Глава вторая
По следам атомных ураганов…
От проникающей радиации, возникшей в результате взрывов атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, пострадали не только десятки тысяч японцев, но и несколько советских военных разведчиков.
Еще не стихли атомные ураганы над развалинами японских городов, а руководитель ГРУ генерал-полковник Ф. Кузнецов уже получил указание от начальника Генерального Штаба генерала армии А. Антонова добыть сведения о результатах первого применения американцами атомного оружия. Требовалось установить характер и объемы разрушений, добыть образцы грунта, воды, различных строительных материалов и других фрагментов живой и неживой природы.
Для того чтобы выполнить это распоряжение, нужно было направить в район бомбардировки офицеров военной разведки, способных оценить последствия атомных ударов.
В Токио у Кузнецова были люди, которые могли это сделать. Поэтому резиденту военной разведки в Японии подполковнику Константину Сонину был направлен приказ "принять срочные меры по обследованию действий атомных бомб в районах Хиросимы и Нагасаки. Результаты доложить". Такое же указание поступило помощнику военно-морского атташе СССР в Японии капитану 1-го ранга Анатолию Родионову.
Из сообщений американских радиостанций А. Родионов и руководитель разведаппарата ГРУ в Японии подполковник К. Сонин уже знали, что на Хиросиму и Нагасаки американцы сбросили какие-то новые авиационные бомбы, обладающие огромной разрушительной силой. В Хиросиме и Нагасаки погибло много людей и разрушены почти все жилые дома. Об этом писали местные газеты.
Разведчики понимали, что задача, которую Центр поставил перед ними, была важной.
Обследовать результаты атомных бомбардировок можно было, только выехав на место, где дымились развалины еще вчера красивых городов. Лишь побывав там, можно было увидеть, что же осталось после атомных взрывов от тех населенных пунктов, и собрать образцы грунта, воды и других предметов, подвергшихся воздействию нового оружия.
В начале сентября начальник ГРУ Ф. Кузнецов еще раз указал своему резиденту в Японии: "Необходимо заслать нашего человека или агента в Хиросиму для выполнения следующих задач…"
В августе резидентура не могла выполнить приказ Центра. Но после 2 сентября обстановка несколько прояснилась и такую поездку можно было организовать.
С первых же дней работы над книгой "ГРУ и атомная бомба" планировалось использовать только те факты, которые имеют безусловное документальное подтверждение. Это был основной принцип отбора материалов для подготовки книги. Такой подход был вызван тем, что, изучая материалы этой сложной проблемы, мне пришлось столкнуться с целым рядом уже устойчивых мифов о деятельности военных разведчиков по добыванию атомных секретов.
Понимая, что все факты проверить невозможно, было решено использовать в книге только те сведения, которые имеют документальное подтверждение. От этого правила не было ни одного отступления. Так произошло и с отбором сведений о поездках военных разведчиков в Хиросиму и Нагасаки после того, как они были подвергнуты атомным бомбардировкам.
В те дни обстановка в Токио менялась быстро: СССР объявил войну Японии, резидентура срочно перестраивала оперативную работу в соответствии с условиями войны. Однако война на Дальнем Востоке длилась не долго. В ходе Маньчжурской военной операции, которая началась 9 августа и продолжалась всего несколько дней, была разгромлена японская Квантунская армия, освобождены Маньчжурия и Северная Корея. Япония лишилась военно-экономической базы на материке. Она потеряла все возможности для продолжения войны и 2 сентября 1945 года подписала акт о безоговорочной капитуляции. Вот тогда и возникли условия для обследования последствий атомных бомбардировок японских городов.
Первая группа, которую возглавил подполковник Михаил Романов, выехала в Хиросиму и Нагасаки 13 сентября. В состав группы входили переводчик аппарата морского атташе лейтенант Николай Кикенин и корреспондент ТАСС Анатолий Варшавский, который часто и качественно выполнял различные задания военной разведки.
Это была не простая поездка по стране. Япония уже проиграла войну. Бомбардировки американской авиацией японских городов и различных промышленных объектов нанесли Стране восходящего солнца значительный материальный ущерб. Повсюду действовали ограничения в передвижении. Местные жители всех белых, независимо от национальности, называли американцами. Относились к ним враждебно и могли устроить любую провокацию.
Когда 14 сентября поезд прибывал в Хиросиму, Романов попросил своих товарищей проявлять в городе предельную осторожность.
Шел сильный дождь. Укрыться от него было негде. Железнодорожная станция была разрушена до такой степени, что узнать ее было невозможно. Город был похож на выжженную равнину с сохранившимися кое-где железобетонными зданиями.
