В этом заключается рабство наших дней: мы рождаемся в долгах и более половины жизни работаем бесплатно, чтобы платить налоги и возвращать кредиты с процентами. Мы так привыкли к этому, что не можем представить мир без кредитов и не догадываемся, что истинный кредит (credit означает "верить") основывается на богатстве человеческих качеств заемщика, а не на надежности банка.
В действительности банки несостоятельны потому, что дают в долг то, чего у них нет. Для выдачи кредитов они сами занимают суммы, до двадцати раз превышающие их капитал. К тому же кредит – не реальные деньги, а лишь платежное обязательство.
Предприниматель производит товары, строит дома на деньги, взятые в кредит. Мы покупаем эти товары у посредника, также использующего кредит для их приобретения. Всё это, с учетом последующих процентов, создает непропорциональную разницу между себестоимостью и розничной ценой, которую оплачивает потребитель.
Из-за существующей финансовой системы все производимые товары приобретают дополнительную стоимость, избежать которой невозможно, поскольку общество помешалось на потребительстве. В одной из предыдущих глав уже шла речь о безудержном стремлении к удовольствиям как об одной из причин, ослабляющих волю. С тем же рвением неудовлетворенный потребитель, представляющий собой социальный стереотип, поглощает всё производимое экономикой.
Когда любой товар, пусть даже самый абсурдный и бесполезный, широко разрекламирован, он сразу же становится желанным и кажется незаменимым для утоления ненасытного чувства мучительного беспокойства. Реклама, воздействующая на подсознание, прекрасно выполняет свою роль, глобальный смысл которой состоит в том, чтобы человек никогда не удовлетворил полностью желание потреблять. Для этого ему всегда предлагают новый объект желания и кредит для покупки.
По словам Конфуция, счастье состоит в том, чтобы желать то, что имеешь. Очевидно, что цель нынешней финансовой системы заключается как раз в противоположном: поддерживать потребительскую лихорадку, и, заманив человека в беспощадный капкан кредита, поработить его до самой смерти. Современное общество живет в сетях финансовой системы. Его гложет та же ненасытная страсть, что терзала мифического Тантала: чем больше он пил, тем сильнее страдал от жажды.
Неудовлетворенный потребитель покупает вещь за вещью. За этим стоит бессознательное желание повысить самооценку способом "иметь", а не способом "быть". Ослепленный желанием, он не может остановиться и, как закоренелый игрок, тратит все свое богатство, не в силах понять, что так он отдает в заклад собственное будущее и будущее семьи. Он также не понимает, что его внутреннюю пустоту никогда не смогут заполнить ни удовольствия, ни потребление материальных благ.
Пока международные финансы не начнут на самом деле служить обществу, а не наоборот, этика останется в забвении.
Зависть
Франсиско де Кеведо считал зависть, неблагодарность, гордость и жадность чумой человечества. Гонсало Фернандес де ла Мора, автор книги "Уравнивающая зависть", в своем произведении пишет:
"Зависть – это неприятное ощущение, возникающее при виде чужого счастья, которое кажется более полным, желанным, недоступным и невозможным…
Зависть – это единственный смертный грех, в котором никто не признается, чтобы было удобнее действовать против объекта зависти и чтобы обманывать себя, поскольку в человеке заложено врожденное сознание того, что это чувство – порочное…
Зависть была всегда и везде…
Хотя зависть антиобщественна, ею можно управлять, объединяя завистников против предмета их зависти. Такие объединения возникают не спонтанно, их искусственно создают демагоги, заостряя внимание на более низком положении одних групп по сравнению с другими, объявляя это несправедливым и обещая утопию равенства…
Зависть абсолютно низменна, она негативна как для завистника, так и для объекта его зависти. Это гадкое чувство, так как нет оправдания мукам из-за счастья ближнего и радости из-за его несчастья. Это извращенное чувство, в котором нет ни капли добра…
Абсолютное зло зависти и есть та этическая причина, по которой завистник скрывает ее даже от себя самого".
Этот мыслитель подчеркивает, что зависть – единственный из смертных грехов, в котором не признаются, а всячески скрывают и маскируют его, поэтому завистнику нужно действовать скрытно против объекта зависти, так как, если он признается в зависти, то любое действие, направленное против её объекта, станет социально порицаемым.
Платон называл зависть удовольствием из-за чужого горя или радостью при виде несчастья других. Он называл зависть антисоциальным явлением, "так как она ослабляет общество". По словам Аристотеля, зависть – болезнь души, проявляющаяся как "горе из-за чужого блага" и "радость от чужого горя". Зависть вызывается почти всем, что приносит счастье. Наиболее склонны к ней "те, кто любит славу".
