Восточные славяне и нашествие Батыя - Балязин Вольдемар Николаевич


Книги серии "Неофициальная история России" непохожи на обычные исторические хроники. Автор ввел в ткань повествования самые разнообразные материалы: документы, письма, легенды, проповеди, пословицы и поговорки, сообщения летописей и воспоминания участников событий, а также фрагменты из произведений выдающихся российских и зарубежных историков (их фамилии выделены в тексте курсивом). История страны предстает здесь не как перечень фактов, а как сложные взаимоотношения исторических лиц, чьи поступки, характеры, интриги оказывали прямое воздействие на развитие ситуации, на ход происходившего в стране. Серия состоит из 14 книг и охватывает события с древнейших времен до 1917 года.

В книге "Восточные славяне и нашествие Батыя" раскрывается история Древней Руси. Описывается быт, ремесла, религия, обряды восточных славян. Рассказывается о том, как пришло на Русь православие, как развивалась грамотность, какими знаменательными событиями отмечено правление великих русских князей – Владимира Святославича, Ярослава Мудрого, Юрия Долгорукого и др. Приводятся легенды об основании Москвы. Том завершается повествованием о начале монгольских завоеваний – битвой на Калке и "Батыевым нашествием".

Содержание:

  • Введение 1

  • Становление цивилизации 1

  • Одежда, обувь и ремесла восточных славян 4

  • Религия, обряды и обычаи восточных славян 5

  • Хлеб духовный: слово Божие и грамотность 9

  • Откровение от азбуки 14

  • Древнерусская светско-церковная мозаика 18

  • Путешествие по древней библиотеке: летописи, наставнические сочинения и мудрые мысли, в них содержащиеся 20

  • Повести и новеллы об Андрее Боголюбском и Александре Невском 24

  • Ключи к секретам истории 25

  • Русская генеалогия, сиречь родословие 26

  • Юрий Долгорукий 29

  • Монгольские завоевания и установление ордынского ига 31

Вольдемар Балязин
Неофициальная история России
Восточные славяне и нашествие Батыя

Введение

Старый скептик и вольнодумец, фернейский мудрец Вольтер называл историю "совокупностью преступлений, безумств и несчастий, среди которых замечаются некоторые добродетели, некоторые счастливые времена, подобно тому как среди дикой пустыни там и сям обнаруживаются человеческие поселения". А еще более категоричным в оценке всеобщего хода дел человеческих был мудрец Гегель, сказавший, что "история учит лишь тому, что она никогда ничему не научила народы".

Это сказано об истории всего человечества. Что же касается России, то о ее роковой предопределенности, пожалуй, точнее других выразился Георг Бранде – не очень у нас известный, но у себя на родине, в Дании, по-настоящему знаменитый, – критик, публицист и писатель: "Каждое русское дело непременно должно быть или не по силам тем, кто его предпринимает, или же окончиться неудачей вследствие апатии людей, ради которых оно предпринято".

Полагаю, что и Вольтер, и Гегель видели у истории лишь одну из ее сторон, а она – многогранна и столь же многолика, как и весь род человеческий, рассеянный его Создателем по лицу Земли, подобно песку морскому на берегах океанов.

Познакомившись с разными религиями, переполненными философией, и множеством философских учений, претендующих не менее чем на новую религию, могу сказать, что история рода человеческого есть не более чем гигантский исторический роман, состоящий из миллиардов томов, неодинаковых по толщине и значению, но все же в совокупности и представляющий Историю человечества. А если это так – а я убежден, что это именно так, – то едва ли есть достаточно обоснованные доводы отыскивать всеобщие законы исторического развития, деля поток Времени на фазы и формации, эпохи и периоды, разыскивая в глубине веков умозрительные отличия одного этапа в развитии производства от другого, то ли в результате появления какого-либо нового учения, то ли по требованию великого правителя, то ли из-за впечатляющего краха многовековой империи.

Я не думаю, что любой из таких или же подобных им принципов универсален. Скорее, всякий из них не более чем условность и часто определяется приверженностью того или иного историка какой-либо доктрине, не важно какой – идеалистической или материалистической. Я же считаю, что история не наука, ибо наука основывается на объективных нерукотворных законах, таких, какие лежат в основании физики и математики, химии и астрономии, когда 2×2 = 4, вслед за зимой обязательно приходит весна, а состав воды определяется формулой Н 2 О и в Гренландии и в Африке.

