"Сто шестой день войны. Воскресенье, 5 октября 1941 года, - вспоминал бывший курсант Петр Лебедев. - Примерно в три часа пополудни заместитель командующего Московским военным округом генерал-лейтенант Никольский по указанию Ставки поднял по тревоге оба военных училища (пехотное и артиллерийское), расположенные в подмосковном Подольске.
Задача - срочно сформировать отряд, усиленный дивизионом артиллерии, и на машинах выдвинуться по Варшавскому шоссе навстречу наступающим частям противника. Остальному составу училищ - к 8 октября занять южный участок Можайской укрепленной линии в районе Малоярославца. Варшавским называлось шоссе, подходящее к Москве с юго-запада через Юхнов, Медынь, Малоярославец, Подольск…
Оказалось, что сформировать в училище даже один артдивизион для действия в передовом отряде не так-то просто. Из учебного артпарка и даже классов выводились более или менее пригодные для боя орудия. Среди них я видел даже давно списанные английские противотанковые пушки двадцатых годов. Батальоны пехотного училища были на оборонительных работах под Подольском, и собрать удалось одну роту. Главное затруднение - транспортные средства.
Артиллерийское училище было на конной тяге, машин мало. Так же обстояло дело и у наших соседей. Скоро в военный городок стали прибывать гражданские машины вместе с пожилыми водителями, уже мобилизованными, но еще в гражданской одежде. Эти невзрачные на вид мужички, как скоро выяснилось, были не только опытными, хорошо знающими свои потрепанные машины шоферами, но и очень добросовестными и мужественными людьми…
Командиром передового отряда был назначен командир роты пехотного училища старший лейтенант Мамчич, нашим сводным дивизионом командовал капитан Россиков, а комиссаром был поставлен старший политрук Постнов, который только накануне проводил с нами занятие по истории партии.
Насколько помню, были сформированы две батареи: одна - из 45-миллиметровых противотанковых орудий, другая (куда попал и я) - из 76-миллиметровых пушек образца 1927 года, в просторечье именуемых полковушками. Орудийными расчетами командовали офицеры (тогда "средние командиры"). <…>
…Уже в темноте наша колонна вышла из Подольска и на марше присоединилась к роте Мамчича, составлявшей ядро передового отряда. Машины с погашенными фарами медленно, как бы на ощупь, двигались по шоссе. Холодный, перемешанный с дождем и снежной "крупой" ветер сечет лица, насквозь пронизывает наши щеголеватые, в обтяжку, курсантские шинели. Озябшими руками придерживаем ерзающую по мокрому настилу кузова "полковушку". И одна мысль не оставляет ни на минуту: что нас ждет впереди?"
По словам бывшего курсанта Подольского артиллерийского училища Николая Щенникова, "идти курсантам на фронт пришлось пешком. Необходимо было за сутки дойти до Ильинского оборонительного рубежа. Одеты они были в длинные кавалерийские шинели, на сапогах шпоры, ведь они были артиллеристами на конной тяге. И были у них большие прочные ранцы. В них все вошло - и патроны, и гранаты, и сухой паек на три дня. Вооружены они были самозарядными винтовками Токарева".
3
Создание Можайской линии обороны (от Тулы, через Калугу, Ильинское, Бородино, Ярополец) началось с постановления Государственного комитета обороны, принятого 16 июля 1941 года. Работы планировалось завершить к 25 ноября. Однако в ходе начавшейся немецкой операции "Тайфун", самой крупной операции с обеих сторон в мировой истории, немцы взяли Вязьму и завершили окружение войск четырех советских армий. На полях боев остались около 400 тысяч бойцов и командиров, 685 тысяч были пленены, и только 85 тысячам удалось вырваться из котла.
Всего же перед столицей были построены две линии укреплений. Первой стала Вяземская, эшелонированная в 3 ряда от Брянска через Ельню и Вязьму до Осташкова. Можайская была второй. Но в 5 часов 30 минут 5 октября в ходе прорыва немцы заняли Юхнов, оказавшись в тылу двух советских фронтов: Западного и Резервного. Теперь до Москвы оставалось ровно 190 километров, всего несколько часов хода для немецких танков. Именно поэтому наших войск на Можайской линии обороны практически не было.
А в это время к Москве по Варшавскому шоссе беспрепятственно двигался целый моторизованный корпус: две сотни танков, две тысячи пехоты с артиллерией и под прикрытием авиации. Опасность, что немцы пройдут Можайскую линию без боя, была явная. Именно по этой причине вспомнили про курсантов подольских училищ, которым было необходимо срочно занять линию укреплений и продержаться на ней несколько дней, до подхода формируемых частей.
