№ 245. Телеграмма генерала Духонина верховному главнокомандующему от 31 октября 1917 года [108]
Военная, секретно
29 октября положение на фронтах выразилось следующем: на Северном в 12-й армии латыши, оставив позиции, направились для занятия тылу городов Валк, Вольмар, Венден. В Ревеле хотя выступлений не было, но 13-й и 15-й Донские полки не могли быть отправлены к Петрограду, так как большевики угрозой воспретили подачу подвижного состава. Полки же эти по неизвестным мне причинам не проявили решимости добиться выхода, хотя бы до ближайшей станции для погрузки вне района Ревеля.
Комитеты 5-й армии высказались за посылку войск в Петроград на помощь большевикам, а комитеты 1-й армии заняли в общем пассивное положение. В самом Пскове положение неопределенное, и образовавшийся Революционный Комитет не выказывает стремления к активному выступлению против большевиков. Общее настроение частей фронта скорее пассивное к текущим событиям, и во всяком случае [стремления] решительно поддержать правительство в борьбе против все более и более охватывающего страну большевистского влияния не проявляется. На Западном фронте, в сущности, распорядительным органом является образовавшийся в Минске "Комитет Спасения Революции", без санкции которого ни одна войсковая часть не может быть двинута куда-либо для подавления большевистского движения.
В армиях эксцессов пока не было, но настроение масс нервно-выжидательное, а отчасти и пассивное по отношению к работе большевистского движения. [В] тылу фронта почти во всех городах и железнодорожных узлах большевистское движение взяло верх, захватывает в свои руки управление и распорядительную часть. Все эти операции большевиков производятся ими или при активном участии местных гарнизонов, или при полном пассивном подчинении массовой воли небольшим кучкам руководителей и даже отдельных личностей.
На Юго-Западном фронте настроение в общем наиболее благоприятное для правительства, но зато были и кровопролитные столкновения. В Виннице произошел упорнейший бой с участием с обеих сторон даже броневиков и аэропланов, причем со стороны правительственных войск приняли участие проходившие эшелоны 3-й Финляндской дивизии, что задержало их движение на Петроград. К вечеру 30 октября большевики обращены в бегство, но потери и утомление правительственных войск воспрепятствовали преследовать мятежников, которые рассыпались по окрестностям и внесут анархию в тылу армий. В Киеве обстановка представляется чрезвычайно сложной, благодаря образовавшемуся Украинскому Революционному Комитету, от которого 29 октября откололась Рада, выставив свои лозунги против большевиков. Революционный же Комитет дает приказания украинизированным войскам и усложняет дело борьбы с большевиками как в самом Киеве, так и вне его. В Киеве происходят пока отдельные стычки, но заметна подготовка более серьезного выступления большевиков. Шедшая с Юго-Западного фронта украинизированная 156-я пехотная дивизия в стратегический резерв в район Полоцка получила приказ от Украинского Революционного Комитета повернуть на Киев для защиты Рады. Вследствие этого эшелоны ее в Орше и Жлобине отказались идти дальше и требуют направления их на Киев. Двухдневные усилия двинуть дивизию пока результатов не дали, а в Орше, кроме того, часть людей 623-го полка примкнула к большевикам и дала им возможность завладеть этим городом.
На Румынском фронте положение скорее пассивное к происходящему движению, так как до сих пор не удалось сформировать даже отряда для посылки в Москву, вследствие затяжки вопроса комитетами, несмотря на неоднократные напоминания. Одесса пока находится в общем пассивном состоянии.
В Москве положение тяжелое, правительственные войска, геройски ведшие активную борьбу, напрягают последние усилия. Удалось овладеть центром города, но все окраины и вокзалы находятся в руках большевиков, красногвардейцев и пьяной черни, в уличной борьбе с которыми силы верных правительству войск тают, и если ближайшие 2 дня не подойдет помощь, то законные власти должны будут капитулировать. Харьков, Воронеж, Курск, по сведениям Донского правления [109] , находятся во власти большевиков.
В общем, непосредственно в войсках позиций большевистское движение пока проявилось только в несколько участившихся случаях братания, но эксцессов не было. Однако волна большевизма, идущая с тыла, постепенно приближается, и я считаю себя обязанным доложить, что если кризис затянется еще на 2–3 дня, то нельзя поручиться за спокойствие на позициях. Настроение масс неустойчивое с часто меняющимся взглядом на положение. Это обстоятельство имело место и с отправкой бригады пехоты 17-го корпуса, где части, выразившие сначала добровольное желание идти на Петроград, затем при посадке отказались, и ныне с утра 31 октября будут грузиться другие, которые сегодня высказали поголовно свое желание.
