Честно говоря, в такие моменты я отчаянно завидую своим европейским коллегам. Им, чтобы добраться до Мазурских озер, надо всего лишь сесть за руль своей машины и завести мотор. Мне - покупать билет на самолет, сидеть много часов подряд в несущейся над океаном железной птице, а потом небритым и невыспавшимся идти на станцию проката автомобилей и только оттуда начинать тот путь, который мой европейский коллега может проделать, всего–навсего покинув мягкую постель и плотно позавтракав. Почему я не пойду в гостиницу и не отосплюсь там? Гм, у меня не так много времени, чтобы растрачивать его на сон по гостиницам.
В общем, злой и невыспавшийся, я отправился в район Мазурских озер за рулем взятого напрокат "пассата". Честно говоря, я не знал, какие дороги меня ждут, и с большим удовольствием воспользовался бы русским армейским джипом вроде того, что стоит у меня дома в гараже рядом с "мерседесом". Но русских армейских джипов в прокатных лавочках не было. В общем–то, там не было никаких джипов, хорошо еще, что попался "пассат" с полным приводом, что само по себе большая редкость.
Дороги, надо сказать, оправдали мои самые худшие опасения. Чем дальше от Варшавы и ближе к Мазурским озерам я забирался, тем более разбитым становился асфальт. На определенных участках я предпочел бы, чтобы его не было вообще. Но чудо немецкой техники неплохо справлялось с дорожными проблемами, и к вечеру я достиг небольшого городка, где смог расположиться на ночлег, чтобы утром со свежими силами приступить к поиску остатков ракетного центра.
На особый успех я, откровенно говоря, не рассчитывал. Глупо полагать, что за 60 лет никто, кроме меня, не обнаружил никаких следов базы. Скорее всего, от ракетного центра уже давно ничего не осталось - отступая перед русскими, нацисты вполне могли взорвать все, что можно и что нельзя, И тем не менее надежду терять не следовало.
Перед тем как лечь спать, я вытащил купленную в польской столице подробную карту местности и отметил на ней те районы, где могла находиться база - вдали от населенных пунктов, но поближе к дорогам, особенно железным, - таких мест оказалось в районе всего четыре. Одно из них - именно там, где находилось "Волчье логово". Оставалось, следовательно, еще три.
Два из них я сумел вдоль и поперек обшарить на следующий день. Ничего - ни следов дороги, ни фундаментов зданий, ни деревяшки, ни болтика. Более того - было очевидно, что по этим болотам никто никогда не лазал, кроме собирателей местных ягод. День был потрачен совершенно впустую - согревала только мысль о том, какие лица были бы у моих деловых партнеров, если бы они увидели меня в этот момент - солидного бизнесмена, прочесывающего болото с лопатой на плече и по уши в грязи. Но что ни говори, такая жизнь мне по нраву! И почему я не стал археологом?
На следующий день я направился в "район номер три", как я назвал его про себя. Здесь меня ждал первый сюрприз: вглубь болот вела узкая бетонная дорога, никак не обозначенная на карте. Она находилась не в лучшем состояние но было видно, что ею пользуются. Без малейших колебаний я свернул на дорогу и двинулся вперед. Километров через пять моим взорам предстали металлические ворота и высокий бетонный забор, тянувшийся налево и направо на довольно значительное расстояние, Над забором через определенные промежутки возвышались сторожевые башенки. Одним словом, типичная воинская часть,
Часовой у ворот оказался неразговорчив. Единственное, что он говорил: "Закрытая зона". Поняв, что проникнуть за забор не удастся, я не без усилий развернул "пассат" и, проехав несколько сотен метров, заглушил двигатель. Моей целью было обойти базу вокруг и попытаться найти какие–нибудь следы немецких ракетчиков. Намотав в общей сложности несколько километров по окрестным болотистым холмам, я наконец нашел то, что искал: в одной низине моя нога наткнулась на старое, полусгнившее бревно удивительно правильной формы. Через несколько метров я обнаружил еще одно такое же, лежавшее строго параллельно первому. Было совершенно очевидно: передо мной - шпалы с узкоколейки, которая некогда здесь пролегала. Теперь я чувствовал, что нахожусь на верном пути.