Линия обороны в районе Ильинского Малоярославецкого укрепрайона проходила по восточному берегу р. Выпрейки, разделяющей его пополам, через место расположения музея "Ильинские рубежи" и далее через современное кладбище. Затем она поворачивала направо от современного моста по берегу Лужи и тянулась аж за Бородино Можайского района. В этом районе было построено всего около 30 артиллерийских и пехотных дотов. Это более чем в три раза меньше, чем всего по линии Малоярославецкого укрепрайона.
"На курсантов была вся надежда", - говорил член Военного совета Московского военного округа К.Ф. Телегин. И это были не пустые слова…
Вспоминает Д. Панков: "Нужно было во что бы то ни стало закрыть брешь, образовавшуюся на малоярославецко-подольском направлении, и задержать гитлеровцев до подхода резервов Ставки к Можайской линии обороны. И вот тогда было принято продиктованное чрезвычайными обстоятельствами решение - послать в бой курсантов Подольских пехотного и артиллерийского училищ, которые находились ближе всех к линии фронта. Мне запомнился приказ № 257 по нашему училищу: "В соответствии с указаниями командующего Московским военным округом полагать училище выбывшим на фронт в качестве отдельной боевой группы действующей армии".
Вечером этого же дня мы сосредоточились на платформе затемненной станции Подольск, где уже ждали товарные вагоны. Руководство училища информировало командиров и комиссаров о предстоящей задаче. Почти все курсанты пехотного (свыше 2500 человек), а также артиллерийского (около 1000 человек) училищ отправлялись в район Малоярославца. Еще днем на 24 автомашинах к Юхнову был выдвинут передовой отряд под командованием старшего лейтенанта Л. Мамчича и политрука Я. Киселева. В его составе был и сводный дивизион артиллерийского училища во главе с капитаном Я. Россиковым и старшим политруком М. Постновым.
Уже ранним утром 6 октября курсанты-подольцы вошли в подчинение командира авиадесантников И. Старчака, столкнулись с врагом на реке Изверь у деревни Воронки и отбросили его к реке Угре. Результатом героических усилий передового отряда было то, что фашистам понадобилось целых 5 дней, чтобы пройти 25 км по шоссе до переднего края Ильинского сектора Малоярославецкого боевого участка Можайской линии обороны. К этому времени его уже заняли главные силы курсантов.
Одна группа под командованием начальника пехотного училища генерал-майора В. Смирнова заняла Ильинский оборонительный рубеж, перекрыв Брестское шоссе, а другая (ею командовал подполковник П. Медведев), получившая название Южной, перекрыла малоярославецкое направление со стороны Калуги".
Из заметок, сделанных в ходе боев одного из командиров подольских курсантов:
"5 октября 1941 года.
Наше пехотное училище поднято по тревоге. Мы еще не знаем, куда предстоит ехать, но знаем одно - на фронт, знаем еще, что идем защищать Москву. На малояросла-вецком направлении нависла угроза прорыва фашистов непосредственно к столице. Наши войска оказались в окружении, не было сплошной обороны. Чем закрыть образовавшуюся брешь? Людей в резерве нет. Командование решило бросить пехотное и артиллерийское училища навстречу немецким псам, чтобы любой ценой задержать врага, пока не подойдет возможная помощь. Поздно ночью проезжали мимо Медыни, где полыхал сильный пожар. Вот что оставляют немцы после себя - смерть и разрушения…
6 октября 1941 года.
Осматриваемся на местности. Заметив отсутствие должного усердия у курсантов в оборудовании окопов, командир 6-й роты Мамчич сказал: "Десять метров окопа лучше, чем метр могилы". Еще не успели окопаться - уже в бой. Отбросили немцев от реки Изверь к реке Угре. Выиграли еще один драгоценный день. Ребята наши - молодцы. Спасли снаряды".
По свидетельству бывшего курсанта П. Лебедева, колонна передового отряда только глубокой ночью достигла Малоярославца: "Здесь находился комендант укрепленного района, у которого наши командиры должны были уточнить задачу.
Запомнились зловещие тени высоких деревьев, видимо, городского парка, белеющие за ними стены большого собора, сполохи дальнего пожара. И острое чувство тревоги. Как же далеко зашел враг! В самую глубину исконно русской земли! Как потом рассказывали, комендант района, знавший обстановку весьма приблизительно, подтвердил задачу отряда - как можно быстрее продвигаться к рубежу реки Изверь, где, по его данным, обороняется группа авиадесантников неизвестной численности.
На восточном берегу этой речки мы действительно встретили десантников. Выяснилось, что в этот район выдвинулась группа немецких мотоциклистов с несколькими броневиками. Видимо, немцы решили переждать до утра. Вели они себя довольно беспечно, наверное, не рассчитывая на серьезное сопротивление. В самый раз атаковать их. Так и решили наши командиры.
