На самом деле языковая информация не воспринимается получателем, а воссоздается в его сознании путем интерпретации знака, с которым у получателя ассоциируется соответствующая информация. Это уже хорошо осознавал В. Гумбольдт, писавший: "Люди понимают друг друга не потому, что передают собеседнику знаки предметов, и даже не потому, что взаимно настраивают друг друга на точное и полное воспроизведение идентичного понятия, а потому, что взаимно затрагивают друг в друге одно и то же звено чувственных представлений и начатков внутренних понятий, прикасаются к одним и тем же клавишам инструмента своего духа, благодаря чему у каждого вспыхивают в сознании соответствующие, но не тождественные смыслы [Гумбольдт 1984:166]. По поводу приведенного высказывания В. Гумбольдта С.Д. Кацнельсон отмечал: "Процесс понимания в этом изображении не есть спиритуалистический процесс переселения готовой мысли из одной головы в другую, а творческий процесс воссоздания мысли в связи со звуковыми текстами, получаемыми извне. Передаются только звуки, именно они "ударяют по клавишам" и приводят в движение весь "духовный инструмент"... Понимание есть деятельность ума по самостоятельной переработке воспринятых текстов, их расшифровке, взвешиванию и приведению в соответствие с ранее приобретенным опытом" [Кацнельсон 1972: 107]. Таким образом, прав был Ф. де Соссюр в своем, позже часто критикуемом, следующем определении языка: "язык... – есть явление по своей природе однородное: это система знаков, в которой единственно существенным является соединение смысла и акустического образа, причем оба эти элемента знака в равной мере психичны" [Соссюр 1977: 53].
Исходя из сказанного становится понятным, что объяснить языковую систему можно лишь в аспекте проблемы "Язык и человек", обращаясь ко всем наукам о человеке и не теряя лингвистических ориентиров, т.е. помня, что человек по отношению к языку выступает как особый биосоциальный коммуникант. Однако это не означает, что описание и объяснение языка можно осуществлять только через исследование психических процессов. Мы судим о языке и устанавливаем его лишь через его функционирование в речевой коммуникации, а именно: путем наблюдения над повторяющимися и постоянно воспроизводимыми элементами речи и правилами их сочетания в их одинаково интерпретируемых функциях.
3. О сущности научного объяснения
Как известно, любая наука имеет свой предмет изучения и два уровня его познания – описательный и теоретический. Если первый уровень в основном сводится к выделению, характеристике и систематизации соответствующего эмпирического материала, то второй – к установлению сущности, закономерностей, связей и зависимостей, а также к разработке понятийного аппарата для истолкования наблюдаемых фактов. В теоретическом уровне науки особо выделяется объяснительный аспект, отвечающий на главный вопрос любой науки по отношению к своему предмету изучения – "почему?". Слова "объяснять, объяснение" имеют два значения: "истолковать/истолкование, делать что-л. понятным" и "указывать причины, основания чего-л.". Первое значение употребляется в герменевтике, занимающейся истолкованием текстов (главным образом древних), или вообще при передаче знаний о чем-л. неизвестном. Второе значение – при установлении зависимых отношений и связей уже известного данного явления. Это значение и имеется в виду, когда говорится об объяснительном аспекте науки и подразумевается ответ на вопрос "почему?". Существуют разные типы научного объяснения (о чем см. ниже), и все они включаются в вопрос "почему?", который считается причинным, но на самом деле является в широком смысле объяснительным, если не отождествлять любое объяснение именно с причиной в узком понимании этого слова.
В основе объяснительно-теоретического аспекта лежит философская категория детерминизма, которая проявляет закон о всеобщей взаимосвязи явлений действительности и отрицает наличие недетерминированных явлений, в том числе случайности и абсолютной свободы воли человека. Детерминизм признает всеобщую обусловленность существования явлений и характеризуется следующими свойствами: а) выражает активную, продуктивную сторону взаимосвязи; б) при нем обнаруживаются факторы, действующие в определенном направлении;
в) раскрывает функциональную роль взаимосвязи (причинную, целевую и др.); г) имеет нечто детерминированное и детерминирующее. Если раньше под детерминизмом понимали только причинную связь, то в современной философии он не сводится к этой связи и в нем подчеркивается выводимая сторона связи, характер которой может быть различным. В логическом истолковании детерминизм представляется как импликация (лат. implicatio – букв, "сплетение"): если А, то В (А влечет, имплицирует, В). С детерминизмом связано понятие закона (закономерности) как его разновидность, которая характеризуется признаками существенности, необходимости, постоянства и регулярности.
