Все это требует особого взаимодействия двух поколений, когда старшее передает, а младшее перенимает традицию. И здесь семья - мастерская культурного развития, так как непрерывность традиции, особенно на низших уровнях развития, - важнейшее условие существования человеческой культуры, а эта непрерывность зависит от организации семьи. Нужно отметить, что в случае человеческой семьи эта функция, поддержание непрерывности традиции, имеет то же значение, что и размножение. Человек не смог бы выжить, если был бы лишен культуры, а культура не выжила бы, если бы не было человеческой расы, чтобы ее продолжать. Более того, новейшая психология говорит нам, что первые ступени воспитания, осваиваемые в семье, имеют образовательное значение, полностью проигнорированное прежними исследователями. Но если влияние семьи настолько велико в наши дни, оно должно было быть еще более серьезным на заре культуры. Тогда этот институт был единственной школой для человека, и получаемое им воспитание было простым, но его уроки необходимо было преподать с непреложностью императива, нужда в котором уже отпадает на высших уровнях.
В этом процессе семейного обучения, поддерживающем непрерывность культуры, мы видим важнейшую форму разделения функций в человеческом обществе: между руководством и подчинением, между культурным превосходством и невежеством. Обучение - процесс передачи технической информации и нравственных ценностей - требует особого вида взаимодействия. Не только родитель должен быть заинтересован в обучении ребенка, а ребенок - в учении, но также необходима особая эмоциональная атмосфера. Должны существовать уважение, послушание и доверие, с одной стороны, и нежность, авторитет и желание направить - с другой. Воспитание невозможно без авторитета и уважения. Истины, примеры и предписания не достигнут своей цели и не будут послушно восприняты, если их не подкрепляют особые установки нежного подчинения и любящего наставничества, которыми характеризуются все здоровые отношения между родителем и ребенком. Эти отношения особенно важны и трудны для сына и отца. Вследствие энергичности и инициативности первого и консервативной власти последнего существуют определенные трудности в установлении стабильных уважительных отношений. Мать как ближайшая защитница и нежная помощница обычно не сталкивается с такими трудностями на первых этапах отношений с детьми. Тем не менее в отношениях сына и матери (в которых, если они развиваются гармонично, должны сохраняться послушание, почтение и субординация) на более позднем этапе жизни появляются другие проблемы. Мы уже познакомились с ними в предыдущих разделах книги, но должны вернуться к ним еще раз.
Животное, достигшее зрелости, естественным образом покидает родителей. Потребность людей в более длительных связях бесспорна. Воспитание детей прежде всего надолго привязывает их к семье даже после того, как они достигают зрелости. Но даже окончание культурного образования не подразумевает расставания. Контакты, установленные с целью культурного воспитания, не прерываются и служат дальнейшему формированию социальной организации.
Даже после того как взрослый человек покинул дом родителей и создал свою семью, он поддерживает с ними активные отношения. Во всех примитивных обществах без исключения местное сообщество, клан или племя, организовано путем постепенного расширения семейного круга. Социальная природа тайных обществ, тотемных объединений и племенных групп неизменно основывается на идеях ухаживания, закрепленных принципом власти и статуса в данном поселении, но вместе с тем по-прежнему тесно связана с изначальными семейными узами.
Именно этим действительным и эмпирическим соотношением между всеми большими социальными объединениями и семьей определяется первостепенное значение последней. В примитивных обществах человек строит все свои социальные связи по образцу своих отношений с отцом и матерью, братом и сестрой. В этом опять-таки антропологи, психоаналитики и психологи совершенно единодушны, оставляя в стороне фантастические теории Моргана и некоторых его последователей. Таким образом, сохранение семейных связей после достижения зрелости - модель всякой социальной организации и условие взаимодействия во всех экономических, религиозных и магических вопросах.
К этому выводу мы пришли в предыдущей главе, где говорили о предполагаемом стадном инстинкте и выяснили, что ни инстинкта, ни тенденции к стадному образу жизни у человека нет. Но если социальные связи нельзя свести к стадности, существовавшей до появления человека, они должны были сложиться в результате развития единственных отношений, которые человек перенял у своих предков-животных: отношений между мужем и женой, родителями и детьми, братьями и сестрами, в общем, отношений внутри неразделенной семьи.
