В отличие от тамплиеров, в орден меченосцев вступала немецкая знать. Из "Истории Ливонии с древнейших времен" мы узнаем, что: "В состав братьев-рыцарей принимались лица лишь дворянского, рыцарского рода; до приема рыцарь должен был клятвенно удостоверить, что он дворянин, снискал звание рыцаря там-то и там-то (орден никого не возводил в звание рыцаря), рожден в законном браке, холост, не принадлежит ни к какому другому ордену, не заражен никакою болезнию и никому ничего не обещал до вступления в орден. После такой клятвы вступающий произносил четыре обета и тогда был торжественно принимаем в орден, причем на него возлагали рыцарский плащ, перепоясывали поясом, давали полное вооружение: щит, меч, копье и палицу, давали три лошади и назначали оруженосца для прислуги. Оружие давали прочное и хорошее, но без всяких украшений. Одежда брата-рыцаря состояла из длинного белого кафтана и белого плаща, на левой стороне которого на груди нашивался красный крест и под ним красный меч (тамплиеры меча не нашивали, чем и отличались от ливонских рыцарей).
В братья-священники принимались лица, приобретшие до поступления духовный сан. Они могли быть и не дворянского рода, но обязаны были дать рыцарские обеты (кажется, что обета о борьбе с неверными они не давали). Стол и одежду, состоявшую из узкого, застегнутого белого кафтана с красным крестом на груди, они получали от ордена. Братья священники сопровождали братьев-рыцарей в их походах; со своими клириками совершали богослужение в церквах и пользовались в ордене особым почетом; за стол они садились рядом с магистром и им прислуживали первым. Ни один брат не мог исповедоваться ни у кого, кроме орденского брата-священника, и только от брата священника мог получить отпущение грехов".
К служащим братьям ордена Меча относились свободные простолюдины, произносившие при вступлении в орден такие же обеты, как и рыцари. Среди служащих были оруженосцы рыцарей, которые выполняли в боях роль стрелков из арбалетов, а также ремесленники. Как и в ордене тамплиеров, у меченосцев были так называемые "собратья" (confratres), которые не приносили никаких обетов и клятв, но жили на орденских землях й давали ордену свое имущество.
Орден управлялся великим магистром, которого выбирал капитул. Военными делами ордена заведовал маршал, а финансовыми - казначей. В замках всей полнотой власти обладали комтуры, в распоряжении которых находилась община из примерно двух десятков рыцарей-монахов, а также гарнизон, состоящий из сотни-другой воинов. Свои замки меченосцы называли домами. Все братья из одного замка составляли конвент. Собранье братьев конвента называлось капитулом. Капитулы были частные и генеральные, на которые созывался весь конвент для решения наиболее важных вопросов. Магистр, хотя и созывал капитул, только выслушивал мнение братьев, но поступал всегда самостоятельно.
Вся система копировала организацию могущественного ордена тамплиеров с той лишь разницей, что меченосцы подчинялись духовной власти епископа. Несомненно, этот пункт входил в план, разработанный дальновидным Альбертом и утвержденный римским папой. Хотя, как показала дальнейшая история, это не уберегло епископа от разногласий с орденом.
На первый план выступала военная функция ордена. Были в уставе тамплиеров пункты, которые связаны с положением братьев в Ливонии. Так, параграф 57 гласил: "Это вооруженное рыцарское братство может убивать врагов креста без греха". Самое главное, что далее говорилось: "вам могут принадлежать земли, и вы можете держать мужей (вассалов), крестьян и поля, и владеть ими с полным правом". Этот параграф наделял орден правами государя в завоеванных землях. Согласно же параграфу 58 меченосцы, жившие по уставу тамплиеров, могли в своих землях собирать церковную десятину с населения.
Братья Меча должны были постоянно бороться с язычниками. Поэтому они неустанно строили крепкие замки, устраивали кузницы и оружейные склады. Меченосцы несли главные потери в боях с упорными язычниками. В результате, они потребовали у епископа третью часть всех земель, захваченных у местных жителей, в собственное владение, на что и получили разрешение. Количество орденских замков постепенно росло. Рыцари собирали подати в своих владениях, свозили в замки захваченное в походах добро. Помня о Боге, они не забывали и о мирских благах. Их сила и богатство неуклонно возрастали.
