После 1789 года, всего за несколько лет, французы напрочь утратили собственную систему ценностей - ее как будто отрубила гильотина. Все, что они прежде считали правильным, стало вдруг неверным. Если они оставались в своей провинции, то их убеждали, что они говорят не на том языке. Если же их переселяли в другую область, они в своей собственной стране неожиданно становились иностранцами: они ели не ту пищу и не так произносили слова. Примерно то же испытывает сейчас постоянно проживающий во Франции англичанин. И я по собственному опыту знаю, как это действует на психику. Ощущение отчужденности обычно толкает человека на две крайности. Мы, иностранцы, постоянно проживающие на чужбине, либо должны всем сердцем возлюбить французскую культуру, притворившись, будто на свете никогда не существовали ни крикет, ни горшок для варки пищи, и посещать "Stade de France", чтобы понаблюдать за тем, что там вытворяет Джонни Холлидей. Либо отчаянно уцепиться за привычные истины и, возможно, почувствовав острую нужду, начать писать в английские газеты тревожные письма о последних днях таких явлений, как нерасщепленный инфинитив и бутерброд с огурцом. В большинстве случаев мы сначала пробуем оба пути, но затем все же выбираем золотую середину.
Как уже было мною сказано, я не историк, но мне представляется, что за последние два с небольшим столетия после Великой революции французам каким-то образом, по-видимому, удалось совместить крайние подходы, вызванные разрывом со старой системой ценностей. Кажется, они приняли новые ценности (скорее всего, им их вбила в головы французская образовательная система), но потом почему-то решили, что их совершенному способу существования грозит опасность, вот тогда-то французами и овладела прославившая их паранойя. И в этом по большей части виноваты мы, англосаксы. Как только французы начали рубить головы роялистам, в их отношениях с традиционным недругом, обитающим по ту сторону Ла-Манша, появился новый повод для вражды. Вначале революционерам легко было насмехаться над бриттами. Эти потешные, преданные короне английские фаты со своими выжившими из ума немцами-монархами - да разве они могут хотя бы в чем-то быть правы? Ведь они даже умудрились лишиться самой крупной своей колонии, Америки, оказавшейся в руках повстанцев при помощи французов. Ха! Однако вскоре удача стала поворачиваться к насмешникам спиной. Наполеон был разбит под Ватерлоо, а затем сослан в колонию, не потерянную для Великобритании, на остров Святой Елены, где он и умер в 1821 году. Ну и потом, как посмели эти Anglais всего через каких-то два десятка лет, устроить свою собственную - промышленную - революцию, начав изобретать машины, по сравнению с которыми французские агрегаты просто старый хлам? И в довершение всего они нанесли ужасное оскорбление, назвав одну из первых железнодорожных станций "Ватерлоо"! После такого афронта у любой нации разовьется паранойя, non?
То, в чем французы правы
• Политик, виновный в нарушении супружеской верности, пожалуй, не более продажен, чем политический деятель, не изменяющий жене.
• Когда мужчина делает комплимент женщине, это вовсе не значит, что он собирается изнасиловать ее.
• Тот, кто додумался вывести войска из Вьетнама в 1954 году, был довольно умным малым. Вторжение в Ирак было идиотской затеей.
• Если в стране школьникам преподают математику на хорошем уровне, ее промышленность никогда не будет испытывать недостатка в грамотных инженерах.
• Дети не умрут от голода, если им запретят питаться одним картофелем фри.
• Отдых на курорте должен быть так же доступен, как и финансируемое государством медицинское обслуживание.
• Если вы конторский служащий, то вам незачем работать по пятницам во второй половине дня.
• От включения в меню иностранных слов блюда вкуснее не станут.
• Когда в железные дороги вкладывают деньги, те становятся надежней.
• Для заправки к салату нужны оливковое масло, уксус, горчица и соль. Все остальное - для красоты и к приправе никакого отношения не имеет.
То, в чем французы не правы
(хотя им об этом и не стоит говорить)
• Чем больше вы хвастаетесь своими победами над слабым полом, тем больший вы мастак по этой части.
• Куря, вы доставляете удовольствие и тем, кто не курит.
• Pétanque - это вид спорта.
• Эстакады так прекрасны, что их следует увековечивать на открытках с видами.
• Земля вращается не вокруг Солнца - она вращается вокруг Парижа.
• Бенни Хилл - это вершина в британском комедийном жанре.
• Слова в песне настолько важны, что даже не нуждаются в музыке.
• "Supertramp" - это хиппи (или, во всяком случае, когда-то ими были).
• Если вы пролезете вне очереди, то те, кто стоит в ней, станут вас больше уважать.
• Все фильмы должны рассказывать о любовных переживаниях режиссера. (Вот, кстати, почему они так обожают Вуди Аллена.)
• Было бы интересно отведать мозг теленка и зад поросенка.
• Вегетарианцы не могут заниматься сексом.
• Многие клиенты вовсе и не желают, чтобы их обслуживали.
• Атомная электростанция не загрязняет окружающую среду.
• Джонни Холлидей знаменит на весь мир. (Еще раз для справки - это стареющий рок-музыкант.)