Раз это так, мы видим, что сохранение семейных связей и соответствующих биологических и культурных отношений необходимо не только ради непрерывности традиции, но и ради культурного взаимодействия. И здесь мы должны отметить то, что можно, пожалуй, назвать глубочайшим изменением инстинктивных тенденций, так как сохранение семейных связей после достижения зрелости в человеческом обществе не соответствует инстинктивному поведению, характерному для животных. Мы не можем больше говорить о пластических врожденных тенденциях - они не могут быть врожденными, поскольку животные не поддерживают семейные связи после достижения зрелости. Более того, целесообразность и функциональность семейных связей, длящихся на протяжении всей жизни, обусловлены культурными факторами, а не биологическими потребностями. Параллельно с этим мы видим, что животные не склонны сохранять семью после того, как уходит биологическая потребность. Культура создала у человека новую потребность, потребность близких отношений между родителями и детьми на протяжении всей жизни. С одной стороны, эта потребность вызвана передачей культуры от одного поколения другому; с другой - потребностью в сохранении связей, служащих моделью и отправной точкой всякой социальной организации. Семья - это биологическое объединение, к которому относятся все родственные связи и которое - посредством порядка наследования и происхождения - определяет социальный статус ребенка. Как можно видеть, эти отношения всегда будут значимыми для человека и постоянно должны поддерживаться. Культура, таким образом, создает новый вид человеческих связей, не имеющий прообраза в царстве животных. Как мы увидим далее, сам этот творческий акт, в котором культура выходит за пределы инстинктивных тенденций и естественных прецедентов, также создает серьезные опасности для человека. Два больших соблазна - соблазн секса и соблазн бунта - возникают уже в момент культурного отделения от природы. В той группе, которая совершила первые шаги к человеческому прогрессу, впервые появились два главных риска человечества - склонность к инцесту и бунт против власти.
7. Пластичность человеческих инстинктов
Продолжим довольно подробно говорить об опасностях инцеста и бунта, но сначала коротко подытожим несколько последних глав, где мы сравнивали семью у животных и у людей. Мы выяснили, что и там, и тут общая модель поведения соответствует внешней форме. Так, и в человеческом сообществе, и в мире животных ухаживание обычно имеет четко выраженную форму и ограничено по времени; избирательное спаривание ведет к эксклюзивной брачной жизни; наиболее распространен моногамный брак. Наконец, и у животных, и у людей статус родителя подразумевает схожие хлопоты и обязательства. Итак, формы поведения и их функции у животных и у людей схожи. Сохранение вида посредством избирательного спаривания, супружеской исключительности и родительской заботы - главная цель человеческих институтов и инстинктивных тенденций животных.
Наряду со сходством имеются и явные различия. Это касается не целей, а средств достижения этих целей. Механизм выбора партнера, поддержания брачных отношений и осуществления родительской заботы у животных полностью врожденный и основывается на анатомическом строении, физиологических изменениях и инстинктивной реакции. Весь ряд указывает на одну модель для всех животных одного вида. В человеческом обществе действует другой механизм. При том что здесь также присутствует общая тенденция к ухаживанию, совокуплению и заботе о ребенке, одинаково сильно выраженная и у людей, и у животных, единой модели для всего вида не существует. Ориентир исчез, и ему на смену пришли культурные ограничения. Сексуальный импульс неизменно активен, нет ни периода гона, ни автоматического исчезновения женской привлекательности по его истечении. Нет инстинкта отцовства, и даже отношения с матерью не определяются исключительно врожденными реакциями. Вместо четких инстинктивных детерминантов мы имеем культурные факторы - форма, в которую облекаются врожденные тенденции. Все это предполагает глубокие изменения в отношениях между инстинктом и физиологическим процессом и теми модификациями, которые они претерпевают. Эти изменения мы назвали "пластичностью инстинктов". Этим термином описываются вышеприведенные факты. Все они свидетельствуют о том, что человек утратил различные физиологические элементы, высвобождающие инстинкт, и что на смену им пришло традиционное воспитание, преобразующее врожденные тенденции в привычные культурные реакции. Эти культурные механизмы были тщательно проанализированы. Среди них - табу на инцест и прелюбодеяние; культурные факторы, способствующие срабатыванию инстинкта спаривания; нравственные нормы и идеалы, а также практические стимулы, направленные на то, чтобы муж и жена оставались вместе, - правовое санкционирование брака; предписания, придающие форму родительским тенденциям. Как мы знаем, все эти культурные детерминанты во многом соответствуют общей линии поведения животных, обусловленного природными факторами. Однако конкретные формы ухаживания, брачных отношений и отцовства-материнства варьируются в зависимости от типа культуры и факторов, влияющих на человеческое поведение, и являются не просто инстинктами, а привычками, выработанными в соответствии с данной традицией. Социальная санкция закона, давление общественного мнения, психологическая санкция религии и непосредственные мотивы взаимности приходят на смену автоматическим инстинктивным стимулам.