Вечером я погулял среди разрушенных бункеров "Волчьего логова", любуясь бетонными громадами на фоне заходящего солнца, и в очередной раз убедился в том, что число этих бетонных сооружений настолько невелико, что тратить на них кучу стройматериалов было совершенно незачем. А на следующий день приступил к опросу местных жителей.
Не сразу и не вдруг, но мне все–таки рассказали довольно интересные вещи. Оказалось, что военная часть здесь существует очень давно. До распада коммунистического лагеря здесь стояли русские, а еще до них - немцы. За давностью лет воспоминаний о том, что здесь делали немцы, не сохранилось, тем более что весь район тщательно охранялся. Впрочем, это меня не удивило, Ведь не ожидаю же я, в самом деле, что у каждого местного жителя дома лежит "Фау–2", которую он мне с гордостью будет демонстрировать!
Вернувшись домой, я еще раз пролистал все имеющиеся у меня справочники и выяснил очевидное: ни одна крупная воинская часть нацистов в том районе не дислоцировалась. Следовательно, речь идет именно о секретном ракетном центре. Слишком много косвенных данных указывают на его присутствие в данном районе, для того чтобы их можно было просто взять и проигнорировать.
Именно здесь, в Мазурских болотах, было создано оружие, которое должно было привести в ужас всю Америку, - первая в мире межконтинентальная баллистическая ракета А–9/10.
Предшественница "Сатаны"
Да–да, дорогие читатели, зрение вас не обманывает. Я действительно пишу о межконтинентальной баллистической ракете. Все мы привыкли думать, что ракетная угроза Америке возникла в 60–е годы, когда такие ракеты построили русские. Многие вспомнят знаменитую "Сатану", перед которой до сих пор дрожит Пентагон. Но немногие знают, что немцы создали нечто подобное гораздо раньше.
В одном из справочников мне удалось обнаружить следующее описание этой разработки:
Гитлеровское руководство сочло, что неплохо было бы нанести аналогичный удар по США, но для этого возможностей "Фау–2" (дальность полета порядка 350 км) было явно недостаточно.
Однако еще с 1941 года (т. е, до официального объявления войны с США) германские инженеры вели разработку двухступенчатой межконтинентальной баллистической ракеты А–9/10. В качестве второй ступени предполагалось использовать все ту же удачную ракету "Фау–2" (вес - порядка 13 т, диаметр -1651 мм, масса боевой части - 1000 кг), а разогнать ее до необходимой для межконтинентального полета скорости должна была отделяемая первая ступень массой 87 т, из которых 62 т приходились на топливо. Двигатель этой ступени был рассчитан на тягу в 1962 кН, которую он мог развивать в течение 50 с. После вывода второй ступени на орбиту массивная первая ступень, должна была отделиться и спуститься на землю с помощью парашютов, что позволило бы осуществлять ее повторное использование.
Дальность полета всего комплекса должна была составить порядка 4500 км - вполне достаточно для обстрела США.
На самом деле научная проработка проекта межконтинентальной баллистической ракеты началась еще в 1939 году. Сперва ракету собирались делать одноступенчатой и долго мучились, проектируя неповоротливого гиганта. Потом в гениальном мозгу фон Брауна появилась идея о том, что смертельное оружие вполне можно сделать составным. Концепция многоступенчатой ракеты имела массу преимуществ: теперь гигантские топливные баки, необходимые для разгона ракеты на самом сложном стартовом участке, можно было не тащить с собой всю дорогу, а избавиться от них сразу же после опустошения. Впоследствии по такой схеме будут строиться все тяжелые баллистические ракеты мира, А пока немецкие инженеры двигались вперед методом проб и ошибок.