Все, что возможно при наличии сложившейся обстановки для подавления большевистского движения и для оказания поддержки вам, я принимаю и настойчиво стремлюсь преодолеть все неожиданно возникающие препятствия на пути проведения мероприятий. К утру 1 ноября, если не возникнет новых препятствий, бригада пехоты 17-го корпуса начнет подходить к Царскому Селу. И к вечеру 1 ноября начнет подходить 3-я Финляндская дивизия и 17-й Донской полк. Но напряжение на всем фронте, а главное, препятствия, растут, и задержка в ликвидации движения позже 1 ноября может сильно отразиться на положении войск на позициях, тем более что расстроенный окончательно подвоз Северному фронту может вызвать голод для войск этого фронта.
Духонин
№ 8032 (В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 11–17.)
№ 246. Телеграмма генерала Духонина верховному главнокомандующему от 1 ноября 1917 года [110]
Обстановка за 31 октября:
Северный фронт. В 12-й армии поведение латышей явно выражает стремление антигосударственного характера, причем мы имеем дело не только с бригадами, предпринявшими самовольные шаги, но и со всем населением края, враждебно настроенным к русским солдатам. По свидетельству командарма 12, положение катастрофическое. При наличии этой обстановки не представилось возможным выделить из армии 17-ю кавалерийскую дивизию и броневой дивизион для отправки в Гатчино.
В 5-й армии командарму с большим трудом с угрозой прибегнуть к силе удается сдерживать армию от посылки в помощь петроградским большевикам отряда с пулеметами. Направлявшйся к вам отряд броневиков задержан в Речице большевистским гарнизоном. Сильно развивается братание.
Западный фронт: активных действий противника в районе Скробово не развивалось. Посылка войск с фронта на Гатчину и Москву успехом не увенчалась, так как "Комитет Спасения Революции" допустил только пропуск войск, идущих с Юго-Запфронта, но не допускает посылки войск с своего фронта. В Смоленске вчера происходили беспорядки, причем город обстреливался большевистской тяжелой артиллерией. Подробного донесения еще нет. С Москвой связь прервалась.
На Юго-Западном фронте : в Виннице большевистское выступление ликвидировано, но сильно осложнились дела в Киеве, где Рада, по еще частным сведениям, объявила диктатуру, потребовала удаления штаба округа. Посланные с Юго-Западного фронта в Киев войска задержаны в пути железнодорожными стачечными комитетами. Имею сведения, что казачий съезд покидает Киев и уезжает на Дон.
На Румынском фронте продолжается саботажное отношение ко всем распоряжениям Ставки по выделению войск для подавления большевистского движения. В Одессе, по-видимому, спокойно. Каледин донес о посылке им отряда казаков в Воронеж для подавления большевистского движения и дальнейших действий по обстановке. Сильно мешают успешности войсковых перевозок распоряжения, отдаваемые Викжель о возможности забастовок, в результате коих уже ныне на линиях юго-западных дорог на некоторых станциях отказались грузить и пропускать войска, что делает сомнительным возможность отправления на Гатчину 1-й Финляндской дивизии.
Духонин
31/Х 1917 г., № 8063. (В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 29–31.)
№ 247. Телеграмма начальника штаба верховного главнокомандующего Духонина от 1 ноября 1917 года
Всем, всем, всем!
Сегодня, 1 ноября, войсками генерала Краснова, собранными под Гатчиной, было заключено с гарнизоном Петрограда перемирие, дабы остановить кровопролитие гражданской войны. По донесениям генерала Краснова, главковерх Керенский оставил отряд и место его пребывания в настоящее время не установлено. Вследствие чего на основании положения о полевом управлении войск я вступил во временное исполнение должности верховного главнокомандующего и приказал остановить дальнейшую отправку войск на Петроград. В настоящее время между различными политическими партиями происходят переговоры для сформирования Временного правительства в отношении разрешения кризиса. Призываю войска фронта исполнить на позициях свой долг перед родиной, дабы не дать противнику возможности воспользоваться смутой, разрастающейся внутри страны, еще более углубиться в пределы родной земли.
Наштаверх Духонин
По копии, в фонде л. – гв. Гренадерского полка, св. 36, д. № 8, л. 340. Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 353–354.
№ 248. Телеграмма генерала Барановского начальнику штаба верховного главнокомандующего от 1 ноября 1917 года
Докладываю следующую телеграмму:
"Нейшваненбург. 31 октября, 13 час. по содержанию телеграммы номер 174 от 0 часов 20 мин. 31 октября из Гатчинского дворца за подписями Керенского, Авксентьева, Гоца, Войтинского, Станкевича и Семенова. Доношу, что съезд первой армии единогласно постановил: ни одного полка не посылать. 1132/Н Нотбек". 1/XI 1917 г. № 2071 Гос.
