Кстати, избрание его сопровождалась скандалом, интригой и – так уж получилось – расследованием. Газета "аль-Уатан" выяснила размер состояния ас-Сиси, о котором он отчитался перед комиссией как кандидат в президенты. Выяснилось, что оно достигает 30 млн гиней (около 4 млн долларов). Правда, главный редактор очень быстро снял выпуск с печати, лепеча какую-то небылицу вроде того, что новое расследование показало, что эти цифры завышены – сразу втрое. К тому же, состояние было получено ас-Сиси в наследство от отца. Но мы-то знаем, что "власти скрывают"!
На этом фоне египетских оппозиционных журналистов очень возмутило то, что даже размер зарплаты ас-Сиси как министра обороны оставался тайной. Зато ещё временный президент Адли Мансур с подачи ас-Сиси в своё время издал декрет о повышении жалованья военнослужащих. Вышло немного неудобно, поскольку почти одновременно маршал выступил с речью к народу о необходимости затягивания поясов, родив при этом крылатую фразу: "Где я вам возьму медицинское страхование?". И он прав! Армия – дело святое, её нужно кормить. Не можешь кормить – сокращай. А кормить народ, который, живя в нищете, продолжает бешено плодиться, никакого бюджета не хватит. И ас-Сиси в той же речи сказал, что зубы должны лежать на полке в течение жизни "поколения или двух"!
Президент ас-Сиси, как видно из его выступлений, понимает, что главная проблема его страны – в невероятно высокой рождаемости. Он не называет её вслух, чтобы не возбуждать городских сумасшедших, которые в таком случае немедленно принялись бы рассуждать о крепости его ислама, но он подразумевает её постоянно. Его уже многократно обвиняли в том, что он мыслит о себе и народе в тех же категориях, что и Мубарак: т. е. думает о народе как о досадном придатке к казне, на который из этой казны приходится выделять деньги. Я не думаю, что ас-Сиси таков: даже его опыт службы в армии должен говорить за прирост числа рекрутов; просто уличные крикуны не осознают, в каком ужасном положении находится мало что производящая страна, которая, будь она в изоляции, потеряла бы половину населения из-за голода. Поэтому он открытым текстом говорит, что нынешнее поколение египтян не будет жить при коммунизме, но, если вести себя разумно, то поколение внуков почувствует на себе положительный эффект.
Ас-Сиси не стесняясь говорит по государственному телевидению о "достижениях" постреволюционной эпохи, но народ жалуется на рост цен и отмену субсидирования еды (что сэкономило бюджету 51 млрд гиней – 5,7 млрд долл.). Между тем, есть сообщения о том, что производство еды (особенно мучных изделий и мяса) всё больше оказывается в руках генералитета.
В Египте можно наладить социальную справедливость при населении в 40 млн Нет, это был бы не социализм; на попытку существования в социализме нужны огромные ресурсы, и эта попытка всегда оканчивается провалом. Самая богатая страна мира – Россия – продержалась несколько десятилетий. А теперь посмотрите на Скандинавию: там социализм уже заканчивается, потому что скандинавские страны гораздо беднее России, и потому не могут так долго сопротивляться разрушительной природе этой тотально деструктивной идеологии (ну и сомалийцев столько у нас, конечно, не было).
А у Египта и так впереди – лишь миражи да зыбучие пески..
Глава 4
Тунис: увядшие жасмины
Особенную ненависть к Карфагену питал Тунис. Он был древнее метрополии и не мог простить Карфагену его величия. Расположенный против стен, Карфагена, но, увязая в грязи, у самой воды, он глядел на него, как ядовитое животное. Изгнания, избиения и эпидемии не ослабили Тунис.
Гюстав Флобер. "Саламбо"
Муми-тролль взглянул на куст жасмина – сплошное сплетение голых веток – и с ужасом подумал: "Жасмин умер".
Туве Янссон
4.1. Тунис-столица и гимн России на кануне
Прошло уже больше пяти лет с тех пор, как Тунис стал законодателем политической моды для всего огромного арабского мира. Маленькая страна первой попала под удар "Арабской весны" и легче всего пережила её последствия. Хаоса нет, но и стабильности тоже. После революции 2010–2011 к власти пришли "Братья-мусульмане" из движения [ан-Нахда] ("Возрождение"), но они продемонстрировали органическую неспособность слышать потребности общества. На смену им пришли светские политики, но и тем пока не удаётся вытянуть страну из болота нулевого экономического роста и всплесков вооружённого насилия.
