За весь период командования артбатареей показал себя только с положительной стороны. Благодаря храбрости и мужеству тов. КУРГАНСКОГО в соединении с высокой артиллерийской подготовкой его батарея наносила большой урон противнику.
В августовских боях, а также при прорыве обороны противника нанесла большой урон противнику.
При нанесении удара противнику тов. КУРГАНСКИЙ своим наблюдательным пунктом выдвинулся на передовую линию, где и был ранен…"
Осенью 43-го капитана Курганского награждают орденом Отечественной войны 1-й степени: "В ночь на 11.09.43 в условиях лесисто-болотистой местности вместе с 22 КП переправил две батареи на Зап. берег р. Десна, развернул их в боевой порядок и, управляя их огнем, дал возможность планомерно переправиться всем частям и обеспечил их продвижение вперед.
В течение 12.09.43, лично находясь в боевых порядках конницы на НП на рубеже железной дороги под автоматным и пулеметным огнем противника, отразил 5 контратак противника (до батальона пехоты с танками и самоходн. пушками), чем обеспечил удержание рубежа кавполком.
В период бомбежки, лично управляя огнем, отразил контратаку противника.
Его группа за период боев истребила до батальона пехоты и 2 танка противника…"
Зимой 44-го заместителя командира 250-го гвардейского артминполка гвардии капитана Курганского награждают орденом Красной Звезды: "Выполняя приказ Верховного главнокомандующего Маршала Советского Союза т. Сталина по взятию опорных пунктов противн. Мозыр, Калинковичи, в период глубокого обходного маневра нашими частями по тылам врага, в результате смелых и решительных действий, непосредственно способствовали взятию важнейших опорных пунктов Мозыр, Калинковичи.
Командуя артиллерийской подгруппой в бою под д. Сколдино, обеспечивал продвижение эскадронов вперед, сорвал две контратаки противника и уничтожил при этом около 80 гитлеровцев, подавил огонь одной минометной батареи, уничтожил 2 станков, пулемета.
15.01.44 под сильным ружейно-пулеметным огнем противника, лично находясь в боевых порядках эскадронов и корректируя огонь батарей полка, уничтожил 3 тяжелых пулемета, 2 автомашины с пехотой противника, подавил огонь двух 75-мм орудий, чем обеспечил прочное удержание рубежей обороняемых эскадронов…"
17 августа 1944 года командир 17-й гвардейской кавалерийской дивизии гвардии генерал-майор Курсаков подписывает представление на майора Курганского к званию Героя Советского Союза: "Гвардии майор Курганский - зам. командира 250-го гвард. артминполка по строевой части. На фронте Отеч. войны с окт. 1941 г., активный участник героической обороны г. Москвы. Отличный снайпер-артиллерист, последовательно занимал должности зам. к-ра батареи, к-ра батареи, зам. к-ра полка по строевой части. В боях с немецкими захватчиками дважды ранен. На всем протяжении Великой Отечественной войны показал себя беспредельно преданным Родине, тов. СТАЛИНУ, исключительно мужественным и отважным офицером Красной армии. Героические подвиги гв. майора Курганского завоевали ему славу не только в дивизии, но и за ее пределами. И еще в январе 1942 г., во время наступления наших войск под Москвой, батарея т. Курганского действовала в боевых порядках эскадрона. В тяжелом, ожесточенном бою выбыл весь орудийный расчет. Тов. Курганский один, под ужасающим артиллерийским и пулеметным огнем вел огонь из своего орудия, поддерживая действие эскадрона, и не ушел с поля боя, даже будучи раненным.
В сентябре 1943 г. в глубоком тылу у врага, когда части дивизии форсировали р. ДЕСНА для выхода в тыл Брянской группировке противника, т. Курганский по своей инициативе переправил по дну батареи дивизионной артиллерии и, выкатив ее на прямую наводку, в течение 2 суток отражал натиск превосходящих сил противника. За эту операцию полк был преобразован в гвардейский.
Особый героизм и отвагу проявил гв. майор Курганский в боях за овладение г. Седлец, важнейшим опорным пунктом на подступах к ВАРШАВЕ. Подразделения 17-й гв. кавал. дивизии вели в г. Седлец тяжелые уличные бои. Противник, умело используя каменные здания, приспособленные для обороны чердаки, слуховые окна и т.д., сильным ружейно-пулеметным огнем при поддержке минометов и артиллерии из глубины, а также танков и самоходных пушек упорно противодействовал продвижению наших частей по городу. Наши части несли потери. Продвижение частей приостановилось. Гвардии майор Курганский, являвшийся командиром артиллерийской группы поддержки конницы, по своей инициативе, со средствами связи перешел сначала на передовой наблюдательный пункт, а затем непосредственно в боевые порядки, где лично наблюдал огневые точки, мешавшие продвижению наших частей, вызовом артогня подавлял их.
