Так вот, о жанре. Я, как может заметить любой, кто брал в руки мою первую книгу, пренебрегаю наукообразностью, коя проявляется в многочисленных подстрочных ссылках, объёмных списках источников и кокетливом "мы". Не то чтобы я этим бравировал; просто основная причина этого состоит в том, что мои работы относятся не к истории, а к политологии арабского мира. И, во-первых, цитировать мне практически некого, особенно на русском языке (я упоминаю арабских авторов, которых я читал, и любой, кто владеет арабским, может вбить их имена в гугл или, когда в следующий раз окажется в Каире, зайти в книжный и купить их труды, а для того, кто по-арабски не говорит, постраничные ссылки на книгу, написанную на арабском, будут бесполезны, поскольку я с равным успехом могу обозвать автора Салах эд-Дином Бархуми или Ясиром Сабитом, и придётся исходить из презумпции моей честности); во-вторых, я достаточно квалифицированный специалист по региону, чтобы иметь право продвигать свою интерпретацию происходящего в нём, и доказательность этой интерпретации от подстрочных ссылок не зависит; ну и в-третьих, я всё ещё не президент и пока ещё не болен солитёром, чтобы величать себя "мы". Я пишу "мы" только в тех случаях, когда объединяю себя с читателем. Например, если у меня и попадается фраза вроде "Мы наблюдаем такой-то процесс", то это я имею в виду, что мы с вами, читатель, его наблюдаем, а не что я тут с кем-то на клавиатуре в четыре руки играю.
Но неприятие у меня вызывает даже не "научный аппарат" (в конце концов, для исторических трудов он вполне уместен), а заведомая лицемерность подхода, состоящего в том, что научное знание будто бы немыслимо без сносок и ссылок. Попробуйте-ка написать диссертацию на тему того, что высшее руководство Германии полностью подконтрольно одной из групп интересов в США. Это невозможно, такая тема никогда не пройдёт: где вы будете брать источники и литературу? В лучшем случае, лет через двадцать после событий вам позволят защитить беззубый опус о том, что, возможно, в определённые моменты, некоторые чиновники Германии могли иметь не вполне официальные связи с американцами. Между тем, любой школьник знает, что американцы за Меркель подглядывают и подслушивают. Так зачем делать вид, что мы не в курсе? И какие могут быть источники для новой концепции, которая выдвигается впервые?
Голь на выдумки хитра. Это одно, но есть и второе. Некоторые учёные товарищи – нам совсем не товарищи. Довелось мне тут как-то почитать один наукообразный журнал. Вроде всё серьёзно: в названии там что-то пафосное про стратегию, в предисловии редактора заявлено, что скоро журнал войдёт в перечень ВАК; да и список авторов внушительный: всё доктора да академики, даже один бывший президент есть! И рекомендуется, значит, читать статью редактора про "Большой Ближний Восток". Я и обрадовался: надо же, думаю, как удачно. Дай-ка посмотрю, как серьёзные люди про арабов пишут. Ну любой же нормальный профессионал должен интересоваться мнением гуру в своей области, правда? Хирург про операции по пересадке совести читает, офицер-танкист – про новые танки, а востоковед должен интересоваться процессами, как минимум, в профильных странах.
Словом, приступаю: "Процессы последнего десятилетия, происходящие в арабском обществе, еще нередко воспринимаются с позиции эпохи Саддама Хусейна, Хосни Мубарака, Муаммара Каддафи, Хафеза Асада… Востоковеды только нащупывают фундаментальные подходы к пониманию процессов XXI века".
Я прямо проникся: вот ведь она – образованность. Ведь мой уважаемый преподаватель из ИСАА, д.и.н. В.В. Орлов, который написал предисловие к "Арабским хроникам", вот точно так и сказал в 2013 году. И тут вот через два года другой доктор наук то же самое отмечает. Вот что такое научный подход, некие научные паттерны мышления, коих у меня недостаёт.