А так как "законы" истории столь же преходящи, как и их смертные творцы, придумывающие их в угоду своим единомышленникам, то мне представляется по меньшей мере несерьезным называть наукой то, что не имеет на то никаких законных оснований.

Если мы согласимся с тем общепризнанным определением науки как сферы человеческой деятельности, целью которой являются описание, объяснение и предсказание процессов и явлений, составляющих предмет ее изучения на основе открываемых ею законов, то описание и объяснение одних и тех же процессов и явлений разными историками оказываются не только сильно отличающимися друг от друга, но и часто диаметрально противоположными.

Общее здесь только одно: что заключительную часть вышепровозглашенной триады – предсказание – никто из них сделать не может. Поэтому я не придаю значения условной рубрикации общественного бытия человечества, так как представляю себе историю подобной реке, многоводной и величественной, которая в разных местах своего русла то ускоряет, то замедляет бег, то низвергается водопадом, то выходит из берегов, заливая окрестности, но все равно остается единым потоком, как и Время, тоже часто уподобляемое вечно текущей, неостановимой реке; иногда еще говорят, что Время – корабль, никогда не бросающий якоря.

В греческой мифологии есть прекрасный миф о дочери богини раздора Эриды, которой дали имя Леты. Именем Леты в царстве мертвых была названа река, испив из которой один глоток души мертвых забывали свою прежнюю жизнь. Однако легенда эта прекрасна тем, что рассказала и еще об одном источнике, названном именем Мнемосины, – источнике памяти.

Наверное, совсем не случайно мудрые греки сделали Мнемосину одной из жен верховного бога – Зевса, которому она родила девять прекрасных дочерей, девять муз – покровительниц поэзии, искусств и наук. Их называли музами, потому что по-гречески слово "музы" означало "мыслящие", и, таким образом, разум и память воспринимались как нерасторжимое единство, противостоящее беспамятству, с которым связывалось представление о безумии и смерти, ибо река Лета вела в царство мертвых. А живые припадают устами к источнику памяти и преклоняются перед дочерью Мнемосины, музой Истории – Клио, помня, что история сопровождает каждого из нас от первого до последнего дня нашей жизни и мы плывем в ее потоке, не всегда пытаясь разобраться в причинах и следствиях окружающих нас событий. И даже умирая, человек не выходит из такого потока, оставляя потомству свои дела, свои мысли и память о себе, какая была заслужена им.

Вместе с этим человек приходит в мир не на голое место – не в пустыню и не на целину, но на богатую ниву, возделанную неустанным трудом многих предшествовавших ему поколений. Я надеюсь, что материалы этой книги станут еще одним доказательством, что История – "философское художество людского бытия" и что нет ей равных среди иных искусств, составляющих свиту Аполлона, по мощи воздействия на умы и души людей, по силе просвещения и глубине нравственного проникновения самым коротким и простым путем – путем прямой апелляции к сердцу человека.

Становление цивилизации

Время, календари, летосчисление

Одним из первых признаков возникновения цивилизации – слова, тождественного понятию "культура", как материальная, так и духовная, – является появление календаря. Само слово "календарь" произошло от латинского "календариум" – названия древнеримской долговой книги, по которой должники платили проценты. Взимание процентов происходило в первый день месяца, называемого календою. И подобно тому как цивилизованный человек определял свое местонахождение в окружающем мире – верно или неверно, но как-то все же определял, – так же должен был устанавливать и свое место в беспрерывном потоке времени.

Сначала счет времени велся по суткам – смене дня и ночи, потом по пальцам – пять и десять суток, отсюда пошли и декады – от латинского "децем" (десять), – сохранившиеся в нашем языке и сегодня.

В языческой дохристианской Руси времясчисление велось по лунно-солнечному календарю. По этому календарю каждые 12 лет считали по 12 месяцев, а следующие 7 – по 13. Этот цикл в 19 лет в 433 году до н. э. предложил древнегреческий астроном Метон (родился около 460 года до н. э. – год смерти неизвестен). Этот "Метонов цикл" был известен и древним славянам. (Лунно-солнечный календарь сохранился до наших дней в Израиле и применяется в христианской церкви для вычисления дня Пасхи.)