Барановский
(В.-уч. Арх.; дело № 815; л. 198.)
№ 249. Телеграмма начальнику штаба верховного главнокомандующего от 1 ноября 1917 года
8065. Отправке броневиков в распоряжение Главковерх препятствует фронтовой комитет спасения революции, постановивший с фронта войск для борьбы не посылать. Никакие убеждения и уговаривания не помогают.
Вальтер
1/XI 1917 г., № 11676. (В.-уч. Арх.; дело № 815; л. 218.)
№ 250. Телеграмма генерала Балуева генкварверху от 1 ноября 1917 года
Оперативная. Наштаверху
Положение в Минске сгущается, угрожает опасность захвата большевиками. Броневой поезд, арестовав офицеров, самовольно подошел к Минску, надежных войск нет, все в руках Комитета Спасения Революции, не принимающего решительных шагов против большевиков.
Балуев Верно: Малявин
1/XI 1917 г., № 11681, г. Минск. (В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 63.)
№ 251. Разговор по прямому проводу главнокомандующего Северным фронтом генерала Черемисова с генералом Духониным 2 ноября 1917 года
– У аппарата главкосев генерал Черемисов.
– Генерал Духонин сейчас подойдет.
– У аппарата генерал Духонин.
Черемисов . – Здравствуйте, Николай Николаевич! Положение настолько угрожающее, что я не могу приехать к вам в Ставку, да в этом и нет надобности, так как мы можем говорить по аппарату, мой аппарат в моей квартире вне всякого контроля, так что вы можете говорить все, что сказали бы лично. В дополнение моих трех телеграмм, надеюсь, вами уже полученных, сообщаю следующее: связь с 42-м корпусом, стоящим в Финляндии, прервана с 24-го октября, по слухам, из Ревеля, два полка из Финляндии ушли в Петроград на поддержку революционеров. Ревельский телеграф под контролем Революционного Комитета. От комфлота получаются только оперативные сводки, что делается на судах, совершенно неизвестно. Получив вашу телеграмму о продолжении перевозок к Луге, я запросил нового начальника гарнизона города Пскова, насколько, по его мнению, возможно движение эшелонов через Псков на север, он мне ответил следующим рапортом:
"Доношу, что местный гарнизон г. Пскова полностью находится во власти революционных организаций крайнего направления и в контакте с Военно-Революционным Комитетом Петрограда. Гарнизон силою открыл артиллерийские и оружейные склады и обильно снабжен всякого рода оружием, вплоть до артиллерии. Гарнизон стоит на непримиримой позиции по вопросу продвижения эшелонов севернее линии ст. Псков, усматривая в этом развитие контрреволюции и содействие таковой со стороны местных властей. На почве этого явления возможны эксцессы вплоть до вооруженных выступлений, как это уже имело место 31 октября и 1 ноября, причем были раненые и убитые, а перевес все-таки на стороне местного Револ. Комитета. Дальнейшие передвижения, хотя бы только в ближайшие дни, поведут к тяжелым последствиям, в чем я лично убедился путем обмена мнениями с подлежащими организациями. В настоящее время даже чисто стратегические передвижения в районе Петрограда и его окрестностей невозможны. В гарнизоне нет ни одной части войск, которую можно было противопоставить другой группе, и всякая в этом отношении попытка будет гибельна для Пскова – как центра жизни Северного фронта. Генерал-лейтенант Триковский".
Надо вам сказать, что гарнизон города Пскова в настоящее время состоит из баталиона 120-го запасного полка численностью около 1200 человек, трех этапных рот, двух или трех рабочих рот, одной дружины и около 7000 солдат распределительного пункта, большею частью вооруженных разграбленными винтовками. Кроме того, здесь же два стрелковых эскадрона 16-й кавалерийской дивизии, принимающей горячее участие во всех выступлениях. Вы видите, какова обстановка. Мое личное влияние на организации, не исключая Революционного Комитета, дает некоторую возможность пока предупреждать общий пожар, но я боюсь, что он вспыхнет с моим отъездом, хотя был бы рад уехать отсюда совсем немедленно. Положение в армиях вам, вероятно, известно из доклада Шубина, который только что был у меня и показывал ленту разговора его с комиссаром Ставки. Убедительнейше прошу вас не только не настаивать на продолжении перевозок, но и отправить обратно все части из района Луги, тем более что эти части очень скоро переменят окраску и, возможно, самочинно двинутся к Петрограду, но уже совсем с другой целью, чем вы предполагали; кроме того, если даже эшелоны пройдут через Псков, они будут задержаны на следующих узловых станциях, где уже приняты меры, как мне говорил Шубин, Революционными Комитетами.
