Изучение списков 10-го кантона даёт почти всё разнообразие ситуаций призывов в эпоху наполеоновских войн. В нём есть один казак, служивший в армии в 1810 году: "104. Казак Нигаметулла Абдулхаиров, 51 год, в 1810 г. был в армии, д. Кашкаково". Наверное, он служил в каком-нибудь из уральских казачьих полков или оренбургских. Такое тоже происходило сплошь и рядом. Тем более, что шла война с турками. Или в одном из башкирских полков, долее других задержанный на границе с Пруссией.
А вот документов об участии национальных башкирских полков в той войне с турками 1806-1812 годов не обнаружено. Хотя они участвовали в войнах с Турцией и до, и после Отечественной войны 1812 года. Также нет документов об участии башкир в русско-иранской войне 1804-1813 годов.
Казаки 10-го кантона в 1-й и 2-й башкирские полки не призывались, поэтому в списках нет упоминаний о службе в 1811 году. У 122 человек записано: "в 1812 году был в армии с 10-м башкирским полком". У 29 человек записано; "в 1813 г. был в армии". Без каких-либо упоминаний о полках, что естественно, потому – что они уходили на пополнение убыли. Зато у 8 человек чётко записано: "в 1813 г. участвовал в препровождении пожертвованных в пользу казны лошадей до Вильны". У 45 человек запись: "в 1814 г. был в армии". И тоже без упоминаний о номерах полков. Получается, что пополнения формировались и затем распределялись армейским начальством и в 1814 году! Более того, у 3-х человек в формулярном списке записано: "в 1815 г. был в армии". Напомню, что в 1815 году Наполеон сбежал из-под стражи с острова Эльба и триумфально возвратился на трон на 100 дней. В связи с чем, в русской армии объявили повышенную боеготовность и начали выдвижение корпусов через Европу во Францию. Эти списки-первоисточники по своей огромной научной и общественной весомости должны были стать основой научного сборника документов "Вклад Башкирии в победу России в Отечественной войне 1812 года", но не стали, почему-то. Уж не потому ли, что научный редактор этого сборника кандидат исторических наук Рахимов Р. Н. попутно выполнял и чужой заказ на всяческое принижение роли башкир в той войне? Он уже с 2008 года пишет и непрерывно публикует статьи в разных журналах и сборниках о том, что башкир было призвано всего 20+2=22 полка. И, умаляя вклад башкирского народа, заявляет в научном сборнике Бородинского музея-заповедника: "В 1811-1812 гг. в Оренбургской губернии было сформировано и отправлено в армию 20 башкирских полков, два мишарских, два тептярских". Потом снисходительно добавляет 1000 человек, сопровождавших 4139 лошадей, подаренных башкирами фронту: "которых можно засчитать как два безномерных полка, поскольку они к службе в армии не предназначались, но находились на довольствии Военного министерства". В итоге у него получается всего 22 башкирских полка. Не получив своевременной и должной оценки этих можайских статей со стороны башкирских коллег, Рахимов Р. Н. печатает их уже в 10-м номере башкирского журнала "Ватандаш – Соотечественник" за 2010 год. Но в изменённом виде и сменив заголовок, – "1-й Башкирский полк в Отечественной войне 1812 года". Прямо в начале, о научно-исторических трудах уважаемых учёных Рахимов Р. Н. отзывается так: "сформировалась своя мифология". Потому – что, писались труды, якобы, к юбилеям. Годы их выпуска: 1943, 1964, 1971, 2005 годы не были юбилейными к 1812 году, как, впрочем, и 2000 с 2007-м. Далее пишет: "Как известно, башкирский народ в 1811-1812 гг. сформировал и отправил в армию 20 пятисотенных конных полков". Только один Рахимов Р. Н. утверждает, что было отправлено 20+2 полка. Но своё, абсолютно голословное утверждение, подаёт уже как общеизвестное, то есть налицо – подлог. Хотя давно известно, что ещё в мае 1811 года в 6-м башкирском кантоне была сформирована команда из 1000 человек, названная резервной, под началом Буранбая Кутучева. Кроме того, там же "выбором приуготовлено к походу" в армию пятисотенный полк под командованием дистаночного начальника Юлбариса Бикбулатова. В 5-м башкирском кантоне начальником Кулуем Кучуковым тогда же было назначено в армию – 65, в резервную команду – 150 башкир. В 7-м кантоне поручиком Юмагуловым была сформирована тысячная резервная команда. Эти документы имеются в ЦИА РБ: Ф. 2. Оп. 1. Д. 419. Могут возразить, что эти люди вошли в 1-й и 2-й Башкирские казачьи полки, сразу же отправленные на запад России. Но, во-первых, в 1811 году отправлено было два полка, то есть 1060 джигитов. А "приуготовлено" – то, было, значительно больше. Во-вторых, обратите внимание, что дистаночные и кантонные начальники чётко, по-военному, в зависимости от подготовки, наличия вооружения и возраста башкир, сразу же расписали: этих – в армию, а этих – в резерв. Ремонтные полки или команды формировались и в 1812 году, и весь 1813 год, – надо было только не лениться искать документы в архивах Уфы и Оренбурга. В течение 16-летнего занятия темой 1812-1814 гг., мы неоднократно натыкались на упоминания о доукомплектовании того или иного воюющего башкирского или тептярского полка. Причём, сразу по 100-200 человек. Это надёжное дополнительное подтверждение призыва "ремонтного" пополнения в количестве, равном составу 6-ти полков с территории Башкортостана. Они не могли прилететь по воздуху или поодиночке. Переворачиваем страничку, опять видим презрительную цитатку "большей пользы от войска сего ожидать не можно" – без указания исторического автора. Так к.и.н. Рахимов Р. Н., перемежая правду и неправду, опять незаметно втаскивает в исторический оборот искажённые сведения.