Тунис-столица – пока что самая западная точка арабского мира, где мне довелось побывать. В чём-то Тунис сильно напоминает Ливан: здесь так же непонятно, где кончается город и начинается пригород, потому что везде идёт сплошная малоэтажная застройка и внешне какое-то время ничего не меняется, когда вы выезжаете из собственно столицы. А местами город похож на старый Дамаск! В тунисских командировках я однажды попал в ресторан "Дар эль-джильд", который находится в Старом городе столицы, возле самого Дома правительства Туниса и потому считается местом, где собираются политики и прочие важные шишки. Национальный совет по туризму признал его лучшим рестораном страны. Мне он запомнился двумя вещами: меню, в котором совершенно отсутствовали цены, зато были перечислены совершенно незнакомые мне блюда (хотя после Сирии я считал себя знатоком арабской кухни), а также живой музыкой, которая выгодно отличалась от грохочущих хитов о "хабиби", обычных для людных мест в арабских странах. Всё дело в том, что музыкант играл на инструменте под названием "канун". Это такие ближневосточные гусли. Прослышав, что в ресторане русские, он умудрился правдоподобно изобразить нам на этих гуслях "Катюшу" и гимн России, за что и был вознаграждён местными дензнаками.
4.2. Тунис и его птица-тройка
В период пребывания движения "Возрождение" во власти в Тунисе использовался термин [хукумат эт-тройка], что значит "правительство-тройка", или тройственное правительство. Партия "Возрождение" в 2011 обратилась с предложением сформировать коалицию к "Конгрессу за республику", "Демократическому блоку за работу и свободы" и "Партии демократов-прогрессистов". Последняя войти в коалицию отказалась, а первые две подписали с "Возрождением" коалиционное соглашение, составив, таким образом, пресловутую Тройку, которая совокупно имела почти две трети мест в парламенте. "Первой Тройкой" называют в Тунисе коалицию в том составе, в каком она была при премьерстве Хамади аль-Джибали, а "Второй Тройкой" именуется коалиция при Али эль-Арайеде. Конец Тройки наступил с началом "национального диалога", когда её сменил Мехди Джом’а со своим правительством технократов.
Справка: Хамади аль-Джибали.
У этого человека была по-своему интересная жизнь – но вам, читатель, я такой не пожелаю) Он учился в Тунисе и Париже (где стал инженером по солнечным батареям), но парижские бульвары с их кафешантанами, видимо, возбуждали в нём лишь революционную ненависть, поскольку, вернувшись на Родину, он почти сразу связался с плохой компанией – примкнул к исламистам. У него было мало причин любить прежний режим: в 1990 военный суд приговорил его к 16 годам тюрьмы за статейки в партийной газете тогдашнего "Возрождения", в которых суд увидел призывы к свержению власти, и аль-Джибали отсидел от звонка до звонка, причём десять лет из шестнадцати – в одиночке. Впрочем, в своей партии он не один такой монте-кристо.
Чуть больше года – с декабря 2011 по февраль 2013 – аль-Джибали был премьером Туниса. Через год после отставки с поста премьера он снял с себя и обязанности генсека партии "Возрождение", а в декабре 2014 окончательно из неё вышел (!), пообещав бороться за права человека. Это было связано с провалом его попытки перехватить бразды правления у своего коллеги и товарища Рашеда аль-Ганнуши.
За время премьерства запомнился выступлением в Сусе, где шокировал свет словами: "Мы стоим перед историческим моментом., перед новой эрой цивилизации… Даст Бог, скоро будет у нас шестой праведный халифат". Потом, правда, он отговорился тем, что имел в виду грядущий расцвет культуры, а халифат – так, к слову пришёлся.
Судьба, однако, распорядилась против халифата. В феврале 2013 в Тунисе был застрелен генсек Объединённой партии демократов-патриотов Шукри Бельыд. Это такие тунисские леваки, у которых на гербе всё тот же знакомый до тошноты вздёрнутый кулак, распространившийся в 2010–2011. Возмущённое до глубины души население столицы принялось громить отделения партии "Возрождение", руководитель которого был первым кандидатом на роль заказчика. Один из членов парламента объявил, что за покушением стоит Катар, а брат убитого вообще обвинил всё высшее руководство Туниса, начиная с президента аль-Марзуки.
Нападения исламистов происходили и раньше. Со времени благословенной Жасминовой революции они стали всё активнее качать права, собирая толпы перед парламентом и даже атакуя посольство Америки. На улицах Туниса открыто бузили даже "Ансар аш-Шариа" – да-да, те самые ребята, что до сих пор резвятся на Синае.
Но громкое политическое убийство они совершили впервые. Леваки обвинили исламистов, исламисты обвинили европейцев, а европейцы пили валерьянку, изображая расстроенные чувства.
Стоит заключить, что, если за покушением и стояло "Возрождение" и его катарские покровители, то оно вышло им боком, ибо генсек партии и по совместительству премьер страны Хамади аль-Джибали уже через две недели протестов вынужден был подать в отставку, и, хоть его сменил его же зам и (само собой) член "Возрождения" Али эль-Арайед, братьям исламистам пришлось поступиться тремя портфелями в новом кабинете.