Пройдя метров сто, офицеры ГРУ увидели подобие навеса и поспешили укрыться там от дождя. Под навесом сидел пожилой японец. Лейтенант Кикенин стал расспрашивать его о том, что произошло.
Японец рассказал, что 6 августа около 8 часов утра в Хиросиме было отменено угрожаемое положение и налета американских ВВС не ожидали. Но через 10 минут над городом появился американский самолет и одновременно с этим произошел ослепительный удар молнии, за которым последовал сильный взрыв. Людей обожгло лучами, они падали и умирали. Дома и мосты рушились…
В Нагасаки группа Романова прибыла 16 сентября. Погода снова была неблагоприятной. Непрерывно шел дождь, что не позволяло делать фотоснимки.
Нагасаки разделен большой горой на две части: старый и новый город. Бомба была сброшена над новым городом, который значительно пострадал от взрыва. В ближайших к разрыву бомбы районах никого не осталось в живых.
Разведчики проделали обратный путь в Токио с начальником санитарной службы 5-го американского флота генералом Вилкатсом, который утверждал, что в районе падения бомбы безопасно. Романов и члены его группы были глубоко убеждены в том, что это не так.
18 сентября посол СССР в Японии Я. Малик докладывал в Москву:
"В Хиросиму уже вылетел исполняющий обязанности военного атташе Романов. На днях по договоренности с американцами туда вылетает группа наших работников и наш кинооператор, которые осмотрят на месте последствия применения атомной бомбы, сфотографируют на кинопленку и подробно опишут все увиденное. Материалы из японской прессы тщательно подбираются. Однако, по мнению т. Деревянко (и я с ним полностью согласен), более целесообразно и желательно прислать из Союза 2–3 специалистов для исследования последствий применения атомной бомбы…"
Возвратившись в посольство, Романов и его товарищи подготовили отчеты о посещении Хиросимы и Нагасаки. Вернее, им пришлось писать два отчета. Один для руководства военной разведки, ппппппвторой для посла.
Я. М. Малик на основании данных группы М. Романова подготовил подробную докладную записку, которую направил министру иностранных дел В. Молотову. В этой записке посол сообщал в Москву следующее: не доверяя слухам и сообщениям местной прессы и "поставив перед собой задачу лично ознакомиться с действием атомной бомбы, группа сотрудников посольства в составе корреспондента ТАСС Варшавского, бывшего исполняющего обязанности военного атташе Романова и сотрудника морского аппарата Кикенина 13 сентября выехала в Хиросиму и Нагасаки. Настоящий сжатый очерк ограничивается записью бесед с местным населением и пострадавшими и кратким изложением личных впечатлений, без каких-либо обобщений и выводов".
В дополнение к отчету военных разведчиков прилагались переводы важнейших статей, опубликованных в те дни в японских газетах "Майнити" и "Асахи". Последней в том приложении была статья профессора Токийского университета Цудзуки, которая называлась: "Нет способов оказания помощи при ранении атомной бомбой". В ней, в частности, говорилось:
"Светило нашего медицинского мира не мог спасти жизнь молодой артистки, жены известного артиста Маруяма, который гастролировал со своей передвижной труппой в Хиросиме. Из 17 членов этой труппы 13 умерли на месте, остальные были доставлены в больницу при Токийском университете…"
На девятнадцатый день после ранения артистка умерла.
"В результате вскрытия, - сообщалось в газете, - во внутренностях обнаружены примечательные изменения. А именно: значительно поврежден костный мозг, являющийся аппаратом, производящим кровяные шарики, печень, селезенка, почки, лимфатические сосуды. Определенно, что эти повреждения абсолютно одинаковы с повреждениями, получающимися при сильном использовании рентгеновских лучей или лучей радия. Ранее считалось, что действие атомной бомбы двояко: разрушение от взрывной волны и ожоги тепловыми лучами. Теперь к этому прибавляются повреждения, нанесенные в результате действия излучающих веществ…"
В. Молотов написал на документах Я. М. Малика указание своему секретарю подготовить копии "тт. Сталину, Берии, Маленкову, Микояну + мне".
Осенью 1945 года информация о применении американцами атомного оружия в Японии заслушивалась на заседании Политбюро.
Отчетные материалы разведчиков о поездке в Хиросиму и Нагаски были направлены и руководству военной разведки. Удалось найти опись этих документов. В ней перечислены следующие материалы:
"Отчет о поездке - 6 листов.
О наблюдениях в Нагасаки - 5 листов.
О поездке в Хиросиму - 9 листов.