Орден воинства Христова, возникший в 1202 году, не мог насчитывать большого количества рыцарей. Известно, что епископ Альберт как раз в тот год уехал в Германию, оставив в Риге незначительное количество пилигримов. Нужно было ждать прибытия епископа, который привез очередную партию крестоносцев для службы в далеком краю ливов. Скорее всего, из них и пошли первые братья Ордена воинства Христова в Ливонии. Численность ордена меченосцев никогда не была очень велика, хотя точных данных нет. Некоторые историки оценивают количество братьев-рыцарей в период расцвета ордена в Ливонии примерно в 80-100 человек.
Стоит напомнить, что начало тринадцатого столетия было временем наивысшего религиозного подъема в Европе. Продолжалась эпоха крестовых походов, расцвета достигла рыцарская культура. Велики были влияние, сила и слава известных орденов в Святой земле. Римский папа приравнял поход в Ливонию к походу в Святую землю. Это должно было подействовать на немецких рыцарей. Несомненно, что часть из них прибыла в Ригу с самыми искренними намерениями и с верой в благую цель миссии, чтобы послужить Богу в языческом крае, посвященном деве Марии.
Несомненно и другое: среди братьев ордена встречались авантюристы, отягощенные множеством грехов на родине, неистовые охотники за трофеями и просто рыцари, жаждавшие славы, подобной славе рыцарей Тевтонского ордена или тамплиеров. С такой буйной братией трудно было справиться магистрам. Даже суровая воинская дисциплина не могла обуздать страстей некоторых меченосцев. Впрочем, это одинаково относится и к блестящим французским рыцарям, служившим в рядах тамплиеров. Одним из страшных преступлений против устава было невыполнение приказаний командора. Так, известно, что один из братьев, вместо того, чтобы ответить на приказанье "во имя Бога", сказал тому: "Может быть, я это сделаю", за что и был лишен рыцарского одеяния. Точно так же устав предписывал тамплиерам не гневаться, говорить учтиво. Но в то же время во французском языке сохранились выражения "jurer comme un templier" ("ругаться, как тамплиер") или "boire comme un templier" ("пить, как тамплиер"). Надо полагать, что особой вежливостью суровые немецкие рыцари в языческом краю, тем более, не отличались.
Центрами ордена сделались Рига, а затем и Венден, где собирался орденский капитул, то есть собрание всех братьев ордена. Сегодня это город Цесис в Латвии на живописных берегах Гауи в 90 километрах от Риги.
Жизнь братьев Меча была суровой. Поход следовал за походом. Зимой по льду, летом по лесным дорогам отправлялись рыцари в окрестные леса на поиски некрещеных язычников. Бывало, едва дав отдохнуть коням от одного набега, меченосцы мчались в следующий бой. Мечи крестоносцев не просыхали от пролитой крови.
Но монах не может убивать. Как же совместить монашескую жизнь и рыцарские подвиги? Святой Бернар Клервосский, пламенный идеолог крестовых походов, подчеркивал различие войны мирской и войны священной. Для воинствующих монахов он сделал различие между понятиями homicidia (человекоубийство) и malicidia (убиение зла). Крестоносцы несут не только крест, но и меч Господа.
Так или иначе, план Альберта претворился в жизнь. С появлением ордена Братьев воинства Христова в Ливонии епископ приобрел постоянное, достаточно дисциплинированное, особенно по сравнению со светскими рыцарями, войско, с помощью которого началось завоевание всего края. Уже через пять лет после основания братья Меча представляли собой достаточно самостоятельную силу, с которой пришлось считаться и самому Альберту.
Судьба первого магистра
Упомянутые братья избрали себе тогда магистром искуснаго мужа, по имени Винно, который должен был "творить брань людемъ" и верно управлять их союзом.
Ливонская хроника Германа Вартберга
О жизни первого магистра меченосцев Венно фон Рорбаха известно очень немногое. Облик его едва различим за туманной завесой минувших веков. Имя его в источниках пишется по-разному: Wenno, Wynno, Winne. А его полное имя Венно фон Рорбах - только предположение историков. Род его, вероятно, проживал на территории современной земли Северный Рейн - Вестфалия, хотя и это снова гипотеза. Историки считают, что Венно был избран магистром недавно образованного ордена Братьев воинства Христова не позднее 1204 года. Это были наиболее трудные и суровые времена для молодого ордена. Ощущалась постоянная нехватка людей в Ливонии, где вокруг жили языческие народы, с которыми орден вел непримиримую борьбу.
