В восточной области, за Волгою и Камою, линия укрепленных мест, создавшаяся в предшествующие царствования и предназначенная для сдерживания или подчинения себе башкир и других инородцев, соседних с Уралом, подвинулась также вперед в царствованье Алексея: после Уфы она выдвинула Сергиевск и Кунгур. Но повсюду прогресс культуры отставал от этого процесса расширения, парализованный постоянными набегами разбойничьих шаек, которым не могла противостоять слишком слабая защита гарнизонов. Не будучи в состоянии предпринять решительный поход против татар, правительство Алексея не смогло даже, несмотря на некоторые попытки, сделанные в этом направлении, противопоставить им то орудие подвижной защиты, которое в наше время применяется с таким успехом Францией на алжирской границе и которое в то время само собой рекомендовалось вниманию московских завоевателей. Отряды легкой кавалерии были уже готовы к выполнению этой задачи, но тут потребовались все наличные силы для войны против Польши, имевшей целью возвращение Украйны и литовских областей, и она расстроила организацию этих формаций. А с другой стороны, требовала своей доли внимания и Азия.
"Карта России" Джона Спида с планом Москвы, видами "Русской Нарвы" (Ивангорода), Архангельска и Московского Кремля, а также с изображениями русской одежды, курной избы, водяной мельницы и русской мили
В таких условиях, оставаясь верной унаследованной ею программе, политика расширения, проводимая Алексеем, приняла характер настоящего парадокса. То обстоятельство, что его страна могла победоносно выдержать это второе испытание, свидетельствует, безусловно, о чрезвычайно крепкой и прочной силе. Ей не удалось заняться в одно и то же время, как это следовало бы, двумя возложенными на нее задачами, из которых одна господствовала над другою: делом расширения и цивилизации. Она придала зданию своего могущества очень непрочное основание со всеми элементами слабости и беспорядка, до сих пор еще тормозящими ее развитие. Тем не менее страна эта проявила гигантскую энергию. Сравнивать ее, как это делает Ключевский, с птицею, увлеченной ураганом, которому не могут противостоять ее слабые крылья, значит пожертвовать красивому образу исторической правдой.
Сравнение это предполагает вмешательство какого-либо внешнего фактора, которого в данном случае нельзя ни открыть, ни представить себе. Как и политика предшественников, политика Алексея была и в этом отношении лишь выразительницей национальной тенденции. Первыми своими шагами покорение Сибири было обязано частной инициативе. Это сам народ при последних Рюриковичах и первых Романовых, соизмеряя "не предприятия с силами, а силы с предприятиями", по смелому совету, данному Мицкевичем своим соотечественникам, задумал, захотел, дерзнул и совершил все это.
Ценой каких жертв, благодаря каким разрушительным силам, разоружившим в ее пользу ее опасную соперницу на славянском западе, об этом мы будем говорить в следующих главах.