В дальнейшем изложении вместо термина "детерминированность" мы будет употреблять термин "мотивированность", хотя он имеет психологический характер (ср. понятие мотива как побудительного начала) и связан с понятиями рациональности, осознанности, потребности, интереса, что может привести к заключению о всеобщей сознательной, рациональной мотивированности языковой системы. Однако этот термин выбран потому, что он уже принят и широко употребляется в языкознании в связи с непрекращающейся дискуссией, идущей еще с античного времени, о непроизвольности (мотивированности) или произвольности (немотивированности) языкового знака (имеется в виду его звукоряд, "план выражения"). Эта дискуссия особенно обострилась в XX в. при обсуждении известного положения Ф. де Соссюра о произвольности языкового знака. Хотя у Ф. де Соссюра, как уже отмечали лингвисты, это положение формулируется несколько нечетко и противоречиво, он все же употреблял фр. слово I’arbitraire, имея в виду, скорее всего, его основное значение "произвол, действие индивидуальной свободной воли, свободный выбор". Во всяком случае, после Ф. де Соссюра речь шла о произвольности знака как о его полной условности, арбитрарности, его зависимости от выбора людей. Ср., например, подобное словоупотребление в современном языкознании: "В символических знаках... связь между означающим и означаемым условна ("конвенциональна", "произвольна", "арбитрарна") [ЛЭС 1990: 343]; "Фонетический знак, положенный в основу того или иного слова, как правило, условен, случаен" [Общее языкознание 1970: 40]. Как антоним к термину "мотивированность" в дальнейшем мы будем употреблять термин "немотивированность" или однозначные термины "произвольность/непроизвольность" языкового знака.
4. Основные типы научного объяснения
Структура любого научного объяснения состоит из а) исходных знаний об объекте как экспликандуме, б) знаний, используемых в качестве средства объяснения (основании объяснения) – экспликата и в) познавательных действий, связанных с применением основания объяснения, т.е. с установлением его функций по отношению к экспликандуму.
В зависимости от выбранного экспликата и познавательных действий с ним различается несколько типов научного объяснения.
4.1. КАУЗАЛЬНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ, указывающие на причину и ее следствие как последовательные явления, положения дел в каких-то определенных условиях. Существует различное понимание причины, но обычно исходят при ее определении из следующих характеристик:
а) причина – это фактуальное действие, вызывающее однозначное фактуальное следствие и существующее независимо от следствия, б) причина и следствие часто объединяются законом, определяющим непременные, необходимые связи, в) следствие не может существовать без причины и так или иначе отражает причину, но не отождествляется с причиной, г) каждая причина имеет только свои следствия (ответственна за следствие, "берет на себя вину за следствие"), д) причина направлена для объяснения прошлого или настоящего. Каузальные объяснения широко применяются при изучении природных и биологических фактов, и существовала тенденция к переносу каузальных объяснений на явления, имеющие поведенческий характер, но она не учитывала специфики этих явлений, что привело к поиску других типов объяснений.
4.2. РАЦИОНАЛЬНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ, указывающие на человеческий мотив, рациональные его соображения, которые определяют его поступки. Рациональность в данных условиях не делает факт необходимым, но только возможным.
4.3. ИНТЕНЦИОНАЛЬНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ (телеологические, намеренно-целевые, обычно связаны с рациональными объяснениями). Они состоят из желаемого, предвосхищенного результата, цели (целеполагания) и средств, которые считают нужным применить для ее достижения ("цель оправдывает средства"). Цель отличается от причины следующими характеристиками: а) цель является всегда намеренной, причина – всегда фактуальной, б) цель направлена на будущее, причина – на прошлое или настоящее, в) для достижения цели осуществляются причины, т.е. цель опирается на каузальную детерминацию, г) у цели и средства нет необходимой внутренней связи.