• Серж Гензбург был привлекательным малым. (Он был заядлым курильщиком, пьяницей, уродцем с жабьим лицом, а также лучшим песенником Франции).
• Чем громче вы смеетесь над собственной шуткой, тем она смешнее.
• Картофельную стружку, обжариваемую в масле (картофель фри), придумали во Франции. (Весь остальной мир считает, что авторами этого блюда были либо бельгийцы, либо британцы.)
• Слово обретает жизнь лишь после того, как оно включено в словарь.
• Когда на дороге туман, то безопасней всего ехать как можно быстрее, чтобы поскорее выбраться из зоны плохой видимости.
• Красный свет на светофоре не всегда зажигается тогда, когда надо.
• Если указанные зоны затопления не затопляет, там можно строить жилье.
• Можно вылечиться от чего угодно, вставив в задний проход нужное лекарство.
• Все американцы интересуются местонахождением Франции на карте мира.
• Все британцы вежливы.
Фразы, употребляемые французами для доказания собственной правоты
(и что они означают на самом деле)
Je pense, donc je suis.
Же панс, донк же суи
Я думаю, значит, я существую.
(Я думаю, что я прав, значит, я прав.)
* * *
C'est la vie или C'est comme ça.
Се ля ви или Се ком са
Такова жизнь или Да вот так-то.
(Я это знал, а вы нет, поэтому прав я.)
* * *
C'est cela, oui.
Се села, уи
Да, это верно.
(Нет, это не так, это неверно.)
* * *
Mon œil!
Моне-й
Как бы не так!
(Выражение неверия, во многом соответствующее английскому выражению "My eye".)
Mon cul, oui…
Монку уи
Какой, к черту…
(Чрезвычайно грубое выражение недоверия, во многом соответствующее английскому выражению "My arse".)
* * *
Et mon cul, c'est du poulet?
Э монку се ду пуле
Какого хрена…
(Еще более грубое выражение недоверия.)
* * *
Ah bon?
Ах бо
Неужели?
(Как бы не так! Вы порете чушь. Или: Да ну? Это же смешно.)
* * *
J'ai raison.
Же резо
Я прав.
(Буквально: "У меня имеется рассудок", то есть тот, кто не прав, не только не прав, но и безумен.)
* * *
Vous avez tort.
Вузаве тор
Вы неправы.
(Выражение близко связанное со словом "tordu", означающим "испорченный, извращенный". Следовательно, неправый человек для француза - все равно что извращенец.)
* * *
Je suis moyennement d'accord.
Же суи муайенма дакор
Я кое в чем согласен.
(Я ни с чем не согласен.)
* * *
Mais j'ai le droit de…
Мэ же ле друа де
Но я вправе…
(… Сюда можно вставить любую совершенную вами глупость, какую вам отчаянно хочется оправдать.)
* * *
Vous vous prenez pour qui?
Вуву пр'не пурки
За кого вы меня принимаете?
(Неужто кто-то знает больше меня? Ха!)
* * *
Je vous l'avais dit!
Же ву лаве ди
Я же вам говорил!
(Итак, я дважды прав. Я не только прав, я прав в том, что я прав.)
Полезная фраза, когда имеешь дело с французами, знающими, что они правы, но, возможно, ошибающимися
Ah oui, vous avez raison.
Ах уи вузаве резо
А, да, вы правы.
(Ладно, ваша взяла, но не надейтесь, что я исчезну из вашей жизни, не потребовав от вас помощи в моем положении, mon ami.)
ВТОРАЯ ЗАПОВЕДЬ
Tu ne travailleras pas
НЕ ДЕЛАЙ ДЕЛ ТВОИХ
Почему длинные выходные столь благотворно влияют на французскую экономику
"Жизнь - это не только работа. Чрезмерный труд доводит до безумия". Эти слова были сказаны не французским анархистом, художником или аристократом, а президентом Шарлем де Голлем. Адресовались они Андре Мальро, бывшему министру культуры. Вполне политическое заявление.
Французы говорят, что они работают для того, чтобы жить, тогда как англосаксы живут для того, чтобы работать. В отличие от нас французские служащие не придут на службу в пять часов утра и не будут работать без перерыва на обед до полуночи ради заключения какой-то сделки с Нью-Йорком - они найдут занятия поинтересней.
И они правы. Кто бы отказался, имея такой выбор, зарабатывать меньше, но при этом утром два лишних часа понежиться в постели, со вкусом и без спеха пообедать, а затем весь вечер покусывать ушную мочку (и иные места) любимого человека?
Собственно, это и есть причина, по которой я приехал во Францию. Я работал на британскую компанию, руководство регулярно повышало меня в должности и увеличивало зарплату, и я был горд собой, пока не обнаружил, что у меня нет ни выходных, ни мало-мальски свободных вечеров и что я даже не в состоянии вспомнить лица своей любимой. Стоило мне покинуть контору, как я тут же принимался накачивать себя спиртным, и потому в большинстве случаев о том, как я провел остаток дня, наутро у меня оставались лишь смутные представления.
