Книга Алексея Виноградова "Тайные битвы XX столетия" - историческое расследование, посвященное тайным пружинам революции в России и множеству других событий нашей истории XX века. Среди них - Брестский мир, масоны в Кремле, ложа Джелли, знаки для посвященных и др.
Содержание:
ПРЕДИСЛОВИЕ 1
Часть I. ПОЖАР НАД РОССИЕЙ 1
Часть II. РЕЖИССЕРЫ МИРОВОЙ ДРАМЫ 6
Часть III. ВСЕМИРНЫЙ ЗАГОВОР РАСШИРЯЕТСЯ 19
Часть IV. СТАЛИНСКИЕ ЩЕПКИ 29
Часть V. ПОРЯДОК В ХАОСЕ 35
Часть VI. ПАДЕНИЕ СТЕНЫ 58
Приложения 68
Примечания 80
СЕРИЯ "ДОСЬЕ"
Алексей Виноградов
Тайные битвы XX столетия
АЛЕКСЕЙ ВИНОГРАДОВ пишет в жанре исторического расследования. Сочетание строгой документальности и смелых гипотез, выверенности фактов и публицистической манеры изложения делает его произведения доступными как специалистам, так и самой широкой аудитории.
"… Февральская революция в России, помимо всего прочего, явилась итогом борьбы двух тайных обществ, ориентированных соответственно на Англию и Германию.
…германская армия, в лице группы генералов договорились с Тухачевским о взаимодействии; немецкие военные свергают Гитлера, советские ‑ Сталина, после чего Германия и СССР образуют континентальный блок, противостоящий Англии и Франции.
…перестройка в СССР и падение Берлинской стены - результат тайного договора между ЦРУ и влиятельными силами в КГБ".
Книга Алексея Виноградова "Тайные битвы XX столетия" - историческое расследование, посвященное тайным пружинам революции в России и множеству других событий нашей истории XX века. Среди них - Брестский мир, масоны в Кремле, ложа Джелли, знаки для посвященных и др.
ПРЕДИСЛОВИЕ
В середине прошлого столетия Бенджамин Дизраэли писал о заговоре некоей группы людей, стремящейся к мировому господству. Если бы эта идея принадлежала простому романисту, ее вполне можно было бы оставить в лоне беллетристики, но Дизраэли являлся не только писателем, но и крупнейшим государственным деятелем Британии, занимавшим пост премьер-министра. И в своих прозрениях он был не одинок: полстолетия спустя ту же мысль высказал также будущий английский премьер - Черчилль. Идея о мировом заговоре нашла поддержку среди политиков и политологов других стран, не говоря уже о простых смертных.
Часто заговор приписывали масонам, учитывая их огромную роль в Великой французской и прочих революциях конца XVIII - середины XIX века. В XX столетии "братья вольные каменщики" стали еще более могущественны: в их рядах были почти все президенты США и большинство лидеров Европы. И вместе с тем об этом огромном движении реально мало что известно: на протяжении веков масоны научились хранить тайны, как никто. Ведь даже их самоназвание - "дети вдовы", - едва ли не связано с секретами. Средневековые каменщики - строители соборов некогда соединили свою тайную иерархию с иерархией иудеев-каббалистов.
А Джеймс Фрэзер писал в книге "Фольклор в Ветхом завете", что "в еврейском языке слово "вдова" этимологически связано с прилагательным "немой"…еврейское название вдовы означает, по-видимому, молчащую женщину". Известный религиовед связывал это обстоятельство с обычаем, предписывавшим вдовам "абсолютное молчание на продолжительный срок после смерти мужа". Так что самоназвание "вольных каменщиков" можно перевести скорее как "дети молчания" иди, если угодно, "дети тайны".
И позже масонские циркуляры предписывали этим "детям" молчание и сохранение тайны перед лицом непосвященных. Оттого так немногословны и так противоречивы принципиально важные сведения, которые имеет о масонах непосвященный мир. Даже численность "братьев каменщиков" на земном шаре в разных оценках сильно колеблется: от 8 до 30 миллионов. С одной стороны, эта армия формально расколота на многие отряды, действующие под главенством различных Великих Востоков, Великих лож и т. д., с другой - масонские уставы признают ее все-таки единым братством.
