленная организованными группами или ассоциациями независимыми от государства, добровольно сформированными членами общества для защиты своих прав и интересов [подробнее см. 460, Р. 375–390].
По мнению автора, данный подход является искаженным токвилеанским. А. Токвиль рекомендовал создание множества добровольных гражданских и политических ассоциаций, состоящих из простых граждан [449, Р. 107] и служащих противовесом государственной власти. На современном этапе организации гражданского общества, общественные объединения, партии, фонды создают привилегированные лица. Так называемые неправительственные организации зачастую субсидируются именно правительством [см. 164, Р. 1–25], более того, за ними отсутствует гражданский контроль. В результате мы по-прежнему имеем атомизированный социум и организации гражданского общества, составляющие гибрид с государством.
В современной зарубежной историографии существуют и другие плодотворные направления исследований гражданского общества. Согласно Н. Роземблюм и Р. Посту, гражданское общество – "сфера социальной жизни… характеризующаяся плюралистическими и партикуляристскими идентичностями" [164, Р. 2]. В свою очередь государство – "инклюзивная сфера… характеризующаяся всеохватывающими публичными нормами, установленными и подкрепленными официальными институтами" [164, Р. 2–3].
В современных англо-американских исследованиях имеет место и ценностный подход к проблеме гражданского общества, наиболее известными пропонентами которого являются А. Селигман и 3. Pay. А. Селигман определяет гражданское общество как "…относящееся к явлениям из сферы ценностей, верований и символической деятельности. Гражданское общество отождествляется в этом случае с более или менее широкой ориентацией социальных субъектов и с гражданством, понимаемым в смысле широко интерпретированных и достаточно общих по содержанию моральных уз" [415, Р. 204]. Согласно 3. Pay, непременным условием существования гражданского общества, является ценностный консенсус граждан "связывающий друг с другом отдельных членов гражданского общества, превращая их в моральную общность, способную действовать как единое целое" [444, Р. 6] [12] .
В зарубежных работах встречаются и негативистские трактовки гражданского общества в гегелевской традиции, среди которых автор считает необходимым выделить концепцию Н. Боббио, в рамках которой гражданское общество представляется "пространством, в котором возникают и развиваются экономические, социальные, идеологические и конфессиональные конфликты" [150, Р. 25].
В современной зарубежной историографии многие исследователи предпочитают подходить к вопросу членства в гражданском обществе негативным путем. Согласно Д. Джари и Дж. Джари, X. Лауфу и В. Меркелу, П. Тьерри и другим, к гражданскому обществу не относятся правительственные и экономические институты [288, Р. 73–74; 181, Р. 16; 445, Р. 593]. В свою очередь, Л. Соломон и X. Анхейер относят к институтам гражданского общества "больницы, университеты, социальные клубы, профессиональные организации [13] , детсады, группы защиты окружающей среды, центры планирования семьи, спортивные клубы, организации по защите прав человека и т. д." [230, Р. 3]. Н. Розенблюм и Р. Пост полагают, что институтами гражданского общества являются благотворительные организации, образовательные учреждения, центры планирования семьи, центры помощи иммигрантам и многие другие неправительственные организации [164, Р. 1–25].
Согласно Г. Кину, задача добровольных объединений граждан и других институтов гражданского общества – поддержание и уточнение границ гражданского общества с государством, путем расширения социального равенства и свободы, реструктуризации и демократизации государственных институтов [300, Р. 14].
В интерпретации В. Малони, Г. Смита и С. Стокера, гражданское общество и государство характеризуются взаимозависимостью и взаимопроникаемостью [338, Р. 803]. Р. Дарендорф отмечает, что гражданских обществ никто не строит, они развиваются самостоятельно, а задача государства состоит в том, чтобы создать для этого соответствующие условия [29, С. 71–74].
С. Смит пришел к выводу о том, что если "жизненно важный, общественный сектор отсутствует, волюнтаризм процветать не будет" [167, Р. 147]. В свою очередь, М. Калдор, X. Анхейер и М. Гласиус подчеркивают, что гражданское общество на локальном и глобальном уровне остается уязвимым пред лицом правительственного вмешательства и подавления [231].
Проанализируем наиболее репрезентативные дефиниции понятия "гражданское общество" российских учёных в целях создания общего представления об отечественных подходах к данной проблеме. В. Библер считает, что гражданское общество – "форма общения [14] работников и просто жителей [15] современной промышленной цивилизации [16] , – как граждан как отдельных самостоятельных (юридических) субъектов и участников экономической, общественной, политической жизни" [цит. по: 93, С. 148]. А. Г. Володин полагает, что гражданское общество – состояние зрелости социума ищущего равновесия на индустриально-капиталистическом базисе [12, С. 104] [17] . Согласно А. Ю. Сунгурову, гражданское общество – "совокупность свободных ассоциаций граждан, с многообразными взаимосвязями между ними (в предельном случае такие ассоциации состоят и из одного человека) [18] уважающих законы государства (уважающего в свою очередь права человека), умеющих и желающих влиять на эти законы [19] и не позволяющих вмешиваться в свою повседневную деятельность никаким государственным чиновникам" [20] [103, С. 35].