№ 259. Краткая политическая сводка о важнейших событиях в действующей армии от 15 ноября 1917 года
13 ноября прапорщик Крыленко телеграфирует:
"Сегодня высланы мною парламентеры с предложением начать переговоры о перемирии на всех фронтах; в случае согласия немцев последует перерыв для предложения еще раз союзникам присоединиться к предложению перемирия. Все организации рабочих, солдат и крестьян призываю к поддержке дела борьбы за мир. Армискомы должны взять всю власть в армиях в свои руки, принудить к подчинению командный состав, предоставляю право отстранения от должности и ареста.
Все распоряжения Духонина ни передаче, ни исполнению не подлежат. Дело снабжения и продовольствия не должно прерываться ни одной минуты. Общеармейский комитет распускаю впредь до новых выборов. Прошу Могилевский Совет рабочих и солдатских депутатов губернии и Совет крестьянских депутатов принять все меры отстранения от должности Духонина без насилия; принять дело временно поручаю генералу Дитерихсу. Командармов всех армий и фронтов прошу иметь в виду, что я не допущу никакого противодействия. Народный комиссар по военным делам и главковерх Н. Крыленко".
Военно-революционный комитет занял комиссариат Северного фронта, врид комиссарсев Шубин арестован. В Заславском полку согласно программе див. и полкомитета 5 наших солдат в 12 часов отправились парламентерами к немцам; были ими отправлены на автомобиле в Пинск. Возвращение парламентеров немцы гарантировали к 17 часам и обещали выслать в качестве заложников одного офицера и двух своих солдат. До настоящего времени ни наши парламентеры, ни заложники от немцев не прибыли и на посланную записку наши солдаты ответа не получили. В 129-й дивизии наши солдаты возвратились от немцев пьяными.
Барановский
(ЦГВИА, ф. 2031, оп. 1, д. 1559, л. 83 – 83об. Копия. Приводится по: Октябрьская революция и армия. С. 126.)
№ 260. Донесение врид командующего 12-й армией В.Ф. Новицкого главнокомандующему армиями Северного фронта С.Г. Лукирскому 17 ноября 1917 года
№ 1270/ос
15 ноября меня посетил член Военно-революционного комитета Васильев и сообщил мне, что армейский съезд определился ярко большевистский, что Искосол организуется почти сплошь из большевиков, а потому наступает момент, когда командному составу необходимо яснее определить свою позицию и свое отношение к происходящим событиям, поэтому он просил меня обдумать этот вопрос, чтобы иметь возможность дать ответ новому Искосолу. Ввиду этого я вызвал вчера к себе всех комкоров, чтобы ознакомиться с их мнением и выработать какое-либо решение. Вечером 16 ноября состоялось наше совещание, на котором выяснилось, что преобладающее настроение в среде высшего командного состава армии сложилось в пользу принятия следующих решений:
1. Ввиду того, что власть и влияние Совета Народных Комиссаров фактически преобладает в районе армии, нельзя не считаться с этой властью и всякое иное отношение к ней будет лишь углублять анархию и вызывать междоусобную борьбу.
2. Для того чтобы выйти из этого тяжелого положения, в которое поставлены северные армии двойственностью верховного командования, приходится считаться с распоряжениями большевистского командования в тех случаях, когда они сопровождаются насилием или когда их неисполнение угрожает вызвать беспорядки или насилие со стороны солдат.
3. В братании с немцами и в сношениях с ними для заключения перемирия командный состав не должен принимать активного участия. Войсковые организации, если признают это необходимым, могут сами организовать это, тем более что командный состав бессилен воспрепятствовать этому. Еще перед этим совещанием мне было доложено, что комиссар фронта Позерн [113] и член Военно-революционного комитета Васильев желают принять участие в этом совещании, поэтому после принятия упомянутых выше решений я пригласил Позерна и Васильева на совещание. Я сообщил им результаты наших переговоров, причем по вопросу о верховном командовании обратился к Позерну от лица всех присутствовавших с просьбой повлиять на кого следует для скорейшего уничтожения двойственности верховного командования, весьма тягостного для командного состава, и принять меры, чтобы распоряжения, от кого бы они ни исходили, не шли к солдатам помимо командного состава, а передавались по командным инстанциям, потому что всякий иной порядок совершенно расстраивает управление.
Позерн ответил мне, что наши решения удовлетворяют его и признаются им приемлемыми, что он будет содействовать объединению верховного командования, что наше пожелание о порядке отдачи распоряжений будет принято во внимание и, наконец, что ввиду результатов, достигнутых на фронте 5-й армии, вопрос о братании и перемирии на фронте 12-й армии отпадает. Последнее заявление доставило нам особое удовлетворение, избавивши нас от необходимости вести по этому поводу переговоры.