Древнеславянский языческий календарь имел следующие месяцы: январь – просинец (появилась просинь, становилось светлее), февраль – сечень (время рубки леса для освобождения земли под пашню), март – сухой, а иногда – просыхала, апрель – березень (начало цветения березы), май – травень, июнь – изок ("изок" по-древнерусски – "кузнечик"), июль – червень, или серпень (начало жатвы серпами), август – зарев (от слова "зарево"), сентябрь – рюень (от слова "вырывать", хотя выдающийся русский лексикограф Владимир Иванович Даль производил его название от слов "рев оленей"), октябрь – листопад, ноябрь и декабрь – грудень (от слова "груда", как называлась мерзлая колея на дорогах), другим названием ноября и декабря было "студень" (от слова "стужа").

С введением на Руси христианства (о чем речь пойдет впереди) был принят новый, так называемый юлианский календарь с римскими наименованиями месяцев, которые сохранились до наших дней, и семидневной неделей. Этот календарь был введен в 46 году до н. э. Юлием Цезарем (отсюда и название – юлианский). По этому календарю год начинался с марта, а месяцы имели разное количество дней – от 28 до 31 (семидневная неделя была установлена значительно позже). На Руси юлианский календарь "наложился" на летосчисление, принятое в Византии, откуда и пришло на Русь христианство. В Византии счет годам шел не от Рождества Христова, как в Западной Европе, а от Сотворения мира. А так как по Библии считалось, что Христос родился через 5508 лет после Сотворения мира, то разница между византийской эрой и ныне принятой у нас христианской и будет равна 5508 годам.

Так, например, если Ледовое побоище произошло по летописи в 6750 году от Сотворения мира, то наше летосчисление определяет это событие в 1242 году от Рождества Христова (6750–5508 = 1242. – В. Б.).

Следует иметь в виду и то, что год на Руси до 1492 года мог начинаться и в марте и в сентябре. В первом случае из даты Византийской эры вычиталось 5508, а во втором – 5509.

С 1492 года новый год на Руси начинался только с 1 сентября. Так было до реформы календаря, предпринятой Петром I в декабре 1699 года.

По реформе календаря, проведенной Петром 115 декабря 1699 года, начало следующего года устанавливалось с 1 января. Причем вслед за 31 декабря 7208 года от Сотворения мира наступило 1 января 1700 года от Рождества Христова, как и в большинстве европейских стран, но с разницей в одиннадцать дней. В XIX веке поправка составляла двенадцать дней, а в XX веке – тринадцать в сторону отставания "старого" русского стиля от стиля, принятого в большинстве европейских стран.

Это счисление времени было изменено декретом от 26 января 1918 года, когда в нашей стране календарь стал таким же, как и в большинстве стран мира.

Восточнославянские племена

О том, какую систему счисления лет приняли в Древней Руси, определив тем самым свое место во времени, мы уже знаем. Вторым, не менее важным признаком цивилизации является определение своего места на Земле. Где обитает твой народ и с кем он соседствует, что находится за пределами хорошо известной территории и какова Ойкумена, то есть вся населенная человечеством часть планеты, – вот вопросы, на которые должны были отвечать грамотные люди, занимавшиеся историей своего народа. (О приходе на Русь грамоты и о появлении первых грамотных людей будет рассказано дальше.)

Предки русских, украинцев и белорусов в далеком прошлом составляли единый народ. Говорили они на одном – древнерусском – языке и назывались великороссами, малороссами и белороссами (последнее название произошло оттого, что в Белой Руси большинство людей отличались светлыми, белесыми, волосами и белой, ничем не крашенной, домотканой одеждой). Они знали, что принадлежат к родственным племенам, которые именовали себя славянами. Название свое славяне производили от "славы". Второе свое название – "словене" – объясняли они тем, что их следует считать "разумеющими слово", тех же, кто не понимал их языка, называли они немцами (от слова "немой").

По свидетельству западных хронистов, получивших письменность раньше, чем славяне, эти народности, населявшие восточную, юго-восточную и часть Центральной Европы, отличались отвагой, храбростью, презрением к физической боли и такой честностью, что вместо клятвы говорили: "Да будет мне стыдно", – и слова своего никогда не нарушали. Кроме того, были они чрезвычайно гостеприимны и, уходя из дома, не только не запирали дверей, но оставляли на столе хлеб и молоко для любого прохожего.

Какие же славянские племена обитали на территории, впоследствии известной как Древняя Русь?

Если мы двинемся по Восточно-Европейской равнине с севера на юг, то перед нами последовательно появятся 15 племен.

1. Ильменские словене, центром которых был Новгород Великий, стоявший на берегу реки Волхов, вытекавшей из озера Ильмень и на чьих землях стояло немало других городов, отчего соседние с ними скандинавы называли владения словен "гардарикой", то есть "землей городов".

