Зрительный (II пара) и обонятельный (I пара) чувствительные нервы относятся к анализаторам.
Зрительный нерв отличается по своим морфологическим особенностям от остальных черепных нервов. Волокна зрительных нервов начинаются от ганглиозных клеток сетчатки, и через оптическое отверстие зрительные нервы вступают в полость черепа, которые лежат на основании мозга, кпереди от турецкого седла и подвергаются перекресту, образуя хиазму зрительного нерва. В силу феномена спирального расположения нервов перекрест является частичным, так как ему подвергаются лишь волокна, идущие от внутренних половин сетчатки, а часть волокон от наружных половин проходит хиазму неперекрещенными.
После хиазмы зрительные нервы носят название зрительных трактов. Вследствие особенностей проекции от сетчатки левый зрительный тракт проводит раздражения от правых, а правый тракт от левых полей зрения обоих глаз.
Трактусовые волокна поднимаются кверху, огибая снаружи ножки мозга, входят в подкорковые зрительные центры: подушка зрительного бугра, наружное коленчатое тело зрительного бугра и передние бугры четверохолмия. В передних буграх четверохолмия заканчиваются пупиллярные волокна зрительных нервов и представляют собой первое звено рефлекторной дуги реакции зрачка на свет с участием ядер Вестфаля-Эдингера (III пары черепных нервов), что обусловливает содружественные реакции зрачков на свет.
Следующие невроны из наружных коленчатых тел зрительного бугра проводят волокна через внутреннюю капсулу в заднем отделе заднего бедра и далее в составе лучистого пучка Грасьоле заканчиваются в корковых зрительных областях.
Зрительные тракты, первичные зрительные центры, пучок Грасьоле и шпорная борозда связаны с одноименными половинами сетчаток обоих глаз, но с противоположными половинами полей зрения.
При перерыве проводимости зрительного нерва наступает слепота на данный глаз (амавроз) с утратой прямой реакции зрачка на свет.
При полном разрушении хиазмы – полная слепота. При частичном поражении хиазмы (при опухолях гипофиза) отмечается битемпоральная гемианопсия, а при поражении углов хиазмы (при аневризмах сонных артерий) – биназальная гемианопсия.
При поражении, начиная от зрительного тракта, в путях выявляются гомонимные гемианопсии.
При раздражении области шпорной борозды возникают зрительные галлюцинации в противоположных полях зрения в виде простых фотом, при раздражении коры затылочных долей выявляются зрительные галлюцинации.
Обонятельный нерв, I пара, чувствительный нерв.
Клетки первых обонятельных невронов находятся на периферии в слизистой верхних отделов верхней раковины и носовой перегородки. Аксоны названных клеток в виде тонких нитей входят в полость черепа и заканчиваются в области ольфакторной луковицы, которые находятся на основании черепа в передней черепной ямке. Клетки вторых невронов в составе обонятельных трактов заканчиваются в первичных обонятельных центрах, и третий неврон проводит обонятельные раздражения к корковым центрам обоняния, расположенным в гиппокампальной извилине височной доли, аммоновом роге и зубчатой извилине.
Первичные обонятельные пути по феномену спирального расположения нервов связаны с корковыми территориями как своей, так и противоположной стороны, вследствие чего аносмия не проявляется при одностороннем поражении. Раздражение височной доли вызывают иногда обонятельные галлюцинации. Патологические процессы в лобной доле и на основании, в области передней черепной ямки могут привести к одностороннему понижению обоняния.
С 30-х годов прошлого века в отечественной неврологии принята условная топография симптомокомплексов поражений головного мозга.
В состав ствола головного мозга входят: продолговатый мозг, варолиев мост с мозжечком, ножки мозга с четверхолмием и зрительные бугры.
Скелетопически продолговатый мозг простирается от верхнего края атланта до середины блюменбахова ската. Длина его около 3 см. Большую часть дорсальной поверхности продолговатого мозга составляет нижний треугольник дна четвертого желудочка. Белое вещество продолговатого мозга состоит из проводящих путей. В сером веществе продолговатого мозга находятся ядра каудальной группы черепных нервов.
Варолиев мост представляет собой расположенный на основании мозга массивный тяж 20–30 мм в длину и 30–31 мм в ширину. В варолиевом мосту располагаются ядра V, VI, VII, VIII пар черепных нервов.
В состав среднего мозга входят ножки мозга и крыша среднего мозга. Ножки мозга представляют собой массивный тяж продольных нервных волокон, идущих от переднего края варолиева моста в массу полушария головного мозга. Полостью среднего мозга является сильвиев водопровод.
