Каждый студент, занимающийся историческим краеведением, должен быть прикреплен к определенному куратору по теме. Куратором может быть преподаватель узкого курса истории (средневековье, советский период и т. п.) или преподаватели с других кафедр или даже факультетов, работники музеев, картинных галерей, научно-исследовательских институтов и т. д.
Каждый студент должен в индивидуальном порядке заниматься по плану, согласованному с куратором. Желательно периодически докладывать о результатах своей работы куратору и обсуждать вместе с ним все трудности и успехи. Результаты работы сообщаются на практических занятиях всей группы. Таким образом, практические занятия становятся как бы симпозиумами, на которых студенты учатся вести научную дискуссию и докладывать о результатах своих исследований.
Практические занятия рекомендуется проводить по наиболее сложным темам курса - археологии, этнографии, архитектуре, искусству и архивной работе. Не менее важно обсудить на семинарских занятиях методы проведения историко-краеведческих мероприятий со школьниками. Студенты могут составить программу школьного исторического кружка, историко-краеведческого вечера в школе, маршрут и методику проведения экспедиции школьников, план экспозиции для школьного историко-краеведческого музея, план экскурсий и другие методические разработки. Все они обсуждаются на занятиях, а лучшие из них сдаются на хранение и рекомендуются к печати.
* * *
В данном пособии даются лишь общие положения по методике краеведческой работы в школе, поскольку методика этой работы может строиться лишь на конкретном местном материале. Прежде чем узнать, как преподавать, будущий учитель должен четко представлять, что преподавать. Для успешной краеведческой работы учителю прежде всего необходимо иметь высокую общую культуру и глубокие знания по всем разделам исторического краеведения. На это нацелено данное пособие. Методические рекомендации по краеведческой работе в школе учитель может получить в пособии "Методика историко-краеведческой работы в школе" (М.: Просвещение, 1982), в работах, издаваемых местными издательствами, и т. д.
Следует обратить внимание на библиографические справочники по краеведению. Например, с 1970 г. Государственная публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина издает указатель: "Организация, методика и содержание краеведческой работы". Опубликованы и книги по библиографии краеведения.
Раздел I. Становление и развитие исторического краеведения
§ 1. Истоки краеведения
В основе становления краеведения лежит не только любознательность, но и необходимость. Для более оптимального использования ресурсов окружающей местности человеку необходимы были знания о них. На самых древних стоянках встречается сырье для орудий, принесенное за десятки километров от места обитания. Например, большая часть орудий на стоянках олдувайской культуры в Африке сделана из принесенных камней. Устойчивое использование одних и тех же источников сырья в течение сотен тысяч лет показывает, что человек уже тогда передавал "краеведческие" знания из поколения в поколение.
С появлением письменности эти знания стали фиксироваться более прочно. Краеведение лежит в основе истории.
Слово "история" в древнейших источниках (месопотамских, древнеегипетских и др.) не употреблялось. Попытки выяснить реальные причины тех или иных событий тогда не предпринимались, поскольку люди были уверены, что все определяется богами. Главная задача "краеведа" того времени состояла в угадывании воли богов. В источниках между действительными событиями и "предзнаменованиями" не делалось существенных различий. Причинами исторических событий считались капризы небожителей.
В античные времена стала складываться история как наука. Главное внимание в трудах историков стало обращаться на выяснение земных причин тех или иных событий. "Отец" истории Геродот (485-425 гг. до н. э.) свою "Историю" начинает словами: "Геродот из Галикарнаса собрал и записал эти сведения, чтобы происшедшие события с течением времени не пришли в забвение и великие и удивления достойные деяния как эллинов, так и варваров не остались в безвестности, в особенности же то, почему они вели войны друг с другом. По словам сведущих среди персов людей, виновниками раздоров между эллинами и варварами были финикиняне... Что до меня, то я не берусь утверждать, случилось ли это именно так или как-нибудь иначе. В продолжении моего рассказа я опишу сходным образом как малые, так и великие людские города. Ведь много когда-то великих городов теперь стали малыми, а те, что в мое время были могущественными, прежде были ничтожными. А так как я знаю, что человеческое счастье изменчиво, то буду одинаково упоминать о судьбе тех и других".