Тут я взалкал больше научной премудрости и стал листать дальше. "Почему? – вопиет доктор наук, – Почему малообразованные, приверженные традиционной арабской культуре люди поддержали акции "кибер-молодежи""?
Эге, думаю, вот это уже и мне понятно. Это и я, можно сказать, нащупал в своей первой книжке. Подслеповато щупая по ночам клавиатуру. Приосанился я, приободрился. Всё ж таки не безнадёжен я, одни проблемы мы с профессором отмечаем, одни ответы ищем. Не титулы ж важны – одно дело делаем!
Смотрю дальше в статью и поражаюсь смекалке академической: "Арабский Восток огромен и разнообразен, его разные части порой испытывают трудности с самоидентификацией, потому что здесь нет давней политической традиции, присущей европейским обществам, а нарезанные когда-то в спешке границы лишь усугубляют положение".
Ну лучше же не скажешь! Самую суть ухватил доктор наук! Сказал бы я, что с языка у меня снял, но не могу. Ибо снял он это не с языка, а со стр. 23 моих "Арабских хроник". В самом-самом низу там посмотрите. Только у меня: "разные его части", а у академика – "его разные части". Вот так мой текст прошёл научную редактуру, а то и правда: порядок слов какой-то странный был, стыдно в нормальный журнал такую фразу взять. А теперь – то, что надо. То, что доктор понаписал.
А доктор не унимался: "Египетский бунт в феврале 2011 года стал пиком процесса, который можно назвать ростом национального самосознания, когда народ захотел сытой жизни при праведной власти с опорой на традиционные ценности". Это ж надо – снова в яблочко попал! Только не пойму, кто: я в 2013 г. на стр. 539 "Арабских хроник", или членкор в своём неповторимо стратегическом журнале в 2015 г.
Призадумался я: парейдолия у меня, что ли? Человеческому мозгу ведь свойственно пытаться интерпретировать незнакомые предметы как знакомые. Ну ведь не может же такого быть, чтоб цельный дохтур да проффесор (с) мой текст за свой выдавал? Помотал я головой, отбросил от себя эту мысль, и опять – к тексту.
"В настоящее время, – потрясает профессор мыслью, – западная цивилизация, всеми средствами разрушая основы религии, потеряла в общении с исламским миром способность адекватно отвечать на проявления его экспансии в этой сфере. Государства Залива, и в первую очередь Саудовская Аравия, активно внедряют чуждую традиционному исламу идеологию ваххабизма".
Обнаружив и эту счастливую мысль на стр. 30 "Арабских хроник", я в очередной раз уверился в несовершенстве мира. Слава богу, нет у меня парейдолии. Находясь в здравом уме и твёрдой памяти, хочу сказать одно.
Милейший доктор наук Р. П.! У вас там ещё много таких моментов. Несправедливо получается, не находите? Вы в моё гуманитарное дело входите, а я в ваше техническое не вхожу! Эдак я не сегодня-завтра статейку про авиацию тисну вашими словами. Прямо необычайный прилив вдохновения чувствую порассуждать об этой отрасли! Это что же: у вас титулы на визитке не помещаются, а я так, дважды магистр; у вас – лавровый венок толщиной в руку, а у меня – одна веточка в лацкане, и вы моими словами свои титулы оправдываете? Коли была у вас надобность статью про арабов написать, так и обратились бы ко мне, я б не отказал. И денег бы даже не спросил. Главное ж – внимание.
А так больше делать не надо, профессор. А то я буду вынужден вас, как в канадском парламенте, назвать по имени. Несолидно же. Не к лицу и не по летам вам. При таком состоянии дел Архимед никогда не догонит черепаху, востоковеды никогда не нащупают фундаментальных подходов, а экономика – дна.