В среднем мозге расположены красные ядра, черное вещество, центральное серое вещество, клетки ретикулярной формации, ядра глазодвигательных нервов и проводящие пути.
Триумфов A.B. представил некоторые альтернирующие синдромы в кратком руководстве "По топической диагностике заболеваний нервной системы" для общей ориентировки уровня поражений мозгового ствола.
Во-первых, пирамидные пути лежат в стволе в нижнем этаже – базально или вентрально, чувствительные пути – на среднем уровне, ядра черепных нервов чаще располагаются дорсально.
Во-вторых, поражение мозгового ствола носит альтернирующий характер, а именно, поражение черепных нервов на стороне очага и центральные параличи или проводниковые расстройства чувствительности на противоположной стороне. Их известно по эпонимическим описаниям более тридцати синдромов.
Так, например, синдром Джексона (1864,1872) описан при половинном поражении нижнего отдела продолговатого мозга, который характеризуется сочетанием периферического паралича подъязычного нерва с центральным гемипарезом противоположных конечностей. Описал это вид поражения английский невролог Джон Хьюлингс Джексон (1835–1911) в 1872 году.
Немецким отоларингологом Георгом Авеллисом (1864–1916) в 1891 году было описано расстройство, где было поражение XII пары черепных нервов и ядер IX и X нервов в виде периферического паралича мягкого нёба и голосовой связки на стороне очага. Эпонимическое название синдрома было предложено неврологом Марселем Лермуайе (1858–1929), и было указано, что это встречается при ишемии в бассейне ветвей передней спинальной артерии.
Врачом Адольфом Шмидтом (1865–1918) в 1892 году было описано периферическое поражение XII, IX, X и XI пар черепных нервов в сочетании с центральным парезом противоположных конечностей.
Невролог Жозеф Бабинский (1857–1932) и патолог Жан Нажотт (1866–1948) в 1902 году описали синдром при поражении в позднем периоде нейросифилиса вследствие тромбоза ветвей позвоночной артерии (задней нижней мозжечковой артерии). Синдром Бабинского-Нажотта: на стороне очага мозжечковая атаксия и симпатические расстройства на лице, симптом Горнера-Клод Бернара, а на противоположной стороне – центральный гемипарез, болевая и температурная гемианестезия.
Немецкий терапевт Адольф Валленберг (1862–1942) описал нарушение расстройств чувствительности на лице, паралич мягкого нёба и голосовой связки, а на противоположной стороне – центральный гемипарез и гемианестезию. Захарченко Михаил Иванович (1879–1953) в 1911 году дал объяснение нескольким клиническим вариантам данного синдрома, который возникает при тромбозе задней нижней мозжечковой артерии. Данный синдром известен как синдром Валленберга – Захарченко.
Синдром Мийяр – Гюблера (1856, 1859) описан при очаге поражения в нижнем отделе моста, при котором наблюдается периферический паралич лицевого нерва на стороне поражения и центральный паралич противоположных конечностей.
Французским психиатром Акиль Луи Франсуа Фовиллем (1832–1887) в 1858 году описан симптомокомплекс поражения периферического лицевого нерва, отводящего нерва и гемианестезия на противоположной очагу стороне.
Вебер отметил при описании синдрома, что при очаге поражения в основании ножки мозга выявляется страдание глазодвигательных нервов на стороне очага, а на противоположной стороне центральный паралич лица, языка и конечностей. Клиническая картина данного синдрома была описана в 1838 году Огюстом Жандреном, потом в работах Адольфа Мари Гюблера в 1856 году, Германа Давида Вебера (1823–1918) в 1863 году и Эрнста Виктора фон Лейдена в 1876 году при инфаркте в бассейне парамедианных перфорирующих ветвей основной артерии и задних мозговых артерий.
История распорядилась так, что эпонимическое название, по предложению невролога Жозефа Грассе в 1900 году, закрепилось как синдром Вебера.
Патология в области среднего мозга при нарушении кровообращения в задней мозговой артерии и ее ветвей, нейроинфекции, гидроцефалии отражены в работах французского невролога Анри Клода (1912), норвежского невролога Нильсена (1934), немецкого невролога Альфреда Билыповского (1914), немецкого терапевта Нотнагеля (1879), французских неврологов Шарля Фуа и Жана Николеску (1925), французского офтальмолога Анри Парино (1886), что также эпонимически закрепилось в литературе.