СССР удалось развалить с помощью предшествующей массированной фальсификации её истории. Теперь принялись за историю Российской Федерации. После центральных изданий, фальсификаторы пробираются уже и в региональную печать. Например, в 11-м номере журнала "Ватандаш – Соотечественник" за 2010 год напечатано сразу три фальсифицированных статьи.
В первой из них, тот же Рахимов Р. Н. опять пишет: "Он (московский историк М. Д. Рабинович), не разобравшись в проблеме и не пытаясь провести источниковедческий анализ архивных документов, выявленных в Государственном архиве Оренбургской области, произвольно ввёл в научный оборот цифру 28 башкирских полков, вместо 20, тем самым запутав региональную историографию, связанную с башкирами в наполеоновских войнах". Между тем, как уже отмечалось, доктор исторических наук Рабинович опирался на исторический документ участников войны от 18.01.1820 г. Позже уважаемый профессор Асфандияров А. З. нашёл и второй исторический документ о сформировании 28 башкирских полков. Но кандидат исторических наук Рахимов Р. Н. решил их просто не признавать. Он, и ему подобные младоисторики, прикрывают термином "критика источников" своё нежелание признавать неудобный для их целей исторический документ. Изучили эту самую "критику" Рахимова Р. Н. в Можайском сборнике за 2009 год – одно бездоказательное желание переписать историю и более ничего. Если не веришь двум историческим документам и трудам учёных-предшественников, докторам и кандидатам исторических наук, то найди 4 документа – первоисточника, где приведены другие цифры и обоснованно доказывай. Но нет, – это требует кропотливого труда. Исходя из перечисленного, написал тогда статью-опровержение "Переписчик истории", но Можайский сборник и три журнала его так и не напечатали. А ведь борьба идеологий продолжается, и будет продолжаться, пока существуют разные государства. Пусть даже они принадлежат к одной капиталистической формации и называются по-новому. Чем меньше абориген ценит своё отечественное, тем дешевле можно скупить его ресурсы. Что мы и наблюдали во время приватизации СССР. А если ценят, то нанимают "спецов", чтоб перестали ценить. И начинают с истории, ибо там кроются силы духа аборигенов.
