- Да собственно-то и рассказывать было не о чем, - ответствовал мой собеседник. Да, действительно, приехали мы на какое-то лесное озеро, привезли водолазное оборудование, лодку резиновую. Пару раз погрузились. Вода там действительно чрезвычайно прозрачная, и водоросли очень красивые, длинные такие. Глубина? Да, верно, местами она была весьма приличная.
- А холм ты там видел? - довольно нетактично перебил его я.
- Ну, не совсем холм, - заюлил он, - скорее там была некая гряда, которая как бы делила озеро на две неравные части. В центральной части озера глубина действительно достигает 13 м, а на грядке этой, она поменьше метра на 3–4.
- Так там действительно была найдена какая-то магнитная аномалия? - не отставал я от него.
- Нет, - напрочь отмел он довольно уверенно поданную в статье информацию, - ничего подобного не было и в помине.
- Но ведь написано черным по белому, что у вашей команды были все необходимые приборы! - настаивал я.
- Верно, какие-то приборы с нами были, - подтвердил водолаз, - но почему-то ими так и не воспользовались.
- Почему же?
- Наверное, потому, что к нам вскоре явились представители расположенной неподалеку базы отдыха от какого-то института и заявили, что не потерпят каких-то подозрительных исследователей на подведомственной им территории.
Ситуация определенно начала понемногу проясняться. Получалось так, что и подозрительный холм, и магнитная аномалия, якобы совпадающая с указанной Сугробовой точкой на карге озера, не более чем завлекательный ход автора статьи!
- Так что же у нас осталось в сухом остатке? - задумался я после окончания нашего весьма сумбурного разговора. Озеро имеется, это несомненный факт, водолаз врать не будет. А что еще? Кроме завлекательной легенды и уверений М. Сугробовой, что клад Батыя существует на самом деле, никаких точных и бесспорных фактов в моем распоряжении не было. Кроме того, мой знакомый водолаз никак не мог помочь мне попасть на это самое озеро, поскольку не знал ни его настоящего названия, ни верной дороги, которая привела бы меня к нему. Единственное, что он запомнил точно, так это то, что от города Осташкова они ехали еще часа полтора, и в конце пути дорога и вовсе превратилась в малопроезжую лесную тропу. К несчастью, мой знакомый не имел понятия и о названии расположенной неподалеку базы отдыха. Единственное, что он помнил хорошо, было то, что озеро не имело стока и, кроме того, располагалось совсем недалеко от Селигера, буквально в двухстах метрах. Однако, еще раз изучив географическую карту, я довольно быстро уяснил, что подобных озер в тех местах имелось предостаточно. Установив сей безрадостный факт, я вновь оказался в тупике. Понятно, что искать озеро, которое находилось неизвестно где и называлось неизвестно как, было равносильно поиску иголки в стогу сена.
Оставалось лишь одно верное средство прояснить окончательно запутавшуюся ситуацию - поскорее добраться до главного первоисточника всей этой кутерьмы - самой госпожи Сугробовой. Договорившись с ней о встрече, я в течение недели дважды посетил ее замечательный салон и попутно постарался выяснить, откуда проистекает ее привязанность именно к этому эпизоду российской истории и где находится столь замечательное озеро? К моему величайшему сожалению, конкретно удалось выяснить лишь то, что она с мужем действительно была пару лет назад на лесном озере, которое, по ее мнению, называлось Троянским. И действительно, неподалеку от их лагеря, с южной оконечности озера располагалось несколько убогих домиков, которые принадлежали одному из институтов Российской академии наук. Это было все, что она вспомнила.
Но дополнительные сведения следовало срочно осмыслить и, едва возвратившись домой со встречи, я спешно раскатал уже слегка затертую на сгибах карту Селигера. Направил на нее лупу и принялся за срочные поиски Троянского озера. Неприятное открытие ожидало меня примерно через 20 мин. Ровно столько мне понадобилось времени, чтобы однозначно выяснить, что озера Троянского ни вблизи, ни вдали от Селигера не существует. Сюрприз, что и говорить, был довольно неприятный, но истинный поисковик всегда копает до самого дна. Теперь у меня оставался всего один крошечный шанс выйти к неуловимому озеру - через пресловутую "базу отдыха". К счастью, мне пришлось некогда поработать стажером в том самом институте, на балансе которого висела озерная "база", и я наивно полагал, что выяснить ее местонахождение мне удастся без особых проблем.
Но и здесь я несколько промахнулся. В результате проведенной акции, слегка отдающей дешевым шпионажем, мне удалось выяснить только то, что искомая база располагается примерно в пяти километрах от пристани с поэтичным названием Залучье. Заодно, уже другими путями ко мне пришла информация о том, что неподалеку от заветного озера находятся и несколько других небольших озер, отличающихся от нужного нам водоема только своими размерами и качеством воды.