Однако вслед за этим совершенно случайно положение несколько осложнилось. Одним из комкоров было потребовано, чтобы приказ о братании и заключении перемирия, уже распространившийся в войсках, был отменен особым приказом Военно-революционного комитета. В сущности говоря, особенной надобности в подобном требовании не было, потому что приказ о братании и перемирии до сих пор нигде в армии не осуществлялся и волнений не вызывал. Категорическое же заявление Позерна в присутствии Васильева о том, что этот вопрос отпадает, освобождал командный состав от необходимости реагировать на приказ. Представитель Военно-революционного комитета заявил, что они согласны на это и разошлют по войскам приказ, отменяющий братание и переговоры о перемирии, но в свою очередь требует в виде уступки с нашей стороны опубликования приказа Крыленко № 3. Хотя последний по содержанию своему не вызывает особых возражений, но опубликование его через штарм могло бы создать нежелательный прецедент, почему я указал Позерну, что требуемый ими порядок распубликования этого приказа через штарм противоречит поставленному нами условию о передаче нам всех распоряжений по командным инстанциям. На это Позерн ответил, что это условие принимается ими для последующих распоряжений, а этот приказ, ввиду его спешности, должен быть передан войскам возможно скорее. При создавшихся условиях я видел, что отказ с моей стороны обострил положение, почему я ответил согласием и на этом окончил переговоры. В заключение Позерн заявил, что он охотно пойдет на уступки и на соглашения, если с нашей стороны будет проявлено такое желание.
Сегодня я потребовал от Военно-революционного комитета заверенный одним из его членов текст приказа № 3, который и передан в корпуса для опубликования через войсковые организации.
Новицкий
(ЦГВИА, ф, 2003, оп. 10, д. 196, л. 228–234. Телегр. лента. Приводится по: Октябрьская революция и армия. С. 136–137.)
№ 261. Рапорт командующего 12-й армией В.Ф. Новицкого Н.Н. Духонину от 19 ноября 1917 года
Армейский съезд и армейский комитет 12-й армии опубликовали постановление о признании власти Совета Народных Комиссаров. Столь ясно выраженная воля 12-й армии обязывает меня, как начальника, являющегося выразителем интересов и потребностей вверенных мне войск, присоединиться к постановлению армейского съезда. Я знаю, что за это многие упрекнут меня, но я делаю этот шаг с глубоким убеждением, что только такое решение может ослабить ту анархию, которая существует в армии, и что только в соглашении с новой властью, а не в отрицании такого соглашения заключается государственная мудрость переживаемого нами момента. Ввиду этого я решаюсь обратиться к вам от лица вверенной мне армии с просьбой войти в соглашение с новой правительственной властью, дабы установлением единовластия в армии и стране предотвратить те тяжкие последствия, которые влечет за собой раскол в рядах войск. Отказ Ставки признать новую власть создал для северных армий чрезвычайно тяжелые условия, ввиду того что мы здесь поставлены лицом к лицу с этой властью, которая является хозяином положения. Состояние армии очень тяжелое, настроение солдатской массы безусловно бесповоротно в пользу немедленного мира, упадок дисциплины и воинского порядка ужасающий, я сам лишь несколько дней тому назад приехал с позиции и могу засвидетельствовать, что дальнейшее промедление в заключении перемирия приведет к катастрофе, ответственность за которую падет, конечно, на нас, а не на наших союзников. Верность союзным договорам потеряла для нас уже всякое практическое значение, потому что нам нечем ее поддерживать, нам нужно теперь спасать армию. Вследствие тяжелых условий, созданных в армиях двоевластием, политическим террором и междоусобной войной, командный состав разбегается, но ведь Россия и армия остаются и им нужны в эти великие и тяжелые исторические минуты мужественные, твердые и опытные руководители, которые спасли бы их от полного разложения. Помогите же тем людям, которые остаются на своих постах, выполнять их безмерно тяжелую задачу, не осложняйте положения, приступайте немедленно к соглашению. Позвольте мне выразить надежду, что ваш патриотизм и понимание истинных потребностей момента облегчат вам принятие необходимых решений. Со своей стороны могу вас заверить, что во мне вы найдете сотрудника, готового оказать вам поддержку в новых условиях нашей деятельности, как бы тяжела эта деятельность ни оказалась.
Командующий 12-й армией генерал-лейтенант Новицкий
(ЦГВИА, ф. 2003, оп. 4, д. 38, л. 30–33. Телегр. лента. Приводится по: Октябрьская революция и армия. С. 144–145.)
№ 262. Выдержка из разговора т. Крыленко с комиссарсевом 20 ноября 1917 года
Позерн . – У аппарата комиссарсев Позерн.
Крыленко . – У аппарата Крыленко. Прошу сообщить сведения о съезде 5-й армии. Ставка мною занята.