В работах Геродота и других античных историков можно найти много сведений и по истории тех или иных районов нашей страны, особенно Причерноморья, Средней Азии, Поволжья и даже Урала. Конечно, эти сведения неравнозначны. Одни из них получены из непосредственных наблюдений, другие - из рассказов. Причем сведения, например, Геродота большей частью довольно точны, хотя еще в древности их всячески критиковали. Так, известный ученый древности Страбон (64(63) г. до н. э. - 23(24) г. н. э.), создавший "Географию", содержащую много интересных сведений о Кавказе и Северном Причерноморье, писал о Геродоте: "Видя, что откровенные сочинители мифов пользуются уважением, эти историки решили сделать свои сочинения приятными, рассказывая, под видом истории то, что сами не видели и о чем никогда не слышали (или по крайней мере не от людей сведущих), имея в виду только одно - доставить удовольствие и удивить читателя. Легче, пожалуй, поверить Гесиоду и Гомеру с их сказаниями о героях, или трагикам... чем Ктезии, Геродоту, Гелланику и другим подобным". Гнев географа вызвало сообщение Геродота о том, что Каспийское море - замкнутый бассейн. "Каспийское море - представляет собой залив, простирающийся от (Северного) Океана к югу, вначале море довольно узкое, но расширяющееся по мере удаления в глубь материка", - категорически утверждал Страбон.
Дискуссия эта говорит о том, что историк-краевед, используя свидетельства древних авторов, должен рассматривать их критически и сопоставлять как между собой, так и с современными данными.
На Руси краеведческие сведения фиксировались прежде всего в летописях. Наиболее древний из летописных сводов, дошедших до нас, - "Повесть временных лет". Изложение датированных событий начинается в ней с 860 г. Первоначальная редакция ее не сохранилась. До нас дошли Лаврентьевская (1116) и Ипатьевская (1118) редакции "Повести". Причем сами летописи, в которых сохранились эти редакции, были созданы в более позднее время. Лаврентьевская летопись содержит копию летописного свода 1305 г., сделанную в 1377 г. под руководством монаха Лаврентия по заданию суздальско-нижегородского князя Дмитрия Константиновича. При перечислении событий до 1282 г. в летописи используются копии других летописей, а с 1282 г. описываются события тверского княжества. Ипатьевская летопись также начинается с "Повести", вторая ее часть - события 1118-1199 гг. в Киевском княжестве, третья (до 1292) - галицко-волынские летописи. Название летопись получила по местонахождению ее в Ипатьевском монастыре (Кострома). "Повести временных лет" предшествовали Киевский Свод 1037 г., Киевско-Печерский 1073 г. и Новгородский 1079 г., которые не дошли до нас. На их основе возник "Начальный свод" и "Повесть временных лет".
В "Повести временных лет" рассказывается о расселении славянских племен. Вначале, по мнению летописца, славяне жили на Дунае, потом они расселились по Висле, Днепру, Волге. Автор указывает, какие племена говорили на славянском языке, а какие - на других языках: "Се бо токмо, словенски язык в Руси: Поляне, Древляне, Новгородци, Полочане, Дреговичи, Север, Бужане, зане седоша по Бугу, после де же Велыняне. А се суть инии языции, иже дань дают Руси: Чюдь, Меря, Весь, Мурома, Черемись, Мордва, Пермь, Печера, Ямь, Литва, Зимигола, Корсь, Норова, Либь. Си суть свои язык имуще от колена Афетова, иже живуть в странах полунощных".
Летописец дает и описание быта и обычаев славян: "...живяху кождо с своим родом и на своих местах, владеюще кождо родом своим на своих местех" и т. п.