Мигель де Унамуно называет эту страсть "болезнью души", "психологической гангреной", "ужасной чумой" и "смертельным раком" человеческого духа.
Согласно Шопенгауэру:
"Человеку свойственно испытывать чувство горечи при виде чужой радости и благ, которых у него нет… Людям невыносимо зрелище счастливого человека, потому что при этом они сами чувствуют себя несчастными…
У тех, кто завидует одаренности или природным качествам, таким, как красота женщин, ум мужчин, не остается ни надежды, ни утешения, а есть лишь горькая и непримиримая ненависть к обладателю этих качеств…
Зависть к личным качествам – самая ненасытная и ядовитая, потому что у завистника нет никакой надежды. Это низкое чувство, потому что человек ненавидит то, что следует любить и уважать…
Завистник так же тщательно прячет свое чувство, как тайный сладострастник скрывает и маскирует свой грех, без устали изобретая для этого хитрые уловки и трюки. Он мастер притворства. Когда он замечает в других прекрасные качества, это разъедает его душу, и он искусно принижает их, пытается представить их незначительными, незаметными и не обращать на них внимания, а временами даже забывает о них. Он также придумывает всяческие уловки, чтобы воспрепятствовать проявлению или признанию в других любых выдающихся черт. Если же они проявляются, то он подвергает их жесткой критике, сарказму и клевете, подобно жабе, выстреливающей ядом из своего укрытия. В противовес этому он с энтузиазмом хвалит людей незначительных, посредственных, а зачастую и самых худших…
Зависть укрепляет стену между "ты" и "я", в то время как понимание и симпатия делают её тонкой и прозрачной, а при достижении полной зрелости "я" эта стена исчезает…
Чем ярче человек, тем глубже его одиночество".
Некоторые моралисты считают, что зависть – это неисправимая слабость и "единственный порок, который можно назвать справедливым, поскольку он сам наказывает терзаниями тех, кто им поражен".
"Зависть стара, как мир". "Была первым грехом на земле". "Ей подвержены все люди и все сословия". "Она направлена против общества и единства, изолируя завистников от счастливых людей".
Бенедикт Спиноза, нидерландский философ испанского происхождения, утверждал, что люди от природы склонны к зависти. Это свойство человеческой натуры. "Большинство людей завистливы и не выносят друг друга". "Чем больше люди завидуют и ненавидят друг друга, тем больше они воюют". "Наиболее склонны к зависти гордецы, а также те, кто кажется самым скромным и незначительным".
Зависть – худший из грехов, так как он наиболее ядовит, скрыт, лицемерен и разрушителен. Это темная сила, направленная против добра, красоты, гармонии и добродетели. Ввиду скрытного характера зависти последствия её махинаций для всех остаются незаметными. Завистник всегда использует невероятные уловки и хитрости, чтобы "его чувство ни в коем случае не выглядело завистью".
Завистник ухитряется напасть на человека и очернить его так, чтобы никому и в голову не пришло, какая нравственная язва его разъедает. Он стремится принизить умных, благородных, чистых, творческих и успешных людей, поскольку, принизив тех, на фоне которых он выглядел маленьким, ощущает, что вырастает в собственных глазах.
Он ненавидит все выдающееся, но рационализирует это чувство и придумывает якобы логичные предлоги, чтобы унизить, запачкать, обесчестить или уничтожить тех, кто осмеливается разрушить однородность стада и возвыситься над ним. И всё это только для того, чтобы никто не догадался о подтачивающем его ужасном недуге. Притворство, лицемерие, скрытность позволяют ему казаться благодетелем или борцом за общее дело.
Как правило, завистники – это "побеленные гробницы", насквозь прогнившие изнутри, а внешне – сама доброта. Зависть – одновременно моральная и ментальная болезнь, порок, смертный грех и проявление зла.
Однако ее не считают болезнью, потому что это "белая патология", то есть расстройство, которому в той или иной степени подвержено все человечество. Пороком ее признают лишь исключительные люди, каким-то образом избежавшие этой ужасной страсти. Лицемерие, постоянный спутник зависти, практически не позволяет осознать серьезность и глубину этого расстройства. Никому не хочется снять маску и показать безобразный лик зависти.
Можно много говорить о данной проблеме, приводить множество аргументов и доказательств, но мало кто может оценить последствия этого чувства, рожденного в тени бессознательного и натравливающего человека на человека. Это напоминает научно-фантастические фильмы, в которых инопланетяне овладевают разумом людей.