Али эль-Арайед, в отличие от аль-Джибали, в Париже не учился; зато в его уголовном деле были не только десять лет одиночки, но даже и заочный смертный приговор. Кое-как он сколотил правительство из более-менее нейтральных фигур, но проработало оно лишь до начала 2014, когда премьером стал министр промышленности Мехди Джомаа, который погрел премьерское кресло один год (что он будет техническим премьером, оговаривалось изначально в ходе "национального диалога"), чтобы уступить его аль-Хабибу ас-Сыду.
Ещё осенью 2013 основные тунисские партии и профсоюзы договорились о запуске "национального диалога", который предусматривал сложение полномочий "Тройки" и разработку новой конституции. В процессе "диалога" Али аль-Арайеда сменил на посту премьера Мехди Джом’а. А тут ещё как чёрт из табакерки выскочил престарелый лидер партии "Зов Туниса" аль-Беджи Каид ас-Себси, который принялся настойчиво набиваться в преемники президенту аль-Монсефу аль-Марзуки.
Справка: Аль-Беджи Каид ас-Себси.
Аль-Беджи Каид ас-Себси – человек многогранных талантов. Он застал ещё деголлевскую послевоенную Францию: во второй половине 1940-х учился в Дижоне и Париже. За свою долгую карьеру в политике ас-Себси успел побыть министром внутренних дел, обороны и иностранных дел (в 60-70-е), а также премьер-министром (на несколько месяцев, сразу после революции 2011). Наконец, 31 декабря 2014 он официально стал шестым президентом Туниса.
Так же, как в Египте, "остатки" быстро сбились в новые группы по интересам. Однако, в отличие от Египта, их финансов и полномочий хватило не только на карманную партию, но на движение общенационального характера, которым и стал "Зов Туниса".
4.3. Вторая битва за перевал аль-Касрин
Между прочим, у Туниса есть свой мини-Синай – район Атласских гор на алжирской границе, где также гнездится криминальная тусовка. Рашед аль-Ганнуши долго терпел и даже оправдывал закидоны салафитов, но, поскольку те не выказывали вообще никакой готовности что-то обсуждать, пошёл с ними на конфликт, сперва запретив им проводить свой съезд в городе аль-Кайрауан, а затем начав антитеррористическую операцию в Атласе.
Город аль-Кайрауан был заложен потомками завоевателя Египта Амра бен аль-Аса в первый век хиджры (VII в.) в качестве базы для покорения Магриба. Позже он даже был столицей халифатов Аглабидов (VIII–IX в.) Фатимидов (IX–XI в.). Область, которой правили эти династии – от востока Алжира до запада Ливии – в мусульманской историографии именуется Ифрикыей, т. е. просто Африкой. От тех времён в аль-Кайрауане сохранилась тысячелетняя соборная мечеть и гробницы.
Губерния же аль-Касрин, расположенная на северо-западе страны, вмещает в себя ещё римские памятники и развалины. В 1943 фельдмаршал Эрвин Роммель, бывший, кажется, единственным военачальником в истории, удостоившимся от оппонента (британского генерала Окинлека) титула "колдун" в приказе по армии, снёс со здешнего стратегически значимого перевала оборонявшихся на нём американцев и англичан. 70 лет спустя, в 2013 году, полиция и армия Туниса начали здесь вторую битву за перевал, вылавливая, по их оценкам, несколько десятков боевиков. Рашед аль-Ганнуши сказал по этому поводу следующее: "У нас тут не Палестина, чтоб джихад устраивать".
Тунисский силовой аппарат, действительно, не имеет какой-то особой славы даже на просторах арабского мира (в отличие от, например, иорданского). Обстановка в Ливии регулярно испытывает тунисских силовиков на профессионализм. Тому же способствует подъём исламистских движений, которые легко затягивают в свои сети новых рекрутов в поражённой безработицей стране. В частности, не раз тунисские удостоверения личности находили у убитых боевиков в Сирии.
В служебных командировках я бывал в МВД Туниса. Тунисяне жалуются на нехватку снаряжения и транспорта. В порядке гуманитарной помощи технику и оружие им подкидывают некоторые европейские страны (например, Италия). Прочное сотрудничество налажено с нашим МЧС.
Убийства Шукри Бельыда и Мухаммада Брагими хорошо показали тунисянам, что исламистское правительство не желает заниматься безопасностью тех, кто не принадлежит к его сторонникам. То, что оно показало в экономике, вообще ниже всякой критики. Мало того, что Тунис жил на кредитах, так и кредиты постепенно перестали давать.
