До и после Вашингтона
Такое нагнетание страстей было не случайным.
С одной стороны, именно в это время в Верховном Совете шло бурное обсуждение чубайсовской программы приватизации. С другой стороны, 30 июня истекал срок третьей отсрочки России по внешнему долгу. Своим заявлением президент давал понять депутатам и кредиторам: если понадобится, уже осенью он может ликвидировать существующий парламент.
Заявление Б. Н. Ельцина приобретало особое значение в связи с тем, что он собирался за океан. Демонстрируя накануне этого визита готовность идти навстречу требованиям Запада, он произвел некоторые кадровые перестановки: освободил от должности первого вице-премьера Юрия Владимировича Скокова, представлявшего в правительстве интересы военно-промышленного комплекса. и назначил его преемником А. Б. Чубайса
Одновременно появился еще один первый вице-премьер. Им стал Владимир Филиппович Шумейко, бывший до этого заместителем спикера, заместителем председателя Комитета Верховного Совета по вопросам экономической реформы и собственности, а также руководителем Комиссии Верховного Совета по законодательному обеспечению указов Президента Российской Федерации. Осенью 1991 г. В. Ф. Шумейко сыграл важную роль в замене М. Д. Малея А. Б. Чубайсом, а во время VI съезда вероломно пытался сорвать отрицательное голосование парламента по вопросу об оценке деятельности правительства.
Следующий кадровый ход был сделан 15 июня. Б. Н. Ельцин оставил пост главы правительства и назначил своим преемником - исполняющим обязанности премьера - Е. Т. Гайдара.
В эти же дни, 11 июня, Верховный Совет одобрил программу приватизации на 1992 г. в третьем чтении. К этому времени она претерпела серьезные изменения. Парламент предоставил трудовым коллективам право выкупать 51 процент акций приватизируемых предприятий. 29 процентов акций было решено передать населению безвозмездно на основании специальных приватизационных чеков, остальные 20 процентов оставить в руках государства.
С такой программой приватизации 15 июня Борис Николаевич улетел в США. Здесь он провел три дня: 16–18 июня. В печати сообщалось, что Вашингтон принял российского президента с особым почетом. И "если ему не вручили Звезду Героя Соединенных Штатов Америки, то только потому, что таковой здесь не имеется". Несмотря на такой прием, в своих воспоминаниях Борис Николаевич предпочел обойти визит в США стороной.
Похвастаться ему было нечем.
Во время этой поездки он договорился о подписании договора об СНВ-2, который предусматривал беспрецедентное по своим масштабам ядерное разоружение. Но в России договор вызвал неоднозначную реакцию. Нашей стране был обещан статус наибольшего благоприятствования в торговле с США. Но самые главные препятствия на этом пути (поправка Джексона и запрещения КОКОМа) сохранили свою силу. Не удалось получить внятного ответа и на вопрос о том, когда будут выделены обещанные 24 млрд. долларов.
Придерживаясь принципа - сначала стулья, потом деньги, США не спешили раскошеливаться и продолжали требовать от России дальнейшего продвижения по пути "шоковой терапии", приватизации, разоружения и конверсии промышленности.
19 июня Б. Н. Ельцин вернулся в Москву.
23-го представители фракций "Демократическая Россия" и "Радикальные демократы" выступили с призывом к силовому подавлению оппозиции. 25 июня Конституционный суд обнародовал заявление "Конституционный строй государства - под угрозой".
Через несколько дней "Известия" опубликовали статью министра иностранных дел Андрея Козырева "Партия войны наступает и в Молдове, и в Грузии, и в России". Статья имела подзаголовок: "Министр иностранных дел предупреждает об опасности государственного переворота". Обращая внимание на поляризацию сил в российском обществе, А. Козырев заявлял: поиски компромисса с оппозицией - "это путь катастрофы".
Характеризуя обстановку тех дней, "Российская газета" писала: "В Москве распространяется множество слухов и звучат предупреждения о том, что в России готовится государственный переворот". При этом отмечалось, что С. М. Шахрай прогнозирует его "уже нынешней осенью".
В начале июля Б. Н. Ельцин дал пресс-конференцию, на которой опроверг подобные прогнозы, а заявление А. Козырева назвал "вредным". Это было связано с тем, что после возвращения из США президенту с молчаливого согласия руководства парламента удалось принять ряд важных, можно даже сказать кардинальных, решений.
30 июня правительство одобрило "Программу углубления экономических реформ". Она была рассчитана на три года и предполагала дополнительные меры по переходу к рыночной экономике, дальнейшей "либерализации цен", приватизации и конверсии.
1 июля Борис Николаевич подписал указ - о преобразовании всех государственных предприятий в акционерные общества открытого типа. Для его реализации был установлен срок - 1 ноября 1992 г. Этот "библейский срок творения", как иронично охарактеризовал его руководитель Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадий Иванович Вольский, был "реален лишь для мелкой собственности, торговли, сферы обслуживания, да и, пожалуй, для средних предприятий".
Тогда же в соответствии с достигнутой в Вашингтоне договоренностью, президент подписал постановления, которые способствовали развалу крупных предприятий и их банкротству.
