Получается примерно так: советские люди в 1930-е годы мирно трудились. Создавалась индустриальная база новой, счастливой жизни в СССР. Советские люди не хотели никого завоевывать и ни с кем не собирались воевать. Они были счастливы своим трудом под руководством своих мудрых руководителей. Крестьяне счастливо собирались в колхозы. Рабочие радостно трудились в три смены, выполняя пятилетку в четыре года, вдвоем на одну зарплату. Солдаты и офицеры бодро умирали на Халхин-Голе.
Интересно, что и в довоенных документах много ритуальных фраз о принципиальном превосходстве советской тактики и стратегии.
Фашистская Германия предложила СССР заключить пакт о ненападении. Советский Союз вынужден был заключить этот пакт с целью самообороны и для того, чтобы не дать сложиться общему фронту империалистических держав против СССР.
1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу, тем самым начав Вторую мировую войну. Западные державы предали Польшу, и только Советский Союз совершил освободительный поход, освободил и присоединил Западную Украину и Западную Белоруссию, и заключил пакты о взаимопомощи с Литвой, Латвией и Эстонией.
22 июня 1941 года гитлеровская Германия внезапно и вероломно, без объявления войны напала на Советский Союз.
Она имела колоссальное превосходство в вооружениях и в технике, потому что Гитлер располагал ресурсами всей Европы.
Этим событием в 1941 году началась Великая Отечественная война. Это была война за спасение своей Родины. Участие в Великой Отечественной войне есть великий подвиг и колоссальная заслуга. Если кто-то из советских людей воевал на стороне Гитлера – то он отвратительный предатель, а его поведение совершенно "нетипично".
Благодаря своему военно-техническому превосходству Гитлер смог нанести временное поражение Советскому Союзу. Но советские люди – патриоты своей социалистической Родины. Они еще теснее сплотились вокруг Коммунистической партии, и под руководством своего гениального вождя и учителя, величайшего полководца И.В. Сталина поднялись на священную освободительную войну и дали врагу сокрушительный отпор. Гениальный план великого Сталина, "десять сталинских ударов", привел фашистскую Германию и всех ее союзников к полнейшему поражению.
"Фашисты" руководствовались антинаучным, реакционным учением о неравенстве человеческих рас. Они хотели истребить миллионы ни в чем не повинных людей по национальному признаку, а других превратить в своих рабов. Чудовищные, не имеющие аналогий в истории преступления фашистов осудил глубоко законный и невероятно прогрессивный международный Нюрнбергский процесс.
Победа "немецко-фашистских агрессоров" была бы величайшим несчастьем для человечества. Она привела бы к уничтожению современной цивилизации, порабощению и физическому истреблению десятков миллионов людей.
Эти утверждения тиражировались десятки миллионов раз в советских учебниках для школ и для вузов.
Принципиально те же идеи содержатся и в современных учебниках.
В лице СССР прогрессивное человечество победило "фашистов" – мракобесов и негодяев, душителей самого лучшего. Ценность этой победы абсолютно очевидна и никогда никем не сможет быть поставлена под сомнение. "Советский народ своей самоотверженной борьбой спас цивилизацию Европы от фашистских погромщиков. В этом великая заслуга советского народа перед историей человечества".
Победители во Второй мировой заставили народы принять свою мифологию. В конечном счете она была достаточно выгодна и всем остальным победителям, в том числе и полякам, и англосаксам: демонизировала проигравших и хоть как-то объясняла удобным им способом ход и результаты Второй мировой.
Для понимания того, что именно навязывалось и почему, необходимо принять во внимание два важнейших пункта: этот миф возник не изначально, ему предшествовали другие мифы – потому что долгое время было непонятно, с кем и в каких коалициях будет воевать СССР.
Мифы-предшественники
Официальный миф СССР исходил из того, что в СССР у власти находилась самая передовая общественная теория Карла Маркса и В.И. Ленина, марксизм-ленинизм. Она не имеет ничего общего с расовой теорией и человеконенавистническим учением "фашистов". СССР рано или поздно должен был стать "Земшарным". Но с кем именно начнется Вторая мировая война, было совершенно не очевидно.
Мифологично уже представление о реализации в 1941 году единственно возможного "расклада сил" воюющих сторон. Коалиции складывались в какой-то мере и случайно. Реальность союзнических отношений Британии и СССР была неожиданностью для обеих сторон.
3 сентября 1941 года Сталин писал Черчиллю, что без высадки англичан во Франции и без ежемесячных поставок в СССР 400 самолетов и 500 танков "Советский Союз либо потерпит поражение… либо потеряет надолго способность к активным действиям на фронте борьбы с гитлеризмом.