Вновь настала пора плотно поработать с картой. Довольно скоро выяснилось, что только местность с запада от Залучья отвечает всем собранным к тому моменту сведениям. Только там на некоем полуострове пространном имелось несколько разновеликих озер, три из которых действительно располагались рядом с основным зеркалом Селигера. Вот к ним-то я и присмотрелся повнимательнее. После недолгих размышлений я отсеял одно из них, поскольку оно имело слив в Селигер, а ведь искомое озеро слива не имело. Оставались еще два. Но оба они были совершенно равноценны, и разобраться в том, какое из них есть то самое "Серебряное" озеро из статьи, можно было только на месте. План мой был, в общем и целом, весьма незамысловат - добраться на машине до Осташкова, и уже оттуда произвести непосредственный осмотр и промер подозрительных озер прямо со льда. Но нам нужно было поторапливаться, поскольку на европейскую часть страны стремительно приближалась весенняя распутица. Поскольку времени на раздумье практически не оставалось, то я предложил своим коллегам готовиться к походу основательно, но быстро. Наш маршрут должен был пролегать по заснеженным лесам и значительным ледовым пространствам. Поэтому пришлось взять с собой даже канадский вездеход "Арго" на специально изготовленном для нет прицепе.
Сутки на сборы, и наша небольшая поисковая команда выеха-ла в направлении древнего Селигера. Переночевав в одноименной гостинице, в которой по случаю нашего прибытия отключили сразу и горячую воду, и отопление, мы с первыми лучами солнца направились в селение под названием Новые Ельцы, откуда нам предстояло двигаться уже на вездеходе. Остановившись на пустынном пляже, мы первым делом выгрузили "Арго".
Здесь мне хочется на время остановить свое почти детективное повествование и сказать несколько хороших слов в адрес этого удивительного механизма, сделанного в далекой Канаде. Поскольку в окружающих нас лесах снега еще было вполне достаточно, мы решили сразу же надеть на его колеса широкие пластиковые гусеницы. Именно они должны были облегчить нам передвижение по густым лесным массивам, раскинувшимся на противоположном от нас берегу крупнейшего озера европейской части России. Поскольку опыта в управлении машинами такого рода у нас почти не было, а ехать на вездеходике предстояло вчетвером, да еще и с вещами, мы тронулись с места с определенной опаской. "Арго" машина с виду крохотная, но всем хватает места для вполне комфортного размещения. Водитель запускает двигатель. Берег Селигера в этом месте довольно круг, но наш "малыш" легко спускается на лед. Прибавляем газ, и он, слегка погромыхивая гусеницами, быстро и легко понес нас вперед. Берег все ближе, и вскоре мой взгляд различил приткнувшиеся на берегу дощатые домики, выкрашенные в зеленый цвет. Притормозили рядом с рыбаком, энергично сверлящим лед.
- Здорово, отец, - громко приветствовал его я. Как нынче клев?
Тот презрительно махнул рукой.
- Что это там за строения такие? - как бы между делом указал я на заинтересовавшие меня домики.
- База отдыха какого-то московского института, - ответил тот.
- А вы случайно не знаете, другие базы здесь есть? - продолжил интересоваться я.
- Нет, - отрицательно покачал он головой, - эта единственная.
Ситуация мгновенно и радикально прояснилась. Раз база отдыха расположилась именно в этом месте, между двух полуостровов с примечательными названиями - мыс "Бык" и мыс "Телка", то единственным озером, которое располагается вблизи его, является только одно озеро, а именно озеро Тряское. Да и действительно, если перенести ударение в названии с первого слога на последний и произнести его побыстрее, то действительно получается звучанием нечто похожее на "Троянское". И, следовательно, нам остается только скорее отыскать само озеро и произвести его электронную разведку. Задача, казалось бы, несложная, но для людей, впервые оказавшихся в незнакомой местности, сложности обычно находятся легко.
Для начала мы около часа плутали по лесу и только благодаря "Арго" выбрались обратно к Селигеру без особых потерь. Еще раз сверились с картой и, удачно перевалив через довольно крутой водораздел, выкатились, наконец-то, на берег очень живописного озера.
- Да, - восхищенно выдохнули все участники похода, - какая красота!