Арабистика как фатум. Когда я ещё рассылал эту книгу в разные издательства, из одного места мне пришёл ответ, что она слишком личная. Что ж, остаётся воспринять это как комплимент. Действительно, арабистика для меня – одновременно и профессия, и хобби, и многие эмиры, визири, муфтии и полевые командиры в процессе моих постоянных штудий стали для меня близкими и понятными персонажами, и я не считаю нужным скрывать свою позицию по каким-то процессам за безличными и бесполыми формулировками – так что с того? Ещё Данте Алигьери заметил, что отдельное место в аду приготовлено для тех, кто в поры жестоких испытаний и кризисов сохраняет нейтралитет. Я не занимаюсь подтасовками, я подаю факты как они есть, высказываю своё мнение и предлагаю читателю сформировать своё. И, конечно, мне приятно думать, что я вношу свой полновесный, необрезанный дирхем в популяризацию проблематики арабо-мусульманского мира.
Читатель, однако, нынче пошёл взыскательный. Этому способствует то, что теперь из каждого утюга слышны беспощадные комментарии и категоричные предсказания диванных стратегов (не служивших), востоковедов (без восточных языков) и, прости, Господи, журналистов (пишущих и говорящих с дикими ошибками), готовых обещать всё и каждому – лишь бы получить свою минуту славы на "какбырадио". Немудрено, поэтому, что избалованная публика требует от политолога выступить в роли всевидящего демона Лапласа. И нужно как-то соответствовать.
Я стараюсь не врать, чего не знаю. Конечно, я больше понимаю про, например, Китай, Корею или Индию, чем человек, далёкий от востоковедения. Просто "ИСАА" – это не только Институт стран Азии и Африки, но и название основной дисциплины студентов-историков, т. е. истории тех же самых стран. Которую я и сдавал на протяжении четырёх лет учёбы в бакалавриате. Этот факт, а также регулярное чтение заметок и статей китаистов, кореистов и индологов, позволяет мне ориентироваться в происходящих в соответствующих странах процессах. Тем не менее, я никогда не возьмусь на профессиональном уровне комментировать эти процессы, чтобы не позориться перед практикующими специалистами-востоковедами по этим странам.
Когда я поступал в ИСАА в 2005 году, нам рассказывали, что по окончанию церемонии получения нами дипломов бакалавра четыре года спустя охотники за головами из "Газпрома" и "Роснефти" будут прямо на крыльце института бить друг другу морды из-за каждого выходящего с воплями: "Мой выпускник! – Нет, мой!". Реальность оказалась иной: работы с арабским в Москве – кот наплакал. По запросу "Арабский" на хедхантере выскакивают всё больше вакансии для поваров арабской кухни (варильщиков кускуса) и танцоров арабских танцев (плясуний животом). Оно конечно, будь у меня целый институт негров, я бы графомания по книжке каждый год; а так писатель я только по ночам, и то не в каждую луну, потому как днём приходится кашеварить и пританцовывать быть "успешным менеджером". Посему прошу вас, читатель, быть снисходительнее к этому труду. Уж как ни ненаучен мой стиль, а академиков он привлекает).
Место действия этой книги – всё тот же арабский мир, где на наших глазах вызревают новые религиозные течения и кумиры и появляются новые военные державы. Десятилетиями этот регион был поделён на сателлитов СССР и клиентов США, а сегодня, оставшись без спасительного зонтика, отчаянно пытается выжить в условиях неослабевающего внешнего воздействия. Мои "Дни арабов" охватывают Египет, Ливию, Саудовскую Аравию, Йемен, Кувейт, Катар, Объединённые Арабские Эмираты, Ирак, Сирию.
Казалось бы, Россия – страна с традиционно сильной востоковедной школой и развитыми связями с арабским миром. Но его "прямой эфир" освещается у нас скудно, либо чересчур ангажированно. Я считаю, что знание должно быть актуальным и доступным, и потому, излагая факты и свой взгляд на происходящее, предлагаю каждому читателю самостоятельно и честно ответить на вопросы о том, зачем России нужен Ближний Восток и самолёты в Сирии, какая связь между происходящим на Украине и в арабском мире, где наши друзья и враги. А моя вторая книжка послужит вам в том подспорьем. Иншалла!