13 сентября 1941 года Сталин даже просил Черчилля "высадить 25-30 дивизий в Архангельск или перевести их через Иран в южные районы СССР".
Черчилль писал Рузвельту по этому поводу: "мы не могли отделаться от впечатления, что они, возможно, думают о сепаратном мире".
Советскому же послу Майскому Черчилль ответил весьма конкретно: "Вспомните, что еще четыре месяца назад мы на нашем острове не знали, не выступите ли вы против нас на стороне немцев. Право же, мы считали это вполне возможным. Но даже тогда мы были убеждены в нашей конечной победе. Мы никогда не считали, что наше спасение в какой-либо мере зависит от ваших действий. Что бы ни случилось и как бы вы ни поступили, вы-то не имеете никакого права упрекать нас".
Если военно-стратегические концепции менялись уже на протяжении Второй мировой войны, то тем более они не раз менялись в ходе ее подготовки. Неизменной в этой доктрине оставалась разве что идея войны "малой кровью и на чужой территории". Полностью мы эту доктрину не знаем и, возможно, никогда не узнаем: документы о планах советского руководства на 22 июня 1941 года, приказы Наркомата обороны и Киевского военного округа в первые часы и дни войны не рассекречены и по сей день. Есть отдельные документы… Но они очень красноречивы.
Согласно всем этим документам, неприятельские войска не должны были находиться на территории СССР больше суток. Это если враг вообще будет атаковать первым.
"Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР" – 18 сентября 1940.
"Уточненный план стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР" – 11 марта 1941.
"Соображения по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками" – май 1941.
И наконец, "записка начальника штаба Киевского ПВО по решению Военного Совета Юго-Западного фронта по плану развертывания на 1940 год".
В сущности, это один и тот же документ, много раз уточнявшийся и дорабатывавшийся.
Самым лучшим вариантом считалось "ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания".
И вообще "наша оперативная подготовка, подготовка войск должна быть направлена на то, чтобы обеспечить на деле полное поражение противника уже в тот период, когда он еще не успеет собрать все свои силы".
Вот так. Нападать первыми, не ждать полного развертывания вражеских войск. И – на чужую территорию. К 30-му дню войны Красная Армия должна была выйти "на фронт Остроленка, р. Нарев, Лович, Лодзь, Крейцбург, Оппельн, Оломоуц". То есть находиться в 300-350 км от новой границы СССР, на территории Польши и Чехии.
Реальность показала, что составлять такие планы могут только люди, психологически живущие вне реальности.
Само стремление к новой Мировой войне диктовалось в СССР ожиданием Мировой революции и готовностью всячески создавать условия для ее начала.
В Гуверовском институте Стэнфордского университета в Калифорнии (США) хранится пакет из 232 особо секретных постановлений советского Политбюро по вопросам внешней политики за 1934-1936 гг. "Немецкие агенты регулярно приобретали такие документы, получая их через 7-8 дней после их создания".
Эти постановления содержали информацию об указаниях Политбюро верхушке Наркоминдела и высшим государственным чиновникам.
11 февраля 1934 года Политбюро решило, что крупная европейская война поможет пролетариату захватить власть в крупнейших европейских центрах.
В постановлении от 1 мая 1935 года Политбюро полагало, что СССР примет участие в новых конфликтах в Европе и в Азии ровно в той мере, "которая позволит ему оказаться решающим фактором в смысле превращения мировой войны в мировую революцию".
В 1938 году ЦК ВКП (б) уже говорит о "начавшейся мировой войне". О "Второй мировой войне", которая приведет к восстаниям и революциям в Европе.
А чешским коммунистам в Москве разъяснили: "Если бы мы заключили договор с западными державами, Германия никогда бы не развязала войну, из которой разовьется мировая революция, к которой мы долго готовились. Ленину удалось построить коммунизм, а Сталин, благодаря его предвидению и мудрости, приведет Европу в мировую революцию".
"Заключив договор с нами, Гитлер закрыл себе путь в другие страны. С точки зрения экономики, он зависим только от нас, и мы направим его экономику так, чтобы привести воюющие страны к революции. Длительная война приведет к революциям в Германии и Франции".
"…война обессилит Европу, которая станет нашей легкой добычей. Народы примут любой режим, который придет после войны".
"Настоящая война будет длиться столько, сколько мы захотим….Мы тратим огромные деньги, чтобы война [между Японией и Китаем. – А.Б.] продолжалась".