В 1941 году был завершен первый этап сложнейшей разработки. Изготовление опытного образца и испытательные пуски было решено отложить до тех времен, когда ракетный центр перебазируется в Мазурские болота. О дальнейшем развитии проекта сведений крайне мало.
Известно, что одной из главных проблем, с которой пришлось столкнуться команде фон Брауна, была проблема точного наведения. Работы над А–4, которой предстояло стать по совместительству второй ступенью нового межконтинентального монстра, продвигались вперед с трудом. Как потом показал боевой опыт, даже при стрельбе по относительно близкому Лондону с дистанции 70–100 км цель поражало менее половины выпущенных ракет* Если так, то что будет при стрельбе через океан? Такой вопрос задавали себе инженеры. При этом было очевидно, что А–9/10 будет стоить гораздо дороже, чем А–4, и терять массу ракет на элементарных промахах никто не хотел, В отсутствие достойной электронной системы наведения у немцев было два выхода: либо наводить ракету на цель по радио, либо сделать ее пилотируемой. Поэтому вторая (боевая) часть ракеты и разрабатывалась в двух вариантах: с радионаведением и с кабиной для пилота–смертника.
Стараясь пощадить жизнь хотя бы одного своего соотечественника, фон Браун избрал первый путь. Поскольку боевая ракета могла быть готова не раньше конца 1944 года, было очевидно, что осуществить много пусков не удастся. Поэтому приходилось рассчитывать не столько на непосредственно военный, сколько на пропагандистский эффект. Ввиду вышеизложенного межконтинентальная ракета должна была упасть не абы где в пределах Нью–Йорка, а поразить какую–нибудь примечательную цель, уничтожение которой могло бы произвести шоковое впечатление. Известно, что в качестве такого объекта рассматривался Эмпайр–стэйт–билдинг - самый крупный небоскреб того времени; весь вопрос состоял в том, как в него попасть.
В сентябре 1944 года немецкой военной разведкой - абвером - в США был заслан специальный агент, в задачу которого входило изучение возможностей установки на Эмпайр–стэйт–билдинг передатчика–радиомаяка, на сигнал которого и должна была бы прилететь А–9/10. Это был очень опытный агент, и его засылка готовилась крайне тщательно. Новейшая подводная лодка доставила его к побережью США, прикрытие было организовано по высшему разряду. Но тем не менее американской разведке каким–то образом стало известно о готовящейся немцами операции и ее задачах, так что ФБР оповестило свою агентуру и даже самые широкие слои граждан об основных приметах и повадках шпиона. Именно эта работа и принесла свои плоды. У немецкого суперагента была привычка складывать мелкие деньги в нагрудный карман пиджака; эта примета была указана в фэбээровской ориентировке, и один из мелких нью–йоркских лавочников - кто–то наподобие продавца мороженого, - заметив, что его клиент ссыпал сдачу в нагрудный карман пиджака, немедленно "доложил" куда надо. Подозрительного мужчину задержали, и он действительно оказался искомым диверсантом.
Больше у немецких разведчиков достойных кандидатур на территории США не было, и, следовательно, нужно было переходить ко второму варианту - пилотируемому полету. И здесь источники умолкают. Немногочисленные историки, занимавшиеся германским ракетным проектом, поверили этому молчанию и сочли, что проект затух сам по себе. Эх, плохо они знали старину фон Брауна! Вернее, тогда он был вовсе не старым, а еще довольно молодым человеком.
Мне удалось раскопать данные по единственному состоявшемуся боевому пуску А–9/10. Но сначала я наткнулся на кое–что другое…
Немцы в Сахаре
Осенью 1941 года боевые действия в Северной Африке были в полном разгаре. Немцы временно отступали под давлением превосходящих сил британцев. Гениальный "лис пустыни" Эрвин Роммель блестяще выполнял свою основную задачу - отвлекать британские силы от европейского театра военных действий. Англичанам, собственно, только это и было нужно - воевать в Европе у них не было никакого желания, они предпочитали смотреть из партера на то, как на сцене немцы и русские насмерть вцепились друг другу в глотку.