Александром Викторовичем Триумфовым была гениально составлена методика по топической диагностики нервных болезней, которая не только не утратила свое предназначение для практической работы в клинике, но и имеет продолжателей в учениках, и уже более полувека сохраняется эта принципиальная методика в отечественной неврологии.
Триумфов A.B. (1897–1963) родился в городе Царское Село (город Пушкин Ленинградской области) в семье инженера. В 1913 году окончил реальное училище, в 1917 году завершил обучение в Военной-медицинской академии. Был направлен в июне в действующую армию Временного правительства на Западный фронт 5-й кавалирийской дивизии, с октября 1917 года перешел на службу Красной Армии и был старшим врачом первого конного полка.
С 1919 по 1920 гг. он на службе BMA РКК и работает преподавателем под руководством профессора В.П. Осипова. По совместительству (1919–1923) был ассистентом кафедры нервных болезней у В.М. Бехтерева в Государственном институте медицинских знаний (ГИМЗ).
После ухода В.М. Бехтерева из Военно-медицинской академии в 1915 году кафедру нервных болезней возглавил в 1916 году Михаил Иванович Аствацатуров (1877–1936), который сам проходил специальную педагогическую неврологическую подготовку в клинике В.М. Бехтерева.
В эти годы Триумфов A.B. решил окончательно усовершенствоваться по неврологии и с 1923 года полностью перешел на преподавательскую работу на кафедру нервных болезней ВМА.
В жизни Триумфова A.B. произошел "зигзаг" в его карьере, по ложному обвинению его отец был арестован в 1930 году и только в 1932 году освобожден без ограничений в правах. В эти годы Александр Викторович вынужден был перейти на другую работу врачом-экспертом в НИИ врачебно-трудовой экспертизы в Ленинграде.
В традиции того времени произошел новый поворот в его карьере в январе 1932 года. В те годы открывали новое учебное заведение в Новосибирске. Наркомат здравоохранения РФ выбрал тридцатипятилетнего ученого, практикующего врача Триумфова A.B., у которого было выполнено на тот момент 18 научных работ по психиатрии и невропатологии, для работы заведующим кафедрой нервных болезней с присвоением в 1935 году звания профессора и ученой степени доктора медицинских наук с условием, что в течение трех-пяти лет он выполнит научную работу на соискание ученой степени.
Триумфов A.B. в плеяде молодых ученых в Новосибирске создает школу с традициями отечественной неврологии, открывает клинику на сорок коек. Он определяет календарный план обучения; активно начинается подготовка студентов, клинических ординаторов, врачей для дальнейшей работы в Сибири.
И в настоящее время сохраняется определенная приемственность между научными школами отечественной неврологии.
В эти годы Триумфов A.B. приступает к подготовке научного руководства по топической диагностике заболеваний нервной системы.
С 1938 года он продолжил работу в Ленинграде, где возглавил кафедру нервных болезней третьего Ленинградского медицинского института, потом стал заведующим кафедры Военно-медицинской академии.
Данное руководство является настольной книгой для практической деятельности. Сейчас на смену новационной технологии пришла инновационная система подготовки специалистов, когда действует принцип обучения, что научить невозможно, а научиться можно. И неоценимую помощь оказывает при подготовке специалиста по неврологии данное руководство. Неврологию нужно не только понять, но и уметь принять, как систему знаний. Становление науки неврологии проходит в сложной борьбе идей и через судьбы людей.
У Триумфова A.B. безупречно выполнены первые главы руководства (I–VI), а вот начиная с VII главы требуется комментарий, который сам автор в третьем, дополненном и переработанном издании написал в предисловии книги, вышедшей в свет в 1951 году. Это произошло после научной сессии АН СССР и АМН СССР (28.06–04.07 1950 года), которая вошла в отечественную историю как "павловская" сессия. Это была попытка навязать дискуссию, тема которой к середине XX века была исчерпана.
Когда-то в 1903 году И.П. Павлов сделал доклад на XIV Международном медицинском конгрессе в Мадриде, где он сформулировал принципы физиологии высшей нервной деятельности и место условных и безусловных рефлексов. Это получило широкий отклик в научной общественности. Но к тому времени Рамон-и-Кахаль и Чарльз Шеррингтон пришли к выводу, что существуют двигательные и чувствительные нейроны с различными функциями, которые взаимодействуют в синапсах, структурно обеспечивающих передачу импульса между отростками двух соседних нейронов. В 1891 году уже введено в научный оборот понятие принципа динамической поляризации и церебральной локализации с определением специализированных функций различных областей головного мозга.
И эти положения также нашли отклик во всемирной неврологии.