Подобные планы принято считать проявлением сталинского "прагматизма". Но это странный "прагматизм", в котором все реальные планы подчинены идеологической мифологии Мировой революции, восстаниям пролетариата и так далее.
Одновременно создавались литературные и кинематографические мифы о будущей победоносной наступательной войне СССР против "фашистского агрессора".
Фильм Абрама Роома "Эскадрилья № 5" начинается с того, что советская разведка перехватывает приказ командования Третьего Рейха о переходе советской границы. На бомбежку немецких аэродромов вылетают тысячи советских самолетов, в числе которых – эскадрилья № 5. "Наши" со страшной силой громят "ихних", но "фашисты" подбивают два наших самолета. Летчики эскадрильи № 5 – майор Гришин и капитан Нестеров – на парашютах спускаются на территорию врага. С помощью немецкого антифашиста, "своего парня" и "пролетарской рабочей косточки" герои фильма захватывают "ихний" самолет и улетают к своим.
И в литературе делается то же самое! Ни одна книга перед войной не имела таких тиражей, как "Первый удар". После подписания Пакта 1939 г. книгу изъяли из продажи… Но к тому времени ее только ленивый не прочитал. И вообще каждый красный командир обязан был прочитать эту книгу, потому что военное издательство выпустило ее в учебной серии "Библиотека командира".
"Процент поражения был вполне удовлетворительным, несмотря на хорошую работу ПВО противника. Свыше пятидесяти процентов его новеньких двух-пушечных истребителей были уничтожены на земле, прежде чем успели подняться в воздух".
"Летный состав вражеских частей, подвергшихся атаке, проявил упорство. Офицеры бросались к машинам, невзирая на разрывы бомб и пулеметный огонь штурмовиков. Они вытаскивали самолеты из горящих ангаров. Истребители совершали разбег по изрытому воронками полю навстречу непроглядной стене дымовой завесы и непрерывным блескам разрывов. Многие тут же опрокидывались в воронках, другие подлетали, вскинутые разрывом бомб, и падали грудой горящих обломков. Сквозь муть дымовой завесы там и сям были видны пылающие истребители, пораженные зажигательными пулями. И все-таки некоторым офицерам удалось взлететь. С мужеством слепого отчаяния и злобы, не соблюдая уже никакого плана, вне строя, они вступали в одиночный бой с советскими самолетами. Но эта храбрость послужила лишь во вред их собственной обороне. Их разрозненные усилия не могли быть серьезным препятствием работе советских самолетов и только заставили прекратить огонь их же собственную зенитную артиллерию и пулеметы".
До какой же все-таки степени материализуется то, чего мы ждем… Конечно, в книгах и фильмах "мы" стреляли, а "они" взрывались. В реальной истории было не совсем так… Но советское общество с 1938 года ждало войну с Германией. Можно сказать, накликивало ее по всем правилам первобытной магии. Естественно, что и накликало.
Те, кто начинали войну 1941 года, хорошо помнили попытки перевоспитывать первых военнопленных на основе пролетарского интернационализма. Как вот у Гранина: "А следующим был пленный унтер. Шофер. Мы взяли его в конце июля сорок первого года. Меня позвали, чтобы я помог переводить…
Он был шофер, то есть рабочий класс, пролетарий. Я немедленно сказал ему хорошо выученную по-немецки фразу – "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Со всех сторон мне подсказывали про социализм, классовую солидарность, ребята по слогам втолковывали немцу – Маркс, Энгельс, Тельман, Клара Цеткин, Либкнехт, даже Бетховена называли. От этих имен мы смягчились и были готовы к прощению, к братанию. Мы недавно видели сцены братания в звуковом фильме "Снайпер". Согласно фильму и учебникам обществоведения, и нынешний немец, наверное, должен бы покраснеть, опустить свои светлые ресницы и сказать с чувством примерно следующее:
– Буржуазия, то есть гитлеровская клика, направила меня на моих братьев по классу. Надо повернуть штык, то есть автомат, против собственных эксплуататоров, – что-то в этом роде.
Нас этому учили. Мы верили, что пролетариат Германии не станет воевать со Страной Советов. Мы честно пытались пробудить классовое сознание этого первого нашего немца".
Сцена, описанная Граниным, доказывает только одно: верхи и низы советского общества мыслили не настолько различно, как иногда кажется. И те и другие, как мы видим, ждали в случае войны "взрывов классовой солидарности" трудящихся.
Но при этом реальная политика заставляла коммунистическую верхушку не раз изменять векторы своей политики, а вместе с тем и конкретный образ врага. Вместе с этим изменялись и конкретные параметры главного политического мифа.
