Итак, Анубис… Э. Уоллис Бадж говорит об этом египетском боге: "Поклонение Анубису уходит далеко в глубь времен. Нет сомнений, что уже в самом начале истории Египта его культ охватывал всю страну. Вероятно, он даже древнее, чем культ Осириса".
Уоллис Бадж отмечает, что лицо усопшего отождествлялось с Анубисом, а шакал или пес символизировали именно голову этого божества. Я уже подчеркивал, что Анубис характеризуется как круг, или орбита, отделяющая темную Нефтиду от светлой Исиды (Сириуса). Другими словами, я полагаю, что Анубис представляет собой орбиту, по которой Сириус В движется вокруг Сириуса А. Иногда его называли "временем" -. и это можно расценить как весьма удачный образ, исходящий из представления о движении по орбите.
Понятие о "всепожирающем времени" привычно для нашей культуры; египтянам оно также не было чуждо. Не стоит удивляться тому, что Анубис именовался, среди прочего, также и "пожирателем"! Если говорить точнее, его обвиняли в пожирании быка Аписа. Согласно поздней и широко известной легенде, тело погибшего Осириса было зашито в этого быка и таким образом перевезено к месту погребения. Но по сути дела бык Апис (в эпоху Птолемеев известный как бог Сарапис или Серапис) - это Асар-Хапи, сам Осирис! В монографии "Египетские боги" сообщается, что "Аписа называли "жизнью Осириса, владыки небес". Египтяне верили, что "в Аписа вселялась душа Осириса" и что он был "воплощенным Осирисом". Соответственно, когда Анубис пожирал Аписа, он съедал мужа Иси-ды! Весьма красочная и драматичная сцена, содержание которой не вызывает, однако, никаких сомнений. Читаем дальше:
"Другие же придерживаются мнения, что под Анубисом подразумевается Время и что, называя его Куон (по-гречески - "собака"), не имеют в виду его сходство с псом, хотя именно таков общий смысл этого слова, но исходят из другого его значения, имеющего отношение к размножению живых существ - поскольку время порождает из себя и содержит в себе все сущее, подобно материнской утробе. Но это уже - из области тайных доктрин, сообщаемых тем, кого посвящают в культ Анубиса".
Вот именно! Тайная доктрина! Как было бы замечательно узнать о ее содержании! Но, увы, большинство источников, с которыми мы имеем дело, в лучшем случае дают основание для гипотетических построений. Вообще, содержание тайных концепций редко излагается в письменной форме и сохраняется для будущих поколений. Самая тайная доктрина догонов была открыта европейским исследователям с большой неохотой и лишь после многих и многих лет тесного общения между ними и догонскими жрецами, благодаря решению, принятому на специальной жреческой конференции. Египтяне были не настолько глупы, чтобы оставить после себя папирусы с текстами, разглашающими те сведения, скрыть которые они считали необходимым. Мы можем лишь пытаться сложить разрозненные части этой головоломки. И количество этих частей, как мы увидим, огромно.
Последняя цитата из Уоллиса Баджа представляет собой отрывок из упоминавшегося выше трактата "Исида и Осирис". Многие египтологи отмечали, что по иронии судьбы в египетских источниках (даже собранных воедино) отсутствует связный рассказ об Исиде и Осирисе. Приходится полагаться на сочинение Плутарха, написанное по-гречески.
Сам Плутарх, похоже, тоже был жрецом - или, во всяком случае, одним из посвященных в дельфийские мистерии. У него было много друзей среди священнослужителей. Трактат "Исида и Осирис" посвящен дельфийской жрице Клее и написан в форме беседы с нею. Он начинается словами: "Всяких благ, Клея, люди, имеющие разум, должны просить у богов, более же всего мы желаем и молим получить от них знание о них самих, насколько это доступно людям…" Это высказывание Плутарха позволяет нам составить некоторое представление о том, каким он был человеком.