Рядовые бойцы, увидя в своих боевых порядках четырежды орденоносца майора Курганского, видя громадную эффективность огня, корректируемого гв. майором Курганским, с новым воодушевлением начали дальнейшее очищение города от немецких захватчиков.
В течение полутора дней под артиллерийско-минометным и пулеметным огнем находился гв. майор Курганский в боевых порядках эскадрона, уничтожая и подавляя огневые точки пр-ка и пробивая точным огнем дорогу для продвижения вперед наших кавалерийских подразделений.
После 4-суточных ожесточенных боев г. Седлец - важнейший опорный пункт пр-ка на подступах к ВАРШАВЕ - был очищен от немецких захватчиков. Противник, понеся большие потери, был выбит из города.
31 июля 1944 г. в 22.00 столица нашей Родины МОСКВА по приказу Маршала Советского Союза тов. СТАЛИНА САЛЮТОВАЛА доблестным войскам, освобождавшим город СЕДЛЕЦ, 20 артиллерийскими залпами.
За высокое воинское мастерство, героизм, отвагу и мужество, проявленные в бою с немецкими захватчиками на протяжении всей Отечественной войны, ОСОБЕННО В БОЮ ЗА ОВЛАДЕНИЕ гор. СЕДЛЕЦ, гвардии майор КУРГАНСКИЙ Николай Петрович ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ К ЗВАНИЮ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА…"
Но звание Героя Курганскому не присвоили. Командующий артиллерией 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Казаков 28 августа 1944 года, несмотря на положительные заключения вышестоящих начальников Курганского, написал: "Достоин правительственной награды ордена Ленина". Так майор Курганский всего лишь из-за одного росчерка пера не стал Героем Советского Союза.
Все тот же генерал Казаков собственноручно перечеркнет и следующую награду Курганского. И вместо полководческого ордена Кутузова третьей степени его наградят орденом Красного Знамени: "2.03.45 в бою за крупный опорный пункт пр-ка узел шоссейных и железных дорог м. Бервальде, находясь непосредственно в боевых порядках наступающих кавэскадронов, с находчивостью и смелостью проявляя разумную инициативу, под сильным огневым воздействием пр-ка, четко управляя подразделениями, довел им своевременно ясные целеуказания на подавление действующих по эшелонам целей противника, сопровождая действительным прицельным огнем батарей полка продвижение конногвардейцев 59 и 61 гв. КП. В результате четкой увязки и взаимодействия указанный опорный пункт был взят, промежуточный рубеж обороны противника, тщательно подготовленный на зап. высотах, юго-зал. м. Бервальде, был прорван кавэскадронами при поддержке батарей полка, причем ими было уничтожено: одна 75 мм батарея пр-ка, три пулеметных точки, рассеяно и частично уничтожено около роты пехоты пр-ка.
16–17.04.45, участвуя в прорыве глубокоэшелонированной обороны противника на зап. бер. р. Одер в р-не южн. Франкфурта-на-Одере, находясь непосредственно в боевых порядках наступающих стрелковых рот 22 сд [стрелковой дивизии] в р-не Визенау и зап., под сильным ружейно-пулеметным огнем пр-ка, управляя минометными батареями полка с находчивостью и смелостью в период наивысшего напряжения боя, выполняя заявки поддерживаемых подразделений, точным прицельным огнем обеспечил их продвижение вперед, способствовал прорыву обороны пр-ка, подавил огонь 2 81 -мм минометных батарей пр-ка и уничтожил около 30 гитлеровцев и 5 пулеметных точек, чем способствовал овладению крупным опорным пунктом противника м. Брискок. Дисциплинирован, аморальных проступков не имеет…"
Младший брат майора Н.П. Курганского Владимир Петрович на вопрос, где его заприметил маршал Жуков, поведал следующее: "Под Берлином, во время объезда позиций. Чем приглянулся ему майор Курганский, не знаю. Знаю только, что он любил смелых, исполнительных людей, офицер с божьей искрой. Георгий Константинович пригласил его в штаб лично и предложил службу адъютанта. Чем мог ответить брат? Конечно, "сочту за честь"!"