14 августа появился указ "О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации", положивший начало так называемой ваучерной приватизации. Указ возродил идею, содержавшуюся в программе М. Д. Малея.
Правда, первоначально стоимость чека определялась в 14 тысяч условных рублей по курсу 5 рублей за доллар, а все передаваемое таким образом населению имущество оценивалось в 2,2 трлн. рублей, или же более чем в 400 млрд. долларов.
Теперь номинальная цена приватизационного чека, получившего название ваучера, определялась в 10 тысяч обычных рублей и приватизируемая таким образом часть государственной собственности оценивалась в 1,5 трлн. рублей. По курсу на конец 1992 г. это составляло менее 4 млрд. долларов.
Сравните: 400 и 4 млрд.!
М. Д. Малей имел в виду именные приватизационные чеки, которые должны были непосредственно конвертироваться в акции приватизируемых предприятий. Чубайсовские ваучеры имели безличный характер и подлежали свободному обращению.
А поскольку страна переживала невиданную со времен войны инфляцию, было неизбежно обесценивание ваучера. Уже через полгода, в начале февраля 1993 г., его стоимость на рынке опустилась ниже 4000 рублей, а общая стоимость ваучеров снизилась до 1,2 млрд. долларов. И этот процесс продолжался.
1 июля правительство пошло на конвертируемость рубля. Это означало открытие дверей в Россию для иностранной валюты, прежде всего американского доллара., 4 июля 1992 г. последовал указ президента Российской Федерации "Об иностранных инвестициях в Российской Федерации" открывший возможность участия иностранного капитала в приватизации.
Еще не завершилась "малая приватизация" 1992 г., еще только начиналось акционирование предприятий, еще только печатали первые ваучеры, а тем временем А. Б. Чубайс и его команда форсированно готовили программу приватизации на следующий 1993 г.
В этой программе говорилось, что "по решению правительства России или правительств республик, входящих в ее состав, могут приватизироваться предприятия военно-промышленного комплекса, по переработке руд драгоценных металлов, топливно-энергетический комплекс (включая трубопроводы), железнодорожный транспорт, коммерческие банки, крупные предприятия связи, информационные и телеграфные агентства, где размещаются госрезерв и мобилизационные заказы". Таким образом, в следующем году Б. Н. Ельцин собирался нанести по государственной собственности решающий удар и лишить государство командных высот в экономике.
Итоги первого года
В конце сентября 1992 г. Вашингтон посетили два вице-премьера: Александр Николаевич Шохин и Владимир Филиппович Шумейко. Здесь они вели переговоры о судьбе российского долга.
Видя, что бывшие советские республики не хотят и не могут платить по советскому долгу, иностранные кредиторы стремились консолидировать его и полностью возложить на Россию. А Россия, изъявляя готовность пойти на это, но не имея возможности платить даже по своим обязательствам, пыталась добиться реструктуризации внешнего долга и отсрочки платежей на длительный срок.
Несмотря на изданные Б. Н. Ельциным после его возвращения из США указы, несмотря на тот крупный шаг, который предполагалось сделать в следующем году на пути приватизации, к началу октября российскому правительству не удалось получить не только обещанные 24 млрд. долларов, но и очередную отсрочку по внешнему долгу.
15-18 октября 1992 г. Москву и Петербург посетил директор ЦРУ Роберт Гейтс. Он встречался с министром внутренних дел, министром безопасности, начальником Генштаба, начальником Главного разведывательного управления (ГРУ). Р. Гейтс был принят Б. Н. Ельциным и передал личное послание американского президента Джорджа Буша. Если верить газетам, во время этой встречи директор ЦРУ выставил за дверь русского переводчика и вел беседу с российским президентом один на один в присутствии только своего переводчика.
Мы не знаем, что конкретно обсуждалось на этой встрече, но показательно, что 16 октября Г. Э. Бурбулис, А. В. Козырев, А. Б. Чубайс провели брифинг для иностранных журналистов и заявили, что страна находится в преддверии государственного переворота, который готовит парламент. Была названа и его дата - декабрь, время созыва очередного, Седьмого съезда народных депутатов.
Занимавший тогда пост министра печати и информации Михаил Никифорович Полторанин позднее заявил, будто бы осенью 1992 г. Р. И. Хасбулатов сосредоточил в столице вооруженные формирования, насчитывающие до 5 тысяч человек, и с их помощью взял под охрану 75 государственных учреждений; будто бы спикер отдал распоряжение приобрести 40 тысяч автоматов и в этом отношении получил поддержку силовых министров. Поэтому соратники Б. Н. Ельцина предлагали ему распустить Верховный Совет.
Это означает, что осенью 1992 г. ближайшее окружение президента толкало его на путь государственного переворота. Понять Кремль несложно. Заканчивался "трудный год", перетерпеть который просил Б. Н. Ельцин. А обещанных благ не было видно.
Если в 1991 г. Е. Т. Гайдар заявлял, что отпущенные "в свободное плавание" цены вырастут в 3,5 раза, то к концу 1992 г. они увеличились, по официальным данным, в 26, по неофициальным, более чем в 30 раз.