Конечно, не все в летописях можно воспринимать на веру, особенно оценки тех или иных племен и народов. У летописцев были свои симпатии и антипатии. Например, поляне - земляки летописца - были, по его мнению, самым хорошим племенем, а другие племена - хуже: "Древляне живаху звериньским образом, живуще скотьски: убиваху друг друга, ядяху вся нечисто; и браку у них не бываше, но умыкивалу у воды девиця..."; "и Радимичи, и Вятичи, и Север один обычаи имяху, живяху в лесах, якоже и всякий зверь, ядуще все нечисто. И срамословье в них... Имяху же по две и по три жены". Таким образом, летописец дает яркие свидетельства сохранения черт родового строя у славянского племени.
В "Повести" имеются и сведения об археологических памятниках. Там пять раз упоминаются длинные валы, которые будто бы провел Кирило Кожемяко плугом, в который был запряжен дракон - Змий, для защиты Киева с юга от кочевников.
К концу XII в. относится "Слово о полку Игореве". В "Слове" содержится важный краеведческий материал. Например, там упоминаются русские города: Киев, Путивль, Новгород, Чернигов, Переяславль, Полоцк, Курск, Белгород, Тмутаракань. Исконно русскими автор считает реки Днепр, Донец, Немигу, Стугну, Рось и Сулу.
Русские для автора "Слова" - "Даждьбожьи внуки". Любопытно, что автор "Слова" не большой любитель трав и деревьев, но зато хорошо знает птиц и животных. Им перечислены 23 реки, но дано 54 вида птиц. Может быть, это связано и с задачами, которые он ставил перед "Словом".
Хорошо зная все крупнейшие русские города, автор умело пользуется своими знаниями психологии правящих в них князей.
В XII-XIV вв. почти в каждом княжеском центре велись летописные своды. В Киеве летописание велось в Печерском и Выдубецком монастырях; во Владимиро-Суздальской земле главными центрами летописания были Владимир, Суздаль, Ростов и Переяславль. Велись летописные записи и в других городах.
Монголо-татарское иго привело к временному упадку летописания, но в XIV-XV вв. начинается новый этап его развития. Крупнейшими центрами летописания стали Новгород, Псков, Тверь, Москва. В летописях детально описываются местные события - рождения и смерть князей, выборы посадников и тысяцких, военные походы, битвы и т. п.
Из памятников XVI в. любопытна "Казанская история", написанная около 1550 г. Автор приводит интересные сведения об истории Казани и народах Поволжья.
К концу XV-началу XVI в. относят "Сказание о человецех незнаемых в восточной стране", рассказывающее о девяти племенах "незнаемых" людей на востоке, "За Югорской землей", называемых "самоедью" или "самоядью", с интересными подробностями, иногда фантастического плана.
С середины XVI в. любопытные краеведческие сведения содержатся в донесениях служилых людей, посылаемых государством в Сибирь и в другие отдаленные места. Важные сведения по истории окраин России можно найти в ясачных книгах и "росписях". Данные этих книг были доступны лишь чинам высшей приказной администрации и использовались для составления всевозможных инструкций воеводам и другим начальникам.
Уже в XVI в. памятники археологии используются государством в дипломатии. В 1592 г. русские послы Г. Б. Васильчиков и С. Г. Звенигородский на переговорах о русско-датской границе в Коле ссылались на остатки новгородских укреплений на берегах Кольского залива - в Ваенге и Коле: "А в Варенге (Ваенге) Валит (в Новгородских летописях упоминаются два воеводы Валита) своими руками положил камень в вышину от земли есть и ныне больше косые сажени, а около него... городской оклад в 12 стен... И тот камень, что в Варенге, и посейчас словет Валитов камень, а что в Коле было - развалено". В 1603 г. датчанам была представлена новая грамота: "И лопская земля вся исстари к нашей отчине, к Новгородской земле, а взял ее войною... корельский державец Валит, тож Варент, а русское имя его Василей... на Мурманском море в его имя городище Валитово и иные признаки".
