Довольно много фруктов в период весеннего авитаминоза получали младшие сыновья Александра II – великие князья Сергей (17 лет) и Павел (14 лет). Ежедневно для них отпускалось 15 апельсинов. Вероятно, упор на апельсины делался не без влияния придворных медиков, поскольку в апельсинах, как известно, довольно много аскорбиновой кислоты. В мае им продолжали ежедневно выдавать только апельсины и виноград. С июня молодым людям оставили только апельсины. 1 июля 1874 г. в кондитерской ведомости, наряду с виноградом и апельсинами, впервые упомянута земляника. Со 2 июля царский двор перешел исключительно на земляничную "диету". Других ягод или фруктов к столу не подавали. В конце августа разнообразие сезонного "фруктово-ягодного меню" стало максимальным. К столу подавались свежие персики, французские сливы, виноград, земляника, вишни шампанские. Наряду с пуншем-гляссе впервые упоминаются пунш-виктория и неаполитанский шоколад.
Пунш-виктория (современный рецепт)
Сухая заварка черного чая – 4 ч. ложки, гвоздика – 2 цветка, измельченная кора корицы – 1 щепотка, вода – 1 л, сахар – 300 г, красное сухое вино – 1 л, ром -/2л, лимон – 2 шт.
Способ приготовления: Засыпьте в эмалированную посуду черный чай, добавьте гвоздику и корицу. Залейте смесь кипятком, через 7–10 мин все процедите, перелейте в другую посуду, добавьте сахар, столовое красное вино, ром и лимонный сок.
Спецы Кондитерской части сопровождали императоров во время их вояжей. Так, когда Николай II стал постоянно отдыхать в финляндских шхерах, то на царском камбузе яхты "Штандарт" установили все необходимое кухонное оборудование для специалистов Кондитерской части.
Одной из задач кондитеров было обеспечение царского пятичасового чая свежими бисквитами и печеньем. Решал эту задачу "пекарь их величеств, с неизменной наружностью жен-премьера из Михайловского театра", который важно проносил подогретые московские калачики и соленые витые батоны мимо офицеров яхты. По свидетельству одного из офицеров, "кондитер убирал горки с конфетами, а старый гоффурьер Ферапонтьев, очень похожий на председателя Правительствующего сената, в строгом, синем с золотыми пуговицами, сюртуке и в белом крахмальном галстуке, вынес вахтенному начальнику и нянюшкам горсть свежего миндаля в бархатистой зеленоватой шелухе".
Офицеры яхты с иронией отмечали выражение "величайшего священнодействия на лице", когда царский пекарь пробегал в царскую рубку "со своими булками".
Однако команда яхты и кондитеры, к взаимному удовольствию, быстро нашли общий язык. Особенно это касалось вахтенного начальника, который во время "собачей вахты" (в российском флоте таковой традиционно принято считать ночную вахту, длящуюся с полуночи до 4 часов утра) мог наблюдать, как в царской хлебопекарне начинается "жаркая работа. Сам старший пекарь их величеств, господин Ермолаев, с засученными руками, чисто выбритыми до локтей руками, командуя своими мальчишками-учениками, лепил что-то из теста. И было принято, что хлебопек часа в два ночи выносил вахтенному начальнику тайком парочку горячих булочек, тарталетку из рассыпного, тающего во рту песочного теста с ароматной малиной в ней, и почтительно просил отведать своих изделий". По мнению флотских офицеров, "Ермолаев был отличным мастером. К высочайшему чаю подавались всегда прекрасные печенья, маленькие, с копеечку, калачики, молочные розанчики, удивительные слоеные булочки и витые соленые батоны, которые, разогретые, получались просто объеденье".
Именно в Кондитерскую часть шли фрукты из царских оранжерей. Оранжереи и парники имелись почти при всех императорских резиденциях. Прямо оттуда пупырчатый молодой огурчик или ранняя клубника попадали на царскую тарелку. Для эффективной работы оранжерей и парников в них регулярно вкладывали значительные средства. Например, при Александре III только в Гатчине на постройку оранжерей потратили: на 12 новых парников в 1883 г. – 2480 руб.; фруктовую оранжерею в 1888 г. – 24 000 руб.; оранжерею для персиков в 1889–1890 гг. – 55 500 руб. Обратите внимание на огромные суммы, потраченные на фруктовые оранжереи. Столь крупные затраты обусловлены тем, что они подчас круглогодично отапливались и должны были хорошо держать тепло, что позволяло садовникам ранней весной "подносить" императрицам раннюю землянику и клубнику, получая свои традиционные 2 руб. "на чай".
Винная часть императорской кухни
Вторая часть императорской кухни занималась "винами и питиями". Ее возглавлял смотритель, у которого было три помощника, сложное делопроизводство вели два писца, а тяжелую работу выполняли "работники" (8 чел.). Всего 14 человек.