Материалы прессы по атомной бомбе - 10 листов".
Отчетные материалы военных разведчиков о поездках в Хиросиму и Нагасаки доставит в ГРУ подполковник М. Романов. Об этом резидент Сонин докладывал руководству ГРУ: "основные описательные материалы посещения Хиросимы и Нагасаки захвачены Романовым, который вместе с А. Варшавским посещал эти пункты специально изучая результаты воздействия атомных бомб".
В докладе в Центр К. Сонин писал: "крайне полезно получить фотоснимки Хиросимы и Нагасаки из Совкинохроники, кинооператор которой Прудников посетил и заснял эти места, разрушенные атомными бомбами".
К. Сонин тоже побывал в одном из поверженных японских городов. 29 сентября он докладывал в Центр: "Лично вылетал в Нагасаки… Как и следовало ожидать, никаких воронок в местах взрывов бомб не существует. По общему утверждению, разрывы происходили в воздухе. В радиусе до одного километра от эпицентра разрыва бомбы силой удара уничтожено все. Исключение составляют сохранившиеся коробки железобетонных зданий и мостов…" Далее К. Сонин докладывает: "мои фотографии, если выйдут, также и описание посещения Хиросимы вышлю очередной почтой. На свое фото рассчитываю мало из-за крайне неблагоприятных условий съемки…."
В начале ноября начальник ГРУ генерал-полковник Ф. Кузнецов, получивший все материалы разведчиков о последствиях атомных бомбардировок, направил письмо председателю Комитета по делам кинематографии при Совнаркоме Союза ССР Большакову. В нем излагалась просьба "выдать Разведывательному управлению Генштаба Красной Армии для ознакомления кинопленку разрушений японских городов Хиросимы и Нагасаки, причиненных атомными бомбами".
Большаков разрешил передать ГРУ этот фильм только "на один день". Видимо, спрос на фильм Прудникова был очень большой.
Глава третья
Хроника урановых проектов (1946–1948 гг.)
1946 г.
8 апреля на основании постановления правительства в поселке Сарово Мордовской АССР образовано конструкторское бюро № 11 (КБ-11). Главная задача - создание атомной бомбы. Начальником КБ назначен П. М. Зернов, главным конструктором и научным руководителем - Ю. Б. Харитон. Начато строительство атомограда Арзамас-16.
25 мая И. В. Сталин подписал проект постановления Совета Министров СССР "О плане развертывания работ КБ-11 при Лаборатории № 2 АН СССР".
19 июня советская делегация внесла в Комиссию ООН по атомной энергии проект Международной конвенции "О запрещении производства и применения оружия, основанного на использовании атомной энергии, в целях массового уничтожения".
7 августа состоялось заседание Специального комитета при Совете Министров СССР. На заседании рассматривались вопросы о выборе места строительства мощного циклотрона, о проектировании и сооружении мощного резонансного ускорителя электронов, о производстве установок и приборов для измерения радиоактивности, об охране специальных объектов, об использовании ученых-физиков и специалистов и т. д.
Проекты Постановлений по большинству вопросов были представлены для утверждения И. В. Сталину.
16 декабря ученый секретарь Научно-технического совета при Совете Министров СССР Б. С. Поздняков направил начальнику Первого Главного управления Б. Л. Ванникову докладную записку о направлениях использования атомной энергии в мирных целях.
25 декабря в Лаборатории № 2 пущен первый в Европе и Азии исследовательский уран-графитовый реактор Ф-1, осуществлена самоподдерживающаяся цепная реакция.
В конце года президент США Г. Трумэн заявил: "Хотим мы этого или не хотим, мы обязаны признать, что одержанная нами победа возложила на американский народ бремя ответственности за дальнейшее руководство миром…"
1947 г.
Английское правительство принимает решение о создании собственного ядерного оружия, не желая зависеть от США.
19 июня Совет Министров СССР определил основные задачи испытания первой советской атомной бомбы.
1948 г.
Летом 1948 года произведена реорганизация конструкторских отделов КБ-11. Было создано два конструкторских сектора НКС-1 и НКС-2. Первый возглавил генерал-майор Н. Л. Духов, приехавший в Саров с Кировского завода в Челябинске. Второй - капитан I ранга В. И. Алферов, бывший директор торпедного завода на Каспии. Через два года будет создан единый конструкторский сектор во главе с Н. Л. Духовым. Сотрудники одиннадцати отделов сектора решали следующие задачи:
- разработка баллистического корпуса бомбы и ее документации;
- разработка атомного заряда;
- разработка системы автоматики бомбы;
- создание системы электрического инициирования заряда;
- разработка контрольно-стендовой аппаратуры, радиоконтрольной аппаратуры и т. д.