На самом деле перспективного, молодого и боевого офицера, заместителя командира полка Жукову порекомендовал командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, в котором воевал Курганский, генерал Крюков…
"ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ПРОРВЕТСЯ СКВОЗЬ ВСЕ ПРЕГРАДЫ"
В ноябре 1941 года генерал Мерецков был назначен командующим войсками 4-й отдельной армии, которая участвовала в Тихвинской наступательной операции. Будущий маршал и полководец до конца своей жизни не забудет, как в конце 41-го М.Г. Борода спас ему жизнь: "Дело было под Тихвином. Атака дивизии П.К. Кошевого захлебнулась. Я находился в тот момент недалеко и решил подбодрить солдат. Увидев командующего, они сразу поднялись и снова пошли в атаку. Позиции врага остались у нас за плечами. Но в перелеске, видимо, уцелел какой-то фашистский пулеметчик, и мы внезапно очутились под лавиной пуль. Борода и другой бывший пограничник, ефрейтор Селютин, упали на меня и прикрыли собой. Рядом стояло 45-миллиметровое орудие. Его командир успел дать выстрел прямой наводкой и уничтожить пулемет, а сам (вместе с Селютиным и Бородой) был тяжело ранен последней очередью. Михаил Григорьевич не раз отличался с тех пор в бою. Так, весной 1942 года под Мясным Бором он получил от меня задание помочь дивизии полковника Угорича отбить атаку противника, рвавшегося к Ленинградскому шоссе. Когда комдив был смертельно ранен, Борода временно принял на себя его функции и не дал дивизии отступить".
В декабре 41-го генерала Мерецкова назначили командующим войсками Волховского фронта (в этой должности он провел две свои самые неудачные операции: Любанскую и Синявинскую - в 1942-м). А вскоре его заместителем стал генерал А.А. Власов, которого в апреле он временно поставил на командование 2-й ударной армией. Но уже летом 42-го эта армия оказалась в полном окружении. Судьба же Военного совета и штаба армии оставалась неизвестной. Власов словно исчез. Когда утром 25 июня вышедшие из окружения офицеры доложили, что видели Власова и других старших офицеров в районе узкоколейной дороги, Мерецков немедленно направил туда танковую роту с десантом пехоты под командованием своего адъютанта капитана Бороды.
"И вот во главе отряда из пяти танков Борода двинулся теперь в немецкий тыл, - вспоминал К.А. Мерецков. - Четыре танка подорвались на минах или были подбиты врагом. Но, переходя с танка на танк, Борода на пятом из них все же добрался до штаба 2-й ударной армии. Однако там уже никого не было. Вернувшись, горстка храбрецов доложила мне об этом в присутствии представителя Ставки A.M. Василевского".
Сегодня трудно себе даже представить, какое опасное боевое задание выполнял тогда М.Г. Борода. Но в любом случае он его выполнил с честью. По крайней мере его информация потом помогла штабу фронта с организацией выхода окруженных бойцов и командиров из немецкого котла. Как мог не оценить этот подвиг сам командующий!
5 августа 1942 года генерал армии Мерецков подписывает наградное представление на майора Бороду к ордену Ленина: "В действующей Красной армии с июня 1941 года в составе 80-го погранотряда до ноября 1941 года в ежедневных боях с немецкими захватчиками, с декабря - адъютантом командующего 7, 4-й армий, а в последнее время Волховского фронта. За это время в течение 8 месяцев выполняет ответственные боевые задания командующего при выезде в части фронта. Неоднократно в ответственные моменты боя выезжал для проверки передовых частей в бою. В боях за Тихвин, выполняя боевые задания в передовых частях 4-й армии, ходил в атаки.
В боях на реке Волхов в частях 52, 59-й армий, также выполняя боевое задание командующего, проявлял личную храбрость при выезде на передний край боевых порядков. При выполнении боевых заданий майор БОРОДА неоднократно рисковал жизнью, добиваясь выполнения порученного дела. Все боевые поручения в бою им были выполнены с честью…" Следующая строчка в документе вписана самим Мерецковым: "При прорыве на р. Полисть с передовыми частями шел в танке".
Следующей наградой, к которой представил Мерецков своего храброго адъютанта, стал орден Отечественной войны 1-й степени. Само представление кратко и некрасочно, зато сколько стоит за этими сухими словами Маршала Советского Союза: "В период Новгородской и Свирской боевых операций в январе, феврале и июне 1944 г. поручались ответственные срочные задания, которые т. БОРОДА выполнял добросовестно и в срок. Беспрерывно держал связь с ведущими наступательные бои частями, неоднократно выезжал лично в части. Своевременно информировал командующего о всех событиях на фронте. Отважный офицер…"
Маршал Советского Союза К.А. Мерецков умер в 1968 году, прожив всего 71 год. Подполковник Борода умер в 1993 году, прожив 78 лет. Казалось бы, что могло объединять этих двух людей: маршала и старшего офицера? По всей видимости, только великое уважение одного к другому! Бороде было за что уважать своего командующего-начальника, а Мерецкову было за что уважать своего адъютанта, порученца и отважного офицера. Не зря же в своих мемуарах он так и написал о Бороде: "Я был уверен, что этот человек прорвется сквозь все преграды". Молчание же Бороды - это тоже уверенность в правоте Мерецкова.