К сожалению, наштасев и генкварсев, устраняясь от всякого общения с организациями и войсками по недостатку, конечно, времени, дают вам слишком оптимистическую обстановку, думаю также, что взгляды казачьего съезда при Ставке или другом месте, где он находится, я не знаю, также не соответствуют настроению казаков. Считаю, что надо говорить о положении дел прямо, не создавая себе иллюзий, дабы не было ошибочных распоряжений. Я говорил с самого начала Керенскому, когда он был в Пскове, об отношении войск фронта к происшедшим в Петрограде событиям и советовал отменить перевозку войск с Северного фронта, предвидя, что это практически не может осуществиться и приведет лишь к тому, что Керенский и те войска, которые ему удастся повести лично, попадут в тяжелое и, может быть, безвыходное положение. Свидетелями этого разговора были Барановский, Кузьмин и Войтинский. Керенский согласился тогда со мною и отменил перевозку войск с Северного фронта, но затем, когда я в 5 часов утра ушел от него, к нему снова пришел Войтинский и привел Краснова. Они вместе убедили Керенского ехать не в Ставку, как я ему советовал, опираясь на ваше сообщение о настроении войск других фронтов и сообщения генерала Балуева о настроении войск Западного, а в Остров и лично вести третий конный корпус. При этом Краснов упустил из виду, что корпус его был разбросан, а именно 2 донских полка находились в Ревеле, Приморский полк в Витебске, несколько уссурийских сотен в Боровичах, где расформировывали запасный полк, убивший командира полка, и в других пунктах, можно было предвидеть, что если Керенскому и удастся двинуть на Петроград лично части, сосредоточенные в Острове, то остальные разбросанные части будет двинуть очень трудно и быть может невозможно.
Впоследствии стали от него и от вас поступать приказания о направлении различных частей на Петроград, [я] сообщал вам тогда, к чему это ведет, и копию нашего разговора отослал Керенскому, вы согласились не посылать войска, но потом изменили свое решение, думаю, под влиянием докладов лиц, благожелательно относящихся к Керенскому, но неправильно оценивающих обстановку. Главную роль в этом, вероятно, сыграл Войтинский, настроенный очень воинственно, но совершенно не разбирающийся в настроениях масс. Повторяю вам, что я за эти дни настолько измучился, что с величайшим наслаждением ушел бы немедленно с должности и сделаю это, как только начавшаяся политическая передряга иначе закончится.
[В] настоящее время, если вы не отмените распоряжения о движении войск через Псков, я вынужден буду уйти, если же отмените, останусь пока, чтобы употребить все свое влияние и не допустить развала фронта. Я высказал вам свои соображения с полной откровенностью и прошу вас сделать то же самое, прошу хотя бы на время нашего разговора забыть сплетни и слухи, которые, я знаю, обо мне слагают и здесь и в Ставке, мне совершенно до них нет дела с личной точки зрения, но вам они, несомненно, мешают отнестись надлежащим образом к тому, что я вам сообщаю уже не впервые.
Черемисов
[Далее разговор чисто оперативного характера]
2/XI 1917 г. (В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 115–120.)
№ 252. Телеграмма главкозапа Балуева от 5 ноября 1917 года
Срочно: командарм 2. 3, 10. Главноокр Минский, Инспартзап, Снабзап, Запасзап, Дегензап, Начвосозап, Начпнзап, Автозап, Радпозап, Авиозап, Комкор Польского, Начдив Кавказ кавал. Копия Минск председателю Военно-Революционного комитета, Аркомитет 2, 3 и 10, фронтовому комитету Смоленск, окружной комитет, Орша Начдив 2 кубан. казач., начальнику гарнизона Минска, Коменданту гор. Минска. Копия Понаштаверх Генкварверх.
В Минске Комитет Спасения Революции распался. Комиссар сложил свои полномочия. Верх взял Совет Солдатских и Рабочих Депутатов, образовался Военно-Революционный Комитет, который взялся держать все в порядке. Наша, начальников, в настоящее время задача должна заключаться в удержании фронта и в недопущении в войсках междуусобных и братоубийственных столкновений. Так как вся власть перешла к Военно-Революционному Комитету и я заявил ему, что до установления новой власти в России и водворения порядка ни в какую политическую борьбу не вступлю и никаких шагов к выступлениям не буду делать, то предлагаю и вам в политическом отношении держаться принятой мною тактики и обратить все свое внимание и употребить все силы на то, чтобы удержать войска на фронте, и без вызова Революционного Комитета не допускать самочинных перевозок и передвижений их, пользуясь для этого влиянием, образовавшихся в армиях Военно-Революционных Комитетов.
Балуев
5/XI 1917 г., № 10263, г. Минск. (В.-уч. Aрх.; дело № 817; л. 131–132.)