Нельзя сказать, что зависть овладевает людьми как пассивными жертвами. Наоборот, человек сам решает стать завистливым, так же как по своей воле выбирает добродетель или порок, но в первом случае механизм выбора бессознателен.
Одним людям нравятся извращенные фильмы, другие предпочитают счастью несчастье, чтобы вызывать жалость, а не зависть. Загадочные лабиринты человеческой души заставляют некоторых по непонятной причине выбирать горькую тьму вместо света, добровольно отгораживая себя от добродетели и счастья. Они предпочитают обиду и ненависть дружбе и братству.
Меня всегда удивляла сложная и загадочная природа этой страсти, толкающей человека к уравниванию всех, к принижению выдающихся, счастливых, вызывающих восхищение людей; страсти к овладению их воображаемыми или реальными преимуществами, чтобы таким образом ощутить себя выше других.
Конечный результат этих подтасовок оказывается неожиданно злополучным и состоит в автоматическом наказании завистника. Он сам приговаривает себя к постоянному подчинению, поскольку завидовать можно лишь тому, кем восхищаешься или чье превосходство признаешь. Завистник одержим образом объекта зависти, что всегда подразумевает мучительный и болезненный взгляд "снизу вверх". Для завистника объект зависти, который он хочет ранить, всегда будет стоять выше, сам же он будет занимать низшую позицию.
Таким образом, это единственный справедливый порок, поскольку он несет наказание в себе самом. Другими словами, вред будет нанесен тому, кто сам его хочет нанести, а желающий возвыситься будет порабощен и подчинен. Тот, кто стремится унизить объект своей зависти, возвышает его, и покушающийся на чужое счастье разрушает собственное.
Никто не завидует тем, кто ниже: некрасивым, уродливым, глупым, неприятным и неуспешным. Также не вызывают зависти неудачные произведения искусства, в которых отсутствуют гармония и красота. А вот последние два качества вызывают гнев и злость, поскольку на их фоне ярче выделяются собственные незначительность и уродство.
Мелани Клейн, детский неопсихоаналитик, считает, что зависть всегда начинается с восхищения. Развиваясь в позитивном направлении, она переходит в любовь, а в негативном – в зависть.
Зависть – антисоциальное чувство, которое не сплачивает, а разобщает. Тем не менее завистники часто объединяются против людей ярких и выдающихся в любой области – умных, известных, богатых, удачливых, красивых или наделенных исключительными моральными качествами.
Завистники чувствуют угрозу со стороны людей счастливых, добродетельных, простых, дисциплинированных и гармоничных. Завистникам кажется, что то, чем обладает объект их зависти, каким-то мистическим образом было отнято у них самих.
Есть политические партии, существующие за счет объединяющей негативной силы зависти. Их лозунг "Покончить с любыми привилегиями" отдельных людей. В некоторых идеологиях зависть используется как элемент сплочения революционных масс. Мигель де Унамуно утверждал, что "зависть – мать демократии" и что "мирная жизнь и демократия неизбежно порождают зависть", "любое демократическое общество завистливо".
Завистники не терпят, когда другие выделяются, и пытаются всех уравнять, так как не выносят своей незначительности. За их навязчивым стремлением к уравниловке стоит зависть. Они пытаются посредством политической власти наказать тех, чье преступление состоит в том, что они выделились из толпы, стали зарабатывать больше, наказать дисциплинированных, умных, творческих, простых, счастливых, владеющих собой людей.
Гонсало Фернандес де ла Мора пишет:
"Утверждение, что Природа рождает всех людей одинаковыми, – абсолютная ложь. Истина в том, что люди приходят в мир с разным уровнем способностей. Гипотетическая однородность, провозглашенная Руссо, самым очевидным образом противоречит данным генетики, физиологии и психологии. Это удобная фантазия, используемая демагогами и людьми, разочарованными в жизни.
Определяющую роль в прогрессе играет не однородная масса, а высокодуховные люди, не похожие на остальных… Великая социальная задача нашего времени состоит не в большем уравнивании в обществе, а в большей индивидуализации.
Чем сильней общество охвачено завистью, тем медленней его развитие. Зависть и стремление к уравниловке реакционны. Когда политические течения, стимулирующие такие недостатки человечества, называют себя прогрессивными, это звучит как ироничная семантическая фальсификация".
В действительности зависть – основная страсть, которая движет историей человечества. Скрытая причина войн, революций и общественных потрясений всегда состоит в желании экспроприировать то, что вызывает зависть.
Когда люмпен выходит на улицу с призывом к насилию, это не просто протест, а вандализм и высвобождение грызущей его зависти. Когда государство, пользуясь установленной законом монополией на использование силы, вводит дискриминационные налоги, попирая конституционный принцип равенства граждан, оно насильственно уравнивает людей, удовлетворяя их зависть.