В XVII в. на Урале землепроходцы заинтересовались чудскими памятниками, о которых до сих пор здесь рассказывают легенды; "Жили испокон веков на Урале старые люди, их чудью звали. Рылись под землей, железо варили. В темноте ютились... А лица у них на груди были. И вот стали замечать чуди, что белое дерево на их землю пришло... Слухи тревожные... Где белое дерево, там белый человек... И вот запрятались чуди в свои жилища-норы подземные... и заживо захоронили себя". Такими легендами русские землепроходцы пытались объяснить причины, по которым в курганах встречаются срубы ("жилища" чуди), а древние копи расположены под землей.
К XVII в. летописные формы изложения событий на окраинах страны еще продолжают существовать, хотя в центре они уже полностью отмирают.
Из местных летописных источников этого времени наиболее интересны сибирские летописи. Всего их насчитывают около 40.
Большая часть сибирских летописей восходит к походам Ермака. Предполагается, что первую из них составили в 20-х гг. XVII в. в Тобольске по воспоминаниям ветеранов дружины Ермака. В 1622-1623 гг. в Соли Вычегодской была составлена "Строгановская летопись". В 1636 г. тобольский дьяк Савва Есипов составил летопись "О Сибири и Сибирском взятии" (Есиповская летопись).
Позднее появились "Записки к истории Сибири служащие" и "Новая Сибирская история" И. Черепанова; "Летопись г. Иркутска с 1652 г." П. Пежемского; "Краткая летопись Енисейского и Туруханского краев Енисейской губернии" (1594-1893 гг.)
А. И. Кытманова и др.. Все они содержат подробные описания быта и нравов народов Сибири. Например, в Есиповской летописи говорится: "По сих же реках жителствуют мнози языцы: Татаровя, Калмыки, Мунгалы, Пегая орда (нарымские селькупы), Остяки и Самоядь и прочия языци. Татаровя держит закон Мааметев, Калмыки же которого закону жили или отцов своих предание держат не ведомо... Пегая же орда, Остяки и Самоядь закона не имеют, но идолам поклоняются и жертву приносят яко богу... Они же Остяки одежду имеют от рыбы. Самоядь же ядят олени и всякой зверь и гад".
В архивах хранится много челобитных местным властям, в которых также содержатся определенные историко-краеведческие сведения. В большинстве это либо жалобы на притеснения властей (заявления о злоупотреблениях и взятках сборщиков ясака, жалобы на обеднение, просьбы о сложении недоимок), либо жалобы ясачных людей друг на друга. По многим из жалоб велись судебные дела, содержащие многочисленные и ценные данные о жизни и быте народов России. Например, в 1673 г. разбирался спор о "купчей" на "холопа". Ответчик показал: "В нашей же орде, у нашей братьи якутов, как покупаем друг у друга холопей мужиков и баб и девок и ребят, и приданных даем и емлем, а купчих и никаких писмяных крепостей на холопей до сего числа промеж нами не бывало".
Первым историком-краеведом Сибири иногда называют Семена Ульяновича Ремезова (1642 - около 1720), составителя "Чертежной книги Сибири". Карты Сибири ("Чертежные книги") составлялись в 1629, 1667, 1673 гг., но на них отсутствовали данные о местах обитания различных народов. Поэтому в "приговоре" Сибирского приказа 1696 г. указывалось, что на чертеже должно быть показано, "в котором месте какие народы кочуют и живут, также с которой стороны к порубежным местам какие люди подошли". Эту работу и выполнил С. У. Ремезов.
Он известен также как сборщик ясака, составитель плана Тобольска, строитель каменного кремля в Тобольске, живописец, расписавший часовню для водосвятия на р. Иртыше. Им была составлена серия карт с детальными этнографическими и некоторыми археологическими данными. Вся "Чертежная книга" была завершена к 1 января 1701 г. Наиболее интересна для историка-краеведа его карта, составленная в сентябре 1698 г., - "Чертеж всех сибирских градов и земель", на которой указаны места обитания различных народов Сибири с довольно точным определением мест их кочевок.
Помимо "Чертежной книги Сибири", Ремезовым в 1698 г. было создано "Описание о народах Сибири", которое получило известность по обширным цитатам в Черепановской летописи. Ее составил в 1759 г. тобольский ямщик Черепанов.