В эпоху перемен и научных открытий остается слишком мало место в дискуссии для толерантности научных идей.
Чарлз Шеррингтон иронично отметил по этому поводу, что он дуалист, и философские идеи материализма и идеализма рассматриваются им как две замкнутые и не сообщающиеся между собой системы действительности.
Из воспоминаний Рагнара Гранита (1900–1991), шведского физиолога: "Шеррингтон и Павлов жестко критиковали друг друга из-за затруднения объяснений фактов при обсуждении научной проблемы в свете торможения и возбуждения нейронов".
В настоящее время наука только приближается к пониманию этих феноменов при использовании современной электроники для более тонкого изучения и понимания нейронных явлений головного мозга.
Научная сессия 1950 года отвергала и гуморальную, и гормональную регуляцию, и что химическая передача ацетилхолином и медиаторами противоречит учению нервизма.
Была отвергнута концепция стресса канадского эндокринолога Ганса Селье (1936), и на другой академической сессии (1952) не было принято это учение, считая его ошибочным и лженаучным, без экспериментального отвержения или подтверждения.
Павловская сессия вышла за рамки научных дискуссий и перешла на жесткую идеологическую критику личностей учеников школы И.П. Павлова и В.М. Бехтерева. Прежде всего следует отметить, что это было формальное отношение, а не по сути принципов, и к продолжению научного спора И.П. Павлова и В.М. Бехтерева не имело никакого отношения.
Они оба работали в одном направлении, даже учились у одних и тех же учителей, а ученые Павловской сессии были зачастую ученики обоих учителей. Тем не менее оргвыводы сессии были жесткие, вплоть до лишения научных званий, должностей и закрытий лабораторий или институтов.
На десятилетия отечественная наука замерла, перешла на переписывание научных докладов, статей и затем окончательно утеряла наступательный темп в развитии новых научных идей.
После Павловской сессии перед Триумфовым A.B. встала дилемма почти шекспировская: "разрыва связи времен". Он вынужден был или закрыть свой проект, или внести поправки, чистки, чтобы сохранить не только личный труд, но и изыскания многих ученых. Это видно из прочтения издания за 1951 год, где цитируются только архивные авторы: из благих намерений он избегает упоминания наших соотечественников, которые внесли также огромный вклад в изучение неврологии.
И как тут не вспомнить тезис: "А все-таки земля вертится".
Все те классические сведения по анатомии и физиологии нервной системы и семиотики поражения нервной системы востребованы и в настоящее время.
Сам автор указывает, что не несет ответственность за некоторые компромиссные положения в опубликованном руководстве. Он пишет:
"Объединенная сессия Академии наук и Академия медицинских наук СССР, посвященная физиологическим проблемам И.П. Павлова, заставила многое пересмотреть и передумать. Данное издание по сравнению с предыдущим расширено и значительно переработано, изменены рисунки и схемы. Ряд положений пересмотрен коренным образом, например, явно противоречающее учению И.П. Павлова понятие о проекционных и ассоциационных корковых центрах, деление нервной системы на соматическую и вегетативную и др.
Критика товарищей по специальности, а также физиологов и патофизиологов поможет исправить допущенные ошибки. Автор".
Таким образом, Триумфов A.B. развязывает "гордиев узел", и он пишет, что цитоархитоническое изучение коры привело к разрешению противоречий и спорных вопросов о локализации функций в коре головного мозга.
Повседневный клинический опыт показывает, что существуют определенные закономерные зависимости расстройств функций от расположения патологического очага в нервной системе. Исходя из этого постулата, клиницист решает задачи топической диагностики. В то же время необходимо помнить, что академический спор о соотношении первой и второй сигнальных систем не разрешен, как и о корковых функциях гнозии и праксии, речи и психики.
Учение об анализаторах лежит в понимании единой функциональной системы: рецептор, проводник, кора с ее функцией анализа – синтеза, то, что называли центром, высшим, корковым отделом анализатора.
Триумфов A.B. предложил признать в такой транскрипции корковые проекционные и ассоциативные центры – области, которые существуют в пределах анализаторов.
Исходя из изложенного, краткое руководство сохранило практическое значение, отражая клинический опыт неврологов первого и второго поколения, оставляя за собой право расценивать клинические симптомокомплексы как поражение нервной системы в свете топической диагностики.
Ленинградский невропатолог Беседин П.Д. высоко оценивал методологию, предложенную Триумфовым A.B., и считал недопустимым менять стереотип обследования, так как это нарушает приемственность в дальнейшем обследовании пациента, которое имеет и практическое, и экспертное значение (1983).