Озеро и в самом деле великолепно. Почти круглое, с уходящим влево мощным аппендиксом, оно плотно окружено густым девственным лесом и довольно крутыми прибрежными буграми. Невольно поймал себя на мысли о том, что прятать в нем - одно удовольствие. Вокруг полная глушь и безлюдье, а 750 лет назад здесь, скорее всего, и вообще не ступала нога человека. Пока остальные развертывали скромный лагерь, я обвесился аппаратурой и, не теряя ни минуты, вышел на лед. Впереди у меня несколько часов непрерывной и довольно нудной работы. Привычными движениями наметил опорные ориентиры, расчертил рабочий блокнот и включил электропитание. Время идет, а до выполнения намеченной программы еще очень далеко. Озеро на первый взгляд совсем немаленькое и, по самым оптимистичным прикидкам, для получения полной информации о его недрах, мне понадобится пройти пешком не менее 30 км. Тем временем мои спутники, наскоро накормив меня гадким и переперченным "Дошираком", уехали на разведку дороги, идущей к озеру от Березовского Рядка, к сожалению, не оставив мне в наследство и глотка воды.
Пекло мартовское солнце, дул резкий северный ветер. Через час, не выдержав пытку жаждой, я достал кинжал и, кое-как опустившись на колени, раздолбил рыбацкую лунку. Очистив пробоину от льдинок, собрал ладонь ковшиком и вычерпал из пробоины несколько глотков поистине живительной влаги. Вода и в самом деле очень хорошая, кристально чистая и вкусная. Кажется, она и в самом деле имеет большую насыщенность серебром, но мои приборы пока не зарегистрировали никаких металлических аномалий. Напившись и слегка переведя дух, возвратился к своим трудам. Хорошо, что на ледяной крошке, покрывающей акваторию озера, прекрасно заметны мои следы, не нужно делать предварительной разметки веревками, что, как правило, приходилось делать в тех случаях, когда ориентировка на больших пространствах затруднена. Вот и теперь, при ширине озера в 300–350 м, было бы весьма затруднительно выдерживать нужное направление без четко обозначенных ориентиров или протянутых через ледяную гладь опорных шнуров. Так что запомните уважаемые последователи, что следы на снегу - это сущее благо для каждого поисковика. При действиях на больших и, по большей части, безликих пространствах, таких как редколесье, пахотные поля, замерзшие озерные или речные глади, цепочки собственных следов являются отличным ориентиром.
К 16.00 основная часть озера Тряского уже отработана, но к этому времени сам я еле держусь на ногах, поскольку на льду присесть просто негде. Но усталость столь сильна, что отдохнуть просто необходимо. Иду к берегу, нахожу в лесу сломанное дерево и, не снимая с себя прибора, укладываюсь на него в позе полудохлого крокодила. Ни согнуться, ни повернуться. Но все же немного полегче, поскольку не на ногах. 15 мин передышки, и, к сожалению, надо вставать. Озеро ведь большое, по площади чуть меньше половины квадратного километра, а я осилил всего 2/3. Остается отработать только извилистый и малоперспективный аппендикс, но поскольку в нем одном можно утопить целый эшелон тяжелых танков, то пренебрегать им я не имею права. Правда, здесь я уже слегка подхалтуриваю - не дохожу до берега метров по 20, поскольку так видно, что там слишком мелководно и ни один уважающий себя Батый что-либо прятать там не будет.
Прошло еще два часа. Эхо неожиданно донесло до моих ушей старческое шарканье армейских бахил, и я с усилием поднял отяжелевшую голову. Самый дальний от Селигера край Тряского озера совсем близко. Еще 2–3 прохода, и наступил конец моим мучениям. Погода давно поменялась. Вместо приятного весеннего солнца с холмов яростными порывами скатывается холодный воздух, заставляя поторапливаться. Но вместо этого я присел на пенек и еще раз просмотрел сделанные за день замеры. Но, увы, никаких видимых и хорошо заметных аномалий мною не выявлено. Однако надежды я не терял, поскольку еще предстояло нанести полученные данные на крупномасштабный планшет. Иногда это помогало, особенно в тех случаях, когда искомый объект представлял собой достаточно мелкую россыпь, находящуюся к тому же на приличном расстоянии от головки прибора.
К настоящему времени эта работа уже проделана и я прямо сейчас демонстрирую читателям окончательный результат всех наших многотрудных усилий. Из представленной схемы ясно видно, что магнитуды пересекали поверхность озера очень плавно, почти не отклоняясь на открытых пространствах и лишь слегка изгибаясь вблизи берегов. Обыкновенно подобная картина наблюдалась лишь там, где напрочь отсутствовали какие-либо залежи металла. Отсюда можно сделать однозначный и единственный вывод: озеро Тряское - девственно чисто и не содержит в своих глубинах никакого клада.