Доклад В.М. Молотова на заседании Верховного Совета Союза ССР 31 октября 1939 г. был всецело посвящен международным отношениям и тем изменениям, которые произошли в последнее время. В связи с этими изменениями, как подчеркнул Молотов, "некоторые старые формулы, которыми мы пользовались еще недавно, – и к которым многие так привыкли – явно устарели и теперь неприменимы". А конкретнее:
"Теперь, если говорить о великих державах Европы, Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция, вчера еще ратовавшие против агрессии, стоят за продолжение войны и против заключения мира. Роли, как видите, меняются".
30 ноября 1939 г. Сталин заявил еще "круче": "Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну".
Таким образом мифология, начавшая складываться уже 22 июня 1941 года – лишь последняя версия мифа, который сталинская пропаганда готовила по крайней мере с 1934 года: мифа о вынужденном вступлении СССР в войну для блага пролетариата всего мира.
При этом готовилась не национальная война и не империалистическая. Готовилась идеологическая война коммунистов за право и возможность советизации всего мира.
Почему это миф?
Мифологично уже само название события: Великая Отечественная война.
Второй Отечественной называли иногда войну 1914-1918 годов. Теперь это слово реанимировали, создавая новый, уже советский миф. Сталин употребил применительно к этой войне слова "великая" и "отечественная", но раздельно. "Великая Отечественная война" долгое время звучало примерно так же, как "священная народная война", "священная отечественная народная война", "победоносная отечественная война". То есть не как официальное название войны и не как название этапа Второй мировой – а как пропагандистское клише.
Термин Великая Отечественная вводился и входил в жизнь постепенно. При Сталине он был закреплен только введением ордена Отечественной войны согласно указу Президиума Верховного Совета СССР от 20 мая 1942 г. Это название было официально для СССР до 1991 года и сохранилось в ряде независимых государств, бывших раньше республиками СССР. В форме, например, Вялгкая Айчынная вайна в Белоруссии.
В Германии помимо терминов "Русский поход" (der Russlandfeldzug), Восточный поход (der Ostfeldzug), говорят о "Германо-советской войне" (Deutsch-Sowjetischer Krieg). В англоязычных странах применяют протокольно-сухой термин "Восточный фронт Второй мировой войны" (Eastern Front World War II).
От названий зависит больше, чем кажется. Созданное Сталиным название позволяет из грандиозного события мирового масштаба, Второй мировой войны 1939-1945 годов, произвольно вырезать кусок, которому придается свое самостоятельное значение.
Во всех исторических книгах, монографиях, учебниках утверждалось, что Великая Отечественная – самая важная часть Второй мировой. Что именно в Сталинграде "русские" "сломали хребет фашистскому зверю", и именно с этого начался перелом в ходе всей Второй мировой.
В этом нет русской специфики. Похожим образом действуют американцы, провозглашая самыми важными событиями Второй мировой войны военные действия на Тихом океане между американской и японской армиями и флотами. Они считали важнейшим поворотным событием всей Второй мировой войны битву за атолл Мидуэй в 1942.
Так же точно английские историки провозглашают главным решающим сражением Второй мировой войны Эль-Аламейн в Северной Африке. Советские историки считали главным событием Второй мировой войны сражение под Сталинградом в 1942-1943 гг. ("самую выдающуюся победу в истории великих войн").
В японской 100-томной истории Второй мировой войны аж в 3 томах упоминаются другие воюющие стороны, кроме Японии и США.
Само по себе "перетягивание одеяла" на себя довольно обычно: историкам многих стран хочется, чтобы основные события Второй мировой совершались бы с участием "их" армий.
Но в этом названии – "Великая Отечественная" присутствует эмоциональный, пропагандистский заряд. Американцам ведь хватило совести не называть битву на Тихом океане Великой Отечественной войной американского народа.
А советским пропагандистам нужно было оторвать события 1939-1941 годов от того, что происходило после нападения Гитлера. Название это и делает.
До сих пор только одна группа историков дала этой войне название, которое вообще можно принимать всерьез: "советско-нацистская".
Во Второй мировой войне воевали вовсе не Россия и Германия. Тем более вовсе не русские воевали с немцами.
В составе вермахта к началу Второй мировой войны служили 3 214000 человек. На 22.06.1941 – 7234000. В 1943 году численность вермахта достигла 11 миллионов человек. Всего в 1939-1945 г. в вооруженные силы Третьего Рейха было призвано 21107000 человек. Из них этническими немцами были порядка 10500 тысяч человек. Остальные были подданными Рейха – но не этническими немцами.