Те, кто подвергает несправедливым нападкам или игнорирует наиболее добродетельных, успешных и уникальных людей, преследуют одну цель – удовлетворить зависть толпы.
Распространение зависти – это единственная причина, сдерживающая развитие народов. Рак марксизма, который был неправильно понят и неверно применен, уже много лет отравляет душу беднейших стран, где зависть и обида используются в качестве объединяющей разрушительной силы. Коллективное бессознательное этих народов несет в себе вирус ненависти к богатым и сильным, вирус классовой борьбы, отвращение к выдающимся людям, стремление установить диктатуру пролетариата и разрушить существующий порядок.
Причина слабого развития страны – результат распространения в ней зависти, поощряемой и используемой в тактике политических агитаторов, стремящихся монополизировать власть.
Экономически развитые страны менее затронуты недугом зависти и потому могут направлять больше усилий на созидание. Страны, которым в этом смысле повезло меньше, упрямо наращивают власть государства за счет введения грабительских налогов, позволяющих сильнее контролировать жизнь граждан и подавлять тех, кто выделяется. Подобное уравнивание приводит лишь к затруднению экономического развития, периодическим спадам и крушению надежд. При этом изобретаются всевозможные "разумные" объяснения причин существующих проблем. Лишь один факт не признается никогда: данные народы больны завистью, и эта болезнь может стать смертельной.
Никто и никогда не пытался оценить ущерб в стране от распространения этой тщательно скрываемой страсти. Никто не решается назвать ее своим именем и, чтобы скрыть суть, изобретают различные красочные названия.
В Чили, например, зависть именуют "чакетео", то есть "дерганье за пиджак", когда пытаются избавиться от успешного человека. У чилийцев есть особая тактика: для того чтобы сгладить и замаскировать чувство зависти, распространены уменьшительно-ласкательные слова, которые обычно предназначаются детям. Так, Хуана называют Хуанито, а Паолу – Паулита, как в России называли бы Ванечка, Сашенька, Наташенька и т. д. Все общаются на каком-то детском языке, изображая отсутствие зависти. Избыток вежливости и желание угодить стали прекрасным инструментом для замалчивания и нейтрализации зависти, которая бурлит и требует постоянного подавления. В противном случае у человека могут происходить вспышки ярости, которая вырывается наружу из-за внезапного выброса подавляемой зависти.
Важно осознать, как много психической энергии растрачивается на зависть и изощренную стратегию, применяемую завистником в целях скрыть свой порок от себя и других и в замаскированном, социально приемлемом виде дать выход сильнейшим порывам кипящей страсти, порожденной завистью.
Растрата психической энергии происходит из-за того, что человек неправильно или извращенно использует собственные способности, которые могли бы привести его к счастью и успеху. Среди изучавших данную тему мало кому удалось найти истинную причину этой порабощающей человека силы. Недостаточно сказать, что она появляется при сравнении себя с другими, более одаренными или счастливыми людьми, или есть следствие желания владеть чужим имуществом.
Можно выделить две основные формы зависти: одна связана с сексом, другая – с желудком.
Первая имеет садомазохистскую природу, ту же, что и ревность. Завистник то страдает, то наслаждается, чувствуя себя беззащитной жертвой порабощающей и уничтожающей страсти. Эта ситуация сексуально возбуждает его, доставляя извращенное удовольствие. Завистник ненавидит предмет своей зависти и одновременно хочет его. Он следит за ним неотступно и страстно, как влюбленный, и не может его забыть, удерживая в своих мыслях, мечтах и чувствах. Завистник стремится иметь то, что и объект его страсти, быть постоянно рядом, войти в его жизнь и греться в лучах его счастья, завоевать его уважение и доверие, чтобы потом отплатить презрением.
Это своеобразная форма обоюдного рабства, поскольку хозяин тоже зависим от раба и не может без него жить.
Иногда завистник желает подчинить того, кем негативно восхищается, но не для того, чтобы его уничтожить, а чтобы разделить с ним жизнь или принадлежать ему. Зависть становится стимулом в его жизни, поэтому он изобретает разнообразные способы нанесения вреда объекту своего негативного восхищения.
Чувство зависти, связанное с желудком, основано на ненасытности пищеварительной системы, которая извращенно реагирует на чужое изобилие. Здесь речь идет не о пище, а о стремлении к обладанию вещами или качествами, так или иначе связанными с выживанием. Как акула не различает, кого ей съесть на обед, так и импульс голодного желудка побуждает "поглотить" то, что составляет счастье других.