Наш поиск, увы, окончился безрезультатно. Но что же теперь получается с красивой легендой? Неужели постоянные видения госпожи Сугробовой являлись лишь пустой игрой ее воображения? Но может быть, она в своих поисках нужного озера просто несколько промахнулась. Ведь повторюсь еще раз, небольших озер вблизи Селигера много, и все они похожи одно на другое. Так что вполне возможно, что мне еще придется возвращаться к данной теме.
Волжская круговерть
Река Волга, как одна из важнейших транспортных магистралей Руси, не могла не привлечь к себе внимания кладоискателей. Вдоль привлекательной для перевозчиков грузов артерии двигались и большие материальные ценности. А за ценностями торговцев, купцов и лиц государственных охотились многочисленные грабители, некоторые из которых промышляли там многие годы. Так какого же рода клады можно отыскать, двигаясь вдоль бесконечных волжских берегов?
Вот что пишет на эту тему Леонид Серебряков - большой знаток данных мест, любитель старины и профессиональный кладоискатель.
"На протяжении не одного десятка лет, основываясь на краеведческой литературе и крупицах случайных находок, я разрабатывал собственную концепцию кладов Среднего Поволжья и условно разделил все захоронения на историко-культурные, бытовые, военные и разбойничьи. Поговорим вначале о том, как и почему возникают клады.
Кладом обычно принято считать набор различных предметов, объединенных единым признаком - местам захоронения. Это могут быть ювелирные украшения, предметы быта, оружие, деньги и произведения искусства. Волжский регион - просто урожайный на клады, так как пережил достаточно смутных времен, способствовавших кладообразованию.
Как и почему возникли клады? Оказывается, русский народ, какой бы национальности он ни был (сие не игра слов, а утверждение), всегда расселялся там, где ему привольнее. Нередко в гуще народа зарождалось инородное тело - человек, стремившийся своими притязаниями подчинить народ себе. Люди, естественно, противились и - наступали смутные времена. Едва люди понимали, что скоро их будут бить и грабить, они прятали часть нажитого, представляющую какую-либо ценность. Вначале мелкой разменной монетой считался скот - прятали его. Позже монеты, слитки серебра, произведения искусства. Подальше положишь - поближе возьмешь! Куда прятали, кому доверяли? Отдавали на сохранение самому святому в сознании древних людей - кормилице матери сырой земле.
В пограничных и "свободных" районах прошлого, каким являлся район Среднего Поволжья, люди вообще испокон веков жили "на чемоданах". Здесь клады имели несколько необычный вид. Назывались они забавно - "банки". Строились последние многоярусными - до десяти уровней.
Как правило, в самом нижнем из них хранились наибольшие ценности, считавшиеся запасами на черный день, или состоянием детей, внуков, родственников. Остальные ярусы, чем ближе к поверхности, содержали меньшие ценности. Самые верхние выполняли роль отвлекающих, маскирующих и "разменных". В верхний ярус частенько запускал руку и владелец - за мелочевкой. Подобные "банки " позволяли их создателям с минимальными потерями пережить смутные времена. Представьте, нагрянули лихие людишки, и… "банкир " открыл один или два яруса "банка". В зависимости от того, как измордуют, основные ценности, как и жизнь банкосоздателя, оставаясь сохраненными.
При создании подобных "банков" организаторы оставляли различные метки, помогающие найти спрятанное и ни о чем не говорящие посторонним людям. Вспомните известных пиратов, за несколько мгновений до казни бросавших в толпу зевак карту, исписанную таинственными знаками, и слова: "Если вы сумели меня поймать, сумейте отыскать и мои сокровища! " Что это, красивые легенды? Как известно, любая сказка имеет под собой реальную основу…
Теперь посмотрим, какие клады находят в Среднем Поволжье? На Средней Волге клады находили неоднократно. В Ульяновске в середине 70-х гг. XX в. мальчишки, перебирая на чердаке старые вещи, наткнулись на шкатулку, набитую старинными орденами, золотыми монетами, бриллиантами и дорогими ювелирными украшениями. Кому принадлежали и кто хранил среди старых вещей на чердаке столь большие ценности, осталось навсегда загадкой. Найденное растворилось в бездонных "закромах Родины ", дам снесли, а на освободившейся площадке выстроили здание больницы МВД.
Примерно в то же время нашли клад при строительстве "Школы летной подготовки ". В данном случае рабочий попробовал подровнять лопатой край траншеи: стукнул…, и к его ногам вытекли ручейком золотые монеты. Еще один клад в городской черте нашли в районе садика Карамзина - это крупные находки. Мелкие, как правило, находят во время полевых работ, на рыбалке или пикнике, в основном на территориях, освободившихся от воды. В Старомайнском заливе, в начале 70-х, прямо на берегу, рыбаки нашли большую глиняную крынку с царскими червонцами и серебряными монетами.