Автор Ливонской рифмованной хроники так пишет о первом магистре меченосцев:
Один герой благочестивый,
Он звался Венно, стал у них
Магистром, в помыслах своих
Он христианству был опорой.
В его же время был построен
Прекрасный замок Зегевальден,
В котором в мире пребывали
И стар, и млад. Потом герой
С усердьем выстроил другой
Дом братьев - гордый замок Венден,
Что поднялся в краю у леттов.
Когда он помощи желал,
Ее всегда он получал.
Большим был наделен умом
И в Ашерате братьев дом
Тогда же он построил вскоре.
В первые годы существования ордена меченосцы построили свои собственные замки на территории современной Латвии: в Зегевальдене (Сигулда), Вендене (Цесис) и Ашерате (Айзкраукле). Обычной же резиденцией первого магистра был замок меченосцев в Риге.
Магистр выполнял пункты устава, разрешавшие ордену владеть землями. И не только. Уже при первом магистре меченосцы имели свои земли и давали их своим людям в лен. Сохранился краткий документ на латинском языке, согласно которому магистр Венно отдал в лен ливскому старейшине Манегинту и его братьям земли. Приведем его текст:
Maneginten et suis fratribus eorumque haeredibus a magistro Wenno super duobus agris sitis apud antiquum Castrum Ydoven cum agris dictis Pondekeren et super insula Grebasze cum quinque insulis sitis apud paludem et rivulum, qui Slouke nuncupantur.
(Манегинту и его братьям, и его наследникам от магистра Венно [в дар] два поля, которые находятся у старого замка Идовен, с полем, называемым Пондекерен, и остров Гребажи, а также пять островов, находящихся у болот и речки, называемой Спока.)
Под островами здесь, скорее всего, понимаются возвышенные участки земли на заболоченных берегах рек. Этот документ датируется временем между 1207 и 1209 годом. Больше никаких письменных свидетельств об административной деятельности магистра братьев Воинства Христова не сохранилось.
Венно также выполнял функцию главнокомандующего силами ордена и союзниками. Известен факт, когда магистр лично собирал поход. Это произошло зимой 1208 года, когда эсты вторглись на земли крещеных леттов и осадили замок Беверин. Во время осады на замковый вал поднялся священник, который, играя на неком музыкальном инструменте, запел молитвы. Это смутило нападавших эстов, напуганных силой нового Бога леттов, дающего им радость посреди жаркой битвы. Эсты отступили, опустошая округу. А летты обратились за помощью к меченосцам. Хроника Генриха Латвийского повествует:
"Они послали ночью к Венно (Wennonem), магистру рыцарства христова, в Венден, где он был тогда, и просили притти со своими преследовать эстов. Венно созвал всех лэттов по окрестностям, с наступлением утра пришел в Беверин, но обнаружил, что войско язычников давно ушло, и гнался за ними весь тот день. В следующую ночь ударил сильный мороз, и так как почти все кони захромали,дог-нать врагов не удалось. Перебив скот и отпустив пленных, они бежали, не дожидаясь битвы. Так и вернулись обе стороны по домам".
Это единственное упоминание о возглавляемых лично магистром походах. Возможно, и даже, скорее всего, были и другие небольшие походы, которые не удостоились внимания хронистов.
Но не в походе суждено было погибнуть магистру меченосцев. Его убийцей стал брат ордена Викберт фон Зост, называемый в Ливонской рифмованной хронике "собакой из Зоста" ("von Sösat einen hunt gebür"). Своенравный рыцарь, судя по всему, не соблюдал орденского устава, за что и был заключен в темницу в Вендене. Затем внешне он образумился и обещал впредь с покорностью служить ордену. По распоряжению Венденского комтура он был отпущен. Трагедия уже была близка.