Официально руководители масонства заявляют, что занимаются лишь совершенствованием человека, а не политикой, но между тем еще в начале столетия на конвенте Великого Востока Франции "для своих" было сказано: "да, мы занимаемся политикой, притом политикой высшей". "Право узаконенной лжи" позволяет "братьям" хитрить и изворачиваться. Когда в 1964 году масон Сулейман Демирель стал кандидатом на пост премьер-министра Турции, глава местной Великой ложи Эджеран выдал ему справку, что он масоном-де не является (чтобы облегчить процедуру избрания в консервативном парламенте). Не значащиеся в официальных списках лож люди могут реально состоять в них (так называемые "тайные члены" - например, бывший французский президент Жискар Д'Эстен), а могут существовать и целые "тайные ложи", нигде не фигурирующие, как итальянские ("П-2"). Лица, формально состоящие в разных масонских объединениях, могут заседать на совместных собраниях - в общем, сплошная путаница, в которой очень трудно разобраться человеку со стороны.
"Братство" охраняет свои секреты: когда в середине 70-х датский журналист Пауль Мартинсен попробовал снять о нем фильм, послушный масонам суд наложил запрет на съемки под предлогом "вторжения в частную жизнь". (Загадочные смерти многих "искателей секретов" заставляют предположить, что здесь сценарист еще мягко отделался).
Но масонский орден - далеко не единственный подозреваемый в тайных претензиях на мировое господство. Известный конспиролог Александр Дугин насчитал более десятка возможных версий глобального заговора. Конечно, некоторые из них исторически устарели (например, "иезуиты"), но другие все более подтверждают свое право на существование.
"Заговор финансистов" обозначился еще в XVIII столетии, когда немецких банкиров обвинили в организации французской революции. Они-де были связаны и с иллюминатами - тайным орденом, состоявшим в основном из представителей благородного сословия, но планировавшим ни больше ни меньше, как мировую революцию ("сокрушить алтари и троны"). Поскольку Вейсгаупт и другие вожди иллюминатов состояли и в масонстве, то две версии заговора сближаются. Но если банкиры действительно стремятся к абсолютной власти над миром, то ничто не говорит о том, что они напрямую командуют многомиллионным масонством (и тем более наоборот). Часто финансисты занимают важное положение в масонской иерархии, но далеко не всегда.
Бывший агент ряда разведок, разрабатывавший "мировые центры власти" Гонсалес-Мата подметил обозначившуюся с 50-х годов тенденцию перемещения этой власти в такие организации, как Бильдербергский клуб и (позже) Трехсторонняя комиссия . В числе основателей обеих организаций были масоны высоких степеней, однако ни та, ни другая сами по себе не являются формальными ложами. В них верховодят как раз финансисты (Рокфеллеры, Ротшильды) и в меньшей степени ‑ крупные политики. В десятки раз выросли в XX веке численность и влияние закрытых клубов типа "Ротари" и "Львы" опять-таки с большой долей в них крупного капитала. Фактически вариантом "финансового заговора" стала в нынешнем столетии и "еврейская версия", учитывая огромную роль еврейских банкиров в мире и закрытость их объединений (ежегодно в Иерусалим на полусекретные посиделки слетаются несколько сот миллионеров со всех уголков земли).
Наконец, в последние десятилетия подняли вопрос и о "заговоре спецслужб". Когда-то, в начале века, фантазия и неуемная энергия писателя Ле Ке заставила британцев поверить в существование гигантской паутины немецкого шпионажа: так были инспирированы спецслужбы MI 5 и MI 6 - первые современные контр- и просто разведка. Впоследствии КГБ, ЦРУ и "Моссад" затмили своих британских прототипов: эти спецслужбы превратились в огромную силу, манипулирующую мощными общественными движениями и правительствами…
Итак, крупный капитал, масоны и спецслужбы - вот таинственный треугольник, именуемый нынче "мировой закулисой". Внутри этого треугольника шла и идет непрекращающаяся борьба различных центров влияния, но происходят и процессы Объединения и консолидации. Как бы то ни было, все стороны этой фигуры имели огромное влияние на ход истории в XX веке.
Может, кому-то в этой закулисной игре и повезло. Но, увы, не России.
Часть I. ПОЖАР НАД РОССИЕЙ
Смотрите! Огонь поднялся высоко, пламя его исходит от врагов страны.
"Речение Ипусера", древнеегипетский папирус
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
Над Дворцовой площадью темной пеленой вились вороны. С самого утра сквозь толстые стекла окон в Зимний дворец доносился бесконечный тревожный грай: птицы то садились на брусчатку, будто это было ржаное поле, то вновь взмывали ввысь, под серое мартовское небо. За завтраком царь раздраженно заметил начальнику канцелярии графу Орлову: "Это ужасно - начинать утро под такую музыку". Караулу было приказано стрелять: преображенцы несколько раз палили в воздух, но грохот мосинских винтовок лишь на мгновения заставлял огромную стаю подниматься к свинцовым облакам. Вороны вновь возвращались и заводили хоровод вокруг Александровской колонны, каркая пуще прежнего.