В предисловии к переводу "Исиды и Осириса" Ф. Бэббит отмечает: "[Плутарх] однажды побывал в Египте, но какова была продолжительность его поездки и о чем он смог там узнать, совершенно неизвестно. Весьма вероятно, что в его трактате отражены знания, характерные для его эпохи и полученные, вне всякого сомнения, из двух источников: от жрецов и из книг". Подруга Плутарха - жрица Клея, занимавшая высокое положение в Дельфах, - явно позаботилась о том, чтобы рекомендовать его ведущим египетским жрецам. Это не было чем-то необычным: несколькими столетиями ранее греческий ученый Евдокс, современник Платона и Аристотеля, изучавший египетскую религию и астрономию, получил рекомендательное письмо к фараону Нектанебу от спартанского военачальника Агесилая. Фараон, в свою очередь, представил Евдокса своим жрецам. Тот факт, что трактат Плутарха посвящен Клее, может свидетельствовать как о помощи последней в его создании, так и о близости их религиозных воззрений. Вряд ли можно сомневаться в том, что египетские жрецы открыли Плутарху некоторые из своих тайн - точно так же, как тысячелетия спустя поступили догоны с Гриолем и Дитер-лен. Не удивительно поэтому, что египтологи относятся к этому трактату с заметно большим почтением, чем специалисты по классической филологии.
Плутарх пишет: "Некоторые полагают, что Анубис - это Крон". В греческом языке слово "хронос" (пишущееся не через "к", а через "х") обозначало "всепожирающее время". В древнеримской мифологии Крон именовался Сатурном. Ученые так и не пришли к единому мнению о том, в какой мере имя Крона (Сатурна), верховного бога доолим-пийского пантеона, связано со словом "хронос", которое иногда служило собственным именем для Времени. От него, кстати говоря, произошли такие слова, как хронология, хроника и т. п. Шумерский бог Ану и греческий Крон похожи уже тем, что оба они относятся к числу "старых" богов, свергнутых молодым поколением небожителей - Энлилем в первом случае и Зевсом - во втором. Это еще одна возможная параллель между Ану и Анубисом - по крайней мере, если допускать, что слова Крон и Хронос в Древней (до-классической) Греции были близки по своим значениям. Уоллис Бадж продолжает:
"Говоря об Осирисе как об "общем разумном начале, которое охватывает и высшие, и низшие области вселенной", он (Плутарх. - Прим. авт.) отмечает, что его также называют Анубисом, а иногда Германубисом (т. е. Херу-эм-Анпу); одним именем он связан с тем, что наверху, другим - с тем, что внизу. Поэтому в жертву ему приносят как белого петуха, так и пестрого; считают, что высшее беспримесно и светло, а дольнее - смешанно и пестро".
Это может быть указанием на белый Сириус А и "более темный" Сириус В. Но кроме того, "дольние области" - это горизонт, на котором "рождаются" и "умирают" белые небесные тела, становясь при этом "пестрыми".
В переводе Бэббита это место звучит яснее - "взаимоотношение вещей", а не "общее разумное начало", охватывающее и светлый, и темный мир. Орбита небесного тела и представляет собой "взаимоотношение" между центральной звездой и ее спутником. Чтобы обосновать это утверждение, снова обратимся к Плутарху:
"Еще пишут, что в так называемых Книгах Гермеса о священных именах (трисмегистическая литература? - Р. Т.) говорится, что энергию, связанную с вращением солнца, египтяне называют Гором… "
Сказанное выше очень существенно, ибо доказывает, что египтяне называли орбиту Солнца по имени одного из своих богов. А если это так, то они вполне могли говорить об обращении Сириуса В вокруг Сириуса А (при условии, что они о нем действительно знали) с использованием имени другого бога. Здесь мы имеем дело с определенным прецедентом. Закончим прерванную на полуслове цитату, поскольку она интересна и в других отношениях: "… а эллины - Аполлоном; энергию же, связанную с ветром, одни называют Осирисом, другие - Сараписом, третьи по-египетски - Софис. А Софис означает "беременность" (киэсис) или "быть беременной" (киэйн). Поэтому вследствие ошибки в словах по-гречески Псом (кион) называется то созвездие, которое считают уделом Исиды".