Позерн . – Точных цифр о голосовании под рукой не имею, но, сколько помнится, большинством около трех четвертей голосов принята резолюция о поддержке правительства Советов.
20/XI 1917 г. (В.-уч. Арх.; дело № 820; л. 18.)
№ 263. Убийство генерала Духонина 20 ноября 1917 года по описанию генерал-майора М.Д. Бонч-Бруевича
Тело Духонина я видел в тот же вечер, но о подробностях учиненного над ним самосуда узнал много позже. Рассказал мне их матрос гвардейского экипажа Приходько, прибывший в Могилев в качестве коменданта поезда нового главковерха.
По его словам, Крыленко по приезде в Могилев ненадолго поехал в город. Приходько остался в поезде и занялся проверкой караула. Спустя некоторое время в вагон-салон вошел человек в штатском черном пальто с барашковым воротником и такой же шапке. Это был Духонин. Комендант предложил ему подождать, на что Духонин охотно согласился. Вскоре в вагон вернулся Крыленко. Генерал перешел к нему в салон, и они закрылись. О чем они говорили, Приходько не знал, так как оставался в коридоре.
Не прошло и получаса, как у вагона начали собираться матросы, солдаты и красногвардейцы из прибывших вслед за поездом Крыленко эшелонов. Образовалась толпа человек в сто. Из толпы посыпались угрожающие возгласы и требования, чтобы Духонин вышел из вагона. Успокоив Духонина, Крыленко приказал коменданту сказать собравшимся у вагона, что бывший "верховный" находится у него, и ему совершенно незачем выходить.
Приходько на всякий случай ввел часового в коридор и приказал никого не впускать; сам же он снова вышел на площадку и начал уговаривать толпу.
Несколько матросов попытались проникнуть в вагон, но часовой прогнал их. Толпа все же не расходилась, и Приходько доложил об этом главковерху. Выслушав коменданта, Крыленко вместе с ним вышел из вагона и, обещав, что не отпустит от себя Духонина и поступит с ним согласно приказу Совета народных комиссаров, заставил толпу разойтись.
Еще через полчаса у вагона снова собралась толпа. Она была значительно больше первой и вела себя куда воинственнее и грубей. У многих были винтовки и ручные гранаты.
Один из наиболее настойчивых матросов забрался на площадку и все время порывался оттолкнуть часового и проникнуть в вагон. Приходько и часовой схватились с ним, поднялся шум, и на него вышел Крыленко. Обращенные к толпе уговоры на этот раз почти не действовали. К Крыленко присоединился доктор поезда, но и его не стали слушать.
Тем временем часть матросов обошла вагон и забралась в тамбур, дверь в который была прикрыта, но не закрыта. Крыленко уже не слушали; его оттеснили и начали грозить ему расправой.
Когда шум и крики толпы превратились в сплошной гул, из коридора на площадку вагона неожиданно вышел Духонин и, встав на первую от верха ступеньку, сдавленным голосом начал:
– Дорогие товарищи…
Но тут кто-то всадил ему штык в спину, и он лицом вниз упал на железнодорожное полотно.
Установить, кто был убийца, не удалось. Тот же Приходько, хорошо знавший матросов, уверял, что это сделала уголовная "шпана", примазавшаяся к ним…
В поднявшейся суматохе с Духонина стащили сапоги и сняли верхнюю одежду. Пропали и его часы и бумажник.
Находившаяся в толпе и подстрекавшая ее к самосуду подозрительная бражка, расправившись с Духониным, бросилась в город на поиски его несчастной жены. Она оказалась в церкви у всенощной, и эта случайность спасла ее от самосуда.
На следующий день простой сосновый гроб с телом Духонина был поставлен в товарный вагон и прицеплен к киевскому поезду…
( Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам. М.: Воениздат, 1957. С. 218–220.)
№ 264. Сообщение военно-политического отдела штаба Верховного главнокомандующего от 2 декабря 1917 года о результатах выборов в Учредительное собрание в действующей армии
Северный фронт. Выборы закончены 24 ноября. До 30 января производился подсчет голосов. Приняли участие в голосовании в среднем по всему фронту до 85 % избирателей. Результаты выборов следующие: из 13 членов Учредительного собрания, установленных для Северного фронта, получили: социал-демократы большевики – 8 мест, социалисты-революционеры – 4 места и украинцы – 1 место. От социал-демократов большевиков прошли: Ульянов-Ленин, Смилга, Нахимсон, Стучка, Овсеенко, Подвойский, Медведев и Склянский. От социалистов-революционеров – Авксентьев, Лихач, Колеров и Иванов. От украинцев – Клочок.
Западный фронт. Выборы закончены 28 ноября. Подсчет голосов производится. По частичным сведениям, полученным от всех армий фронта, на первом месте идет список № 9 социал-демократов большевиков и на втором – список № 12 социалистов-революционеров.