"ПЕРЕСТАЛ БЫТЬ ПОХОЖИМ НА ЧЕЛОВЕКА"
Личного шофера маршала Жукова А. Бучина арестовали 27 апреля 1950 года. В камеру на Лубянке его бросили после многочасового допроса. Правда, его не били. Мучали по-другому: не давали спать, задавая вопросы о Г.К. Жукове. На допросы водили ночью, с 10 вечера до 5 утра, раздевая до нижнего белья. Но не получив никаких признательных показаний, все же объявили Бучина "врагом народа" и дали 5 лет по печально знаменитой 58-й статье. Говорят, что как-то раз ему удалось передать с надежным человеком, которого выпускали на свободу, записку Г.К. Жукову: "Помогите, товарищ маршал". И даже получить ответ: "Александр Николаевич, сам сижу на чемоданах, жду!"
В отличие от других арестованных по делу Жукова, по полной программе досталось генералу Телегину. Сам он позже расскажет: "Они (следователи) меня избивали резиновой дубинкой по два раза в день, и у меня на теле даже вырваны куски мяса. Угрозы избиением повторялись ежедневно, и я бы подписал все, что они написали".
Генерала Крюкова, в отличие от Телегина, не били. Сам он в заявлении в ЦК КПСС напишет: "Итак, на протяжении месяца я проводил бессонные ночи в кабинете следователя. Обычно вызывали на допрос часов в 10–12 дня и держали до 5–6 ч вечера, затем в 10–11 ч вечера до 5–6 утра, а подъем в тюрьме в 6 ч утра. Я понимал, что это тоже один из методов следствия, чтобы заставить меня говорить, что нужно следователю, и причем так, как это ему нравится".
Подполковник Семочкин также был изнурен допросами. Впоследствии он объяснит, почему подписал протокол: "Подписал протокол потому, что был в таком состоянии, что готов был покончить жизнь самоубийством".
Тяжелее всех свой арест пережил Николай Петрович Курганский. Обвинение майору Курганскому было предъявлено 9 апреля 1948 г. по статье 58 п. 1 "б" УК РСФСР, которое дословно выглядит так: "Курганский на протяжении ряда лет поддерживал преступную связь с лицами, проводящими вражескую деятельность.
Будучи антисоветски настроенным, Курганский подготовлял осуществление изменнического акта и с этой целью вербовал некоторых лиц из числа своего окружения".
Читая этот бред, сложно понять, в чем конкретно выражалась преступная и антисоветская деятельность боевого офицера.
После предъявленного обвинения в течение апреля-мая 1948 года Курганского вызывали на допрос всего пять раз. Затем какие-либо следственные действия с ним не проводились, и он на протяжении более 3 лет содержался в Бутырской тюрьме. В результате длительного тюремного заключения Николай Петрович стал психически нездоровым человеком. Жестокий тюремный режим и фронтовые раны по совокупности подорвали его молодой организм. Боевого офицера сломали психически и физически искалечили. О том, как это происходило, вполне доступно рассказал А. Бучин: "Первые месяцы во внутренней тюрьме - кошмар. Прежде всего психологически. Хотя я, работая у Г.К. Жукова, нагляделся на чекистов и не был в восторге от них, все же, как у каждого советского человека, у меня было представление о них как о борцах с "врагами", людях, занятых опасным делом, идеалистах. Впервые мне пришлось столкнуться с ними в их логовище - на Лубянке, и я пришел в неописуемый ужас. Вместо романтиков я увидел обыкновенных тупых мерзавцев.
Я проходил по следственной части по особо важным делам МГБ СССР. Следователи, полковник Герасимов, затем подполковник Мотавкин, взялись за меня всерьез и, конечно, поставили на "конвейер". Практически мне очень долго не давали спать. На допрос вызывали вскоре после 10.30, то есть после отбоя. Только лег, как надзиратели, или лучше именовать их уместным словечком вертухаи, поднимали и вели на допрос. Нередко по дороге запирали в бокс на несколько часов, глубокой ночью вводили в кабинет зевающего следователя, который, чтобы разогнать сон, орал. Грозился и вел безумные речи. Иной раз казалось, что ты в доме умалишенных. В камеру отводили около 6 утра, а в 6 подъем, и уж спать днем не дадут. <…>
В конце концов я стал плохо соображать, что происходило".
С середины августа по конец ноября 1951 года Курганский содержался в психиатрическом отделении санчасти Бутырской тюрьмы. По результатам проведенной в декабре судебно-психиатрической экспертизы его признали невменяемым и направили как душевнобольного в психиатрическую больницу на принудительное лечение. А в середине января 1952 г. дело Курганского было рассмотрено Особым совещанием при МГБ СССР. Его решением Курганского осудили по предъявленному обвинению и направили в психиатрическую больницу изолированного типа.