Культура не ведет человека в направлении, отклоняющемся от пути природы. Мужчина все так же должен ухаживать за потенциальной супругой, а она так же должна выбрать его и уступить ему. Они по-прежнему должны оставаться вместе и быть готовыми к тому, что у них может появиться ребенок, и заботиться о нем. Женщина по-прежнему должна вынашивать ребенка, а мужчина должен быть рядом с ней, чтобы ее защищать. Родители все еще должны нянчить и воспитывать своих детей, и в условиях культуры они так же привязаны к ним, как в природных условиях животные привязаны к своим детенышам. Но в человеческом обществе поразительное разнообразие моделей заменяет одну модель поведения, которую инстинктивные тенденции вменяют всем особям одного вида животных. Непосредственная инстинктивная реакция заменяется традиционными нормами. Обычай, закон, нравственные устои, ритуал и религия оказывают влияние на всех этапах ухаживания и материнства- отцовства. Но, в сущности, их действие аналогично действию животных инстинктов. Цепочка реакций, регулирующих брачные отношения у животных, представляет собой прообраз постепенного развития и формирования культурных установок человека. Мы должны перейти теперь к более подробному сравнению функционирования животных инстинктов и человеческих сентиментов.
8. От инстинкта к сентименту
В последней главе мы резюмировали основные пункты сравнения семьи животных и семьи людей. Исчезновение определенных физиологических ориентиров, влияние культуры на человека ведут к усложнению человеческой реакции, разнообразию, которое, на первый взгляд, не приносит ничего, кроме хаоса и беспорядка. Однако в действительности это не так. Во- первых, мы можем видеть, что разнообразные эмоциональные брачные установки в человеческой семье тяготеют к упрощению в одном направлении. Кульминационной точкой развития человеческих отношений в сексуальном плане становится брак, в плане родительских чувств - сохранение семьи в течение всей жизни. В обоих случаях эмоции концентрируются вокруг какого-то одного объекта, будь это супруг, ребенок или родитель. Таким образом, исключительное доминирование одного человека - это первая характеристика развития человеческих эмоциональных установок.
Фактически мы можем проследить ту же тенденцию в царстве животных, если будем подниматься по лестнице от низших видов к высшим. У низших видов мужское семя часто выделяется неупорядоченно, и оплодотворение женской яйцеклетки регулируется исключительно физическими факторами. Индивидуальные отличия, отбор и адаптация вырабатываются постепенно и достигают своего полного развития у высших животных.
Однако в человеческом обществе определенные институты усиливают эту тенденцию. Например, брачные игры регулируются социологическими факторами: это подразумевает, в частности, исключение определенной группы женщин, с одной стороны, а с другой - подбор подходящих партнеров и поощрение определенных союзов. В некоторых формах брака индивидуальные отношения полностью определяются социальными факторами, такими как обручение детей или предварительный брачный сговор. В любом случае в результате ухаживания, брачных отношений и заботы о детях два человека постепенно создают исключительную личную связь. Ряд интересов экономического, сексуального, правового и религиозного характера сходятся для каждого партнера в личности другого. Правовое и религиозное санкционирование брака устанавливает, как мы знаем, долговременную связь между двумя людьми, имеющую законную силу в социальном смысле. Таким образом, в человеческих отношениях эмоциональная адаптация определяется конкретным объектом, а не сиюминутной ситуацией. Эмоции, тип влечений и интересов варьируются в пределах одних отношений: обычно они односторонни и разрозненны в начале ухаживания, но постепенно, в процессе ухаживания развиваются в личную привязанность, чрезвычайно обогащаются и усложняются в течение совместной жизни в браке, особенно с рождением детей. При всем разнообразии эмоциональных адаптационных процессов устойчивость объекта, его глубокое влияние на жизнь второго человека постоянно усиливаются. Связь нелегко разорвать, и обычно сопротивление носит как психологический, так и социальный характер. Так, и в дикарских, и в цивилизованных сообществах развод или разрыв отношений между родителем и ребенком - личная трагедия и социальная катастрофа.