ЧАСТЬ VI
На пути к супербомбе
В то время, как Роберт Оппенгеймер в США и Игорь Курчатов в СССР создавали первые атомные бомбы, основанные на получении энергии при делении атомов изотопа урана, другие физики искали пути создания более мощной водородной бомбы.
Отцом американской водородной бомбы станет Эдвард Теллер. Советскую супербомбу создадут ученые, которыми руководил Андрей Сахаров.
Теллер и Сахаров шли к своим целям разными путями и добились разных результатов.
Теперь уже известно, что на начальном этапе своих исследований Теллер допустил ошибку. Советская разведка добыла первые расчеты американского физика, в которых эта ошибка еще не была выявлена. А. Сахаров смог найти свое решение сложной научной проблемы.
Технические документы по созданию атомного и водородного оружия были сложными поисками путей обуздания колоссальной энергии. Любые документы о результатах экспериментов представляли большой интерес для науки. В погоне за такими секретами американцы в конце войны создали группу специальной технической разведки, которая действовала в Европе…
Глава первая
Охота за гениями
В январе - феврале 1945 года советским военным командованием была проведена тяжелая, но успешная Висло-Одерская операция. В ней принимали участие войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Им содействовали отдельные части из других фронтов. Цель операции - разгромить немецкие группы армий "А" и "Центр", завершить освобождение Польши и обеспечить выгодные условия для удара по Берлину.
Эта операция должна была также решить важную политическую задачу - оказать помощь англо-американской группировке, которая несла большие потери в боях против немецко-фашистских войск в Арденнах и Эльзасе.
В 1943 и начале 1944 года американцы не торопились открывать второй фронт, опасаясь, что войска генерала Эйзенхауэра могут столкнуться с применением нового радиоактивного оружия, которое якобы было или могло быть у немцев. Причин тому было много. В советской исторической литературе считалось, что американцы и англичане делали это преднамеренно для того, чтобы СССР и фашистская Германия в боях на восточном фронте максимально истощили свои ресурсы и ослабили друг друга. Это жесткое, но несомненно обоснованное утверждение. Однако по непонятным причинам в исторических исследованиях тех лет, посвященных проблеме второго фронта, не учитывался фактор возможного использования Гитлером против союзных войск атомного оружия. Такие опасения в США действительно существовали. Высшее американское военное командование на основе докладов своей разведки (которые были далеки от истины) не исключало, что войска генерала Эйзенхауэра могут столкнуться с применением немцами нового радиоактивного оружия. По заданию Военно-политического комитета США группа ученых в составе физиков Конанта, Комттона и Юри, которым помогали сотрудники "Манхэттенского проекта", изучала проблему подобной радиоактивной опасности. На основе их заключений для войск была даже заказана большая партия портативных счетчиков Гейгера-Мюллера. Л. Гровс предложил послать в Англию офицера с поручением предупредить Д. Эйзенхауэра о возможной угрозе. Л. Гровс подготовил проект письма для Д. Эйзенхауэра и направил его генералу Д. Маршаллу с запиской следующего содержания:
Военное Министерство
Управление инженерных войск, Вашингтон
22 марта 1944 г.
Начальнику генерального штаба
1. Радиоактивные вещества обладают весьма эффективным поражающим действием. Немцы, которым известно об их существовании, могли наладить их производство с целью использования в качестве оружия. Возможно, это оружие будет внезапно применено против союзных войск при их вторжении на побережье Западной Европы.
2. По мнению большинства специалистов, вероятность их применения невелика, но, если, они все же будут применены и какая-либо воинская часть подвергнется их внушающему страх воздействию, может возникнуть сложная обстановка.
3. Предлагаю направить генералу Эйзенхауэру письмо, проект которого прилагается.
Приложение: Проект письма.
Генерал-майор Л. Р. Гровс
Письмо Л. Гровса генералу Д. Эйзенхауэру выглядело так:
Англия, Лондон22 марта 1944 г.
Ставка главнокомандующего экспедиционными силами союзников
Генералу Д. Эйзенхауэру
Дорогой генерал!
С целью довести до Вашего сведения подробности возможного использования противником против Ваших войск некоторых веществ направляю к Вам майора А. Питерсона… Его задача состоит в ознакомлении Вас, Вашего штаба и того, кого Вы еще сочтете нужным, с упомянутыми обстоятельствами. Вопрос является в высшей степени секретным.
Искренне Ваш начальник генерального штаба