Я перебрался на работу во Францию, где было меньше стресса, меньше ответственности и меньше денег, и сразу же приобщился к французской философии: тяжелая работа - это всего лишь слишком много тяжелой работы.
Trèsдолгие выходные
Если вы загляните во французскую записную книжку-календарь, то у вас, наверное, сложится впечатление, будто в этой стране никто не работает. И, попытавшись позвонить в контору в пятницу во второй половине дня, вы только лишний раз в том убедитесь.
Вот перечень больших праздников у французских работников: Новый год, второй день Пасхи, Первое мая, День победы (8 мая), Вознесение, Духов день (обычно первый понедельник июня), День Бастилии (14 июля), Успение (15 августа), День Всех Святых (1 ноября), День заключения Компьенского перемирия, положившего в 1918 году конец Первой мировой войне (11 ноября), и Рождество. В неудачный год 1 и 8 мая могут попасть на выходные, и тогда работники не получают дополнительного выходного. Зато в удачный год праздники могут прийтись на четверг, и в этом случае сотруднику предоставляют так называемый pont ("мост", дополнительный выходной день, который прибавляют к обычным выходным). Следовательно, первые и вторые выходные в мае и выходные, приходящиеся на Вознесение (между серединой мая и серединой июня), будут длиться по четыре дня, а затем приходит Духов день, и тогда из шести выходных четыре могут оказаться длинными. В удачный год французы гуляют в мае и июне столько же дней, сколько американцы за весь год, - и у них еще сохраняются практически все праздники.
Большинству французов, занятых на работе полный день, предоставляют пятинедельный оплачиваемый отпуск. А в ряде учреждений и того больше: на моей последней работе, где я подвизался в качестве журналиста, руководство давало своим сотрудникам тридцать семь дней в году - семь с половиной недель. (Помимо, не забывайте, праздников.)
Такой график в сочетании с лозунгом "трудиться, чтобы жить, а не жить, чтобы трудиться" заставляет французов с прохладцей, на наш взгляд, относиться к работе. В пятницу уже к одиннадцати часам утра все их помыслы заняты предстоящими выходными. А с наступлением мая, практически лета, отпадает всякая охота перенапрягаться.
Впрочем, сотрудничать с французами может оказаться и не таким уж обременительным делом. Когда они действительно вкалывают, за ними бывает трудно угнаться. Вам лишь надо выбрать подходящий момент и попросить что-либо сделать. Подобные просьбы не должны звучать между двенадцатью пополудни и двумя часами дня в будни, после семи утра в пятницу или между 1 мая и 31 августа. Все проще пареной репы.
Боже храни тридцатипятичасовую рабочую неделю
В 2000 году продолжительность рабочей недели во Франции была сокращена с тридцати девяти часов до тридцати пяти. Впрочем, это вовсе не означает, будто все работники, занятые полный день, вдруг стали каждый день уходить домой на час раньше. Руководство компаний после переговоров с трудящимися предложило разные схемы. На одних предприятиях договорились о семичасовой пятидневке, на других - предоставляют полдня в качестве отгула раз в неделю или полный день раз в две недели.
Наш работодатель приплюсовывает накопившиеся за год отгулы - двадцать два дня - к отпуску. Таким образом сейчас я могу ежегодно гулять в счет отпуска пятьдесят девять дней, а с учетом одиннадцати праздничных дней - и все четырнадцать недель. Причем это, должен сказать, не ведет к понижению заработной платы.
Когда я похвастался перед друзьями и родными, то был тут же захлестнут волнами зависти, прокатившимися через Ла-Манш и Атлантический океан.
Вопреки распространенному среди работодателей мнению введение тридцатипятичасовой рабочей недели не преследовало цель разорить все французские предприятия. Это новшество должно было создать новые рабочие места - ведь продолжительность недели сократилась примерно на десять процентов. Следовательно, коллективу из десяти человек, чтобы было кому выполнять вдруг образовавшуюся дополнительную работу, нужен был еще один сотрудник. Компаниям, увеличившим количество работников на десять процентов, обещали огромные субсидии. Правительство таким способом рассчитывало создать семьсот тысяч рабочих мест.
Подобная мера подошла для крупных предприятий, где множество людей занимаются одним и тем же трудом, но я-то работал в журнале, где в штате насчитывалось всего десять человек. Чтобы выполнять свою работу, наш новый сотрудник должен был быть на десять процентов редактором, на десять процентов писателем, на двадцать процентов художником и т. д., и т. д.
На самом деле нам не пришлось нанимать новых сотрудников. Нам сказали, чтобы мы повысили свою отдачу на рабочем месте на те же десять процентов. Что мы и сделали. Ведь это не так уж и трудно, особенно если в качестве поощрения получаешь к ежегодному отпуску двадцать два дополнительных дня.
Согласно отчету ОЭСР, с 1996-го по 2002 год производительность во Франции поднялась на 2,4 процента по сравнению с 1,44 процента за тот же период в ЕЭС. И если помните, до 2000 года тридцатипятичасовая неделя еще не была введена. Если же проанализировать только период 2000-2002 годов, когда все французские предприятия перешли на сокращенную неделю, результаты были бы еще более ошеломляющими.