В журнал "Ватандаш" неоднократно посылались статьи-опровержения: 23 мая – "Переписчик истории", 29 мая – "Бойся кандидатов исторических наук лихих 90-х, "дары" приносящих", 10 ноября – "Бойся трижды кандидатов исторических наук лихих 90-х", 18 декабря – "Я не понимаю!". Вместо них, в 12-м номере "Ватандаша" за 2010 год вдруг опять появляется статья Рахимова Р. Н. из Можайского сборника за 2009 год. Только теперь она называется "Башкирские полки в 1812-1814 годах: некоторые вопросы истории" и опять произведена смена обоснований и ссылок. Причём, она уже третья за последние три месяца, что наводит на мысли о заказном характере статей. умерацией выше двадцати нет" 11-го, 12-го, 13-го, 14-го, 15-го, 16-го, 17-го, 18-го, Вначале Рахимов Р. Н. опять пишет, что региональная историография называет 28 башкирских полков в той войне, а дескать, дореволюционная историография Российской империи – только "20 башкирских полков, сформированных в течение 1811-1812 г.". Об этом он уже писал в 10-м номере за 2010 год на стр. 63 и 11-м на стр. 5. Теперь, следуя известному … принципу, решил закрепить своё утверждение отдельной статьёй. В оправдание своих измышлений, в эту статью Рахимовым Р. Н. добавлены совершенно неправомерные ссылки на уважаемых Ахметзаки Валиди Тоган и комбрига Муртазина. Они писали о выставленных на войну номерных полках: "В 1812-1813 годы в войне против Наполеона в российской армии башкирские части принимали участие в виде 20 полков" (Ахметзаки). Никто и не спорит, что в войне башкирские части принимали участие в виде 20 номерных башкирских полков. А Рахимов Р. Н. подаёт это число, как будто призвано было тоже столько же полков. Налицо – подтасовка. Далее Рахимов Р. Н. пишет: "Полков с номерами выше двадцатого в документе нет". Их и быть не должно – ремонтным полкам или командам не положены номера, т. к. они предназначены для пополнения убитых и тяжело раненых в действующих номерных полках. И опять пытается использовать труд профессора Усманова А. Н. с новым обманным изворотом: "ведь писал он о боевом пути только 20 (полков)!". Он и не мог писать о боевом пути ремонтных полков, потому – что они растворились в номерных. Кандидат исторических наук Р. Н. Рахимов же безапелляционно заявляет: "Запасные полки" или, как иногда пишут, "маршевое пополнение", в русской армии в XIX в. не существовали вовсе. …Если их не было в регулярной армии, то в иррегулярной, т. е. у казаков и башкир, тоже не было". Хотя специалистам хорошо известно, что Россия извлекла полезные уроки из войн с Наполеоном 1805, 1806-1807 годов и "для ускорения подготовки резервов в 1808 г. были созданы запасные рекрутские депо". Позже, резервные батальоны и эскадроны, согласно десяткам документов, формировались для каждого регулярного полка русской армии. И казачий генерал Краснов И. И. вспоминал о положении на Дону накануне 1812 года: "В то время полки за полками беспрестанно выходили с Дона на службу, а в старые полки высылались частые команды для пополнения убыли (!); со службы же полки давно не возвращались, и многие из них находились там лет по десять и более". Историк Матвиевский П. Е. то же пишет об оренбургских казачьих полках: "В момент разгара и завершения русско-турецкой войны на укомплектование 2-х казачьих полков послано в Молдавскую армию в 1811 году 330 оренбургских казаков и в 1812 г. – отдельная команда под началом есаула Красносамарской станицы Попова. Возможно, вслед за этими казаками были направлены туда же ставропольские калмыки под командованием полковника Уракова".
"15 сентября войсковой старшина В. А. Кутейников 6-й рапортовал Кутузову, подходя к Туле, что следует к армии со своим полком и командой на пополнение полков (2 офицера, 2 урядника и 144 казака). 26 июля Платов предписал наказному атаману А. К. Денисову 6-му отправить с Дона всех служилых казаков, а к отставным обратиться с воззванием. Формируемые команды по 300-500 казаков должны были следовать к Смоленску. Всего на "ремонт" полков в 1812 г. с Дона отправили 34 обер-офицера, 18 урядников, 2488 казаков, 92 калмыка. Например, в послужном списке есаула Минаева Г. И. отмечено, что 1 сентября он был откомандирован с Дона с тремя сотнями к Москве. По прибытии к армии команду распределили по полкам, сам Минаев поступил в Атаманский полк. Известно, что в конце сентября в отряд Винценгероде отправили четыре сотни казаков для укомплектования донских казаков. В полках Войско Донского существовала практика отправки на Дон ремонтных команд даже для восполнения убыли в лошадях. Впоследствии она была регламентирована в Положении о Войске Донском (26 мая 1835 г. – авт.)".
Напомню, иррегулярные национальные полки создавались по образцу донских. Ещё 31 августа 1803 года указом императора было установлено новое штатное расписание донским полкам, где снова подчёркивалось: "Положение сие как в рассуждении числа чинов в полках, так и производства жалованья урядникам, распространить и на полки прочих нерегулярных войск, составленных по примеру Войска Донского". В том числе, и по отправке ремонтных команд, как видно на примере 92 калмыков выше.
Вместо тщательного изучения вопроса пополнения полков, Рахимов Р. Н. опять отписывается: "Некоторые публицисты часто ссылаются на некие "резервы", находящиеся на Оренбургской пограничной линии, или так называемые "резервные команды", считая, что они могли быть резервными полками. Действительно, такие резервные команды создавались на линии, но они и были предназначены исключительно для летней линейной службы, на случай прорыва границы казахами. В дальний поход они не предназначались, к нему необходимо было готовиться по-иному, полковой организации эти команды также не имели".