Из окна кабинета царь стоя наблюдал за этой свистопляской, когда доложили о прибытии министра внутренних дел. Настенный хронометр "Генрих Мозер" пробил десять часов, и точно с десятым ударом дверной проем заполнила внушительная фигура Дурново. Все еще глядя на площадь, самодержец поздоровался и задумчиво произнес:
- Вот ведь разошлись, а? Будто Россию хоронят…
Министр почтительно промолчал, сжимая в руках массивную красную папку. Наступила пауза, длившаяся, впрочем, недолго. Со вздохом Николай II отошел от окна и откинулся в тяжелое ореховое кресло, жестом пригласив Дурново присесть напротив.
- Ваше величество, - сказал министр, чуть пригладив большие усы с бакенбардами а ля Александр II, - я имею честь представить доклад о революционном движении, подготовленный согласно вашему приказу. Прежде чем ваше величество ознакомится полностью с содержание этого документа, я взял бы на себя смелость зачитать вам некоторые пункты.
- Et bien, - согласился Николай, - lisez . Дурново достал из папки пачку листов с синим машинописным текстом и карандашными пометками на полях.
- С января прошлого года, - начал он читать монотонным глуховатым голосом, - Россия охвачена революционной смутой. За истекшие четырнадцать месяцев мятежными элементами совершено двадцать четыре вооруженных нападения на чиновников правительства, семьдесят девять покушений на представителей губернской власти, три тысячи сто семьдесят пять нападений на чинов полиции и армии. Также совершено с применением бомб и огнестрельного оружия тридцать пять вылазок против религиозных шествий. В результате убит один член Государственного Совета, три губернатора, три вице-губернатора, семьдесят пять офицеров полиции, семьдесят один офицер армии. Нижних чинов полиции - одна тысяча сто восемьдесят один, армии - пятьсот шестнадцать.
Помещичьих усадеб сожжено одна тысяча сто пятьдесят одна. Забастовок на фабриках и заводах произошло одна тысяча восемьсот семнадцать, ущерб от них составил десятьсот восемьдесят миллионов рублей.
Всего вооруженных противоправительственных выступлений в городах…
Дурново продолжал читать минут пятнадцать, пока царь не встал и, пройдясь в задумчивости по кабинету, не остановил его жестом руки.
- Cela suffit .
Министр закрыл папку и вопросительно посмотрел на высочайшего собеседника. Николай взял длинную кочергу и слегка поворошил уголья в камине. Те зарделись пунцовым жаром, в отблеске которого рыжеватая царская борода показалась почти красной.
- Ваши выводы понятны, - промолвил он. - Впрочем, я и так знал это в общих чертах. Но перечислить цифры - это ли главное? Россия объята пожаром… кто-то ворошит тлеющие уголья смуты, раздувает их, не давая погаснуть. Кто именно - вот вопрос…
Ваше величество, - твердо сказал министр, - мое глубокое убеждение состоит в том, что смута подогревается известными либеральными кругами во главе с Витте. Они убедили ваше величество подписать октябрьский манифест с тайной целью ослабить монархическую власть и развязать руки революционерам.
На несколько секунд тяжелый взгляд императора остановился на лице Дурново. В холодных голубых глазах вспыхнул и погас какой-то огонек.
- Витте, конституция, либералы! Я все это слышу постоянно. Иным придворным господам, конечно, милее Победоносцев, подморозивший Россию на двадцать лет! Для них империя - как тот мамонт, который давно мертв, но в целости сохранен якутской вечной мерзлотой. Сохраниться так можно, жить - нет! Нет-с, Петр Николаевич!
Царь досадливо махнул рукой и тяжело вздохнул.
- Впрочем, это сейчас лишнее. Я хотел сказать о том, что помимо внутренних сеятелей смуты есть еще и другие… И именно последние мне представляются самыми опасными. Деньги, золото - вот истинный приводной ремень революции, который тянется за рубежи империи, к ее, увы, могущественным врагам. Два месяца тому назад я получил записку графа Ламздорфа с весьма тревожными сведениями на сей счет. Вот-с, извольте слышать.
Николай взял со стола папку с вензелем канцелярии министерства иностранных дел.
- Да-с, вот… Наше революционное движение поддерживается и в некотором роде направляется из-за границы. Смута в России выгодна банкирам, заведомо и открыто игравшим на заграничных биржах на понижение русских ценностей… Главные нити противоправительственной борьбы в России скрываются в "Альянс израэлит универсэль" с центральным комитетом в Париже… И так далее.