4.4. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ. Термин "функция" (лат. functio – исполнение, соответствие, отображение) широко употребляется в современных науках, но интерпретируется в них по-разному. В математике функция – это зависимая переменная величина, в физиологии – это проявление жизнедеятельности органов, тканей, клеток ит.д., в социологии – это обязанность социальных институтов, должностей и др. Обычно математическое понимание функции отличают от предметной функции. Если обобщить применение термина "функция" в нематематических науках, то можно выделить следующие его понятийные признаки:
1) функция – это особое свойство целостного объекта как системы или ее подсистемы и элемента (носителей функции); понятия системы, ее подсистемы и элемента взаимосвязаны между собой: нет системы, подсистемы, элемента системы без функции, как нет функции без системы, подсистемы или элемента системы (ср. пружину в часовом механизме и пружину, валяющуюся на полу);
2) функция – это производное свойство всей системы, подсистемы или элемента системы;
3) функция всегда обеспечивает нечто нужное, предназначенное, служит для чего-либо, т.е. имеет выход за пределы системы, подсистемы или элемента системы (ср. функцию самолета – движение в воздухе, функцию стакана для питья, функции больших и малых стрелок в часах);
4) функция имеет свою среду реализации и носит приспособительный к среде характер (например, средой для функции стакана является процесс питья жидкостей, средой для часов – течение времени);
5) функция связывает систему, подсистему или элемент системы со своей средой и находится в отношении взаимосвязи с последней;
6) каждая функция проявляет себя в системных (взаимообусловленных) отношениях с другими функциями, и функциональная система в целом – это система элементов, подсистем с их взаимосвязанными функциями, подчиненными функции целой системы.
7) функция как назначение системного объекта или его элемента проявляется в самом реальном или потенциальном процессе их адаптации к среде по принципу обратной связи.
8) функция и система находятся во взаимодетерминированных отношениях, и функция может выступать в роли опережающего системообразующего фактора. Системную функцию следует отличать от замещаемой
функции, допускаемой системной функцией. Например, системной функцией стакана является его использование для питья, чему соответствует его структура, приспособленная к особенностям процесса питья жидкостей, но использование стакана для хранения бабочки – это употребление его в замещаемой функции, допускаемой системной функцией. Функция может быть первичной и вторичной (производной от первичной): такова, например, вторичная функция пуговиц, пришиваемых только для придания красоты платью.
Понятие функции соотносительно с понятием "функционирования". Функционирование – это реализованное проявление функции в среде. По функционированию объекта как непосредственно данного для наблюдения определяется его функция.
В языкознании понятие функция, как правило, применяется в соответствии с изложенными его признаками, а именно в обобщенном виде как способность языковой системы, ее подсистем и элементов выполнять то или иное свое назначение в передаче и получении информации.
Все отмеченные признаки функции отличают ее от причины и цели: функция не является, подобно причине, действием, вызывающим следствия, и не является "потребным будущим", подобно цели, будучи всегда данной или потенциальной.
Сущность функциональных объяснений заключается в том, что объект как система или элемент в системе объясняется его функцией или, напротив, функция объекта и его элемент объясняются его системным характером или системными связями (ср., например, такие объекты, как часы, самолет, стул и все другие артефакты или их отдельные элементы).
4.5. СИСТЕМНО-СТРУКТУРНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ, связанные с понятием системы как единой организованной и упорядоченной целостности, состоящей из взаимозависимых элементов и определенных отношений между ними, называемых структурой системы. В качестве простейшего и универсального типа структурных отношений выступают бинарные отношения (диады), которые являются одним из типов симметрии природы и организмов (ср. левое и правое полушарие мозга человека с их функциональным различием, день и ночь, жизнь и смерть, вдох и выдох и т.д.). Как известно, Гегель обобщил и рассмотрел в плане развития бинарные отношения как противоположности, которые заложены в любой определенности. Осознание человеком бинарности всего сущего отразилось уже в создании двоичного символизма в культуре многих народов. Однако при дальнейшем развитии человеческого мышления были осознаны и другие типы структурных отношений, отражающие диалектику бытия, – бинарные отношения с промежуточными звеньями и п-членные отношения с бинарной структурой.