Часть первая
Египет и Тунис после "Братьев-мусульман"
Глава 1
Герой – за родину горой
1.1. Родившийся под счастливой звездой
До 2011 года Абд эль-Фаттах ас-Сиси почти не был известен широким слоям населения. Но вдруг он оседлал огромную волну народного подъёма, которая забросила его на президентский пост. Народ же стал видеть в нём спасителя Отечества.
Присмотримся же к нему, тем более, что за нас уже присмотрелись. Ясир Сабит в книге "Борьба за Египет" дал прекрасную биографию президента. Абд эль-Фаттах Саид Хусейн Халиль ас-Сиси родился 19 ноября 1954 в районе иг-Гаммалийя в Каире. Это тот самый, где стоят всего-навсего мечеть аль-Азхар, каирская цитадель и рынок Хусейн. Здесь ещё родился единственный на весь арабский мир нобелевский лауреат Нагиб Махфуз. Отец Абд эль-Фаттаха, Саид, был женат на двух женщинах, причём будущий президент был одним из 11 детей первой жены, а вторая семья была малодетной – там родилось всего четверо.
У нас в России женщины очень любят жаловаться, как им тяжело сидеть с одним ребёнком даже при живом муже и умной кухне. А вот у египтянок почему-то хватает сил и желания воспитывать футбольную команду (да ещё – страшно сказать – не в статусе единственной). Иногда нужно жертвовать маникюром и даже сном, чтобы твой сын стал маршалом и президентом. Мать Абд эль-Фаттаха ас-Сиси увидела его взлёт, умерев в августе 2015 года.
Между прочим, в книге Сабита дана даже информация о корнях семейства ас-Сиси. Оно будто бы вышло из племени аль-Ашраф, которые, в свою очередь, принадлежали некогда к Бени Салим, мигрировавшим в Египет из Медины!
В 23 года ас-Сиси выпустился из египетского военного училища, в 28 лет женился. Трое сыновей: Мустафа – чиновник, Хасан – инженер-нефтяник и Махмуд – вы будете смеяться, офицер военной разведки; а также дочь. Ас-Сиси успел поработать в военном атташате, да не где-нибудь, а в эр-Рияде, что показывает, что попал он в армии в чью-то группу, и группу правильную – правильного лидера. В 38 стал выпускником британского общевойскового командно-штабного училища, расположенного в Оксфордшире. Совсем недавно, в 2006, генерал ас-Сиси завершил курс в американском военном училище в Карлайле.
Я говорил и буду говорить, что наша страна обязана вернуться к деятельному участию в формировании элит третьего мира. Дорогой читатель, ради интереса погуглите списки выпускников двух вышеназванных достойных заведений: вы найдёте в них имена действующих начальников разведок и высших офицеров многих государств Ближнего и Среднего Востока. Даже если представить, что англосаксы – ангелы, и никого из них прямо не вербовали: ну неужели кто-то скажет, что обучение в военном институте в Англии и Америке проходит бесследно для дальнейшего пути офицера и принимаемых им на высоких постах решений? А англосаксы-то – не ангелы.
Нет, подождите, ну нормальная история получается? Мухаммад Морей – скрытый исламист, агент влияния БМ на президентском посту. 20 лет жил в Америке, слабо знал Египет. Абд эль-Фаттах ас-Сиси – светский офицер, учился в Англии и Америке, Египет знает хорошо. Мы такие разные, но всё-таки мы вместе. Египтянам наскучил Мубарак, и они хотят "зелёных"? Подсунем им бежавшего из кутузки исламиста со связями с Америкой. Египтяне устали от бородатых? Не беда! Выдвинем в президенты военного со связями с Америкой!