Еще не рассеялся туман, вперед пошли курсанты-пехотинцы вместе с десантниками. Их поддержали огнем наши орудия. Находясь с командиром батареи на наблюдательном пункте, я видел, как в тумане продвигается цепь курсантов вслед за возникающей впереди зыбкой рощицей наших разрывов. Немцы были не только отброшены за Изверь, но и отошли на западный берег реки Угры. За темной полоской холодной воды виднелись очертания города Юхнова, уже занятого крупными силами немецких танков и мотопехоты. Продвигаться дальше было, конечно, невозможно.
Но и достигнутое вызвало у нас бурю ликования. Надо же! Первый бой - и такой успех. Знай, немец, красных юнкеров! Скоро выяснилось, что для большой радости оснований не было. Видимо, немецкий передовой отряд и не имел задачи упорно сопротивляться неожиданно возникшим русским".
Бывший подольский курсант И.В. Аверин никогда не забудет свой первый бой: "Нас отправляют примерно 200–250 человек в первой группе, которая должна принять первый бой на свои плечи. И ехали, как будто разобьем немца за несколько часов и он дальше не сделает шагу…
И когда готовились к бою, были чувства и желание скорее вступить в бой, а о смерти и в голову не приходило мысли.
Было решение выбить немцев из деревни и гнать за реку. Для немца было неожиданно, как ураган. И немцы не знали, что за войска. Ворвавшись в расположение противника, пошли в ход штыки, приклады, гранаты и просто физическая сила. Каждый курсант первый раз шел в атаку, до этого ходили мы на учебе. Во время самого боя страх пропадает, чувства делаются немыми, и видишь только врага. Я даже первый раз в атаке не слышал, стреляют или нет, только видишь - падают люди. После первого боя я себя не видел в лицо, но Виноградов <выглядел> так, что трудно описать: глаза горели каким-то страшным огнем, винтовку из рук трудно было выпустить - они не разжимались, и добиться слова несколько минут <было> нельзя.
И в этом бою мы поняли, что можно бить немцев, хотя они вооружены до зубов"
…Очень часто проезжая на троллейбусе мимо памятника подольским курсантам, что находится в городе Подольске на пересечении улицы Кирова, Парковой улицы и Архивного проезда, я не мог не задуматься о подвиге этих восемнадцати-девятнадцатилетних мальчишек, отдавших свою жизнь в тяжелейших боях осени 41-го из-за преступных просчетов, глупости и бездарности военачальников и руководителей той страны, за которую они погибли.
4
Командир взвода подольских курсантов И.И. Кривой в 2008 году скажет без всякого пафоса: "Подольские военные училища воевали героически. Все атаки в несколько раз превосходящих мотомеханизированных и танковых частей немецко-фашистских войск разбивались о стойкую оборону курсантских батальонов".
Из заметок одного из командиров подольских курсантов:
"7 октября.
Фашисты двинули танки и бронетранспортеры с пехотой. Мы занимаем выгодную позицию, так что враг, как бы ни пытался, не пройдет. Какие у меня хорошие бойцы! Хоть молоды, да сердиты. Истинные патриоты, бились как львы, в сердце каждого одно - не пропустить фашистских гадов к столице. Курсант Войцех вместе с сержантом Звадой открыли огонь из миномета по вражеским силам, таким образом лишили противника возможности ударить по незащищенным участкам обороны. Достойно выдержали боевое крещение огнем. Улыбаются - живы".
* * *
Бывший подольский курсант П. Лебедев свидетельствует: "Следующий день начался с сильной бомбежки. Около тридцати пикирующих бомбардировщиков с пронзительным воем сирен устремились на наши позиции. Казалось, все вокруг было перерыто разрывами бомб. Над мокрой землей стлался туман. Признаюсь, что переживание первой в жизни бомбежки было столь сильным, что до конца войны я больше всего страшился самолетов, хотя не раз испытал массированный огонь артиллерии, лежал, прижатый к земле пулеметами, ощущал на себе хищное прицеливание снайпера…
После бомбежки и короткого огневого налета артиллерии немцы перешли в атаку - силой, как можно было предположить, не менее батальона. Их встретили огневые точки наших подразделений, разрывы наших снарядов. На некоторых участках бой перерастал в рукопашную схватку. Продержавшись до вечера, мы были вынуждены отходить под покровом темноты. Потом тогдашний член Военного совета фронта Телегин писал в воспоминаниях, что, задержав врага на Угре, курсанты выиграли "еще один день, имевший особо важное значение для защиты столицы".
Через два дня непрерывных боев на промежуточных рубежах передовой отряд, понесший большие потери, поступил в распоряжение 17-й танковой бригады, оборонявшей город Медынь. Как вспоминал Г. Жуков, именно в те дни, пытаясь выяснить создавшуюся на этом направлении обстановку, он посетил эту бригаду, которой командовал его боевой товарищ полковник И. Троицкий. Еще через пару дней генерал армии вступит в командование Западным фронтом, который ему, по существу, пришлось восстанавливать заново.