Одиннадцатого ноября 1941 года британская пехотная бригада, проводившая учения перед отправкой на фронт в Западном Судане, испытала настоящий шок: на границе пустыни ее патрули наткнулись на небольшой немецкой отряд. В Судане, в тысячах километров от немецкого Африканского корпуса! Встреча с немцами казалась здесь такой же невероятной, как встреча с антарктическими пингвинами. И тем не менее фигуры в серой униформе словно выросли из песка.
После недолгого замешательства и еще более короткой перестрелки немцы были взяты в плен. Собственно, они и не пытались особенно сопротивляться. В составе группы было восемь рядовых пехотинцев, унтер–офицер, три радиста и командовавший всем этим отрядом офицер СС. Попытки выяснить у пленников, какого черта они здесь делают, к успеху не привели. Лишь несколько месяцев спустя один из рядовых, что называется, раскололся. Выяснилось, что отряд двигался на пяти бронетранспортерах, на двух из которых были установлены мощнейшие радиопередатчики. Отряд регулярно поддерживал связь с Берлином, а также в один из дней в течение примерно часа ловил и передавал какие–то сигналы, поступавшие от маломощного передатчика. За полдня до этого эсэсовец с помощью радиста установил в пустыне радиомаяк. Перед тем как выйти к англичанам, немцы уничтожили и засыпали песком все оборудование. Забегая вперед, скажу, что обнаружить его так и не удалось. Не удалось и узнать, что же именно делали немцы в Сахаре. В курсе подробностей был разве что офицер СС, но он молчал как рыба. Впрочем, не исключу, что его и не посвятили во все детали проекта.
Предположения по поводу того, что искали в пустыне немцы, делались самые разные. От вполне правдоподобных (например, что они пытались установить связь с кочевыми племенами и поднять их на антибританское восстание) до совершенно фантастических. Один автор даже утверждал, что немцы хотели найти мифическое Зеркало Иблиса - древний артефакт, похороненный в песках и способный предсказывать будущее. Но ни одна из этих версий критики не выдерживает,
Может быть, тайна экспедиции так и осталась бы неразгаданной, если бы не один случай. В 1985 году неподалеку от тех мест в Сахаре рухнул грузовой самолет. Его искали с применением самых современных технических средств, и в первый же день нашли нечто, напоминавшее обломок летательного аппарата. Поисковая партия на вертолетах быстро отправилась к месту находки, но перед изумленными спасателями предстал отнюдь не пропавший аэроплан. Они увидели странную ракету, зарывшуюся в песок. Ракету сфотографировали и продолжили поиски самолета. А пару дней спустя песчаная буря полностью замела необычные обломки, и найти их уже не смогли - да, в общем–то, не особенно и хотели.
Случайным образом эти фотографии попали ко мне в руки. Я взглянул - и обомлел: передо мной была самая настоящая А–4! Каким образом она попала туда? Первое предположение - один из испытательных пусков состоялся в Африке. Но тащить сверхсекретную ракету через всю Европу смог бы разве что законченный идиот. Среди руководителей ракетного проекта таких было откровенно мало. К тому же место падения находилось слишком далеко от предполагаемого района запуска, надежно контролировавшегося немецкими войсками.
И вот тогда мне пришла в голову мысль сопоставить маршрут ноябрьской экспедиции немцев с районом падения странного объекта. Представьте себе, я совершенно не удивился, но они полностью совпали! Оставалось выдвинуть рабочую гипотезу, что эти два события как–то связаны между собой.