Я немного утрирую здесь: я не думаю, что ас-Сиси когда-либо являлся настоящим американским агентом. Но я полагаю, что американцы в меру сил помогли его выдвижению, когда поняли, куда ветер дует. И жестоко обманулись в нём.
1.2. Сын маршала становится маршалом
Итак, революцию генерал-лейтенант ас-Сиси встретил в должности начальника военной разведки. Да, он вошёл в ВСВС, но лишь как человек Тантауи: "ВСВС, и примкнувший к нему ас-Сиси". Примечательно, что в арабской публицистике отношения между этими людьми описываются как отношения между отцом и сыном ("сын" потом отомстит обидчику "отца" – президенту Морен). Во многом благодаря такому случаю. Египетский журналист Ясир Ризк раскопал информацию о том, что ас-Сиси был первым, кто всерьёз заговорил о грядущей революции на высоком уровне. Будто бы ещё в апреле 2010 он составил для маршала Тантауи записку, в которой предрекал скорое выступление народа против режима. В этой записке он поставил перед своим "отцом" вопрос: как поступит армия в этом случае? И Тантауи как будто ответил: мы будем на стороне народа.
В принципе, история выглядит вполне правдоподобно. Без сомнения, верхи чувствовали дыхание надвигающегося народного бунта. Его неизбежность стала очевидна даже для меня, двадцатилетнего студента, после того, как я провёл полгода на стажировке в Каире: так неужели многоопытные аппаратчики (и по совместительству разведчики) не чуяли, к чему дело идёт? Ас-Сиси, по сообщению того же Ясира Ризка, предсказывал начало революции в мае 2011; я ждал её со смертью президента Мубарака. Я не разведчик, я только учусь.
1.3. Sic itur ad astra. Так идут к звёздам
На военных советах молодым положено высказываться первым: так заведено от Александра Македонского, чтобы младшие по званию не поддакивали старшим, а говорили то, что думают. Неизвестно, распространяется ли это правило на интервью, однако генерал ас-Сиси предпочёл минимизировать свою медийную активность, отметившись лишь памятным высказыванием про проверку на девственность протестующих на Тахрире женщин. Даже потом, став главой ВСВС в августе 2012, ас-Сиси продолжал хранить молчание, что смотрелось особенно удивительно на фоне его портретов, которыми был завешен весь Каир.
За 18 месяцев после революции Абд эль-Фаттах ас-Сиси вырос в звании с генерал-лейтенанта до маршала. Поскольку звания "генерал армии" в египетской армии нет, то между ними две ступени. Зато – самые последние. Не много ли? Много. Посоревноваться с ас-Сиси в скорости получения званий мог бы К.К. Рокоссовский. 1943 год он встретил генерал-лейтенантом. Но уже в январе получил на погоны третью звезду, а в апреле – четвёртую. Наконец, в июне 1944 товарищ Сталин дал Рокоссовскому Маршала Советского Союза. У него за полтора года – даже три повышения.
Вот только Рокоссовский был самым талантливым полководцем СССР в самой кровавой войне за всю историю России и человечества.
И за плечами у него к моменту получения маршальских погон были Луцк, Смоленск, Москва, Сталинград, Курск и беспримерная Белорусская стратегическая наступательная операция, а впереди его ждали Восточная Пруссия и Берлин. То был другой наш Багратион.
Ас-Сиси как будто армий из окружения не выводил, нильский берег от неприятеля не удерживал, по пескам супостата не гонял; да и Ерусалим всё стоит невзятый. Откуда же большие звёзды? Политика, скажете вы. Политика, соглашусь я. Если звёзды зажигают – значит, это кому-нибудь нужно. Но люди военные во всех армиях мира к своим лычкам, кантикам, рантикам, галунам, нашивкам, шпорам, аксельбантам и звёздочкам относятся ревностно. И тех, кто ими незаслуженно обвешивается, обычно не очень любят.