Побывал ли Жуков у подольских курсантов, утверждать не могу (хотя в киноэпопее о Московской битве есть такой эпизод). Но нам было сказано, что Жуков передал даже не приказ, а просьбу Сталина продержаться еще несколько дней.
После упорных боев немцы все-таки взяли Медынь. Попытки вернуть город успехом не увенчались, но выигрывались дни и часы, чтобы подходящие из глубины резервы могли занять Можайскую укреплинию, которая была главным остовом обороны столицы.
10–11 октября остатки нашего передового отряда вышли в район Ильинского сектора Малоярославецкого боевого участка Можайской линии, присоединившись к своим училищам. К тому времени мы потеряли десятки товарищей. Среди них - командир дивизиона Россиков и комиссар Постнов. Только через много дней, уже после освобождения этих мест наступающими войсками, их неопознанные в большинстве останки будут похоронены в братских могилах".
В течение нескольких дней подольские курсанты (было им по 18 и очень немногим за 20 лет) сдерживали наступление немцев, отбив 11 октября атаку многократно превосходящих сил немцев, а 13 октября - атаку с тыла. Пятнадцати немецким танкам и нескольким бронемашинам удалось прорваться с южной части и зайти по Варшавскому шоссе, со стороны Кудинова курсантам в тыл. Для маскировки немецкая бронетехника двигалась с красными флагами и сначала была принята за подкрепление. Только благодаря сохранившемуся резерву, который и опознал немецкие танки, орудия быстро развернули, и в течение 8 минут колонна противника была полностью разгромлена.
Из заметок одного из командиров подольских курсантов:
"8 октября 1941 года.
Утро. Мы находимся в деревне Чернышовка. Пошли в наступление. В течение дня продвинулись до рубежа Пушкино, но попали под сильный огонь. Нет возможности там оставаться. Надо отступать. К вечеру отошли за Изверь.
9 октября 1941 года.
Враг увеличил свои силы. Придется нелегко. Под командованием лейтенанта Дерюгина отбросили противника на противоположный берег Извери. К вечеру фашисты подтянули свои силы. Мои ребята подорвали склад с горючим на станции Мятлево. Взрыв смел противника. Прожит еще один день.
10 октября 1941 года.
Слышен гул самолетов. Видно, интересуют фашистов наши позиции. Без знания противника бой сложно выиграть. Первая курсантская рота, защищая мост через реку Шаню, попала в окружение и со значительными потерями вырвалась из вражеского кольца. Отступают все, моя рота тоже. Сколько фашисты забрали сегодня жизней, пока неизвестно. Но мы ничего не забудем, не простим.
Отступили в район Ильинского сектора Малоярославец-кого боевого участка.
11 октября 1941 года.
Наконец свои! Передовой отряд курсантов полностью выполнил свою задачу. Дорогую цену заплатили мы за это выигранное время. Передохнем - дальше нас ждут еще большие испытания.
Сейчас подошел один из моих курсантов и сунул мне два печенья. Откуда он их достал, не знаю. Но не съел, а принес мне!
12 октября 1941 года.
Строим укрепления под непрекращающимся огнем противника. Не успеваем достраивать, события разворачиваются слишком быстро. Идет бой. Стрельба, грохот танков, рассчитывать не на что, кроме винтовок и плеча товарища. Бомбят. Немцы сбрасывают на ребят с самолетов все, что попадается под руку: бочки, обрубки металла. Звери! В мешке, который упал на нас сверху, оказался труп с запиской: "Вот вам председатель колхоза". Приложу все силы, чтобы доказать фашистской сволочи, на что способны советские солдаты.
13 октября 1941 года.
С громким зловещим свистом проносятся бомбы, оглушительные взрывы сотрясают воздух, грохочет артиллерия. Тяжко приходится бойцам, но не падают они духом. Курсант Гаврилов после полученной контузии частично потерял зрение. Не ушел с поля боя, продолжал сражаться. Вот этим мы сильнее врага!!! А курсант Симонов? Сбил самолет, с группой курсантов забросал гранатами немецких саперов, восстанавливающих мост через реку Лужу. Тоже контузило.
Ненависть к врагу так сильна, что, как говорят бойцы, даже трофейные сигареты фашистом пахнут. Нечего их жалеть, ребята… Были б люди, а то…
14 октября 1941 года.
Бои продолжаются. Только что с дежурства вернулись курсанты Никитин и Кореневский. С большим удовольствием пожал им руки. Смутились. А ведь герои. Фашисты решили провести наши войска: переоделись в шинели, которые сняли с убитых курсантов. Думали пронюхать расположение. Надеялись, не поймем. Врагов в любом обличье узнаем!
Иду проверять посты".