Юго-Западный фронт. Выборы закончены. Производится подсчет голосов. Голосовало около 70 % избирателей. По частичным сведениям, полученным от всех армий фронта, результаты голосования по армиям выражаются следующим образом:
Список № 1 социалистов-революционеров получил 32–50 % голосов, список № 4 социал-демократов большевиков – 21–40 %, список № 3 украинских социалистов – 12–20 % и список № 2 объединенных социал-демократов – 6–7 %. Остальные списки получили от 0,1 до 2 % голосов.
Румынский фронт. Подсчет голосов почти закончен. Принимали участие в выборах около 80 % избирателей. Не подсчитано только 12 избирательных участков с числом избирателей около 15 000 человек. В полученные уже результаты подсчета оставшиеся неподсчитанными голоса могут внести самые незначительные изменения. Произведенный уже подсчет по фронту дал следующие результаты:
За список № 3 социалистов-революционеров голосовало 59 % избирателей, за список № 1 объединенных украинских социалистов – 16 %, за список № 6 социал-демократов большевиков – 15,4 %, за список № 4 объединенных социал-демократов – 3,2 % и за список № 2 мусульман – 2 %; остальные списки получили от 0,3 до 2 % голосов.
Заявили о соединении списки: 1-й, 2-й и 8-й (список № 8 молдаванских социал-революционеров) и 4-й и 6-й.
Кавказский фронт. Выборы закончены. Идет подсчет голосов. По частичным данным, на первом месте идут социалисты-революционеры (60–70 % избирателей), потом социал-демократы большевики (18–20 % избирателей) и на третьем месте – социал-демократы меньшевики (7–8 %).
Финляндский избирательный округ. Подсчет голосов не закончился. По частичным результатам, на первом месте идут социал-демократы большевики, на втором – социал-революционеры и на третьем – украинцы [114] .
(ЦГВИА, ф. 2003, оп. 4, д. 14, л. 234–236. Черновик. Приводится по: Октябрьская революция и армия. С. 240–241.)
Глава XII Старая армия в период Брестских переговоров
№ 265. Сведения о настроении армии к 9 декабря 1917 года
Не подлежит оглашению
Общее настроение
Особая армия . В пехотных частях удовлетворительное, в артиллерии – подавленное, пассивное.
11-я армия. В 5-м корпарке (Киев – Святошино) настроение весьма тревожное.
В тыловых частях, а также подчиненных Начвосоюзу и Снабюзу всего фронта настроение спокойное.
Отношение к текущему политическому моменту
Объединенное заседание ротных и полкового комитетов 43-го Охотского полка 7-й армии вынесло резолюцию: 1) с протестом против захвата власти большевиками и требованием подчиниться воле народа в лице Учредительного Собрания; 2) попытки к срыву У.С. будут подавлены силой, как контрреволюционные; 3) не оставлять постов до решения вопроса о мире Учред. Собранием. Собрание военнослужащих Румынского фронта признает желательным во имя спасения отечества украинизацию фронта, считая в то же время, что центральная власть должна выйти из недр Всероссийского Учредительного Собрания, покушение на разгон которого должно считаться преступлением против нашей общей родины.
Отношение к службе и занятиям
Особая армия – в 1-м Туркестанском кор. – положительное; в 113-й див., 2-й Турк. арт. бриг., инженерной роте и казачьей сотне – небрежное; в 6-м, 7-м, 8 и 31-м Турк. полках занятия производятся; солдаты 6-й категории 448-го полка 39-го корп., находящиеся в обозе 2-го разряда, захватив теплое обмундирование, бежали.
Начальнику штаба верховного главнокомандующего:
11-я армия – в рабочих частях работы выполняются удовлетворительно, занятия не производятся; 45-м раб. бат. 12-й раб. бриг. солдаты писарской и обозной команды массами отправляются в Киев на комиссию для освидетельствования.
7-я армия – 441-й полк 108-й див. угрожает самовольно покинуть позицию, если его немедленно не сменят.
10-я армия – солдаты 62-й дивизии призывов 1900–1902 гг. требуют увольнения, угрожая самовольно покинуть позиции; комитет 697-го полка той же дивизии под давлением масс уволил в семинедельный отпуск солдат, находящихся в окопах с момента 1-й мобилизации.
Отношение к офицерам
Особая армия – в 1-й Турк. стрел. див. и пехотных частях 2-й див. – хорошее; во 2-й арт. бриг., инженерной и 540-м полку – безразличное; в 449-м полку 113-й арт. бриг., штурм. бат. и тяжелой батарее – недоверчивое.
11-я армия – солдатами 22-го стрелкового полка убит начдив 6-й сиб. див. Петров и арестован наштадив Колецкий.