Далее Плутарх говорит об Анубисе так: "… Ребенок (Анубис, сын Нефтиды от Осириса) был найден с большим трудом и с помощью собак, которые вели Исиду; она вскормила его, и он, названный Анубисом, стал ее защитником и спутником, и говорят, что он сторожит богов, как собаки - людей".
Если под Анубисом подразумевается орбита Сириуса В, то слово "спутник" употреблено здесь с полным основанием! Он и в самом деле оберегает Исиду-Сириус подобно сторожевому псу.
Плутарх дает нам ключ к пониманию связи между Исидой, с одной стороны, и "Арго" с его пятьюдесятью аргонавтами - с другой. Заодно объясняются истоки одной идеи, которая не перестает удивлять филологов (а ниже мы увидим, что связи Исиды с "Арго" очень многообразны).
"Со всем этим согласуются и представления египтян; ибо часто они называют Исиду именем Афины, которое имеет следующее значение: "я сама пришла", что служит указанием на самопроизвольное движение".
Как известно, в греческом мифе богиня мудрости Афина не рождается, но появляется в полном вооружении из головы Зевса. Она "сама пришла". Впрочем, чтобы прояснить суть дела, необходимо продолжить цитату:
"Тифон же, как было сказано, именуется Сетом, Бебоном и Сму, и этими именами хотят обозначить некую насильственную и стеснительную помеху, или противоречие, или переворот. Более того, как пишет Мане-фон, магнит называют костями Гора, а железо - костями Тифона, ибо оно часто как бы увлекается и притягивается магнитом, но часто - бывает отражено и отброшено в противоположную сторону. Точно так же спасительное, благое и разумное движение мира путем убеждения обращает, привлекает и смягчает упрямое движение Тифона, а потом, приблизив к себе, снова отталкивает и топит в беспредельности (разночтение: в скудости. - Прим. авт.)".
Отождествление Исиды с Афиной в связи с магнитом и "самопроизвольным движением" заставляет вспомнить о кибернетическом дубовом брусе, взятом Афиной из святилища в Додоне (которое было основано Девкалионом, греческим Ноем) и помещенном в киль "Арго". X. У. Парк, автор книг "Греческие оракулы" и "Оракулы Зевса", пишет: "Когда "Арго" был построен, Афина взяла в Додоне (оракульском центре Зевса) дубовый брус и поместила его в киль корабля. Благодаря этому "Арго" получил способность говорить и в критические моменты давать советы аргонавтам, как о том сообщается в сохранившихся версиях эпоса. Исходный вариант эпоса утерян, но, вне сомнений, эта чудесная деталь восходит именно к нему. Если же это так, то ее древность во всяком случае не уступает древности "Одиссеи", в которой "Арго" и его плавание уже упоминаются". Парк далее подчеркивает, что брус не просто пророчествовал, а управлял движением корабля. Мы видим, таким образом, что благодаря Афине "Арго" приобрел уникальную способность к "самодвижению". Афину же Плутарх отождествляет с Исидой.
Отвлечемся теперь от аргонавтов с их волшебным кораблем и обратим внимание на довольно своеобразный источник, в котором, похоже, сохранилось сравнительно точное описание древнеегипетских представлений о системе Сириуса. Речь идет о трехтомном сочинении Дж. Р. С. Мида "Гермес Триждывеличайший". (Мид был другом поэта Йитса; в "Песнях" Эзры Паунда он упоминается под прозвищем Старый Крор.) "Гермес" содержит переводы из "трисмегистических сочинений", входивших в древнюю герметическую традицию. Это малопонятные и к настоящему времени полузабытые труды; специалисты по классической филологии склонны считать их всего лишь поздними подделками, а их подлинными авторами - неоплатоников. Надо сказать, что, за исключением мощнейшего "неоплатонического бума" в эпоху Возрождения, когда Марсилио Фичино перевел и сохранил тем самым для потомства таких неоплатоников, как Ямвлих, а равно и трисмегистические сочинения, особого внимания неоплатонизму никто и никогда не уделял.