А потом к ним добавилось третье. В Документах ракетного центра Пенемюнде я нашел информацию об успешном запуске "объекта 910". Запуск состоялся 8 ноября 1941 года, в 18–ю годовщину гитлеровского "пивного путча". Любопытно, но ни одного упоминания об этом "объекте" ни до, ни после я не находил. В отчете значится:
Объект 910 запущен со стартовой площадки 3 в 08:00 по берлинскому времени. По информации наблюдательной группы, объект успешно поразил район цели. Информация об этом получена в 11.55 по берлинскому времени.
Итак, в 11.55 в Пенемюнде узнали о том, что испытания прошли успешно. Почему так поздно? Обычная ракета летит до цели всего несколько минут. Здесь же прошло целых три часа. Одно из двух: либо наблюдатели были очень нерасторопны (во что, откровенно говоря, верится с трудом), либо "объект" летал очень долго. Если ракета летала долго, значит, она летела на весьма значительное расстояние. Два часа полета для баллистической ракеты - это много тысяч километров.
Странное совпадение по времени с путешествием немецкой группы по Сахаре навело меня на мысль, что странный "объект" был нацелен именно туда. Действительно, в каком еще направлении осенью 1941 года можно было безнаказанно запустить баллистическую ракету? Оптимальный вариант - в Атлантику, но тогда ракете неизбежна пришлось бы пройти над территорией Англии, и в случае неисправности сверхсекретное оружие могло достаться врагу. По той же причине нельзя было стрелять на север - там на пути ракеты располагалась Швеция. На востоке довольно далеко простиралась оккупированная территория России, однако в тылу немецких войск свирепствовали партизаны, которые контролировали целые большие области. Допустить попадания ракеты к ним было нельзя.
Зато на юге все выглядело не в пример спокойнее. Предполагаемая траектория пролегала над территорией рейха, потом над Италией - верной союзницей Германии, над Средиземным морем и, наконец, над находившимися под полным контролем немцев областями Африки.
Здесь ракетчикам не приходилось опасаться разглашения тайны. Уткнувшись в пески Сахары, не менее надежно хранящие свои тайны, чем морские волны, ракета оказывалась в полной безопасности, А чтобы навести ее на цель, установив радиомаяк, и отследить конечный этап ее траектории, и была отправлена в пустыню небольшая группа во главе с офицером СС.
Правдоподобная гипотеза? В общем–то да, если бы не одно весьма странное обстоятельство. Дело в том, что, как и в случае с испытаниями А–4 в 1937 году, нормальная последовательность действий была полностью нарушена: ракету испытали в самом начале ее разработки. Такого не бывает. Поэтому я решил на время оставить эту тайну и обратиться к известной мне истории запусков межконтинентальных баллистических ракет.
В феврале 45–го
К началу нового года, которому суждено было стать последним для Третьего рейха, пилотируемый образец ракеты А–9/10 был готов. В носовой части грозного оружия была сделана небольшая тесная кабина с прекрасным обзором во все стороны и простейшими органами управления. Пилот–смертник, занимавший эту кабину, мог с ювелирной точностью навести свое оружие, которое становилось одновременно и его могилой, на цель. Спастись у него не было ни малейшего шанса, такую возможность никто попросту не предусматривал. Надо сказать, что А–9/10 была единственным гоьнасто–ящему самоубийственным оружием в Третьем рейхе.
Соответственно на роль пилота требовался человек, во–первых, достаточно опытный, во–вторых, преданный нацизму и обладавший достаточно крепкими нервами. Наилучшим образом подошел бы какой–нибудь пилот Люфтваффе, однако Гиммлер устроил настоящий скандал, требуя, чтобы героем стал обязательно эсэсовец. Опыта управления ракетами, заявлял он, так и так нет ни у одного военного летчика, поэтому никакими преимуществами пилоты не обладают. Ему пошли навстречу, но лишь частично; было решено, что в последний путь вместе с ракетой отправится действительно эсэсовец, но обладающий более или менее приличным летным опытом.