(Кстати, меня очень повеселили статьи наших горе-аналитиков по Ближнему Востоку, в которых убитый Мухаммад Брагими именовался лидером "Популярного течения". Вы можете подумать, что это такой гениальный маркетинговый ход – назвать свою партию "Популярной", но это просто товарищи, мимикрирующие под востоковедов, вероятно, переписывали французские статьи (а по-французски и "популярный", и "народный" – ‘populaire’). На самом деле, конечно, партия Брагими называется "Народной" – это же социалисты, в конце концов! Куда им без этого эпитета.)
Исламисты не просто тащили в Тунис оружие из Ливии, но дошли даже до формирования лагерей по подготовке боевиков на тунисской территории! "Тройка" же делала вид, что слухи о всплеске терроризма сильно преувеличены и распространяются её политическими противниками. А Али аль-Арайед, на тот момент – глава МВД Туниса, на голубом глазу заявил, что это лагеря молодёжи, которая любит спорт. Ну, такие вот религиозные и бородатые спортсмены там обучаются. Тренируются, закаляются, готовятся брать пьедесталы в составе сборной команды Туниса на олимпиаде. Рашед аль-Ганнуши вообще считает, что салафиты несут массам новую культуру – так он сам сказал. Даже в этих условиях он ещё и заступался за салафитов. Но сами салафиты аль-Ганнуши всё равно за своего не считали и не считают. Аль-Ганнуши – добротный такой зелёный, вроде спелого кабачка, а салафиты – они чёрненькие такие, как баклажаны. Впрочем, и то, и другое на вкус дрянь, как по мне)
18 марта 2015 в Тунисе произошёл расстрел туристов в музее Бардо (находящемся в одном здании с парламентом). 25 июня того же года Тунис стал одной из точек тройного теракта, поразившего также Францию и Кувейт. А 24 ноября случилось нападение террористов, стоившее жизни 12 сотрудникам тунисской ФСО, после которого президент ас-Себси слегка почистил МВД от исламистов.
4.4. Конституция, парламент, президент
В январе 2014 тунисяне проголосовали "за" новую конституцию (правда, в отличие от Египта, где количество голосов "против" было на уровне статистической погрешности, в Тунисе основной закон одобрило лишь две трети населения). В ней, несмотря на сопротивление исламистов, закреплены принципы гражданского демократического светского общества.
А уже в октябре прошли выборы в парламент, которые показали, что "Тройка" канула в лету. Прежние партнёры братьев-исламистов во власти – "Конгресс за республику" и "Демократический блок" – получили восемь и ноль мест в парламенте соответственно. Само "Возрождение" получило 69 из 217 мест, откатившись на второе место. Как и их египетских коллег, тунисских братьев-исламистов в парламент на своём горбу вывозят политически малограмотные крестьяне с юга страны.
Третьим к финишу пришёл "Патриотический свободный союз" Салима ар-Рияхи (16 мандатов). Эта партия по своему происхождению близка "Партии свободных египтян" Нагиба Сауириса в Египте. Оба – миллиардеры, оба попытались активизироваться в политике после потрясений 2010–2011 годов, освободивших арену. Оба относительно преуспели, прорвавшись в парламент. Теперь они закрепляют успех, скупая газеты и радиостанции. Будущее обеих этих карманных партий, несомненно, обеспечено. Конечно, они не приобретут национального размаха, но всё же разнообразят политикум своих стран. Во всяком случае, их стоит рассматривать как фактор стабильности. Люди, ворочающие миллиардами, конечно, не очень любят договариваться с профсоюзами., но вот хаос и танки на улицах они не переваривают вообще никак. Поэтому одним своим существованием они работают на устойчивость обстановки в Тунисе и Египте.
Лишь одним местом меньше (15) получила четвёртая по значению партия, пробившаяся в парламент. Это то самое "Народное течение" социалистов, членом которого был убитый Мухаммад Брагими; только к выборам оно сколотило вокруг себя блок, по последней моде назвав его "фронтом". Несомненно, судьба Брагими снискала партии народное сочувствие. Пятой партией парламента стали либералы-центристы из "Перспектив Туниса", а на шестом и последнем месте, как уже упоминалось выше, – "Конгресс за республику".
Выдвижение лидера "Зова Туниса" ас-Себси в президенты, произошедшее по итогам выборов, встревожило исламистов: на воре задымилась шапка, а кошка учуяла, чьё разлитое масло она слизала. Новости из Каира, где начались казни египетские, вызывали у тунисских братьев-исламистов нехорошие ассоциации. Упорное нежелание "Возрождения" делиться властью добровольно привело к тому, что поделиться ею пришлось уже принудительно: в ноябре-декабре состоялись выборы президента, на которых свой шанс получил престарелый лидер "Зова Туниса" аль-Беджи Каид ас-Себси, которого тунисцы предпочли аль-Монсефу аль-Марзуки (последнего поддерживало и "Возрождение").