Сущность системно-структурных объяснений состоит в том, что то или иное явление и развитие объясняется с точки зрения законов системы, ее внутриструктурных особенностей и внутрисистемных отношений. Например, в психологии и языкознании многие явления объясняются ассоциативными связями, когда одно явление вызывает другое по смежности, сходству, контрасту (ассоциации основаны на механизмах нервных связей в мозгу).
4.6. ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ОБЪЯСНЕНИЯ. Они предполагают объяснения данного состояния объекта путем установления его начальных условий развития во времени через выведение поэтапных связей и определение основных линий развития. Генетические объяснения – это исторические объяснения, но несколько специализированные в том отношении, что они объясняют объект, исходя из его начального основания. Генетические объяснения широко используются во всех науках и часто сочетаются с системно-структурными и другими типами объяснения.
Следует отметить, что упомянутые типы научного объяснения используются в науках не всегда изолированно друг от друга, что определяется его разными задачами и аспектами.
5. Общая характеристика научных объяснений в языкознании
Перечисленные типы научного объяснения так или иначе применялись и применяются и в языкознании, хотя и не всегда с их строгой квалификацией или теоретическим разграничением. И все же вместо выделения каких-либо типов объяснения в языкознании чаще определяются общие объяснительные условия или принципы, под которые подводятся соответствующие языковые явления. Особенно это практикуется при попытках объяснить общие факторы развития языковых систем. Так, нередко говорится о процессах, вызываемых тенденциями а) к экономии физиологических затрат (о чем см. ниже), б) к улучшению языкового механизма, в) к компенсации коммуникативно необходимых языковых элементов, г) к созданию симметричной системы фонем, д) к освобождению от всего излишнего и к выдвижению на передний план того, что является необходимым, е) к единообразию и выразительности, ж) к целесообразности – хорошо и легко понимаемому, з) к краткости и др., см. об этом [Серебренников 1988: 98-147]. В итоге, как подчеркивает Б.А. Серебренников, в развитии языка действуют разные, часто противоположные тенденции, и ни одну из них нельзя считать единственно господствующей, кроме одной общей – все совершается в языке для того, чтобы средство общения было более совершенным и удобным для коммуникантов и отвечало особенностям человека. Этот вывод, конечно, не может вызывать сомнений, но он слишком широкий и ничего не объясняет, так как достаточно убедительно не раскрывается, в чем именно заключается совершенство языка, его удобство и его соответствие особенностям человека, как и не раскрываются многие понятия названных тенденций (что такое улучшение языкового механизма? что именно в языке является необходимым и почему? что такое "быть хорошо или легко понятым", "выразительным", кратким?). Рассмотрим, например, очень популярный среди лингвистов фактор языковых изменений – тенденцию к экономии физиологических затрат или теорию экономии усилий.
Этот фактор используется в языкознании уже со времен А. Шлейхера, но понимается неоднозначно. Многие лингвисты придают ему буквальный физиологический характер. Другие лингвисты несколько ослабляют его физиологическую природу за счет иных характеристик. Так, А. Шлейхер говорил о "сохранении мускульной деятельности", Е.Д. Поливанов – об "экономии трудовой энергии как причине языковой эволюции", см. [Поливанов 1968: 81], А. Мартине, особенно отстаивающий этот фактор, – о языковой эволюции, которая "вообще определяется постоянным противоречием между присущими человеку потребностями общения и выражения и его стремлением свести к минимуму свою умственную и физическую деятельность" [Мартине 1960: 126]. Б.А. Серебренников также видит в экономии физиологических затрат универсальный фактор развития языка и раскрывает его следующим образом: "Источником тенденции к экономии является человеческий организм. Принцип экономии в языке – одно из частных проявлений инстинкта самосохранения. Это своеобразная реакция против чрезмерной затраты физиологических усилий, против всякого рода неудобств, осложняющих работу памяти, осуществление некоторых функций головного мозга, связанных с производством и восприятием речи. Отрицание роли принципа экономии в языке равносильно отрицанию всех защитных функций человеческого организма" [Серебренников 1988: 95].