* * *
Случилось это в Риге в 1209 году. Однажды оруженосец Викберта пришел просить самого магистра Венно пожаловать к рыцарю лично, поскольку он имеет сообщить ему нечто важное, имеющее значение для всего ордена. Магистр и священник Ордена, Иоанн, направились в жилище Викберта, и поднялись к нему по лестнице. Рыцарь принял их со смиренным видом. Лишь глаза его злобно поблескивали, когда он поднимал взгляд. В скромной комнате они остались втроем. Магистр Венно спросил: "Что за спешное дело, о котором брат хочет говорить?" "Да, господин магистр, есть дело, тянуть с которым я уже не могу" - ответствовал Викберт глухим голосом. После этих слов он порывистым движением схватил свою страшную секиру, с которой никогда не расставался, и молниеносно ударил магистра в голову. Фонтаном хлынула кровь, залив белый плащ и смешавшись с алыми знаками креста и меча, которые отличали меченосцев. Магистр рухнул на пол.
Священик поднял руку, не смея верить глазам, видевшим такое неслыханное злодеяние. Вторым ударом топора Викберт снес голову Иоанна, которая с глухим стуком упала и откатилась в угол комнаты. Обезглавленное тело священника навалилось сверху на бездыханного магистра. Весь забрызганный кровью, стоял Викберт, тяжело дыша и опустив оружие. В тот миг, как будто пелена спала с его глаз, рассудок прояснился, и он понял, какое страшное преступление он совершил. Отбросив топор и стараясь не поскользнуться в луже крови, растекшейся на полу, он выскочил на улицу. Ужасен был облик убийцы. Блуждающий взгляд, растрепанные волосы и борода, руки и лицо, забрызганные кровью. Викберт бежал узкой улочкой к церкви. За ним бросились несколько братьев ордена, уже узнавшие о преступлении.
Убийца заперся в маленькой часовне. Братья принялись ломать дверь. На улице начали собираться горожане. Весть об убийстве магистра меченосцев облетела Ригу с быстротой молнии. Это было неслыханно! Люди в оцепенении смотрели на часовню. Через некоторое время братьям удалось ворваться внутрь. Оглушенный произошедшим, Викберт не смог долго сопротивляться, и братья связали его руки толстой веревкой. Когда из часовни вывели окровавленного убийцу, народ ахнул. В толпе раздались крики: "Убийца! Убийца! Смерть!" Викберт невидящим взглядом окинул окружавших его братьев и горожан и, опустив голову, медленно направился сквозь толпу в сопровождении трех вооруженных братьев.
Суд был скорым и неумолимым. Убийцу магистра приговорили с мучительной смерти на колесе. Когда Викберта привязали к колесу, и палач замахнулся, чтобы нанести первый удар железной палицей, никто из собравшихся горожан не пожалел человека, совершившего такое страшное злодеяние.
Полоцк и его вассалы в войне 1203-1216 гг.
Итак, в 1202 году против язычников Прибалтики был объявлен крестовый поход. В Ливонию вместе с епископом Альбертом прибыли уже не мирные проповедники, а крестоносцы. Одновременно с этим немцы основали крепость Ригу, в устье Двины, то есть непосредственно на пути у полоцких купцов. Это не могло не сказаться на тех договоренностях, которые заключал еще простой проповедник Мейнхард с князем Владимиром Полоцким, даже если таковые и были. Ведь теперь речь явно шла уже не о христианском просвещении вассалов Полоцка, а о военном захвате немцами края. А Владимир все еще медлил. Слишком большие выгоды сулил для него торговый мир с немцами, чтобы так просто отказаться от него. На полоцкого князя давило вече, да и сам он боялся вступать в открытый конфликт с силой, за которой стояла вся католическая Европа.
Но ситуация накалялась. Обложенные десятиной в пользу латинской церкви ливы оказались под двойным гнетом, причем в тот момент именно немцы выступали реальными защитниками ливов от нападений земгалов, латгалов и эстов, как и было положено сеньору. Это была, пожалуй, первая серьезная ошибка Владимира Полоцкого, полностью отдавшего на откуп немецким поселенцам защиту своих западных рубежей. Взрыв произошел в 1203 году. Новый ливский "старейший" князь Каупо отказался признать вассалитет Полоцка и отправился искать будущее Ливонии к римскому папе.
* * *