Это были: Ладога и Белоозеро, Старая Русса и Псков. Свое имя ильменские словене получили от названия озера Ильмень, находящегося в их владениях и называвшегося также Словенским морем. Для жителей, отдаленных от настоящих морей, озеро длиною в 45 верст и шириною около 35 казалось огромным, потому и носило свое второе название – море.

2. Кривичи, жившие в междуречье Днепра, Волги и Западной Двины, вокруг Смоленска и Изборска, Ярославля и Ростова Великого, Суздаля и Мурома.

Их название происходило от имени основателя племени князя Крива, получившего прозвище Кривого от природного недостатка. Впоследствии кривичем называли в народе человека неискреннего, лживого, способного кривить душой, от которого не дождешься правды, но столкнешься с кривдой. (На землях кривичей впоследствии возникла Москва, однако об этом вы прочтете дальше.)

3. Полочане расселялись на реке Полоти, при ее впадении в Западную Двину. На месте слияния двух этих рек и стоял главный город племени – Полоцк, или Полотск, название которого производят и по гидрониму: "река по границе с латышскими племенами" – латами, летами.

К югу и юго-востоку от полочан обитали дреговичи, радимичи, вятичи и северяне.

4. Дреговичи жили на берегах реки Припять, получив свое имя от слов "дрегва" и "дряговина", означающих "болото". Здесь находились города Туров и Пинск.

5. Радимичи, обитавшие в междуречье Днепра и Сожи, назывались по имени их первого князя Радима, или Радимира.

6. Вятичи являлись самым восточным древнерусским племенем, получив свое название, подобно радимичам, от имени своего прародителя – князя Вятко, что представляло собою сокращенное имя Вячеслав. В земле вятичей располагалась старая Рязань.

7. Северяне занимали поречье Десны, Сейма и Сулы и в древности были самым северным восточнославянским племенем. Когда же славяне расселились до Новгорода Великого и Белоозера, они сохранили свое прежнее название, хотя изначальный его смысл оказался утраченным. В их землях стояли города: Новгород Северский, Листвен и Чернигов.

8. Поляне, населявшие земли вокруг Киева, Вышгорода, Родни, Переяславля, назывались так от слова "поле". Обработка полей стала главным их занятием, что привело к развитию сельского хозяйства, скотоводства и животноводства. Поляне вошли в историю как племя, в большей степени, чем другие, способствовавшее развитию древнерусской государственности.

Соседями полян на юге были русь, тиверцы и уличи, на севере – древляне и на западе – хорваты, волыняне и бужане.

9. Русь – название одного, далеко не самого крупного восточнославянского племени, которое из-за своего имени стало наиболее знаменитым и в истории человечества, и в исторической науке, ибо в спорах вокруг его происхождения учеными и публицистами было поломано множество копий и пролиты реки чернил. Многие выдающиеся ученые – лексикографы, этимологи и историки – производят это название от почти повсеместно принятого в IX–X веках имени норманнов – русы (руссы). Норманны, известные восточным славянам под именем варягов, завоевали около 882 года Киев и окружающие его земли. Во время своих завоеваний, происходивших 300 лет – с VIII по XI век – и охвативших всю Европу – от Англии до Сицилии и от Лиссабона до Киева, – они оставляли иногда за покоренными землями свое имя. Так, например, территория, завоеванная норманнами на севере Франкского королевства, получила название Нормандия.

Противники этой точки зрения считают, что название племени произошло от гидронима – речки Рось, откуда впоследствии и вся страна стала называться Россией. А в XI–XII веках Русью стали называть земли руси, полян, северян и радимичей, некоторые территории, населенные уличами и вятичами. Сторонники этой точки зрения рассматривают Русь уже не как племенной или же этнический союз, но как политическое государственное образование.

10. Тиверцы занимали пространства по берегам Днестра, от его среднего течения до устья Дуная и берегов Черного моря. Наиболее вероятным кажется происхождение их названия от реки Тивр, как древние греки называли Днестр. Их центром был город Червень на западном берегу Днестра.

Тиверцы граничили с кочевыми племенами печенегов и половцев и под их ударами отошли на север, смешавшись с хорватами и волынянами.

11. Уличи были южными соседями тиверцев, занимая земли в Нижнем Поднепровье, на берегах Буга и побережье Черного моря. Их главным городом был Пересечень. Вместе с тиверцами они отошли на север, где и смешались с хорватами и волынянами.

Дальше