Поскольку вряд ли многие из читателей знакомы с терминами "трисмегистический" и "неоплатонический", я остановлюсь на них немного подробнее. Неоплатоники - это древнегреческие мыслители, последователи Платона, жившие, однако, лет через 150 после своего учителя и потому потерявшие в глазах ученых XX столетия право называться платониками. На самом деле они оставались - в идейном плане - учениками Платона и считали себя просто платониками, без каких-либо уточнений. Современные ученые добавили приставку "нео" к слову "платоник" для собственного удобства - чтобы отличить последних от их предшественников.
Платоновская Академия существовала в Афинах в течение более чем девяти столетий. Сегодня ученые говорят о "сирийских платониках", "христианских платониках", "александрийских платониках" и т. д. В приложении II читатель найдет некоторые сведения о неоплатониках и их связях с тайной Сириуса (в основном речь там идет о работах Прокла).
Дж. Р. С. Мид дает в начале своей книги "Гермес Триждывеличайший" исчерпывающие объяснения сути "трисмегистической" литературы. Он называет ее "трисмегистической", а не "герметической", как было принято до него, чтобы избежать путаницы с другими древними сочинениями, известными под этим общим названием, - такими, как молитвы "египетскому Гермесу" и "герметическая алхимическая литература". От трисмегистических сочинений сохранились в основном фрагменты - огромное количество различных поучений, диалогов, цитат в работах Стобея и отцов церкви. Сами же эти сочинения утеряны. Я не решаюсь здесь пересказывать их содержание и думаю, что будет лучше, если заинтересованный читатель сам обратится к первоисточникам. Существуют темы, которые невозможно изложить в нескольких словах, и "трисмеги-стическая литература" - одна из них. В ней немало мистических элементов. В свое время Фичино сказал стареющему Козимо Медичи, что может перевести для него или герметическую литературу, или "Диалоги" Платона, но не то и другое сразу. Козимо знал, что жить ему осталось недолго. И он ответил следующим образом: "Если бы я смог прочитать книги Гермеса, я бы умер счастливым. Платон, конечно, хорош, но он может и подождать. Переводи Гермеса, Фичино!" И Фичино перевел.
Как я объясняю в приложении II, современное предубеждение против неоплатоников столь значительно, что от него страдает и репутация трисмегистической литературы. Считается, что она далека от реальности, лишена логики и вообще насквозь мистична. Наш век - это век рационалистической мысли, все еще скованной цепями наивных детерминистических предрассудков науки XIX столетия. "Мистика" ему определенно не по вкусу. Тонкая ирония ситуации заключается в том, что настоящие древнеегипетские тексты отнюдь не менее мистичны, чем сочинения неоплатоников, но это вовсе не отталкивает от них исследователей. Однако до тех пор, пока трисмегистическая литература считается неоплатонической, ее будут отбрасывать, обвиняя в мистицизме.
Вполне возможно, что трисмегистические сочинения действительно написаны неоплатониками. Но и в этом случае они могут служить ценными источниками сведений о древнеегипетской религии. В конце концов, тот же Плутарх создал трактат "Исида и Осирис" немногим ранее, чем были написаны сочинения неоплатоников. Ученым пора уже обратить серьезное внимание на этот огромный массив ценнейших исторических данных. Многое в трисмегистической литературе, вероятно, восходит к подлинным историческим источникам и компиляциям древних авторов - таким, как утерянный трактат Манефона "Сотис". Если же эта литература и в самом деле имеет почтенный возраст, то в значительной своей части она, по-видимому, относится к эпохе Птолемеев, когда зодиак, заимствованный греками у вавилонян, был перенесен в Египет. (Здесь не место обсуждать вопрос о ранних формах зодиака - таких, скажем, как хорошо известный Дендерский зодиак.)