Царь захлопнул папку и продолжил:
- Вот где истинные заказчики революции! Нельзя вылечить лихорадку, только сбивая жар: надо найти ее причину. Я знаю, что вы скажете: причина смуты в тяжелом положении рабочих, в земельном вопросе, в сепаратизме окраин et cetera. Но это все общие слова: ни рабочие, ни крестьяне сами не способны на организованный бунт в российском масштабе. Нет ни денег, ни организации, опыта, наконец. А заграница… она искушена на сей счет… Она ненавидит нас, завидуя нашим огромным пространствам и мощи. И знает, что эта мощь растет с каждым днем: пройдет лет двадцать, и мы уже будем недоступны ни для какой внешней и внутренней заразы. И поэтому они торопятся: недружественные нам правительства мечтают отторгнуть наши окраинные земли. Банкиры, которые едва ли не сильнее иных правительств, хотят прибрать к рукам наши финансы и промышленность. А для этого им нужно ослабить или вовсе уничтожить существующий монархический строй, надавать всевозможных свобод, что означало бы хаос и гражданскую войну…
Дурново мягко возразил:
- Но, ваше величество, европейские монархи не могут хотеть революции в России… уважая незыблемость монархического уклада, и кроме того осмелюсь напомнить: они являются вашими родственниками. Да и республиканская Франция - наш верный союзник.
Царь покачал головой:
- У России, как говорил мой покойный отец, император Александр, - только два верных союзника: ее армия и флот. Что же до европейских государей… родственные чувства не являются в политике определяющими. Да и правят в монархиях в действительности отнюдь не монархи… Впрочем, в случае большой войны не сдобровать никому из венценосцев. М-да…
Николай опять задумался, и отстранение забарабанил пальцами по папье-маше. Камин разгорелся вовсю, и его пламя бросало красноватые отсветы на весь огромный полузатемненный шторами кабинет. Тихо, размеренно тикали часы… Вдруг за окнами вновь раздался пронзительный птичий крик и за ним ружейный залп. Царь выпрямился и, чуть поколебавшись, подошел вплотную к министру.
- Вот что, любезный Петр Николаевич. У вас есть департамент полиции, охранка, люди в Париже и Берлине. Я прошу вас досконально выяснить, кто и какими путями помогает смуте в России. Подготовьте меры по перекрытию этих путей. Выявите и арестуйте агентов враждебных держав. Если нельзя арестовать - вышлите за пределы России. Словом, обрубите все концы, питающие извне революцию: лишенная подпитки, она прекратится сама собой.
На секунду Николай остановился и посмотрел в глаза Дурново.
- Я даю вам все полномочия. Но старайтесь действовать решительно и быстро. И так вами было потеряно много времени, смута расползлась широко. До меня доходят сведения, что и иные из ваших подчиненных включились в опасную игру сановных либералов. Тех самых, которых вы так не любите.
Дурново выдержал испытующий взгляд и твердо сказал:
- Ваше величество, действия полиции и охранного отделения находятся под моим полным личным контролем. Мои агенты действительно есть как в гуще революционеров, так и среди придворных фрондеров, но все, что они ни делают, они делают во благо монархии.
- Не перестарайтесь с хитростями, Петр Николаевич. Двойная игра - вещь опасная…
Царь еще раз испытующе посмотрел на Дурново и добавил:
Через месяц жду вас с докладом.
- Я сделаю все, что в моих силах, ваше величество.
Дурново откланялся и вышел. Царь, отодвинув занавеску на окне, видел, как министр грузно садился в экипаж. Кучер тронул поводья, и через несколько мгновений экипаж, как мглой, закрыло вороньей стаей. Дикое резкое карканье заглушило цокот копыт… Николай поднял глаза к небу: оно хмурилось и грозило дождем. С Невы тянул холодный ветер. Самодержец всероссийский вздохнул и плотно закрыл окно. В возникшей тишине неестественно громко прозвучал бой часов. Николай вздрогнул и слегка испуганными глазами посмотрел на выскочившую из окошка часов кукушку. Призрачно-далекое детское воспоминание шевельнулось в нем…
- Кукушка, кукушка, сколько мне жить? - невольно повторяя ребяческие гадания, прошептали августейшие губы. Тотчас же, жалея о вырвавшихся словах, он прикрыл рукой уста: большое зеркало чуть наискосок от камина отразило этот вялый жест и болезненное сощуривание государевых глаз. Серьезное, почти суровое выражение, какое было на его лице во время беседы с министром, исчезло. Из зеркала на Николая смотрел не царь, а слабый, беззащитный ребенок с бородой и усами. Ярким кровавым пламенем дышал ему в затылок камин. Внезапно там что-то треснуло, и серебристый глянец отразил сноп мятущихся искр.
Четко и ясно кукушка прокуковала двенадцать раз.