Вторая кухонная часть, безусловно, занимала важнейшее место в повседневной жизни императорских резиденций. Понятно, что знатоков и любителей хорошего спиртного при российском Императорском дворе традиционно хватало. О внимании к этой части кухонного комплекса говорит и то, что в бюджете Двора расходы на приобретение спиртного всегда шли "отдельной строкой".
Что и сколько пили при Императорском дворе?
Если посмотреть перечень напитков, подававшихся к столу Елизаветы Петровны в начале 1740-х гг., то там упоминаются водки разных названий: приказная, коричная, из красного вина, гданьская, боярская водка. Из вин приводятся такие названия: "простое вино", "французское вино", шампанское, сект, рейнвейн, пиво, мед, квас.
Документы 1852 г. свидетельствуют о сохранении традиции пушкинской эпохи начинать обед с сухих вин, а заканчивать его холодным шампанским, впрочем, его могли подавать и по требованию гостей перед жарким. Шампанское, естественно, подавалось со льда.
Конечно, императорский погреб располагал самым широким ассортиментом напитков. В 1849 г. только шампанского из погребов Зимнего дворца выпили 2064 бутылки, из них для "Его Величества" выдали 950 бутылок: 213 бутылок выпили в январе во время новогодних праздников. Наиболее популярными марками вин были "Медок" (красное бордоское вино из района Медока), "Мадера", шампанское разных марок, популярный среди фрейлин "Барзак" (белое бордоское вино из Ле Бланша), "Шато-Лафит" (бордоское), испанский "Херес", "Го-Сотерн" (белое бордоское вино), "Сен-Жюльен" и другие сухие бордоские вина. Большую часть этих вин покупали через Английский магазин – первый универсальный магазин столицы, находившийся на углу Невского проспекта и Большой Морской улицы.
В императорских погребах хранились большие запасы коньяков, водок ("французской", "сладкой Ланга", "водки Асорта" водочного заводчика Гартоха), а также измеряемого ведрами (в бочках) "простого вина", то есть хлебной водки, которую выдавали "в порцию" нижним чинам.
Каков был ассортимент спиртных напитков на "Собственном" Императорском столе? В качестве примера возьмем период конца 1880-х гг. В дворцовых ведомостях четко фиксировалось, сколько и каких напитков заказывалось в повседневном обиходе императорской семьи. Например, на праздничный предновогодний обед 31 декабря 1885 г. "к Собственному обеду с гостями" заказали 25 бутылок различных алкогольных напитков. Ассортимент был разнообразен: 5 бутылок вина ("Мадеры" – 2, "Хереса" – 1, "Шато-Лафита" – 2), 1 бутылка шампанского "Цесаревич", 2 бутылки с экзотическими напитками с родины императрицы Марии Федоровны (по бутылке "Шлоса" и "Аквавита датского") и 3 бутылки различных водок (по бутылке "Датского джина", кюммеля "Кристаль" и "Английской горькой"). На десерт подали 4 бутылки ликеров: "Чая японского", "Кофейной эссенции", "Шартреза" и "Мараскина" – и даже самодельную наливку от флигель-адъютанта графа С. Д. Шереметева. Кроме спиртных напитков, к столу подали пиво (3 бут.), хлебный (3 бут.) и яблочный (2 бут.) квасы. Также к столу подавались сельтерская и содовая вода.
В обычные дни все было скромнее. Так, уже 1 января 1886 г. к "Собственному обеду" подали всего 10 бутылок: четыре бутылки различных вин (2 бут. "Шато-Лафита", по 1 бут. "Мадеры" и "Хереса"), бутылку шампанского "Цесаревич", бутылку пива и 3 бутылки кваса. 17 января 1886 г. к царскому столу в течение всего дня (завтрак, обед и ужин) продали 11 бутылок. Причем спиртное содержалось только в 4 бутылках (по 2 бут. французского шампанского "Брон-Мутон Сегеж" и мадеры "Крона"), в остальных 7 бутылках – различный квас (3 бут. яблочного и 4 – хлебного кваса). Говоря о десятках бутылок спиртного, поданных к "Собственному столу", следует понимать, что за этим столом, как правило, находилось до десятка человек, а в праздничные дни и до нескольких десятков.
Напитки могли подаваться "по требованию" и вне стола, по официальной формулировке, "в продолжение дня". Так, 2 января 1886 г. на "Собственный завтрак" и "в продолжение дня" заказали бутылку "Английской горькой", 2 бутылки вина ("Шато-Лафит" и "Мадера" 1883 г.) и бутылку портвейна "Регенсберг" 1859 г., всего 5 бутылок.
Поскольку в царской семье подрастали мальчики, то спиртное заказывали и они. Например, 1 января 1886 г. в комнаты цесаревича Николая, которому шел 18-й год, было подано по его просьбе 2 бутылки вина ("Шато-Лафит" и "Мадера"), 14 бутылок кваса (12 бутылок яблочного и 2 хлебного) и 1 бутылка пива. Видимо, в этот день молодежь "отходила" от ночных новогодних гуляний. 17 января 1886 г. цесаревичу подали "Лафит № 2" 1883 г. и шампанское "Эль-Бас".
При Императорском дворе было установлено "винное довольствие" и для отдельных персон, которые пользовались правом заказывать себе спиртное из дворцовых подвалов в собственные комнаты. Персоны соответствовали совершенно разным уровням. Одна из камер-юнгфер Марии Федоровны ежедневно заказывала себе по бутылке "Шато-Лафита" и пива. Фельдшер Чекувер, которого высоко ценил Александр III, с 1 по 17 января 1886 г. выпил 32 бутылки пива и 4 бутылки "Английской горькой" (в среднем по 2 бутылки в день, и, что характерно, пиво с водкой, хорошо известный многим в России коктейль).
Традиция щедрого "винного довольствия" придворных сложилась еще в XVIII в. По словам графа Ф. Г. Головкина, камер-юнкера при Дворе императрицы Екатерины II: "Неуместная щедрость препятствовала сбережениям, которые сами по себе казались малозначительными, но взятые вместе заслуживали самого серьезного внимания. Я раз присутствовал при предложении, сделанном императрице обер-гофмаршалом князем Барятинским и касавшимся отмены весьма разорительного, хотя и пышного обычая, подробности которого покажутся даже мало правдоподобными, а именно: при каждой смене службы, то есть через две недели, в комнату каждого из придворных приносили по две бутылки известных марок столового вина и по одной бутылке всякого сорта ликеров, что, насколько мне помнится, составляло шестьдесят бутылок на каждого, не считая английского пива, меда, минеральных вод и пр. Это расточительство было тем более вопиющим, что никто из нас не дотрагивался ни до каких напитков, кроме шампанского, смешанного с сельтерской водой, которое мы пили в жаркие дни, так что этот обычай приносил пользу только прислуге. Императрица сначала терпеливо выслушала речь Барятинского, а потом оборвала его словами: "Я вас прошу, милостивый государь, никогда не предлагать мне экономию свечных огарков; это, может быть, хорошо для вас, но мне это не приличествует"".
Эти традиции сохранялись и в XIX в. Например, начальник личной охраны Александра III, генерал П. А. Черевин, был пьющим и хлебосольным хозяином. Конечно, за счет Гофмаршальской части. Со временем в его квартире в Кухонном корпусе Гатчинского дворца постепенно возник своеобразный клуб. Туда имели доступ не только министры и сановники, но и "простые смертные", которые были по душе генералу. Фактически Черевин держал открытый стол, который не стоил ему ни копейки, поскольку все необходимое поступало бесплатно из дворцовой кухни, буфета и погреба.
При Императорском дворе ежемесячно подводились итоги расхода спиртных напитков за месяц. Так, за первую половину января 1886 г. (с 1 по 17 января) выпили 808 бутылок различных напитков. Из них "Шато-Лафита" – 39, мадеры "Крони" – 49, очищенного вина (проще – водки) – 118 бутылок и пива – 602 бутылки. Как свидетельствуют беспристрастные документы, абсолютными лидерами среди подаваемых напитков при Императорском дворе времен Александра III были "простонародные" водка и пиво. Или водка с пивом. За это же время израсходовали 39 бутылок 95-процентного спирта. Спирт шел на хозяйственные нужды, в основном на спиртовки, на которых подогревались кушанья. Ну и, наверняка, даровой спирт не обходила своим вниманием прислуга.
Основная часть императорских винных подвалов опустошалась на больших официальных церемониях и праздниках. На большом балу в Зимнем дворце 30 января 1886 г. хозяева и гости выпили 818 бутылок, в основном – шампанского и вина.
Шампанское пили разных сортов. Но если за "Собственным столом" в 1880-х гг. преобладало отечественное шампанское "Цесаревич", то на публичных балах преобладали французские марки. Император Александр III не стремился навязывать свои вкусы утонченному столичному бомонду. Шампанское носило марку "Цесаревич" неслучайно. При дворе Александра II пили в основном иностранные вина и шампанское. Александр III, еще будучи цесаревичем, всячески поддерживал отечественных винопроизводителей. Он поддержал идею разведения виноградников в Причерноморье и Крыму и опыты по выделке шампанского. Став императором, он буквально насаждал в своем окружении употребление отечественных вин и шампанских. Поэтому шампанское, названное в честь наследника Александра Александровича "Цесаревичем", постоянно присутствовало на его "Собственном" столе. Так, на больших балах в январе 1886 г. выпили 351 бутылку французского шампанского: "Генри-Гуле" – 112, "Генри-Гуле Сек" – 180 и "Руинар" – 59. А отечественного шампанского "Цесаревич" – только 16 бутылок. Можно предположить, что это шампанское выпили именно за царским столом.
Из вин предпочитали мадеру разных сортов ("Мадера № 3" – 14 бут.; "Мадера № 1" – 87; "Мадера" – 29, всего 130 бут.) и различные вина "Шато" ("Шато-Лафит Сегеж" – 6 бут.; "Шато Розин" – 204; "Шато Икем" – 1 и "Эрмитажное" белое вино – 91 бут.).